Шестидесятники

Хрущевская оттепель. Страна вдруг переместилась с Колымы практически в субтропики (см. картинку над текстом)).
Никита Сергеевич Хрущев, при всей своей несомненной малограмотности, был человеком очень умным. А оттого его политика в области идеологии была достаточно изощренной. В ней всё строилась на якобы столкновении двух идеологий. Эти идеологические лагеря получили названия «западники» и «почвенники».
Тогда традиции русской культуры разрешалось в какой-то степени продолжать столичным евреям, который и составили костяк западников. Западники разъясняли поклонникам Запада, что страна семимильными шагами движется в сторону Европы и США.. «Просто нужно немного подождать, — утверждали мастера культуры еврейского происхождения, — и все мы придем к победе капиталистического труда».
Почвенники же объясняли «истинным патриотам», что все беды сами знаете от кого. И указывали на необходимость оставаться патриотом, несмотря на обреченность своего Отечества. «Но ничего, говорили они, — мы придем к вершинам соборности и взыщем с них по всей строгости, как завещал великий Алоизевич. Только надо немного подождать.
Пока не настанет тот светлый день, когда мозолистая рука вытащит кое-кого за пейсы и начнет с ними разговор по душам. После чего иудейские банкиры осыплются с белоснежного тела государства как клещи».
Почвенники страстно звали выбрасывать ярость через насилие, как фурункул через стержень выбрасывает содержащийся в нем гной. Только так, по их мнению, и можно излечиться. Именно поэтому, кстати, Израиль всегда был для советского режима фактором не столько международного, сколько внутреннеполитического характера.
Причем ключевым моментом здесь было «надо немного подождать». А вот причину для бездеятельного ожидания и занятием освобожденного от оплаты трудом каждый выбирал себе согласно своим политическим пристрастиям. Мол, пока так. Но зато потом, лет эдак через двадцать, все само собой постепенно образуется. 
Все литературные журналы, все разрешенные государством к публикации авторы были причислены или к западникам, или почвенникам. Сосать две сиськи возбранялось категорически.
Для западников имитировалось оппозиционность. Хотя в действительности Высоцкий, к примеру, был таким же литератором в мундире, как и какой-нибудь Распутин. Все они были клоунами литературно-политического шапито совершенно в одинаковой степени.
Даже Солженицын. Знаменитый солженицынский «Архипелаг ГУЛАГ» писал большой коллектив государственных литературных рабов допущенных к секретным архивам по личному распоряжению Хрущева. Солженицын лишь огромному труду многих людей придал литературную, а не научную форму. И все.
Если западники были почти антисоветчиками, то почвенники были почти партработниками. Они обычно проживали на периферии и грудью вставали против враждебных планов  поворота местных рек не туда. А также призывали не  навязывать простым трудолюбивым дояркам такие ужасы западной цивилизации, как атеизм, чистка зубов и тёплый сортир в холодную зимнюю пору.
Западники, прижатые к земле общей тяжестью жизни, не только пили, но и, как люди западной культуры, принимали наркотические препараты. Почвенники же наркотиков чурались, но пили страшно, до белой горячки.
Так же почвенники позиционировали себя как ясноглазые радетели о благе народном. «Все расхищено, предано, продано», — не без горечи утверждали они. Кивая на экзальтированное носатое племя с гордым названием «евреи».
И это в отличие от западников, которые позиционировались безродными космополитами очень характерной национальности, утверждавшими, что рабским трудом материальные ценности создать невозможно.
Западники поощрялись начальством периодическим выездами за рубеж. Почвенники же стимулировались вышестоящими органами прикреплением к закрытым распределителям.   
Когда я начинал карьеру психиатра в больнице им. Кащенко, со мной работала многоопытная медсестра. Она мне рассказала следующий эпизод. Как-то в вытрезвитель милиция привезла пьяного в дупель. Пьяный в дупель бушевал и требовал отпустить его на волю. Мотивируя это тем, что он является выдающимся поэтом и завтра ему должны торжественно вручить Государственную премию СССР. В Кремле.
Работающий в вытрезвителе фельдшер расценил эти высказывания как дебют белой горячки и дал направление в психбольницу. Дежурный врач по приемному покою, без интереса выслушав находящегося в смирительной рубашке пациента, написал в истории болезни следующее:
«Пациент внешне крайне неопрятен. Находится в состоянии алкогольного опьянения. Неадекватен. Поведение агрессивное. Высказывает идеи величия: Называет себя поэтом Ярославом Смеляковым, утверждает, что завтра в Кремле ему будет присуждена Государственная премия СССР за выдающийся вклад в советскую литературу.
Диагноз: Делирий (белая горячка по врачебному)?
               Маниакальный синдром сопровождающийся алкоголизацией?
Нуждается в лечении в условиях закрытого отделения».

В литературных кругах поэта Ярослава Смелякова уважительно называли «грозно-чудаковатым пьющим старцем-мудрецом». Поэтом, кстати, он был действительно выдающимся.
Его историю болезни я читал лично. Там было, в частности, указано, что назавтра поэта в сопровождении санитаров свозили в Кремль за Госпремией и в тот же день вернули в гостеприимные стены закрытого отделения.
Того самого, о котором Владимир Высоцкий писал: «Настоящих буйным мало». Ну не знаю, Владимир Семенович проходил там лечение, ему видней. Хотя, с другой стороны, я, в качестве врача, работал в отделении алкогольных психозов, куда обычно госпитализировали мастеров культуры. И, на мой взгляд, утверждение о малочисленности настоящих буйных в этом отделении было явным преувеличением. Даже поэтической гиперболой.
Но, в конечном счете, и хрущевский подход к идеологической обработке населения страны оказался полностью несостоятельным. И западники, и почвенники объяснили жителям империи разными словами одно и тоже. Что империю реформировать невозможно, ее можно только разрушить.
Причем именно почвенники сделали для разрушения империи, патриотами которой они якобы являлись, гораздо больше, чем западники. Хотя именно почвенники то декларировали и декларируют, что именно они были и остаются ее защитниками.