Это не Анна Каренина

Маленькие дети - маленькие проблемы. Большие дети....Как же сладко быть отцом. Подстригать эти ноготочки как перышки, эх.. мыть попку, нет, наверное, самое приятное - носить свое чадо на плечах, когда он хватает тебя за уши, лезет в глаза и нос, потом, став постарше, гордо возвышается над всеми, ему уже можно не держаться, ноги крепко сидят у отца подмышками. Паша любил ездить у меня на шее. Долго любил. Я бы сказал очень долго. Однажды, когда мы уже жили в Окленде, он меня попросил - пап, прокати меня на шее? - Что? Ребенку было девять лет, меня даже позабавило. А он - ну помнишь, как ты меня катал? Ну, еще разок, ну пожалуйста. Когда я носил ребят на шее, то думал - сейчас ему год, потом два, он становится тяжелее, так, незаметно, я как говорится, без отрыва от производства, накачиваю себе воротниковый отдел. Для моего фитнеса, конечно, это было очень хорошо, не говоря уже об удовольствии. Я не стеснялся снимать рубашку, хоть в джим и не ходил. Anyway, посадить девятилетнего ребенка на шею было скажем интересным вопросом. Хоть я и носил Пашу лет до пяти, может и дольше, не помню, но в девять лет - это чересчур. Anyway, и мне тоже захотелось поймать за хвост уходящее время. Конечно, он был уже потяжелее, но ведь играли мы в школе в конный бой, и носили друг друга и девчонок на шее, а тут ребенок. Удовольствия было... Все, после этого на шее носить было некого.

Дети быстро росли,  очень быстро. Мы столкнулись не только с тем, что они становились старше, но и с тем, что мы переместились в другое общество, где были свои взгляды на все. На ходу мы вынуждены были менять привычки, пересматривать свое отношение к жизни. Не было времени на раздумья, все сваливалось на нас без предупреждения. Мы с одной стороны были очень демократичными родителями, у нас были, может необычные для наших сверстников взгляды на многое, но мы были и консервативны тоже, никуда не девалось наше воспитание, полученное при советском строе.
После этого катания на шее мы все перешли в новый, уже подростковый период семьи. Катания на шее больше не было, появились другие заботы. Прошло лет пять, мы переехали на северный берег Окленда. Северный берег считается лучшей частью Окленда, здесь хорошие школы, хорошие пляжи, спокойные районы. Паша учился в школе для мальчиков. Это не мешало ему проводить время с девочками из школы для девочек, которая была метрах в пятиста от их школы. Валя перешел в Такапуна Скул- престижная школа, где учились и мальчики и девочки. Мы уже неплохо зарабатывали, но позволить для ребенка машину с личным шофером мы не могли, а в Валиной школе такие дети учились. Атмосферу этих школ трудно понять нашему соотечественнику. Дети предельно раскованы, у них нет проблем с деньгами. Сказать что они катаются как сыр в масле нельзя. Несмотря на родительские состояния они серьезно учатся и так же переживают за неудачи. Наверное и эта черта является  частью этой удивительную киви культуры, когда деньги не значат, а значат люди. Этим Новая Зеландия сильно отличается от других стран, в частности от Америки с развитым классовым разделением. Нам, новым киви, было трудно осознавать и привыкать жить среди них. Хоть ребят никто и не тыкал их финансовым положением, но нам приходилось из кожи вон лезть, чтобы обеспечить их участие в школьной жизни. Пришло время, и мы столкнулись с их “взрослой” стороной жизни.

Началось это со смешной ситуации. Мы с Ритой постоянно ездили вместе, еще с России. У нас выработалась привычка комментировать, не имея ничего особенного в виду, что происходит на дороге. – Вот козел, а? Вот дура, а? – это мы, уже не замечая, отпускали комментарии про других водителей. Едем однажды из Девонпорта. Перекресток. Загорелся зеленый. Я, по своей русской привычке на газ, чтобы обойти другую машину. Тут откуда ни возьмись две девочки прямо наперерез, чтобы успеть, пока мы не стартовали. Пришлось затормозить, нас обошли. Меня это не задело, но я бросил привычную фразу:
- Блин, еще одна Анна Каренина!
Валя немедленно возразил:
- Это не Анна Каренина, это девочка из нашего класса, она лесбиянка.
Тут пришел черед удивиться нам. На ходу пришлось решать, как реагировать на такую фразу. Не знаю, привильно или нет, я расслабившись спросил:
- Валя, а ты знаешь, кто такая Анна Каренина?
Конечно же, он не знал. Потом я так же расслабленно спросил, а откуда у него информация про ее сексуальную ориентацию. Он объяснил, что у них как-то в классе об этом говорили, и она об этом заявила всему классу. Я уже не спрашивал, знает ли он, что такое лесбиянка. Пришлось перейти в новый, “взрослый” период жизни детей.

Дальше пошло больше. Мало было того что Пашины друзья все были его старше, и подруги тоже. Когда ему исполнилось восемнадцать, он подошел и сказал, что хочет с нами поговорить. Сказал, что он очень уважает наше мнение, но он уже взрослый, и что он наше мнение только уважает, и все. Что с этого момента он сам сусам. Что следующая театральная постановка, в которой он играет - про геев, и что ему дали роль играть сына одного из геев. Постановка - известная английская классика, и ставили ее в одном из самых престижных театров Окленда. Хоть это и было скажем моральным напряжением для нас, но после Пашиного короткометражного фильма про самоубийство школьника это уже не шокировало. Паша стремился по актерско-режиссерской лестнице, и остановить его было невозможно. Да и надо ли было? За этой постановкой последовал еще один короткометражный фильм в траурных тонах про гибель новозеландского солдата в Ист Тиморе. Этот фильм вошел в десятку лучших в стране, Паша получил award, фильм был отправлен на международный конкурс в Париж. Для нас, провинциальных русских инженеров, все это было как в кино. Ребенок попал в круг, о котором мы не имели никакого представления. Были и прятные моменты. Его пригласили на националное телевидение представить Дневной Дозор. Мы всей семьей собрались у телевизора и аккуратно записали десятиминутный ролик. Вечер был из приятных. Немного спустя его опять пригласили, на этот раз вести комедийную передачу для взрослых. Слава богу, это показывали очень поздно и только для взрослых. И опять я аккуратно записал теперь уже часовую передачу с национального канала. Только эту запись я Рите так никогда и не показал. Я и раньше думал, что ведь вот у всех этих людей, которые снимаются во взрослых передачах, есть папы, мамы, бабушки, дедушки. Что эти папы-мамы думают, когда их дети  снимаются в таких передачах? Теперь я знал совершенно точно, что они думают из первых, своих рук. Нет, он снимался ни в каких сценах, он просто их комментировал, чтобы другим было весело. Но от этого было не легче. Рите смотреть это было нельзя. Утешало только то, что это одна из самых рэйтинговых передач, что ребенок получил две тысячи баксов за день съемок, что его зовут в серьезные передачи.

Что-то похожее произошло и с его комедией. Он показывает стэндап комеди, интерактивный вид комедии. Публика приходит в театр комедии потягаться в остроумии с ведущим комедиантом. И, как оказалось, у Паши к этому талант. Не нужно говорить, что и этот вид комедии здесь только для взрослых. Паша сказал, что у него нет проблем, если мы придем на шоу, но это его может сбить с настроя и он не сможет уже свободно общаться с публикой. Так получилось, что мы ни разу и не сходили на его шоу. Мои друзья, которые к нему ходили, только головами покачивали, и говорили, что мне туда лучше не ходить. Вот так, ребенок попал в лист известных комедиантов, ну а нам только и осталось, чтобы это просто принять как есть. Он нежный и любящий, добрый хороший мальчик, мне трудно представить, что он думает, и как ему дается его популярность. Паша делал комедию уже три года, а Валя у него на шоу так и не был, и толком не знал, что это такое. Валя уже жил в Австралии. Пришло время, и Паша поехал со своим шоу в Сидней. Там он дал девять представлений. На шоу в Парраматте он пригласил Валю с Ванессой. Ванесса смеялась, а Вале было не до смеха. Он был готов сгореть от стыда. Сразу после шоу он устроил Паше скандал. Говорил, что предупреждать надо о том, что он собирается говорить на сцене. Паша ему до этого говорил, что представление только для взрослых, но он видимо не до конца понял, насколько оно взрослое. Вале было стыдно перед Ванессой.
Меня как отца, всегда во всем этом волновало только одно- его безопасность. Помните у Макаревича- “Меня заказали сегодня к обеду...”. Гангстеры тоже любят повеселиться. Каждый раз не могу ничего делать, пока он не вернется с шоу в одном из гангстерских притонов. Ведь это стэндап комедия, ты не просто вещаешь со сцены, а дразнишь публику, сталкиваешь одного зрителя с другим. Да сохранит его бог. А Макаревич со своей песней до костей пробрал. Не завидую я артистам. Уж лучше писателем быть.

28 Сентября 2010
Близко-Далеко

P.S. Все, что вы прочитали в этой истории, произошло на самом деле. Имена в истории изменены не были. (Е.Р. Июль 2015)