Вопреки всему. 02

Часть 1  Надо выкинуть ее из головы.

«Любовь – это единство трёх влечений. Первое – влечение к телу, порождающее желание. Второе – влечение к душе, порождающее чувство к дружбе. Третье – влечение к уму, порождающее чувство уважения. Любовь богата разнообразными эмоциональными переживаниями, основана на благородных чувствах и высокой морали и сопровождается готовностью сделать всё от себя зависящее для благополучия любимого человека».

Прочитав эти строки, я задумался. Это высказывание явно можно отнести к цитате из древнеиндийского трактата "Ветка Персика". "Три источника имеют влечения человека: душа, разум и тело. Влечение душ порождает дружбу. Влечение ума порождает уважение. Влечение тела порождает желание. Соединение трёх влечений порождает любовь".
Эротическое влечение к телу Киры вызывало у меня очень сильное по своему эмоциональному всплеску - сексуальное желание.
Влечение к душе девушки тоже было. Мне хотелось сблизиться с ней, понять её. Подозревал, что за напускной развязностью скрывается растерянность ребёнка, потерявшего свой «тыл». Она уже не ребенок, но ещё не превратилась в наглую, циничную сучку. И я не хотел этого превращения.
За короткий промежуток времени, что она проработала у нас, частенько находил Киру самоуверенной, иногда - нахальной, но в тоже время, как не парадоксально – деликатной, скромной и тактичной. Хотя порой её пижонистое поведение раздражало. Но и обаяния в ней выше крыши! К тому же далеко не глупа и образована, да и с деловой хваткой все в порядке. Мы не прогадали, предоставив ей место.
Мне ужасно импонировали такие её качества, как: способность постоять за себя, дать отпор и смелость.
Я исподволь наблюдал, как она часто уходила в себя. Тогда дерзкая улыбка слетала с её губ, лицо становилось задумчивым. Опустив глаза, Кира пребывала в своих мыслях и переживаниях. В такие моменты понимал, что её внутренний мир гораздо богаче и красочнее того, что можно было себе представить, глядя на легкомысленное поведение девушки.
«Уйти в себя» - значит отстранить свой ум от внешних объектов и погрузиться в свой внутренний мир».
Как мне хотелось в тот момент быть в её мыслях! Она гораздо умнее, чем казалась на первый взгляд. И это мне тоже нравилось. Вот и третий составляющий компонент любви.

То, что я эмоционально переживал из-за неё, не явилось для меня открытием. Однако высокая мораль в моём поведении отсутствовала. Воспоминания о своём безрассудном поступке ударили ниже пояса.
Эгоистично воспользовался беспомощным поведением девушки ради своего либидо!
«Она могла оттолкнуть, дать понять, что не хочет, а вместо этого, сама потянулась к тебе», - робко шепнул внутренний голос, но обличительные крики совести совсем заглушили его. Я устыдился содеянного и ужаснулся своему безрассудству.
«Она тебе не пара. Возрастной ценз у вас с ней. Ведь ты ровно на десять лет её старше!"
«На девять лет и четыре месяца день в день», - возразил я оппоненту, и сам усмехнулся нелепости оправдания.
«Вот-вот, - почувствовав слабость моих позиций, - вещал доморощенный доминатор. - Через двадцать лет, ладно, тридцать лет, смилостивился он, - ты станешь стариком, а она всё ещё будет привлекательной, полной сил и желаний женщиной».
«Я люблю её», - пытался возразить ему, уже принимая своё поражение.
«Если любишь, то откажись. Не порти девочке жизнь. Не хочешь пожертвовать ради неё, то тогда подумай о том, что ты на грани разоблачения».
Но почему он всегда прав?! Мой безупречный доселе план дал трещину. Можно изменить внешность, приняв другой облик, скрыть себя под покровом темноты, но невозможно изменить рост. Кира должно быть поняла, что перед ней не коротышка. И теперь она знает, что это был не Илья.
А раз так, то её шанс вычислить меня сильно возрос.
Альтернативный вариант -  лишь мой приятель. Он ростом не уступал мне. Теперь подозрения Киры падут и на него тоже. Подставил я друга. И перед Анжелой виноват. Воспоминания о ней вызвали новые угрызения совести.
Мы уже несколько лет дружим, никогда не ссоримся. Она интересный собеседник, умная, культурная, образованная. Ведёт размеренную, спланированную до самой смерти жизнь. Думаю, что и на похороны свои уже сделала смету и продумала всё до мелочей.
Живём по её правилам. Она решает, куда нам пойти, как провести свой досуг. Больше всего на свете я боюсь, что Анжела предложит  съехаться. Ну, уж нет, мой дом – единственное место, где я могу чувствовать себя свободным. Мне только раз в жизни захотелось жить вместе с девушкой, чтобы просыпаясь – видеть её и знать, что она всегда рядом. Кира могла быть той девушкой, но это невозможно. Значит, придётся выкинуть её из головы.
С твёрдым намерением поступить так, я не заморачиваясь оригинальностью, послал Кире роскошный букет алых роз и записку, где печатными буквами написал:
«За прекрасно проведённый вечер!»

На работе ждал неприятный сюрприз. Мой приятель сообщил мне, что получил бутылку дорогого французского вина.
- Там была записка? – догадываясь от кого вино, спросил я.
- Значит, презент не ты прислал?! - разочарование на его лице меня позабавило в другое время, но сейчас чувствовал досаду от поступка Киры.
- Вот она. В ней одно лишь слово – «взаимно».

То, что на меня не пало подозрение, облегчения не принесло.
«Тебя даже в расчёт не берут!» - позлорадствовал мелкий задавака.
Интересно, почему?
Неужели  Кира запала на моего друга, и своим поступком выдает желаемое за действительность? Ревность железными пальцами сжала  сердце.


Часть 2 Кира


Кира во чтобы-то ни стало, решила узнать своего вчерашнего визави. Итак, что это, или Г.Г.Понамарев, или И.А. Кирсанов – не вызывало сомнений. Только они, да Илья – выше ее.
Когда вечером получила цветы, то краска гнева бросилась в лицо. Решила отплатить той же монетой, и послала марочное вино в подарок. Перед этим долго не могла сделать выбор в пользу того, или иного претендента, сравнивая их между собой. Они, весьма интересные мужчины – высокие, статные, симпатичные.
Лица овальные. Только у Гордея Георгиевича Понамарева более вытянутое, харизматичное. (Недоброжелатели такие лица называют лошадиными).  Оба – блондины. Волосы у Кирсанова чуть посветлее, а глаза – цвета кофе. У Понамарева, как – карамель, и такие же - сладко-тягучие.
Он всегда одевается стильно, отдавая предпочтение отутюженным брюкам, рубашкам бледных тонов и элегантным пиджакам. О ботинках, вовсе говорить не приходится. Кира мало разбиралась в столь брендовых вещах, но прекрасно осознавала, что ей и годовой зарплаты не хватит на вещи, что носил Г.Г. с элегантной непринуждённостью.
В этом плане Иван Андреевич был проще. Обычно ходил в демократичных футболках и джинсах. И лишь изредка, в дни совещаний и презентаций надевал белую рубашку без галстука и пиджак.
Кто из них послал цветы, кто с ней был вчера в душе?
Кому сделать ответный подарок? - Неважно. В любом случае, если Кира допустит ошибку, то о подарке узнает другой, и цель будет достигнута так, или иначе. Она вызовет ответные действия, противник откроется.
Во всяком случае  девушка на это надеялась.
Кого бы из них она предпочла? У Гордея Понамарева столько шарма, он восхищает своими манерами. И несмотря на имя, вовсе не был гордецом.
Зато в Кирсанове больше сексуальности и скрытого огня, но он кажется грубее на фоне преданного друга.
Кира усмехнулась и, загадав, подбросила монетку - «орёл», или «решка»? Перст судьбы пал на...

Во время ленча, Кира присела за столик неподалёку от интересующей её парочки. Она поймала грустный, как у спаниеля, взгляд Гордея, да и Иван явно казался расстроенным.
Подмывало подойти к ним, и прямо спросить: - Кто из вас вчера трахнул меня в душе? Но позволить себе подобную вольность не могла. Что ее злило, так это то, что она хотела повторения вчерашнего убойного секса.
Девушка внимательно разглядывала их руки: длинные, артистичные пальцы Гордея Георгиевича притягивали к себе ее взгляд. Как и небольшие, но сильные руки Кирсанова, которыми он, волнуясь, постоянно жестикулировал.

На следующий день, когда Иван Андреевич стал ей что-то объяснять по работе, Кира пропустила его наставления мимо ушей, ведь голова занята совсем другим. У Кирсанова была привычка вначале не смотреть на собеседника, а потом внезапно поднимать глаза, в которых переживания и удивление (это же очевидно) сменяли друг друга. Так получилось, что увлёкшись разговором, он облокотился на стол Киры, и склонился над девушкой.
В этот момент вошёл Понамарев. Увидел их и напрягся. Его ласкающая улыбка – померкла, а взгляд стал отчужденным.
Кира это заметила: - «Неужели он?» Облегчение не почувствовала.
Впрочем, Гордей Георгиевич тут же взял себя в руки и, чарующе улыбнувшись, ошеломленной предполагаемым открытием Кире, увлек Кирсанова за собой.

Сделав поправку на случайность, Кира избрала тактику флирта. Она теперь слегка заигрывала и с тем, и другим.
Г.Г, как всегда был вежлив, предупредителен и внимателен. Он по-прежнему ласково улыбался словам Киры, но друга своего, как бы невзначай отводил от неё. Чтобы уберечь, или ревновал?
Кирсанов, похоже, был ошеломлен представлением, которое устраивала девушка. Он старался не смотреть на неё. Замыкаясь в себе, стоял, опустив глаза. Но эмоциональная и артистичная Кира, постоянно приковывала к себе внимание своими выходками.
Она чувствовала, что нравится ему, хотя Иван Андреевич всячески пытается это скрыть. Кириному самолюбию льстило, что такой сильный мужчина попадает под власть ее чар. Обида на то, что Киру использовали и бросили, вкупе с желанием отомстить – удвоили старания роковой красотки.

Шли дни, а Кира так и не смогла понять, кто тогда был с ней в душе. Оба подозреваемых ничем не выдавали себя. Они, словно сговорились – одинаково относились к ней с предупредительной любезностью. Приветливо улыбались, когда отвлекались от работы. Кире было приятно осознавать, что она им нравится, и она на хорошем счету. Но прояснению ситуации это никак не способствовало.
Тайна оставалась покрытой мраком. А девушка уже влюбилась в своего таинственного партнера. Ей даже он снился по ночам. Только лица его разглядеть, или понять – который из двух, так не могла. Казалось, что еще чуть-чуть, и она увидит его лицо, или узнает  имя своего любовника... но и во сне загадка оставалась загадкой.

Иногда ей казалось, что это - элегантный красавец Гордей, меланхоличный на вид, но в глазах его отражалась улыбка – лукавая и добрая одновременно.
«В тихом омуте - черти водятся», - говорила себе Кира, глядя на него. Такой тихушник под прикрытием темноты вполне может осмелеть. Да и скромность вовсе не исключает пылкого сексуального темперамента.
К тому же, Кира уже не раз замечала, как в карих глазах Гордея Георгиевича возникала, а затем исчезала ревность, когда он её видел с Кирсановым.
Кирсанов – совсем другой по складу характера человек.
Энергичный, импульсивный, трудоголик до мозга костей. Человек действия. Пока Понамарев ведет переговоры, Кирсанов эмоционально старается объяснить своим подчиненным - стоящие перед ними задачи.
Публично не выделяет Киру среди других сотрудниц, даже не смотрит в ее сторону. Но при встречах, глаза его теплеют, и мягкая улыбка смягчает суровые черты.
Кира уже сделала выбор. Её избранником стал…
Но она боялась ошибки и разочарования.


Часть 3 Все кошки ночью серые, но и они оставляют следы.

Что же делает со мной эта девочка?! Попытка отторжения от неё провалилась. И хотя я сохранял выдержку, ревновал её к приятелю. Она флиртовала с ним. Её дразнящая улыбка сводила меня с ума. Как не говорил себе, что это – игра, легче от этого не становилось.
Я решил поговорить с другом о Кире, но объектом разговора стал сам.
- Мы давно знаем друг друга, выросли вместе в одном дворе. Никто так не знает и не ценит, как я тебя, – начал он. - Предлагаю переехать ко мне, чтобы совместно проживать.
- Зачем? – не понял я. (Неужели со стороны так заметны мои переживания, что приятель  хочет таким образом оказать поддержку?)
Он замялся, а потом тихо сказал, что испытывает ко мне более нежные чувства, чем дружба.
Пипец!
- Нет, останемся друзьями. Извини, я люблю только женщин. Одну единственную.
- «Tu las voulu, Georges Dandin!»(Ты этого хотел, Жорж Данден!) – на прощание произнес «друг».

В эти первые дни июня в Питере было необыкновенно жарко. Лето активно дарило горожанам столько тепла и солнца, словно Северная столица вдруг стала южным курортом. Жасмин и сирень наполняли воздух сладким ароматом.
После работы, никто не хотел задерживаться в здании. Все спешили глотнуть свежего воздуха, устав за день сидеть в каменном мешке.
Собралась уходить и Кира. Илья предложил составить ему компанию, намекая на продолжительный секс, но Кира отказалась:
- Я сегодня занята.
- А завтра? – не теряя надежды, спросил Илья.
- И завтра, и послезавтра, всегда, - твёрдо ответила Кира.
- Понятно. Более молодого себе нашла? – решил с высоты своих тридцати четырёх лет Илья.
- Разве в молодости дело?! – возразила Кира.- Просто я отныне буду только с тем, кого люблю.
- Ты кого-то любишь? – удивлённо переспросил Илья, забыв уже, что его отвергли.
- Не знаю, но, кажется, что люблю, - ответила Кира и улыбнулась. Больше не было в её улыбке дерзкого вызова и насмешливого снисхождения, было лишь ожидание счастья.
Илья понял, что ловить здесь нечего, ушёл, перебирая список подружек, а Кира осталась стоять, словно чего-то ждала и на что-то надеялась.
Телефон мяукнул нетерпеливым котёнком. Она прочла сообщение: «Приходи в душ».
На сердце обрушилась такая волна ликования, что оно чуть из груди не выскочило от бурных чувств.
- Я узнаю, кто он, - прошептала Кира и решительно двинулась в сторону душевой.
Свет не включался, поэтому в раздевалке царил полумрак. Никого не было, только гулкие удары собственного сердца раздавались в тишине. Но одиночество продлилось недолго. Дверь тихо отворилась, и плавной тенью к девушке подошёл тот, кого она ждала.
Кира попыталась включить фонарик, висящей в виде брелка на ключах, но каким-то шестым чувством, вошедший почувствовал неладное, и не дал увидеть своё лицо.
Завязалась нешуточная борьба. Выбитый из рук фонарик отлетел в сторону, ключи протестующее звякнули, упав на пол. Только никто не обратил на это внимание. Борьба перешла в поцелуи, столь же яростные, как перед этим - сражение. Страстные поцелуи в губы, шею.
«Она ставит мне засосы! - догадался о коварном плане Киры её кавалер. – Ну, и пусть!» - И тоже не остался в долгу.
Войдя в раж, Кира больно укусила своего любовника за губу, желая исторгнуть у него крик, чтобы по голосу узнать, кто перед ней. Тот сдержал возглас, но отвесил увесистый шлепок по голой попке Киры. Она вскрикнула, и тут же всем телом прильнула к разгоряченному партнеру.
Два, охваченных пламенем тела, соединились. Поцелуями страсти любовники заглушали стоны, срывающиеся с их губ, звуки наслаждения, музыку любви.
На грани! В глазах уже темнеет (куда же больше!), и пелена, готовая поглотить.
Они почти одновременно достигают пика.
Кира сползает по стенке, утратив все силы. Её любовник опустился рядом на пол.
Благодарный поцелуй в ключицу.
"Мы - это когда один поцелуй в ключицу больнее удара".
- Кто ты? - не то вздох, не то стон.
- Я тот, которого здесь уже нет, - раздаётся насмешливо-ласковый шёпот. И тенью скользит к дверям.
Нет сил следовать за ним, девушка сдаётся, признавая своё поражение.
- Я всё равно узнаю, кто ты, - говорит она в пустоту. Сейчас это уже не столь актуально.

На следующий день, Кира, несмотря на жару надела голубую водолазку. Любовные поцелуи расцвечивают нежно-лиловым, по верхней части груди и шеи.
Придя на работу, сразу отправилась в приёмную к начальству. Гордея Георгиевича нет на месте. Он не вышел на работу, взяв отгул. По телу Киры прошёл холодок. Неужели?

- Ему нездоровится, - сообщила секретарша Любочка – воздушное, кокетливое и беззаботное создание, чья хорошенькая головка занята лишь шопингом и состоятельными кавалерами.
Кира её уже не слушает, она без стука заходит в соседний кабинет, не обращая внимания на Любочкин протестующий лепет.
Дверь с хромированной стальной табличкой - "И. А. Кирсанов" захлопнулась перед самым носом секретарши.

Хозяин кабинета сидит за столом, но при виде девушки встаёт.
Тёмно-синяя рубашка с высоким воротником почти полностью закрывает его шею.
Кира подходит к нему и расстегивает верхнюю, а за ней следующие пуговицы на рубашке. Cледы, если есть, их не спрячешь. Как и...  распухшие, искусанные губы.
«Кто любил, тот носит шрамы…»

Иван Андреевич, не сопротивляясь, следит за её действиями.
Кира присвистывает. Вся шея и грудь пестреет следами мести, или страсти. Неважно.
Она поднимает глаза и смотрит на притихшего мужчину.
- Это был ты, - спокойно констатирует, и уже не сдерживаясь, почти кричит, срывающимся от ликования голосом:
- Я это чувствовала, и так этого хотела!

"Любить не за что-то, а просто так!
Вопреки судьбе, вопреки рассудку.
Любить так, что даже порою жутко,
Как могут два сердца так биться в такт!"