Глава 15 Бедлам

Отец Иннокентий жил в поистине скромной келье. Деревянная кровать, грубый крестьянский стол и два стула под стать столу. Комод тоже не выглядел предметом роскоши. Огромное окно во всю стену давало достаточно света и из него открывался прекрасный вид на Корвадон.

В келье отсутствовали какие-либо изображения святых, как и символы веры, что удивило Права, но он не посмел спрашивать о причинах.
Сам святой отец только что вернулся с совета и устало присел на кровать.

– У меня для тебя неутешительные новости, мой друг. Да, именно друг и никак иначе, не удивляйся. Я знаю кто ты, в отличии от остальных членов совета. И, если узнает кто-то ещё о том, что ты осенён стражами и принят в круг, тебя убьют быстро, чтобы не дать ни единого шанса.

Вот теперь отсутствие символов веры перестало удивлять, потому как сказанное просто шокировало.

– Но почему? Разве стражи не столпы Святого Престола?

– Столпы? Ты лишь в начале пути и многое предстоит узнать. Но, не зря настоятель монастыря Святого Аполлинария возлагал на тебя все надежды. И жаль, что здесь не могу тебе здесь ничего рассказать. Но ты не должен доверять этой церкви. Они первые из врагов для нас и для хранителей, кем ты уже почти стал.

– Но... Разве не служите Престолу вы и…

– Нет! - резко отрубил Иннокентий - Пока не сможешь этого понять, просто запомни.

– А что с моими друзьями? - Прав решил не спорить, не смотря на то, что загадки раздражали всё больше и больше. Было похоже, что обстоятельства закружив человека подобно песчинке в торнадо и самостоятельно остановить вихрь уже невозможно.

– Одному из них было откровение в Часовне Безмолвия. По этому поводу собирали совет. Что с ним делать - никто не знает, но из Храма Радости отпускать не будут. Второй теперь тоже обречён здесь остаться, потому как мир не должен знать этой тайны.

– Как я могу им помочь?

– Никак. А, если попытаться, инквизиция не пощадит, тогда наше дело обречено на провал. Я не могу этого допустить. Завтра ты встретишься с Папой, получишь благословение и задачу в вольных землях.

– Святой отец, моим друзьям надо как-то помочь. Проблема на много больше, чем вы думаете. Их надо только вывести за пределы храмового комплекса. Хоть на шаг.

Прав выдержал долгий и тяжёлый взгляд первосвященника.

– Хорошо. Время у них есть. Я придумаю, как им помочь.

Паладин ощущал ложь, и Иннокентий это почувствовал, потому поспешил исправиться:

– Прости. Но скажу прямо, что шансы у них почти равны нулю. Я посмотрю, что смогу сделать, хотя и не верю в успех. Отдыхай. Подготовься к завтрашней встрече. И, прошу тебя, не лезь на рожон. Мне надо на очередной сбор совета, будем решать, что делать с твоими друзьями.

– А что могут решить с ними сделать?

– Оставят здесь. Поселят в уютном уголочке, будут кормить, поить и не будут спускать глаз. Здесь никакие решения не принимаются быстро. Значит последуют ежедневные дискусии и обдумывания. Иди.

Прав вышел из покоев Иннокентия и, не различия дороги, зашагал по коридору. В голове всё перемешалось: хранители, известие о том, что Святой Престол – не друг, друзья, попавшие в беду из-за какого-то откровения. И никто ничего не говорит, давая только намёки. Самое страшное в этом во всём, что неизвестно, чем эта ситуация обернётся для друзей в реальности. Храм блокирует возможность разорвать связь. Так что, пока друзья живы и не выпускаются за пределы храма, их реальные тела в коме. Но что будет, если их убить? По идее, они должны отключиться, но могут же на всегда остаться в коме.

Откуда-то вынырнул монашек, похожий на мышь в своём сером одеянии и попросил следовать за ним, что было весьма к месту, потому как Храм Радости представлял из себя очень сложный лабиринт, в котором с непривычки найти дорогу невозможно.

Бесконечные лестницы сменялись такими же длинными коридорам и Прав уже в конец запутался, куда его ведут и где он находится. Монах не отвечал ни на какие вопросы, он их просто игнорировал и продолжал идти, подобно роботу, запрограммированному только на один маршрут.

БОМ... БОМ.... БОМ...

Звуки вырвались в коридоры и были настолько мощными, что с каждым ударом колокола внутренности словно переворачивались.
При первых же ударах монашек аж присел и замер, будто загружал ещё одну программу.

– Вторжение! - взвизгнул серый балахон, - Брат паладин, прошу, поспешите, я должен вас отвести.

– НЕТ! Веди к месту, где бой!

Глаза из-под балахона сверкнули зло, но Права это не волновало.

БОМ...БОМ...

Колокол продолжал надрываться и Прав бежал, куда подсказывало сердце, бьющееся в унисон с тяжёлым колоколом. Паладин не знал, почему он высадил плечом именно эту дверь и теперь летел по следующему коридору. Там, впереди мелькали люди - значит решение правильное. У него не было оружия, тогда как инквизиторы, с которыми он выбежал во двор, прекрасно вооружены.

Эта площадь всегда была полна людей. Стелла в центре огромной круглой площади привлекала паломников со разных концов империи, а иногда и из-за её пределов. Вокруг расположено несколько открытых молелен с водой для омовения. Сейчас тут царил хаос, но из-за чего? Люди метались, в то время, как какие-то хищники стремились всех разорвать и делая это очень кровавыми способами.

По коже Права побежал холодок, сродни тому, что он чувствовал совсем недавно в руинах.
Неужто некроманты?

Первые инквизиторы, ворвавшиеся в гущу, тут же пропали и их судьба неизвестна. Но запели трубы, запрещая следующим геройствовать. Кто-то следил за полем боя с высоты и отдавал команды.

Инквизиторы сомкнули строй. Наиболее сообразительные из толпы побежали к строю боевых священнослужителей. Их пропускали молча. Пройдя безопасную черту, люди падали на землю, и рыдали. Кто-то старался найти среди выживших своих родных, но большинство уже не пытались, у них перед глазами стояли кровавые сцены того, что уже произошло с близкими.

Появились церковники в серых рясах, которые тут же начали оказывать помощь. Крики ужаса постепенно стихали. Люди очистили площадь, открыв ужаснее зрелище: алая от пролитой крови брусчатка завалена даже не телами, но частями десятков растерзанных человеческих тел, по которым ходила пара десятков кадавров, что свой внешностью вызывали ещё больший ужас - похожи на мощных волков, с которых содрали кожу, голова, с огромной пастью от уха до уха, венчалась короной из костяных шипов. Пасть заполняли клыки и только клыки - никаких даже намёков на жевательные зубы, это существо создано, чтобы рвать добычу, убивать. У мощных лап с длинными когтями точно такая же задача: рвать плоть жертв. Даже хвост завершался костяным наростом для боя.

Твари осознали, что в зоне досягаемости жертв не осталось и обернулись к стройному ряду двуногих в белоснежных одеяниях, но совсем не спешили нападать - чувствовали угрозу, и неспешно выстраивались в линию. Убегать кадавры не собирались, они пришли сюда не за парой сотен беззащитных жертв.

– Как они появились? - невольно высказал свою мысль Прав. Его оттеснили от первых рядов, а затем и вовсе заставили отойти в тыл готовым к бою инквизиторам, которых становилось все большее. Время играло против тварей, но они всё равно никуда не спешили.

– Их укрыли среди паломников, брат, - ответил церковник, который оказывал помощь женщине с разодранной спиной, - они вошли людьми, но сбросили личины, когда были на площади.

– Как так? Разве нечисть может выжить в святом месте.

Но монах вопроса не слышал - женщине становилось всё хуже: тело объял жар, и она уже даже не могла кричать от боли, только хрипела. То же самое происходило со всеми ранеными - на кликах и когтях кадавров оказался яд, причиняющий сильные страдания.

К тому времени тварям надоело ожидание, и они резко бросились в атаку. Инквизиторы единым хором удивительно слаженно выдохнули, и запели, взяв высокую ноту. Прав почувствовал, как вихри силы закружилась, свиваясь тугими сплетениями в единую стену, на которую и налетели монстры. Одну тварь сбило с ног, и она заскребла по брусчатке когтями, словно придавленная невыносимым грузом. Остальные откатились назад и вновь выстроились в линию не произнося ни звука, лишь бы грозно скалясь.

Церковники сделали шаг, ещё, не прерывая пения. Твари пятились, осознавая свою беспомощность перед барьером, шаг за шагом приближаясь к стене, на которой уже изготовились арбалетчики в белоснежных одеяниях. Твари попировали, полакомились беззащитными жертвами, но в бою против инквизиции оказались бессильны.

Прав с ненавистью смотрел на кадавров, ожидая с нетерпением тот миг, когда переступят незримую черту, после чего в них полетят арбалетные болты. И почувствовал неладное, когда за спиной услышал изумлённые возгласы.  Из здания выходили воины. Первым появился низенький крепыш, ширина плеч которого превосходила его рост. Одет в кожаные одежды, отороченные мехом, голову закрывал куполообразный шлем с маской, закрывающей лицо. В каждой руке по сабле, а за спиной малый круглый щит.

Следующий воин на голову превосходил в росте не маленького Права, а его полные стальные доспехи на солнце засняли так, что заставили зажмуриться. При этом тяжёлый двуручный меч был матовым, лишь рунические знаки отражали солнечный свет и потому выглядели так, словно пылали. На груди на цепи висела стальная клеть с голубым кристаллом внутри, переливавшимся холодным светом.

Так они и выходили один за другим, в коже, кольчугах, пластинчатых и полных доспехах с самым разным оружием: сабли, мечи, молоты, булавы, копья. Кто-то со щитами, кто-то без. Всего вышло двенадцать воинов.

У Права зародилось подозрение, что это герои из святого писания, и эти подозрения ещё более укрепились, когда серые балахоны все как один бухнулись на колени и запричитали, восхваляя всевышнего за помощь.

Инквизиторы тоже смутились и стройный хор по началу превратился в разнобой, а следом и вовсе стих. Даже раненые больше не выли от боли – воцарилась такая тишина, что слышно стало дыхание и биение сердец.

Первым очнулся Генрих IX. Паладин оглянулся на голос и увидел огромный балкон, на котором стоял сам Папа в окружении множества первосвященников. Папа говорил о том, что великая благодать снизошла на Ауриду в ответ на все злодеяния. Очнулись ото сна святые герои, дабы вести легионы Света против несметной орды тьмы.

Прав не слушал - он увидел в уголке балкона своих друзей в окружении четверых инквизиторов. Они стояли тихонько и выглядели подавленными. Сможет ли он их спасти?? И как это сделать? Какой момент подгадать.

В ответ на слова Наместника Бога над площадью разлился жуткий вой, от которого не то, что кровь стала в венах, но даже руки и ноги отказывали, душу заполнял ужас и чувство обречённости. Выли кадавры и эффект от воя был вполне сравним с пением церковников.

В ответ зазвучали молитвы укрепления, но это были лишь слова - никакой духовной крепости не последовало - души всё так же рвала тоска, а руки и ноги еле шевелились, словно налиты свинцом.

Прав не стал обращаться к молитвам, чтобы избавиться от негативных эффектов - у паладинов есть и свои секреты, потому он быстро приходил в себя. Похоже, инквизиторы тоже знали не мало секретов, но они едва успели встретить удар тварей. Встретить и удержать строй. Тварей меньше. Святые воины орудовали дубинками, каждый удар которых отбрасывал монстра на пару шагов, но, к сожалению, удары не становились фатальными. Потому необходимо прижать тварей к стене, подставить под тяжёлые арбалетные болты.

Об инквизиторах можно не беспокоиться, итог боя предрешён, потому паладин снова обернулся к балкону и своим друзьям. Время на исходе - надо что-то предпринять.

Святые отцы что-то обсуждали меж собой, явно у них дела пошли не по плану. Четверо инквизиторов подались вперёд, чтобы получше рассмотреть детали боя и стоящих подобно истуканам героев – не каждый день и даже не каждый год свершается такое чудо.
Вен и Джей уже не выглядели растерянными. Алхимик сказал что-то, на что Джей кивнул и сделал шаг за спину. Они догадались о западне и задумали побег. Прекрасно, значит надо лишь поддержать...

*****

– Стой за спиной, чтобы не попасть под руку. Только не дай никому ко мне подойди. - Вен даже не шептал, а только шевелил губами, но Джей услышал каждое слово.

Четыре инквизитора – воин прикинул шансы, он сможет их удержать, от силы, на пару минут, остаётся надеяться, что Вену этого хватит на его задумки. Но почему по спине снова так предательски бежит холодок в предчувствие беды?

Алхимик сделал шаг, медленно глубоко вдохнул, замер. С плеч на пол упал балахон, на теле осталась лишь набедренная повязка. Джей растерянно подумал, откуда могла взяться эта повязка, ведь им ничего такого не выдавали, и он сам под балахоном наг.

За спиной из-под повязки торчал нож. Простой, совершенно невзрачный, грубо сделанный и с деревянной, почти развалившейся рукояткой. Но именно этот нож Дж знал и искал. Уже месяц, едва ли не каждый сон он вытачивал этим самым ножом из дерева маленькие фигурки, которые потом во сне оживали и строили замок из подручных предметов.

Джей так увлёкся мыслями о ноже, что пропустил какое-то действие... точнее заклятие, от которого его замутило, а следом не сильная боль пронзила мышцы. Но видно, что основной удар получили церковники: первосвященники и инквизиторы повалились с ног, хотя последние проявили свою закалку, попытавшись встать.

Вен уже шагал дальше к священникам, а Джей не из тех, кто разинув рот смотрит на события и громко охает, он - человек действия. Именно потому буквально через миг возвышался над святыми воинами и отправлял их в нокаут, понимая, что другого такого шанса не будет.

Иерархи Святого Престола валялись на полу, тела не слушались, делая их совершенно беспомощными перед обнажённым мужчиной с ножом в руке. Но он не убивал, наклонялся над каждым и делал надрез, казалось бы без особой системы: у кого на руке, у кого на спине, ноге, груди. Совершенно безобидные ранки, которыми оказались помечены все двенадцать легатов и сам папа.

В это время герои внизу вступили в бой, повиновавшись беззвучной команде и первый же их синхронный удар разметал строй инквизиторов.  Сотня святых воинов стояли плечом к плечу, отражая нападение кадров и даже начали наступать, желая прижать тварей к стене, но после удара в спину, строя уже не существовало. Новый противник оказался на много серьёзнее. В какой-то момент Джей залюбовался боем: герои действовали профессионально и на много эффективнее инквизиторов, полностью используя своё преимущество в доспехах и оружии, и внезапности. Если изначальное численное преимущество было примерно один к восьми, то первый же удар не только сократил разрыв, но и внёс смятение в ряды, сделав это преимущество лишь статистикой. Да и кадавры не собирались стоять в стороне.

Среди толпы мирного населения стоял Прав, ошарашенно переводя взгляд с поля боя на балкон и обратно, в какой-то момент его взгляд встретился со взглядом Джея

– Да я сам в шоке. - сквозь зубы проворчал Дж, будто друг его мог услышать. При этом, если Прав только зритель, варвар буквально в эпицентре самых загадочных событий.
 
Джей, словно в замедленной съёмке, видел Вена, как он делает шаг к папе, хватает за волосы и высаживает нож в солнечное сплетение. И в этот миг мир для воина изменил краски, обретя множество цветов: теперь на земле лежали не люди в белых с золотом рядах, а узлы из разноцветных нитей, большинство из белых и серых, но образ папы был соткан из красных и фиолетовых цветов, такими же были ещё двое. При этом, Вен ничуть не изменился и смотрелся чуждо в окружающих его цветных зарослях, как и его неказистое оружие, которое он вонзил в центр одного из клубков.  в тот же миг все нити этого клубка вытянулись и напряглись до звона, затем резко закружилась вихрем, втягиваясь в нож. Метал собирал в себя все нити, нагревался и его жадность росла. Джей видел, как из рукояти выходит и впитывается в руку алхимика чёрный поток с красными искрами.

Остальные узелки сжались от страха, теперь больше походили на шарики. Ещё удар в следующего и с его нитями происходило то же самое. Варвара не покидала мысль, что происходит нечто не правильное. Вен едва стоял на ногах, когда нанёс третий удар, выбрав такой же красно-фиолетовый клубок. Он убивает не всех – словно молнией пришло озарение, но кто же эти красно-фиолетовые?

Третий клубок исчез, но алхимик уже не был похож на самого себя. Он вроде оставался всё тем же, но его глаза подобны калейдоскопу красных огней в бездной тьме и Джей чувствовал в этом взгляде безумие, животное желание убивать...

– Вен! - друг обернулся и его взгляд не сулил ничего хорошего - Остановись! Отдай мне нож!

Кривое лезвие даже не дрогнуло, оставаясь нацеленным на Джея, и алхимик сделал шаг. Видение пропадало, показывая мир в обычном виде. Пропали цветные нити, снова став обычными людьми, но Вен не изменился, как и его чёрные глаза, как и его безумие. Нож на самом деле был раскалён до соломенного цвета, а в нос ударил запах жареного мяса.

– Вен! Отдай мне нож! - Джею не было страшно, мозг воина уже прокручивал тактику боя, как забрать нож и не убить товарища, и он сделал несколько шагов на встречу другу, неуверенно стоящему на ногах.

Алхимик шагнул ещё и пошатнулся. Рука с большим трудом, словно поднимая нечто тяжёлое двинулась вверх и лезвие указало в небо.

– Только не двигайся. - Воин шагнул навстречу и протянул обе руки. Он раскрыл себя, стоило сейчас просто сделать движение в сторону и всадить нож в сердце, но Вен не шевелился, лишь пальцы один за другим разжимались, а лицо искажала гримаса боли - кожа его рук горела.

Нож пришлось перехватить осторожно, не прикасаясь к железу, и металл сразу же остыл, вновь выглядел грубым неказистым кривым крестьянским ножом. Только выглядел, потому как Джей чувствовал его силу дарить и отнимать жизнь, при этом оружие было заряжено до отказа. Вен, сам того не подозревая, послужил громоотводом, или, точнее, помойкой. Когда нож забирал жизнь, фильтровал и сбрасывал в своего временного хозяина всю грязь.
Алхимика резко стошнило и следом зазвучал отборный мат.

– Аласт, Реку, Боз, Бакан, внутрь. - Вен говорил не громко, но те, кто должен услышали. Четверо героев: двое в полных доспехах со щитами и мечами и двое в пластинчатых с топором и молотом вышли из боя и уверенно зашагали в здание. - Пойдём, дружище. Дел много, а времени нет. Спасибо, что помог. Я бы не выдержал, он слишком сильный. Вот потому и не люблю артефакты.

– Да не за что. Тебе за нож спасибо - я не представлял, где его искать. Может ты объяснишь, что происходит?

– Потом, всё потом. Прикроешь меня? В ближнем бою я уязвим.

Перед уходом Вен снова взглянул на содержимое своего желудка и небрежно взмахнул рукой. Лужа в мгновенье ока заполнилась опарышами, бодро поедающими отходы, которые тут же лопались, превращаясь в облачко зелёного пара.

В коридоре встретились два серых монаха и до того, как Джей успел обоих уложить,  жестами позвали за собой.

– Ренегаты? - удивлению воина не было предела, он никак не ожидал кротов в цитадели Святого Престола.

– Скорее Варяги. Ренегат - это чужой среди своих, а эти - свои среди чужих. Они и принесли мне инструменты. Ты ведь догадался, что мне посылку передали в часовне.

– А откровение?

– Не было никакого откровения. Просто нужно было отвлечь святош и с помощью информации это прекрасно получилось.

В очередном коридоре Вен остановился около статуй, в которых не сразу угадывались те самые ожившие герои - они стояли не шевелясь в абсолютном безмолвии, а полумрак скрадывал их черты.

– Ну что, пора забирать наше снаряжение! - Джей взбодрился и приготовился к очередному приключению - О! Прав! Ты вовремя, мы только начинаем веселье.

– Начинаем?! Что тут вообще происходит?

– Про снаряжение можете забыть. Но нам надо успеть вытащить пленных до того, как к Храму подойдёт императорский полк. Прав, Джей, вы прикрываете тыл.

– Ты некромант? - взгляд паладина прожигал насквозь.

– Дружище, скажи мне как паладин, я похож на некроманта? - Вен развёл руки в стороны, демонстрируя открытость и подчёркивая то, что специализация паладина - это различать некросов.

Джей про себя усмехнулся, прекрасно понимая, что увидит паладин. Надо будет спросить наедине о маскирующем артефакте, по-другому видение на балконе он объяснить не мог.

– Вот это некромантия - вспылил Прав, указывая на четверых героев, хотя в их ауре он на самом деле не мог различить нежить, отнюдь, они обладали светлой аурой. - Твари, рвущие простых людей во дворе - это тоже некромантия!!! Если ты не некрос, значит работаешь с ними!

– А ты почему из-за них так вспылил? В подвале храма, прямо под нами сидит множество игроков, которые не могут разорвать связь и их казнит инквизиция. А я не уверен, что после этого они в добром здравии очнутся. Я даже уверен, что они окажутся в такой глубокой коме, что никакая медицина не спасёт! Делай свой выбор сам!

После этих слов герои словно по команде зашагали вперёд, рядом с ними шли монахи, указывающие путь, следом Вен, которого начинало трясти толи от холодного сквозняка толи из-за последствий воздействия артефакта.

– Странно всё очень. Словно спланированный спектакль. – заговорил Джей, оставшись с Правом наедине, – Но, выбирая между другом и церковью… Вену я верю больше, по крайне мере в отличии от церкви он не собирался меня убить.

Дуэль взглядов завершилась быстро: Прав побежал по ступенькам вверх, его терзал вопрос, жив ли отец Иннокентий; а Джей догнал остальных довольно быстро и вовремя, до того, как успел заблудиться в лабиринте.

Группа буквально бежала, стараясь выиграть побольше времени. Вен по пути подхватил брошенный белоснежный балахон инквизитора и закутался в него, скрыв голову под капюшоном.

– За поворотом дверь. Охраняется с внутренней стороны.  - прошелестел проводник бесцветным голосом.

– Угу. – Дыхание алхимика сбилось из-за бега, но он нашёл силы, чтобы вырваться чуть вперёд.

И на самом деле, за поворотом оказалась массивная дверь чёрного дуба. Что сделал алхимик понять оказалось сложно, но расстояние между группой и дверью на мгновенье затянуло серым туманом, быстро впитавшимся в дерево, а когда герои с разгона налетели на преграду, дерево разлетелись в труху.
В коротком бое варвар поучаствовать не успел, зато подхватил трофейную дубину и арбалет. Неказистая, по виду, дубина, по факту оказалась прекрасно сбалансированной булавой - это конечно не родной боевой топор, но всё же лучше, чем с пустыми руками.

Древние войны специально не искали с кем подраться, но попавшие под горячую руку не выживали.

После пары поворотов начался спуск вниз, хоть и не такой долгий, как ожидалось, но бежать в едва разгоняемом факелами полумраке оказалось ой как не просто. Очередная дверь подверглась тому же испытанию, что и первая и так же рассыпалась вместе с укреплявшими стальными полосами.
Когда группа влетела в казематы, надсмотрщики оказались не готовы, потому ни мечи, ни щиты, ни кольчуги не спасли от четырёх смертоносных вихрей.
Вен остановился сразу у входа, прижался к углу и сполз на пол. Помочь? В любом случае не бросать же!

– Беги! Освобождай всех, потом разберёмся кто есть, кто. А мне просто нужно время. – махнул рукой алхимик, указывая на коридор, пропитанный ужасом
Казематы представляли из себя классические каменные мешки, ограждённые решётками в широких проёмах - для многоместных камер, в которых содержались по паре десятков заключённых, и стальными дверями в одиночные коморки.

Герои богатырскими ударами крушили замки многоместных камер, тогда как проводники бросились к стальным дверям с ключами.

«Продуманные ребята» – с уважением оценил их работу Джей, ведь сам с запозданием вспомнил про ключи – «Даже любопытно, кто попался в сети»
И на самом деле, уже мелькали знакомые лица, с кем не так давно за одним столом пили в Дефенгоре, но пока никого, с кем бы хотелось поздороваться за руку. В голове возникла мысль, что не плохо было найти Дару, иначе Прав его точно живьём съест. В подробности воин не вдавался, но подозревал, что это не просто знакомство, а, как минимум симпатия…

Девушку Джей нашёл очень быстро – в одной из одиночных камер, которые открыли, но не стали заморачиваться с тем, чтобы посмотреть кто там – попросту не было времени. Магиня лежала в углу на каких-то тряпках. Из одежды – только лохмотья, едва прикрывающие женские красоты. На шее стальной ошейник, к которому прицеплены оковы для запястий. Тело покрыто следами ожогов и палок – её пытали и неоднократно. Потому-то она и сжалась в комочек при звуках открываемой двери и с ужасом смотрела на вошедшего мужчину в рясе монаха.

– Дара, нам надо отсюда уходить, срочно – прошептал Джей, поднимая почти невесомое тело на руки. Ответом был крайне удивлённый взгляд голубых глаз. – Не бойся.

– Из Храма Радости невозможно убежать – прохрипел голос, который некогда был звонким, как горный ручей, - Отпусти меня и не мучай.
Вот отпускать никто не собирался. Толпа уже гудела и через них не просто было протиснуться к выходу, где ждал Вен. Алхимик уже уверенно стоял на ногах, продолжая скрывать своё лицо под капюшоном.

– Нам нужны ключи от ошейника – воин указал на грубое украшение на шее магини, из-под которого выступила кровь.

– Ключи мы не найдём. – Освобождённые с недоверием косились на инквизитора, склонившегося над девушкой, который подул на душку замка. – Боз.
Повинуясь команде, один из рыцарей руками разорвал гнилое железо.

– Приятно снова видеть Прекрасную Дару живой, – промурлыкал Вен, продолжая скрываться, и прошёлся руками по телу девушки, от чего её даже передёрнуло, потому как движения на самом деле не выглядели целомудренными, но под руками раны потускнели, хотя и не пропали совсем – А вот теперь, можно сказать и в добром здравии. Сама пока колдовать не сможешь, но это побочный эффект от ошейника, который через пару дней пройдёт.

– Как вы собираетесь бежать из храма? – Дара даже обрела свой прежний голос и теперь оглядывалась, ища, чем бы прикрыться, но на этот раз тоже Джей не сплоховал, найдя чей-то плащ.

– Меня тоже интересует этот вопрос. – мощный голос предшествовал появлению мужчины в набедренной повязке.

– Лорд Греол, и вы здесь? Что ж, даже интересно. – Вен как будто бы и не знал, что встретит хозяина Дефенгора здесь, следом из толпы появились Лютик и Лэмм. – Скажу сразу, что побег – дело сложное. Будем прорываться с боем. Кстати, бой уже идёт и нам бы поспешить. А теперь слушайте внимательно все. Вырваться будет тяжело и это во многом будет зависеть от того, кто вы: толпа баранов или отряд, который способен действовать слаженно. Потому, не разбегаться. Идти строем везде. Даже если страшно. Попытка будет только одна.

После этих слов Вен повернулся к выходу. Его воины как по команде пошли вперёд, следом Джей с Дарой на руках и Греол. Далее уже все остальные. Шли молча, переваривая сказанное, потому ещё не знали, радоваться им или нет.

На площади не осталось живых инквизиторов, как и на стенах Храма. Восемь героев стояли на солнце, неспешно оглядываясь в поисках новых противников, но мирных людей, как и серых монахов они за врагов не считали. Из кадавров выжило лишь двое, и они лежали у ног героев, восемь тел монстров валялись без признаков жизни в одной куче, видимо их уже перенесли сюда. А среди мирных людей, продолжающих умирать от ран, в растерянности стоял Паладин.