Письма теней. Письмо 1. Гордыня

Я бежала по дождливой и неприветливой улице в туман. Мне хотелось скрыться от этого мира как можно скорее. В душе царила тягучая пустота, подобная космической чёрной дыре, всепоглощающая и разрушительная. Свет фонарей вяло освещал мой путь, и этот свет казался мне всем: прошлым, настоящим, будущим, неминуемым и уничтожающим. Он согревал меня подобно солнцу, обжигал подобно пламени и просто мягко горел внутри.
Я бежала. И мой путь был проложен сотнею кинжалов совести, безжалостно впивающимися в моё сердце. Один шаг отделяет меня от пропасти. Но я не боюсь упасть – я хочу этого…
Я никогда не любила Его. Более того, Он раздражал меня. Всем. Абсолютно. Когда Он перед сном гладил мои волосы, это приводило меня в неистовое бешенство, разъедающее изнутри, как концентрированная кислота. Его улыбка, цвет глаз, голос заставляли спешно запираться в ванной комнате, чтобы дать волю своим испепеляющим эмоциям. Я просто садилась на пол и впивалась зубами в костяшки пальцев, что есть мочи. И тем легче мне становилось, чем более обжигающей, сильной и дикой была боль. На кровь внимания не обращала: в эти моменты она казалась мне гранатовым соком или красной акварелью. Ни то, ни другое никак не будоражило мой ум, поэтому алые капли лишь тихо стекали по рукам.
Когда Он видел мои руки, то не говорил ничего, а молча перевязывал их бинтами.  Он всё знал. И это приводило меня в такой неописуемый восторг, что я даже целовала его. Возбуждение воздушным шаром наполняло низ живота, когда я осознавала, что Он чувствует вкус металла в поцелуе. Вкус моей крови. Вкус моей ненависти.
- Доброе утро, Цветок, - раздался Его голос откуда-то сбоку.
- Доброе утро, – я изо всех сил сжала одеяло, - Как спалось?
- Снова снилось это красное небо. Знаешь, что бы ни говорили люди о том, что это, дескать, плохая примета, меня восхищает его красота. Не боль и страдание выражает оно, а любовь. Настоящую небесную любовь. Как ты считаешь, Цветок?
На мгновение мне снова захотелось убежать в ванную. Но Он не оставил выхода.
- Боль и страдание – спутники любви. И все они живут внутри нас…
Стало так тихо, что я услышала своё сердцебиение, учащающееся с каждой секундой Его пребывания рядом. В какой-то момент оно достигло апогея, меня прошиб пот и начало лихорадить. Одеяло прилипло к телу, создавая для меня тряпичный кокон, который, казалось, навеки заточит меня в фазе куколки. Но я не пыталась освободиться.
Он молчал.
- …и все они цвета крови. Люди всегда были правы.
Я скорее прохрипела эти слова, чем выговорила. И мне стало спокойно. Из кокона я вылетела прелестной бабочкой, умиротворённой и счастливой. Мои крылья стали алыми, цвета Его неба во снах. Я выиграла у Него. Наверное, это и был вкус превосходства – металлический.
Спустя какое-то время я услышала удаляющиеся шаги. Он уходил. Тихий звон ключей был для меня последним пением иерихонских труб, торжественным и воскрешающим. Хотелось раствориться в нём, стать одной единой гаммой. Я откинула голову назад и стала петь.
«Do you really want?
Do you really want me?
Do you really want me dead or alive to torture for my sins?..»
И впервые за всё время у меня из глаз полились слёзы. Они были настолько горячими, что прожигали кожу насквозь, словно кипящая лава. Каждая капля заключала в себе квинтэссенцию боли, осколок разбитого стекла, впившегося прямо в душу. Но я не пыталась их остановить. Сидя в кровати, на измятой и мокрой простыне, я плакала.
Внезапно, глядя на пару жгучих кристаллов, упавших на руки, меня осенила мысль. Любовь не красного цвета. Она прозрачна и, следовательно, бесцветна. Её просто нет! Её нет, нет, нет, чёрт побери!
- Ты не права, Цветок. Прозрачность в действительности не есть отсутствие цвета. Любовь – это та самая прозрачность, которую мы наделяем своим цветом в наших мыслях, в нашей памяти, ощущениях и чувствах. Цвет моей любви к тебе – красный. Пусть он и несёт в себе страдание и боль. Это мой цвет. Это ты.
Он стоял напротив меня и сжимал в руках единственный цветок красного цвета – розу. Её шипы глубоко вонзились Ему в ладонь и я увидела тонкую струйку крови, стекающую по Его руке.
…Я бежала, чтобы быть низвергнутой Им.
 И, кажется, край лезвия вот-вот закончится…