Книга про Марс 4 глава

- Вот это поворот! – cказал удивлённый Ященко.
- Вот из-за такого- то головы обычно и летят! – cказал я.
- Сергей Валентинович, успокойтесь. Может быть обойдётся – ответил Ященко.
- Сейчас самое главное - шума не поднимать. Ладно бы разбился или ещё как умер, но вот  с ума сойти. Хотя… Так, ты уже пробил этого Кнутова?
- Да, поискал. Есть такой, обычный водитель…
Ященко протянул мне планшет. Лицо у этого Кнутова было самое обычное, с таким полгода работай - не запомнишь. Волосы русые, нос с горбинкой, глаза серые, рост метр восемьдесят. Самая обычная внешность. И самая обычная биография. Родился в Новосибирске, окончил школу с пятёрками, но без медали. Работал где-то, служил в армии. Поступил в академию. Работал на Церере. Прилетел на Марс, работает уже три года. Замечаний и выговоров не получал, так же, как отличий. Самый обычный человек. Настолько обычный, что подозрение взяло.
- Так, ты его запеленговать пытался?
- Кого? Кнутова?
- Нет, блин, Сергей Палыча Королёва! Конечно же его.
- Пытался. Нигде нет.
- А этот, как его… Который вездеход угнал…
- Венька?
- Да.
- Нашёл.
- Так что молчишь?
Пескоходы и любая другая техника, массой больше полутора тонн, была оснащена спутниковыми маячками. Они каждый час выдавали в эфир сигнал о местоположении объекта. Это позволяло  в случае чего найти нужный автомобиль. Последний сигнал пескоход Кнутова выдавал около получаса назад. Судя по предыдущим отметкам пескоход двигался весьма хаотично, постоянно поворачивая и частенько нарезая круги, но от сорок шестой он ушёл не так далеко, каких-то сто сорок километров.
- Значит так, об этом знаем только ты, я и водитель с этим… Алёхиным. Передай водителю как его… Волков? Что бы ехал за этим Венькой. И передавай ему сигнал с маячка. Скажи, чтобы гнал как можно быстрее. Если про это узнает Выхин, по мне опять проедутся, как в тот раз.
Такое вот сумасшествие, дело необычное, но, отнюдь не уникальное, но это вовсе не значит, что за это меня по головке погладят. Кто не уследил? Кто тревогу поздно забил? Кто этакого психа не отследил? Я! Нет, лучше с этим делом разобраться по-тихому. Водитель этот, Волков, его выловит, привезёт к нам, Саныч ему таблеточку даст. Оклемается. Потом я его задним числом в Ураногоск на черноработы определю, а этого, который помер,  запишем несчастным случаем. Мало ли несчастных случаев со смертельным исходом. Ну облажался парень, бывает. Теперь самое главное, чтобы про это не узнали наверху, иначе…
- Сергей Валентинович, вас к телефону.
- Ну кто там ещё?
- Выхин…
Выхин был начальником всего марсианского сектора, а, значит, ему подчиняется всё, что есть на Марсе и в радиусе ста тысяч километров вокруг. Подчинялся ему и я. Выхин был моим давним другом, когда мы учились в академии он был на курс старше меня. Ох, это благословенное время, когда слово «Космонавт» звучало гордо и романтически, когда Марс был далёкой и несбыточной мечтой миллионов мальчишек, когда вся страна следила за подвигами марсианских экспедиций. В одну из которым отправились и мы. Мы с ним быстро сдружились, и в первой моей экспедиции он был моим командиром, да так им и остался.
- Ну привет, Серёжа
- Ну, здравствуй, Слава. Как жизнь?
- Потихонечку, помаленечку. Вот только что отправил первый челнок. Идёт работа. А у тебя как?
Я на секунду задумался  - стоит ли говорить Выхину о том, что случилось. Выхин, конечно, мой друг, но узнай он об этом, ему всё равно придётся с меня спрашивать. С другой стороны, когда он узнает это не от меня, если узнает, ему придётся в довесок наказать меня за замалчивание. И я пошёл на компромисс. Рассказать не всю правду.
- Да, плохо. У меня тут ЧП со смертельным исходом.
- Что такое?
- Да парень дефектный скафандр надел. Не проверил как следует, вот его и размазало.
- Да, надо будет опять министерству на мозги капать. Уже третий раз за год! Но и ты там своим внушение сделай, чтобы они скафандры проверяли, прежде чем надевать.
  - А ты что звонил-то?
- А  хотел узнать, почему ты челнок Меркулову не возвращаешь.
Ну, теперь душа у меня будет спокойна, хоть отчасти. Когда всё просто и понятно - это одно. Кто виноват? Сам погибший и виноват, что скафандр не проверил. А ещё виноваты промышленники, что бракованный товар дают. Ну и я, конечно, виноват, что за соблюдением ТБ не слежу. А вот если с ума кто-нибудь сойдёт, то тут будет проверка. Большой комиссии не будет, Выхин не даст. Но человека он прислать обязан. А следователи они такие, везде им заговоры мерещатся, с ними проблем не огребёшь, и Выхин не выручит.
- Значит, слушай – сказал я Ященко. – Вызови этого второго водителя, как его, Павел, и скажи, чтобы ехал сюда.
- Хорошо.
После этого я пошёл к Семёну и принялся согласовывать,  что нужно отправить. Отправляли мы, прежде всего, уран в специальных противоперегрузочных контейнерах, а так же отправляли первую партию рабочих, которые должны были вернуться на Землю. Вообще смена на Марсе длилась полгода, но большинство задерживалось здесь на год и даже на два. Я, к примеру, уже и забыл когда последний раз бывал на Земле. Условно рабочих Ураногорска, равно как и любых современных космонавтов, можно разделить на две группы. Старики, которые начинали свою карьеру в годы космической революции, и пошли в космос в поисках романтики и приключений, и молодёжь, которая пришла после. У молодёжи, в отличии от стариков, на уме острые ощущения, а гораздо чаще деньги. Многие, не получив острых ощущений от скучной и безопасной работы на станции, отправляются обратно на Землю и находят другую приличную работу. У стариков всё не так, они живут Марсом. Они испытывают гордость только от того, что находятся здесь, но, к сожалению, таких людей год от года становится всё меньше.
Потом я пошёл в спортзал и отработал свою дневную норму. Потом пошёл поесть, завтрак я пропустил, так что заказал побольше еды. В столовой я встретил Саныча. Саныч был нашим штатным врачом, врачом от Бога. Он мог вылечить человека от любого заболевания или травмы. И к нему я и собирался обратится за советом.
- Здравствуйте, Сергей Валентинович.
- И тебе привет. Как дела?
- Плохо, – Саныч был законченным пессимистом, он был из стариков, и за время своей очень долгой службы на Марсе навидался разных смертей, и это сделало его пессимистом. Но самой его противной чертой было то, что он своим монотонным и медленным голосом мог говорить очень долго и без остановки.
- Что как всегда? Или что-то новое?
- Я вам уже две недели тылдычу, что у меня кончается антирадин. Радиация у нас в шахтах, конечно, не высокая, но всё же. Они там вам план перевыполняют, стахановцы, блин, а у самих скоро рак может начаться. Я им уже устал говорить. А они меня не слушают и всё равно перерабатывают.
- Значит так, у меня к тебе есть вопрос. Допустим у человека помутился рассудок и начались голоса. Ты сможешь это вылечить?
- Я смогу всё, но это зависит отчего у него это, вероятнее всего, это результат переутомления наложенный на стресс. Плюс слабая психика и серьёзное жизненное потрясение. Вылечить это конечно же можно, но для этого придётся использовать седативные препараты, а у меня их мало, потому что кто-то не считает нужным давать мне разрешение на пополнение запаса медикаментов, и вообще. Когда вы, Сергей Валентинович, прекратите игнорировать мои просьбы, мои запасы медикаментов не безграничны и вообще…
- Так ты сможешь его вылечить.
- Да, но…
- Вот и отлично.
И я принялся есть. Еда была вкусная. И я снова задумался, а что будет если водитель этого Веньку не поймает.