Бери шинель, пойдём домой!

Это я говорю своим заготовкам, которым стало тесно в дачном холодильнике. Холодильник сов времён, "Минск", его надо периодически размораживать, о чём я постоянно забываю и только увидев шубу в морозилке, пугаюсь и выгрузив оттуда мясо, ставлю взамен кастрюльку с горячей водой. Шуба тает и плачет в поддон, потом льдины рушатся откуда-то из глубины, я начинаю психовать, что ошиваюсь уже час рядом, и навешиваю на мужа остаточную борьбу со старцем.
Старец, кстати, очень удобный , намного удобней нового гиганта.А ещё у нас был ЗИЛ, если кто помнит такие холодильники.Мы его продали и четыре мужика с трудом выволокли его из квартиры, вот металла не жалели! А сейчас всё, как консервные банки, пустые, гремящие и лёгкие!
Даже микроволновка, которую муж 20 лет назад привёз из Шотландии, увесистая, солидная, работает как часики, тоже на даче.
На даче есть эмалированный чайник, на три литра. Сменилось бесчисленное количество электрических, а этот живёт-поживает, беленький и тяжёлый.

Вообще, я давно посуду научилась определять по весу. Начало было положено в Польше, куда я каталась на базар. Было у нас одно время такое мероприятие. Неоплан катал в Сувалки и был полностью забит женщинами, часть ездили закупаться для торговли, можно было купить упаковку белых хлопковых трусиков, сдать на своём базаре и этим окупить дорогу. Другие, как я, катались для удовольствия, но глаза начинали гореть и выгрузившись в своём городе поздно ночью, я оказалась с грузом, который еле влез в такси бусик, так я "раздухарилась" на покупки.Вот о тяжести посуды. Цапнула я по дешёвке три сковородки тефлоновые. И очень пожалела. Лёгонькие они были, как промокашки и после первой же попытки в них пожарить блины первая свернулась трубочкой, вторая облезла, а третью, приложив две первых, я выкинула в мусорку в полной ярости и с тех пор лёгкую посуду ни-ни, не покупаю.

У мужа свои увлечения, он собирает приёмники. Был как-то даже немецкий Грюндик, чуть ли не военных времён, он стоял на кухонном столе и я разглядывала его каждый день. Работал хорошо, но однажды замолк, оказалось, навсегда. Потом муж обменял   настоящий японский Сони, отдав за него  две металлические канистры. Прикупил к приёмнику колонки и звучание у сонечки такое, какого сейчас нет.
Ещё у мужа на даче тоже обмененный на что-то Ленинград, здоровенный советского образца, тоже с колонками, тоже звучание замечательное. И в довершение у мужа в мастерской стоит сорокалетний немецкий приёмник САБА, ну вот же умели делать! Замечательный приёмник!