7. Стратегия прямого действия

I

В 1918 году Бенито Муссолини исполнилось 35 лет. K середине четвертого десятка жизнь человека приобретает какие-то определенные черты - и он исключением из правил не оказался. Газета "Народ Италии", пришедшая было в упадок, с возвращением ее владельца стала подниматься в тиражах. В поправлении дел Муссолини помогали сами разные люди - кто по идейным соображениям, а кто и по чисто деловым. В эту последнюю категорию входил один британский джентльмен, по имени Сэмюэл Хоар.

Человек он был неординарный.

Всегo на три года старше, чем Муссолини, он в жизни преуспел куда больше.

Муссолини, “...трибун итальянского национализма ...”, в политике был всего лишь частным лицом. A Сэмюэл Хоар попал в Парламент Великобритании еще в 1910, кoгда ему было всего 30 лет.

Но у Хоара был и другой, поистине уникальный опыт - он был разведчиком, сотрудником организации, известной в Англии как “MI-6” – “Military Intelligence, section 6”, или, в переводе на русский - “Военная Разведка, секция 6”.

В Англии она известна еще и как "Secret Intelligence Service (SIS)" - "Секретная Разведывательная Служба"[1].

Это была новая структура, ее в глубокой тайне создали только в 1909, в рамках преобразования всей военной и разведывательной системы Великобритании.

Тайна была настолько глубокой, что официально организация вообще не существовала[2].

Сэмюэл Хоар привлек внимание SIS в 1916 году - он с самого начала первой мировой войны служил в английской армии, прошел офицерские курсы, но на фронт по состоянию здоровья не попал и остался в Англии на штабной должности. Штабистов вообще-то немало - но Хоар был выпускником Оксфорда, обладал блестящим интеллектом, как член парламента, прекрасно разбирался в политике, и вдобавок еще и говорил по-русски.

Это последнее обстоятельство решило дело - Сэмюэл Хоар в 1916 году был отправлен в Петербург[3], в качестве представителя Британии по связям с российской разведкой.

Это была очень непростая работа - особенно потому, что в ней имелась и неофициальная часть.

Под бременем военных неудач престиж династии Романовых пошатнулся, думская оппозиция становилась все смелее и смелее - и в интересах Великобритании было установление конфиденциальных связей и в этих кругах. Сэмюэл Хоар преуспел в своей миссии в обоих ее частях - и официальной, и неофициальной.

Он знал очень многое, что не попадало на страницы газет, и смог, например, сообщить на родину такие детали убийства Распутина, что даже извинился перед своим начальством за их сенсационность, прибавив в конце донесения:

"Я, право же, не имел в виду писать в стиле "Дэйли Мэйл".

Ну, что касается “Дэйли Мэйл" - Ежедневной Почты " - то так называлась в ту пору довольно скандальнaя газетa бульварного толка, а что касается стиля, то руководство не поставило своему сотруднику в вину сенсационные подробности, а уж скорее оценило точность и оперативность доставленной им информации.

Во всяком случае, Сэмюэл Хоар был с повышением переведен из Петербурга в Италию, с задачей - сделать все возможное для того, чтобы "...удержать разваливающийся после Капоретто итальянский фронт...".

Италия в 1917 и в самом деле разваливалась на части.

B такой отчаянной ситуации надо было принимать меры самые что ни на есть экстраординарные - и Сэмюел Хоар усмотрел некие возможности в финансировании итальянской прессы. В частности, он обнаружил Бенито Муссолини - пламенного публициста, горячие слова которого были обращены к народу Италии с призывом:

"...перенести все, но выполнить свой долг...".

Kак показало в высшей степени обьективное исссследование, этот голос находил путь к сердцам итальянцев- и Сэмюэл Хоар взял на себя финансирование газеты “Il Popolo di Italia”, в размере 9 с половиной тысяч фунтов в неделю. Hемалая сумма, на теперешние деньги примерно 600 тысяч долларов.

И это действительно помогло.

II

Получив такой солидный толчок, дела газеты пошли на лад. К концу 1918 Муссолини стал прилично зарабатывать. Разрыв с социализмом пошел на пользу его внешнему облику - теперь он регулярно брился, хорошо одевался и даже носил рубашки с крахмальным воротником.

Как правило, ему их покупала Маргарита Царфати[4] - в свои сорок лет ей нравилось баловать любовника, даже если он в этом и не нуждался. В каком-то смысле это создавало еще одно звено в сложной цепочке отношений, которые их связывали.

Цепочка и вправду была сложной.

Если Маргарита Царфати состояла в совершенно законном браке, то cемейное положение Бенито Муссолини выглядело довольно запутанным. Ида Дальзер в ноябрe 1915 года родила ему ребенка, названного Бенито Альберто Муссолини. Считалось, что родители ребенка поженились в 1914, хотя документы, связанные с браком, так и не были найдены.

Однако в декабре 1915 Бенито Муссолини, счастливый отец новорожденного, посредством гражданской церемонии вступил в другой брак, на этот раз с Ракеле Гуиди, от связи с которой у него уже была дочь Эдда - а к 1918 она родила ему еще двух сыновей, Витторио и Бруно.

Все это очень походило на двоеженство, и понять, какая из этих двух женщин была законной женой Бенито Муссолини, очень нелегко.

Может быть, этого не знал точно и он сам ?

Во всяком случае, итальянская военная администрация рассудила дело в пользу Иды Дальзер, и пока он был в армии, регулярно выплачивалa ей положенную военную пенсию.

А когда Муссолини был ранен, извещение об этом тоже послали именно ей.

В 1918-1919 личная жизнь Бенито Муссолини вертелась в некоей неопределенности - его два почти одновременных брака сочетались с деловым, идейным и любовном союзпм с Маргаритой Царфати, да еще и с неким количеством случайно подвертывающихся связей.

Может быть, эта неопределенность вообще отражала нечто в его личности ? Что-нибудь, связанное с отвержением всех и всяческих формальностей во имя прямого действия ?

Будь это действие актом любви или актом политики - все равно ?

Tакая мысль приходит в голову, когда почитаешь текст выступлений Муссолини в марте 1919 года, на учредительном сьезде в Милане новой организации, под названием “Итальянский союз борьбы” (итал. «Fasci italiani di combattimento»):

“... Мы позволим себе роскошь быть одновременно аристократами и демократами, революционерами и реакционерами, сторонниками легальной борьбы и нелегальной, и всё это в зависимости от места и обстоятельств, в которых нам придётся находиться и действовать ...”.

Кстати, он отказывался признать свой союз фашистов партией, и считал его “... движением фронтовиков ...”. Вообще фронтовиков - любых, правых или левых, католиков или антиклерикалов, вроде него самого. Муссолини, по-видимому, считал, что такая неопределенность даст "фашистам" дополнительные шансы.

Целевой аудиторией для него были солдаты штурмовых отрядов, "ардитти" - они сами были склонны к стратегии прямого действия.

А действие это проявилось почти немедленно после сьезда - 15-го апреля 1919 года редакция и типография газеты "Аванти !" были разгромлены фашистами.

К выборам, намеченным на ноябрь 1919, Муссолини надеялся обеспечить им множество голосов.

III

Kто знает - может быть, у него это и получилось бы. Hо в сентябре 1919 Габриэле д’Аннунцио провел свой рейд на Фиуме, и тем надолго приковал к себе внимание “... пламенных патриотов, готовых сражаться за величие Италии ...” - тех самых людей, на которых рассчитывал Муссолини.

Он оказался в сложном положении.

С одной стороны, конкурировать с д’Аннунцио напрямую он не мог - они были людьми разного политического веса. С другой - отдавать без спора первое место в движении, которое он сам собирался возглавить, Муссолини тоже не хотел.

И ему пришлось вести тонкую редакторскую линию: "Il Popolo di Italia” всячески воспевал отважных борцов Фиуме. А в частном письме Муссолини и вовсе провозглашал д’Аннунцио почетным президентом будущей Республики Италия[5].

С другой стороны, тот факт, что д’Аннунцио назвал Муссолини трусом за его отказ принять участие в эскпедиции на Фиуме, был проигнорирован - обижаться в данный момент было не с руки.

Уж больно неудачно сложились для него ноябрьские выборы 1919.


Фашисты собрали в сорок раз меньше голосов, чем социалисты, в родном Предаппио не нашлось даже одного человека, который подал бы голос за фашистов, а вдобавок ко всему сразу выборов полиция предьявила им обвинения в создании тайных запасов оружия.

Муссолини был арестован, вместе с еще целым рядом людей, собравшихся под знамя его движения - и все они были выпущены на свободу уже на следующий день.

Правительство решило “... не ссориться с фронтовиками ...”.

Бенито Муссолини из всего происшедшего сделал определенные выводы. Во-первых, он решил, что выборы - штука ненадежная. Во-вторых - что насильственные действия не будут встречены применением серьезной полицейской силы. В-третьих, ему стало понятно, что надо использовать козырь, котрый есть у него в руках - газету "Народ Италии".

Муссолини был прекрасным журналистом - это отметил еще Самюел Хоар.

Он мог написать статью за 20 минут - и она выходила у него уже в форме, готовой для печати. За логикой аргументов автор не гнался, главный упор делался на полемический напор и воздействие на чувства читателя, а вовсе не на его разум.

Что до чувств, то их хватало по обе стороны раздела на "левые" и "правые", и аргументы имелись у обеих сторон. Стоимость жизни в Италии по сравнению с 1913 взлетела вчетверо. В июне 1920 пало правительство, премьер-министромв пятый раз стал Джолитти - и первым делом он начал тушить социальный пожар.

В индустриальных центрах Италии, в Турине и в Милане, левые профсоюзы начали захваты фабрик. Делалось это с участием полумиллиона рабочих - и даже владелец ФИАТа[6], Джованни Аньелли, был вынужден принять некую форму рабочего контроля на своих предприятиях.

Правительство в целом встало на сторону рабочих.

Префект Милана получил инструкции, в которых ему предписывалось обьяснить владельцам предприятий, что государство не прибегнет к силе только для того, чтобы спасти их деньги - с профсоюзами надо договариваться.

Уроки того, что случилось в России в 1917-1918, заключались в том, что революции начинаются с конфронтации бастующих с полицией - следовательно, такого рода вещи надо предотвращать. Такая тактика увенчалась успехом - к концу сентября 1920 захвaты заводов прекратились.

Премьер имел все основания быть довольным - революцию слева он остановил.

Но "люди собственности", оставленные им без защиты, решили, что если государство их не защищает, они должны сделать это сами.

Pеволюция пришла справа.

**

Примечания:

1. Bместе с "Внутренней Секретной Службой" – “MI5”, “Military Intelligence, section 5”, "Правительственным Центром Коммуникаций" - “Government Communications Headquarters (GCHQ)”, и "Оборонной Разведкой" - Defence Intelligence (DI) - "Секретная Разведывательная Служба" находится в ведомстве “Обьединенного Комитета Pазведки Великобритании” – “Joint Intelligence Committee” (JIC).
2. Официально существование службы было признано только в 1994 году.
3. Петербург, собственно, тогда уже назывался Петроградом, но мы здесь используем
традиционное название столицы Российской Империи.
4. Есть несколько вариантов написания ее имени по-русски - например, Царфатти, Серфатти, Сарфатти - и так далее. Здесь приведен вариант "Царфати", потому что именно он использован в статье о ней, приведенной в русской версии Википедии.
5. Mussolini, by Dennes Mack Smith, Vintage Book Edition, New York, 1983, page 37.
6. (Fabbrica Italiana Automobili Torino) - абрревиатура Итальянской Автомобильной Фабрики в Турине, одно из крупнейших индустриальных предприятий Италии того времени.