Море

   …большой мальчишка, лет двенадцати, с парой сверстников перегородили выход из деревянного домика на детской площадке, где играли две девочки. Алёне было лет пять, а вторая уже ходила в школу, кажется, в первый класс. Наверное ребятам хотелось посидеть там… но девочки довольно резко ответили, что они первые пришли сюда и не уйдут. Да, разговор не заладился. А должен ли был? Большой мальчик, тот, что был понаглее не торопясь вошёл в домик и сел на лавочку… Старшая из девочек почему-то испугалась и быстро выскочила в освободившийся дверной проёмчик. Немного отбежав, она остановилась около песочницы, и стала, как бы невзначай, наблюдать за происходящим. Двое других ребят не были так смелы, как их друг, и тоже заняли позицию пассивных зрителей. А тот уже крепко держал Алёнку у себя на коленях. Девочка, конечно, попыталась вырваться, да куда там… Мальчишка легко удерживал её одной рукой, а другой… а другой он задрал детское пальтишко и залез в штаны. В трусики. Он что-то нащупывал пальцами у неё между ног…
   -Позови маму!- крикнула Алёнка подружке.
   Но девочка продолжала гулять на безопасном, как ей казалось, расстоянии. И всё ещё с любопытством поглядывала в сторону домика.
   -Ну позови!..- снова крикнула Алёна обиженным тоном.
   Подружка нехотя поплелась в сторону дома. А малышка осталась одна среди двенадцатилетних верзил, к тому же, один её крепко держал и делал что-то непонятное и, наверное, не очень хорошее… Только сейчас девочке стало страшно. Ну где же подружка? Куда она пропала? В детском восприятии время идёт очень медленно. Но сейчас оно, кажется, совсем никуда не двигалось. Алёнка снова заёрзала и попыталась вырваться, но мальчик больно зажал её рукой, которая была в трусиках. Девочка уже хотела расплакаться, но вот, недалеко от детской площадки снова появилась подружка. Одна. Неужели обманула? Или мама совсем за неё не переживает?.. В таком недоумении, как вечность, тянулись ещё несколько минут… Наконец, показалась худощавая, очень высокая женщина с зализанными в пучок волосами, серым лицом и очень строгим видом. Она быстрыми шагами приближалась к детской площадке. Мама! Мальчишки бросились в рассыпную. «Как они испугались…»- радовалась девочка, выбегая из домика. Хлабысь!!! И детская щека налилась багровым румянцем от жуткого жжения. Это была мамина ладонь, женщина с силой ударила девочку по лицу. И ещё сказала что-то неприятное, и судя по тону - даже оскорбительное. Алёнкины глаза наполнились слезами. Нет, даже не от боли. От несправедливости. От непонимания. За что?!
   Потом они целый вечер куда-то ходили, что-то спрашивали, пару раз заходили к Алёнкиной подружке, снова что-то уточняли. Кого-то искали. Того самого мальчишку, который держал девочку на коленях. Наконец, пришли. Дверь открыла незнакомая женщина. Сначала мама говорила с ней, используя непонятные слова и выражения, а потом попросила Алёнку рассказать, что случилось днём в домике. Женщина позвала своего сына, и когда он вышел в коридор, спросила: «Это он?». Конечно нет! Тот был в шапке и пальто, очень смелый и наглый, а этот – в домашней одежде и с короткими чёрными волосами, и вообще, какой-то тихий, очень испуганный… Но, боясь остаться снова виноватой, девочка промолчала. Зато её мама узнала мальчика. И почему-то это знакомство повергло женщину, открывшую дверь, в ужас. Она схватила большую продуктовую сетку с крупными плетёными узлами (мешков с ручками раньше не было, поэтому в магазин ходили с тряпичными сумками, либо вот с такими плетёными сетками) и начала со всей силой бить ей своего сына. Мальчишка уворачивался от ударов, закрывался руками, и рыдая клялся, что больше Так не будет… Как «Так»? Девочка не понимала его вины, но радовалась его наказанию. Ведь это из-за него она пролила столько слёз, из-за него она стала «грязной» (хотя смысл этих слов был не понятен, но ей всё равно было очень обидно и она снова плакала), из-за него мама так сердится и ещё неделю будет игнорировать дочь… Наконец-то найден виновник…

*           *           *

   Я почти не помню эту историю (разве что только то, как кричал тот парень, когда мама била его сеткой). Мы давно переехали из того дома, из того двора, и даже из того города. Но урок я усвоила очень хорошо. Ни один мальчишка с тех пор не смел ко мне подойти или тем более прикоснуться.
Мама  постарела, я выросла и была её гордостью. Молодая, красивая, училась в Университете. У меня было много подруг. Только подруг. Они часто рассказывали о своих романах и увлечениях… так здорово. Это была какая-то другая жизнь, другой мир. Мир, недоступный для меня. Как же у них так получается? Знакомиться, общаться, дружить, встречаться?..
  В колхозе, в начале первого курса, в нашей бригаде работал (точнее – отрабатывал, как и все мы) Лёшка. Парень среднего роста, с ясными, как небо, глазами и вечным творческим беспорядком на голове. Всегда улыбающийся, ласковый и трогательный, как ребёнок. Он сказочно пел, аккомпанируя себе на гитаре. А ещё подолгу не сводил с меня глаз… Я была от него без ума. Все девчонки были от него без ума. А он смотрел на меня… в поле, в столовой, когда играл на гитаре, и когда по-детски радовался своей популярности…
   На дискотеке в честь Дня Первокурсника собралась вся наша группа, в том числе и Лёшка. Мы были в центре внимания. Вообще-то центром был он. Но он не давал мне отдалиться ни на шаг. Часа через полтора жёсткой «кислоты» запела Уитни Хьюстон с темой из «Телохранителя». Лёша быстро ухватил меня за талию и крепко прижал к себе, как никто и никогда до этого. Я неуверенно обняла его за шею. Студентов было слишком много для этого танцпола, все толкали друг друга, и я то и дело наступала ему на ноги. А он улыбался и обнимал ещё крепче. Мы были так близко друг к другу, что я слегка задевала его грудью, которая сильно сдавливалась, если кто-нибудь толкал меня сзади сильнее обычного, и казалась очень объёмной, поднимаясь из декольте моей блузки, от чего я испытывала неловкость. Низом живота я чувствовала ремень с квадратной пряжкой на его джинсах. Его нога была между моих, и от движений под музыку наши бёдра тёрлись друг о друга, пытаясь коснуться запретного, что опять же вгоняло меня в краску. А может я краснела от возбуждения… Я с трудом узнавала это новое для меня чувство. Но как же оно кружит голову. Оно бередит, дурманит, опьяняет… Оно ударяет в голову сильнее, чем шампанское. Ноги становились ватными. Лёшкины пальцы нежно жулькали мою спину, то сжимая, то немного поглаживая. Я уже висела на его шее, плотно прижимаясь к нему всем телом. Его губы скользили по моей щеке, не решаясь на откровенный поцелуй. Сказка. Это когда ты ещё не успел стать взрослым, но уже не ребёнок. Когда в первый раз влюбляешься. Когда всё становится впервые… И поцелуй. Первый. Неловкий. Самый-самый… Лёшка уже нежно целовал мои губы. Я была словно в забытьи от букета новых, волнующих ощущений. Но дурные мысли медленно возвращали меня в реальность. И не знаю чего я больше стыдилась… того, что позволила это… или того, что не умею…  Вдруг, я почувствовала, как юношеская рука скользнула мне под блузку…
   Нет. Наверное, можно было сказать «нет». Но я не успела. Не успела подумать. Словно удар молнии… и я очнулась от звука хлопка. Того самого, который услышала в детстве. И того, который услышал Лёшка. Сейчас. Несколько секунд мы ошарашено смотрели друг на друга. Кажется, мы оба не понимали, что же произошло. Глупо было бы снова бросаться ему на шею. Я убежала. И тихонько, чтобы мама не догадалась, целую ночь рыдала в подушку. И следующую. И через ночь… И через пол года каждый раз, когда видела, как он целуется с Наташкой из параллельного потока. Кажется, у них было всё серьёзно. У меня тоже было много подруг…
   Каждый день пережить становилось всё тяжелее. Я с трудом заставляла себя идти в Университет. Не было ничего больнее, чем видеть его не со мной. Видеть, и не иметь возможности заговорить. Плакать по ночам и улыбаться днём. Я забивала свою голову всё более странными мыслями.

   Мне хотелось уехать. Подальше, на край света. Исчезнуть.
   Надя уговаривала поехать с ней и с её старшей сестрой Леной в Сочи дикарями. Её аргументы были весьма убедительны: сестра с другом, а ей одной даже и поговорить не с кем… Я согласилась. Поезд был забронирован на следующий день после окончания сессии. И мы уехали.
   Через три дня нас встречала на перроне куча бабулек, и у каждой была ни какая-то хибара, а дворец Алладина. Мы выбрали средний по цене вариант с двумя домиками в частном секторе на окраине города, расположенными не очень далеко друг от друга, правда, до пляжа нужно было немного прогуляться. В одном поселились Лена с Вадиком, а в другом– мы с Надькой. Хотя, уже через неделю Надька забегала в наш домик только чтобы переодеться. Да и на пляже появлялась не каждый день. Это была её новая любовь! Любовь звали Дима. А я практически всё время была предоставлена сама себе. Кажется, я именно этого и хотела. Только почему тогда я всё ещё ревела по ночам? Я не могла забыть ни Лёшку, ни свои страхи, ни то, что ребята обходили меня за версту. Жизнь не удалась.
   13 июля, мой 18-ый День Рождения. Целый день в компании Нади, Лены, Вадика, пива с чипсами, шашлыков прямо на пляже и арбуза, большого и красного, не факт, что натурально созревшего, да и какая разница, когда столько пива… Вечер продолжился в кафе, где к нам присоединился Надюшкин друг, а пиво сменилось креплёным вином. И к тому времени, когда стемнело, я уже не всегда удерживала равновесие. Но было весело. Даже и не помню, когда я ещё столько смеялась. Ближе к полуночи Лена с Вадиком оставили нас. А мы отправились продолжать банкет к Димкиным друзьям… где сначала пили коньяк, потом шампанское… потом… нет, уже начиная с шампанского я ничего не помнила…


   …Я приоткрыла глаза… в незнакомой комнате был полумрак, яркий солнечный свет с улицы не пропускали плотно задвинутые тяжёлые занавески. Я лежала на сильно сбитой большой постели, одетая во вчерашнее короткое платьице. От малейшего движения казалось, что кровать вот-вот перевернётся и я упаду на пол, поэтому я цеплялась руками за угловатый край матраца. Тошнотворный комок всё сильнее подкатывал к горлу. Ныл низ живота, в голове всё гудело, жужжало, тикало… Преодолевая слабость, я поднялась, одёрнула платье и шатаясь побрела искать туалет, кажется, я даже помнила, где он находится. Проходя мимо большой комнаты, я узнала то место, где мы ночью продолжили отмечать мой День Рождения, там до сих пор было полно пустых бокалов и разнообразных бутылок. На диване в одних бриджах спал Женька… парень, который вчера мне очень понравился… Я увидела ванную комнату и, уже еле сдерживая тошноту, побежала к унитазу и почти нырнула в него головой, сказав «Бэ-э». Ещё какое-то время я сидела с ним в обнимку, издавая разные звуки, выплёскивая всё лишнее из желудка и гадая про себя, чем же я могла так отравиться… рыбой или шашлыками?... Слёзы сами катились по щекам от такого моего беспомощного состояния и мерзкого самочувствия… Наконец, после полного очищения желудка, пришло небольшое облегчение, хотя в голове всё ещё шла Третья Мировая… Я открыла вентиль и пропустила холодную воду, чтобы она стала ещё свежее. Умылась, по несколько раз ополаскивая лицо, шею и плечи ледяной водой. Хлебнула прямо из-под крана… головокружение опять усилилось, словно я выпила шампанское, а не воду… Я села на унитаз… и, о Боже! Всю промежность ужасно щипало, как будто из меня лился чистый спирт, обжигая гениталии… Да, что же это? Только сейчас я придала значение тому, что на мне не было плавок… бёдра и живот были испачканы чем-то похожим на яичный белок, который неприятно стягивал кожу. Я чуть приподнялась и аккуратно провела рукой по ягодицам, касаясь пальцами желобка по середине, когда рука спустилась ближе к ногам, мне показалось, что там всё было просто залито всё тем же белком, который от невысохшей руки становился липким. Быстро подскочив к ванной, я пыталась отмыть ставшие уже скользкими от воды бёдра, живот, ягодицы … но сколько я ни старалась, всё равно оставалось ощущение липкости… я намочила полотенце, которое висело на вешалке, надеясь, что им будет легче стереть всё это с себя.  Нервничала, психовала, забыв про голову, живот и слабость, и не желая понимать, что произошло ночью. Мне казалось, что если не думать об этом, то ничего и не было. Я уронила голову на колени и зарыдала, прикрывая рот ладошкой, чтобы не привлечь излишнего внимания…
   Наверное, я ещё с трудом осознавала, что произошло. Было жарко, даже душно, но меня пробирал озноб до самых костей. Мысли путались, и это было к лучшему, так как будь я тогда, как говорится, в здравом уме и трезвой памяти, не уверена, что моя нервная система смогла бы выдержать всё это. Я тихонько вышла из ванной комнаты. Но оказаться незамеченной не получилось. Женька над чем-то смеялся вместе с высоким мускулистым брюнетом в семейниках, который, увидев меня, тут же подошёл и по-свойски так обхватил одной рукой мою шею - обнял.
   -Держи,- протянул он запотевшую бутылку холодного пива.
   -Нет. Я… не. Не хочу,- сморщилась я, меня всё ещё мутило.- Я что-то съела вчера…
   Раздался громкий хохот. Ребята просто давились смехом. Конечно надо мной… А может быть им было весело после ночного гулянья? А ещё… на мне ведь не было белья… нижнего… только бы они ничего не заметили… а может они над этим и смеются?... Я еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться…
   -Съешь ещё! Это - лекарство,- и брюнет настойчиво сунул бутылку мне прямо в руку.- Глотни.
   Он всё ещё плотно прижимал меня к себе, обняв за шею, пересмеивался с другом, и, кажется, никак не рассчитывал на возражение…
Я послушно сделала глоток… ну и гадость! В горле почувствовался тошнотворный комок и всё моё лицо и шея напряглись…
   -Давай, давай… ещё немного…
   И под пристальным взглядом этого самого брюнета я вцедила в себя ещё несколько глотков. Видя, что пиво вот-вот польётся из меня обратно, он отпустил меня.
   Как после волшебного зелья, шум в голове стал понемногу утихать. Да и тошнота начала отступать…
   -Есть будешь? Садись,- и он потянулся за тарелкой с остатками овощей.- Там ещё нарезка со вчера осталась. В холодильнике…
   Единственное, чего мне хотелось в данный момент, это исчезнуть, ну или хотя бы провалиться сквозь землю. Отвернувшись, я замотала головой… и сморщилась. Нее. Да ещё и подташнивает… Тогда брюнет оставил тарелку и дёрнул меня за руку так, что я тут же шатнулась назад и шлёпнулась ему на колени, и его волосатое бедро оказалось у меня прямо между ног. И вряд ли он мог не заметить отсутствие плавок. Боже! От ужаса, стыда и какой-то безысходности я только и смогла закрыть глаза и негромко выдохнуть. Наверное, лучше было бы потерять сознание и очнуться где-нибудь в больнице, или даже умереть…
   -Ух ты!,- почти шёпотом буркнул молодой человек. Даже не буркнул, он как будто и не говорил ничего, а слова сами вырвались из его груди. От неожиданности. Вроде даже слегка покраснел (неужели смутился??).
Я попыталась вскочить и убежать… но сильная рука уже скользнула мне под платье и крепко сдавила мне левую ногу около паха, ещё плотнее прижимая к волосатому бедру. Большой палец то помогал сжимать мышцу, то глубоко проминал чуть выше и левее ягодицы, потом перескальзывал через подвздошную кость и углублялся в низ живота. Я стала слышать как стучит моё сердце. По ногам побежали мурашки. Волосатое бедро подо мной покрылось скользкой влагой. От всего этого кошмара и стыда у меня кружилась голова. Я даже забыла про тошноту и отравление… Я снова попыталась вырваться. Но брюнет, ухватив меня так же и второй рукой, подвинул меня вплотную к себе. При этом его нога с давлением проехалась по моей промежности. Тёплая волна хлынула из низа живота вверх. Непроизвольно и совершенно непонятно почему, я сдвинула свой таз вперёд и назад. И снова почувствовала скольжение мужского бедра по промежности. Снова горячая волна… Брюнет крепко прижимал меня к себе. Что-то твёрдое упиралось мне между ягодиц. От испуга я вся напряглась и вытянулась, словно аршин проглотила. Ужас и стыд поочерёдно сменялись странным дурманом, и в какие-то мгновения я переставала ощущать себя собой.
Я почувствовала горячее дыхание и поцелуй чуть ниже шеи, около верхней каймы платья. Спина и руки покрылись мурашками. Я оглянулась направо… Женька, устав бороться с пультом, на котором половина кнопок заедало, бросил его на диван и стал проверять свои карманы- всё ли на месте… потом, прихватив бутылку пива, подошёл к нам и протянул руку брюнету.
   -Макс, я пошёл, вечером созвонимся…
   -Ага, давай,- и они обменялись рукопожатием.
   -Алёнка, пока,- и Женька слегка улыбнулся.
   В его взгляде не было ни тени презрения… или хотя бы осуждения… просто улыбнулся. Хлопнула входная дверь.
   Макс! Я тут же вспомнила, как нас вчера представили друг другу… и даже как мы с ним зажигали под… нет, музыку я уже не помню… впрочем, как и всё остальное.
   Макс уже яростно целовал меня. Его левая рука впивалась мне в промежность, а правая  залезла в декольте и мяла грудь…
   -Нет, я не хочу… не надо…,- начала съёживаться я, пытаясь захныкать.
   -Да ладно, чё ты…,- по прежнему крепко держа, перебил меня молодой человек пофигистски-спокойным, абсолютно игнорирующим мои возражения тоном, словно попросил списать лекцию… и тут же, за доли секунды, быстро поднялся вместе со мной, развернул меня лицом к дивану, и нагнул, всё так же оставаясь за моей спиной. Я не успела даже подумать… хоть о чём-нибудь… Он сбуровил платье наверх и вошёл в меня. От неожиданности воздух ворвался в мои лёгкие с возгласом похожим на «Ах». Одной рукой Макс придавливал мне спину, не давая выпрямиться, а другой притягивал к себе, снова и снова внедряясь в меня с резким, звонким ударом. Звуки ударяющейся плоти доносились до меня сквозь какое-то марево. Этот дурман… Всё моё тело размякло и стало послушным и податливым к позе и движениям… мышцы лица расслабились, сгоняя остатки мимики и эмоций… При этом внутри тела сохранялось невероятное напряжение. Все внутренности, от органов брюшной полости и грудной клетки до гортани и языка, сжимались всё сильнее и тянулись куда-то вверх и вперёд. Макс, сдвинув декольте платья аккуратно жулькал мою грудь… Внезапно в голове промелькнула мысль “Он ещё и лапает меня!...”, и я отдёрнула его руку. Трезвая мысль гнала прочь остатки дурмана… Зачем я это сделала? Макс даже не попытался вновь подобраться к области декольте (кажется, другой процесс увлекал его много больше), и неприкрытая платьем грудь вздрагивала синхронно звукам соударяющихся тел… Я взяла контроль над своим телом. Напряжение быстро превратилось в мышечную скованность. Только сейчас я почувствовала неприятные, даже болезненные ощущения где-то внизу живота и там… ну где он входил в меня… Скорей бы уже всё это закончилось… Теперь мои ощущения полностью соответствовали ситуации… боль, отчаянье, беспомощность, униженность, отвращение… Хотя… Кто бы узнал, что мне это могло понравиться? Зачем я отдёрнула его руку?!... Движения заметно ускорились и стали ещё более резкими. Мои неприятные ощущения тоже усилились, мышцы каменели ещё больше, кажется, я даже зажмурилась, опасаясь, что будет только хуже… И, вдруг, всё закончилось. Тёплая густая жижа стекала по моим ягодицам…
   Пока Макс был в ванной комнате, я быстро схватила салфетки, валявшиеся на столике среди бутылок пива и вчерашней закуски. Где же плавки? Я зашла в спальню. Большая кровать была вся перебуровлена, покрывало валялось на полу… так вот, что здесь вчера произошло… перед глазами прямо стояла картина, что и пять минут назад. Подняв покрывало, я опустилась на коленки, чтобы заглянуть под кровать, и не заметила, как в комнату вошёл Макс. Он снова задрал платье и слегка прикусил меня сбоку от правой ягодицы.
   -Это ищешь? – и он ткнул пальцем в сторону шкафа.
   Действительно, на полу прямо около дверцы валялись мои трусики… Я молча оделась и направилась к входной двери.
   -Подожди,- быстро запрыгивая в штаны и майку, выкрикнул Макс,- я подвезу.
   Мы сели в старенькую тойоту белого цвета. По дороге я односложно, в основном “Да” или “Нет”, отвечала на какие-то неуместные, на мой взгляд, вопросы. И когда подъехали к нашему с Надей домику, вышла.
   -Пока,- услышала я почти вопросительным тоном и едва обернувшись, в полголоса ответила,- Пока…
   Машина уехала. Я вошла в дом и первым делом прямо из чайника долго и жадно глотала воду. А что теперь? Надо принять душ. Я быстро разделась, залезла в ванну, омыла себя сначала ниже пояса, а потом и всё тело с головы до ног. Сидя на коленках, я поливала свои лицо, плечи… так всегда бывает в кино: после “трагических” событий девушка долго сидит под проточной водой, и как бы смывает этим с себя всю грязь физическую и духовную… но сколько бы я так ни сидела, вопреки всем просмотренным фильмам, мне почему-то легче не становилось. И очищения я тоже не чувствовала. То ли фильмы врут… то ли со мной что не так?... Зато, какие только мысли не лезли в мою голову! В основном, конечно, драматические… я осквернена, опорочена… теперь достойна только того, чтобы вытирать об меня ноги… иногда мелькало что-то сладострастное, но тут же сменялось ещё более уничижающим и трагичным… даже себе я не могла признаться в том, что произошло. И так продолжалось, пока мне не надоело сидеть в ванне и мокнуть. Поэтому, вытершись,  я перебралась в комнату. Залезла с ногами на кресло, вся скукожилась… и, в общем, сменилась только обстановка.
   Хлопнула входная дверь. Надька забежала переодеться. Повсюду что-то хлопало, брякало, падало, айкало, снова хлопало…
   -А ты чё сидишь?! Ты чё, на пляж не идёшь?! – вдруг, обратила она на меня внимание.
   -Меня тошнит…
   -И чё?!! – Надька растворила в стакане с водой какую-то шипучку, сунула мне и снова рявкнула,- На, и быстро собирайся!
   Очевидно, я должна была выпить эту всё ещё шипящую жидкость. Выпила.        Кажется, моим мыслям было всё равно, где терзать мою душу и выворачивать мой мозг на изнанку. А мне очень хотелось поговорить… Я надела купальник. И лёгкое платьице на подобии вчерашнего.
Минут через двадцать мы уже платили за лежаки на пляже. Надька первым делом скинула одежду и побежала в море. А я… уснула. Даже не раздевшись, прилегла, снова задумалась… и уснула. День был облачным и Солнце не палило, а с моря веяло прохладой…
   -Алён!.. Алёна!..
   Я проснулась. Точнее, Надька растолкала… Что-то случилось? Всё, пора домой??? Солнце выглянуло из-за облаков и беспощадно светило в глаза. Щурясь, я оглядывалась по сторонам. Да что же произошло-то?...
   -Ты хоть переворачивайся иногда!.. Сгоришь ведь!- озабоченно выпалила Надя.
   Я взглянула на часы… оказывается, проспала почти целый час. Правая рука и нога уже успели покраснеть… Сидя на лежаке я снова жадно пила воду. Повернулась на другой бок и легла…
   -Блин!!! Да чё случилось-то?!- уже почти закричала Надя.
   А что я могу сказать?.. Только помотала головой.
   -Алё-ён,- настойчиво продолжала подруга.
   Я снова села на лежаке. Ссутулившись, ковыряла ногти на руках…
   -Тебя там кто-то обидел?,- негромко и очень осторожно спросила Надя.
   Я пожала плечами. И, вдруг, слёзы сами хлынули из глаз, и я начала всхлипывать. Да, какой там! Я почти рыдала…
   -Алё-ёнка…- Надя села рядом со мной, и, приобняв меня одной рукой, другой гладила по плечу, по руке, по волосам… Наконец, когда мои всхлипывания заметно приутихли, она негромко потребовала,- Быстро рассказывай, что произошло…
   А что было рассказывать? Самое ужасное, что я НИЧЕГО не помнила… поэтому, могла только строить жуткие предположения, что же всё-таки там произошло… ночью…
   Но говорить-то что-то надо было… Я начала рассказывать про утро… опуская, конечно, всякие подробности… и эмоции… мои эмоции. И все эмоции… на всякий случай… Но скрыть от Надьки детали…
   -Больно?
   -Да нет…- смутилась я.
   -Подожди, подожди! Как? Просто посадил?- взволнованно тараторила она.
   -Ну да…
   -А ты почему молчала?..
   Я пожала плечами.
   -Ну… я потом сказала…
   -Ага… так я не поняла, он что-то ответил? Или просто молча?..
   В итоге моя подруга, наверное, представляла всю картину лучше моего…
   -Прико-ольно…- негромко, кажется, непроизвольно вырвалось из её уст, когда все подробности закончились.- Нет, ну он конечно, козёл…- видя моё недоумение, добавила Надька…- но… слушай, а ты чё так расстроилась-то?
Как?!
   У меня даже пропал дар речи. Я смотрела на Надьку квадратными глазами… и уже готова была снова разрыдаться…
   -Так ты чё, вообще не хотела?- не зная, что ещё придумать, спросила она.
   -Нет конечно!!!
   И, ведь, мне и вправду казалось, что весь мир рухнул… И от того, что меня не понимают, боль казалась вселенской… Но как… как я могла объяснить, что со мной происходит, если и сама толком не понимала этого?.. грязная… хотя, с чего вдруг?.. и что сказать маме?.. говорить ли?.. и как теперь будет смотреть на меня Лёшка??? Слёзы снова наполнили глаза…
   Я начала заново пересказывать всю историю…
   Надька уже не задавала столько вопросов, но слушала по прежнему внимательно. На второй раз я почему-то не скрывала эмоций…
   -…и это волосатое бедро…- фыркала и морщилась я,- ну чё ты молчишь? Скажи хоть что-нибудь…
   Надька только пожала плечами.
   -Не знаю… мне нравятся волосатые мужские ноги…- тихо, с опаской ответила она.
   В общем, это даже был не рассказ уже, а сплошные эмоции, тщательно скрываемые в первый раз. И, видимо, не достаточно выплеснувшиеся во второй…
   -Так! Сейчас в море, а потом можешь рассказывать ещё раз,- не выдержав, скомандовала подруга и дёрнула меня за руку.
   Я всё глубже заходила в холодную солёную воду… кошмар, творившийся в моей голове, словно растворялся в море. Оставалась пустота…


   Мы вернулись с пляжа. Завернувшись в большое махровое полотенце после душа, я снова сидела в кресле поджав коленки. Надя носилась по домику, примеряла наряды, крутила кудри, красила ресницы…
   -А ты чё в кресле??,- прикрикнула она на меня- быстро собирайся!
   -Да не хочу я никуда…
   -Твои хотелки никого не интересуют! Собирайся!!!
   Минут через тридцать за окном сверкнули фары, и послышался гул мотора. У калитки стояла старая советская развалюха прямоугольной формы. На переднем кресле сидел Дима, за рулём, очевидно, его приятель. Мы сели в машину. И ещё через несколько минут уже были в центре города. Солнце село, и ночные огни и цветные вывески освещали всё вокруг. Мы зашли в кафе. Кажется, здесь мы вчера отмечали мой день рождения. За одним из столиков сидела небольшая компания ребят, один из них приветливо нам заулыбался и замахал рукой, приглашая за стол. Это был Женя. Господи! Что я тут делаю!? Молодые люди громко засмеялись… может быть надо мной?.. Я посмотрела в сторону выхода… но Надя уже тянула меня за руку.
   Мы присоединились к компании. На столе была бутылка красного вина, стаканы и шашлыки. Дима подозвал официанта и попросил ещё вина и стаканы. Я внимательно следила за разговорами, жестами… кажется, никто не обращал на меня особого внимания. Я стала понемногу расслабляться, хотя состояние ужасающей неловкости никуда не девалось. Женька поднялся и снова замахал рукой… я обернулась… Макс. Он быстро направлялся к нашему столику.
   -Привет!,- бодро произнёс он и протянул руку ребятам…
   Другую его руку я почувствовала у себя на спине, повыше лопаток. По телу пробежал озноб, и вся кожа покрылась мурашками. В голове короткими вспышками крутились картинки сегодняшнего утра. Я застыла на стуле в одной позе. Вино, шашлык, смех… Я внимательно следила за происходящим… и, кажется, никто не обращал на меня какого-то особого внимания… озноб стал проходить.
Улучив момент, я незаметно покинула компанию и направилась в сторону дома. Быстрый шаг постепенно стал замедляться и, наконец, превратился в лёгкую прогулочную походку. А куда торопиться? Я шла не думая ни о чём. Уставившись в одну точку… куда-то вдаль. В голове ни единой мысли. Пустота. Абсолютная.  Разве такое бывает?.. Ага, значит, всё-таки какая-то мысль есть…
   Тёплый душный воздух, парящий над асфальтом, разбавил свежий ветерок с запахом пресной воды. Река. Прямо подо мной. Я остановилась и, облокотившись на перила моста, посмотрела на воду. Какая чёрная… Я представила, как аккуратно залезаю на перила, медленно поднимаю руки, словно крылья, закрываю глаза… и лечу. Нет, не шагаю вниз, а лечу. Как птица. Именно так я видела в каком-то кино. Красиво и трагично одновременно. Кто-то обязательно увидит, да вон хотя бы та парочка, целующаяся через дорогу… или просто прохожие… Соберётся большая толпа зевак, бабки будут охать и причитать: «Какая молодая… что же с ней могло случиться?..». Я оглянулась по сторонам: трое ребят с пивом смеясь быстро прошли мимо меня, не доходя до моста две женщины, кажется мать с дочерью, свернули на набережную… машины… а, и целующаяся всё ещё парочка через дорогу… Хорошо, ни каких бабок. Тогда вон та парочка… целующаяся… они быстро подбегут, девушка будет испуганно смотреть на воду: «Господи, что же с ней могло случиться?..». Начнут останавливаться машины… мамаша на набережной крепко обнимет свою дочь и будет молча наблюдать за происходящим, может скажет что-то… печальным тоном… Новость быстро разлетится, и Надька сразу узнает о моей гибели. Она будет очень переживать, раскаиваться, что ни как не помогла мне, а ведь могла… наверное… хотя бы просто понять меня. Перестанет встречаться с Димкой, хотя бы на недельку. Возможно даже несколько дней она не сможет есть… А Макс… он не скажет ни слова и не уронит ни слезинки. «Мужчины не плачут». Но никогда он больше не сможет Так поступить!..
   Я смотрела на чёрную воду, которая манила в свою пучину. Раздался скрип тормозов. Я обернулась. Старенькая тойота белого цвета сдавала задним ходом в мою сторону. Макс. Проехав мимо меня, он остановился перед мостом, вышел из машины и, играя ключами, подскочил ко мне.
   -Ты куда исчезла?,- улыбнулся он, облокотившись на перила,- а я до тебя хотел доехать…
   Я только едва пожала плечами и снова уставилась на чёрную воду.
   -Представляешь, пару лет назад с этого моста девчонка сиганула…
   -Почему?,- живо отреагировала я.
   -Да, пойми её… толи парень бросил, толи ещё что… Дура.
   -Действительно,- осудительно буркнула я и потупилась в асфальт.
   Какое-то время мы стояли молча. Макс вертел ключи, я всё ещё разглядывала асфальт и иногда косилась на целующуюся парочку через дорогу…
   -Пошли,- неожиданно произнёс брюнет, настолько неожиданно для меня, что я даже не сориентировалась, как отреагировать,- пошли, пошли,- и он дёрнул меня за руку в сторону машины.
   Мы ехали по незнакомой дороге. Двор. Подъезд. Третий этаж. Квартира. Та самая, в которой я проснулась сегодня утром. Всё как в тумане. До сих пор не знаю, почему я не убежала, зачем поднялась в эту квартиру… Макс крепко прижал меня к стене и целовал мои губы. Я прятала руки за спину… И, честное слово, я не знала, что делать! Прятала руки за спину…
   Вдруг, Макс остановился. Пристально посмотрел на меня. Усмехнулся. И сделал едва заметное движение головой, как бы выражая своё скрытое презрение… или?..
   Казалось, слёзы лились из глаз рекой, только стекали они не на лицо, а под кожу. Я уже еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться совсем откровенно…
   -Я щас…- Макс дёрнул из кармана ключи, развернулся к выходу,- иди в комнату, пульт на диване где-то…
   Входная дверь громко хлопнула. Я вздрогнула. Ещё какое-то время так и стояла посреди коридора с открытым ртом и распахнутыми глазами, давясь спёртым воздухом… Бежать! Я быстро прошла в комнату. От уличной иллюминации освещение было достаточным, чтобы уверенно перемещаться, не включая свет. Вышла на балкон… с замиранием сердца посмотрела вниз… третий этаж… внутри всё съёжилось. Убиться, конечно, не убьюсь… наверное. Но ноги переломаю. “…Дура…”- прозвучало в голове голосом Макса также, как и на мосту. Я попятилась обратно в комнату. Из коридора бил яркий свет. Вспомнилось какое-то кино… похищенная девушка, заточенная в подвале, рыдала, сползая по железной двери на бетонный пол… Я подошла к двери, плотно прижалась к ней, опираясь на ручку… Неожиданно ручка опустилась вниз и дверь вздрогнула… Я шарахнулась назад… между дверью и косяком появилась маленькая щель.  Не заперта. Я без усилия ещё подтолкнула её ладонью… тихонечко выглянула… в принципе - ничего интересного… подъезд, как подъезд… Этажом ниже не горел свет. Снизу доносились разговоры... Наверху кто-то вышел из квартиры и уже быстро спускался по лестнице.
   Я надавила на ручку и негромко закрыла дверь. Сердце бешено колотилось. Я всё ещё крепко держалась за ручку и тянула дверь на себя…
Отпустила. Огляделась по сторонам и неуверенно направилась в комнату. Забралась с ногами на диван. Пульт. Что-то твёрдое упиралось в лодыжку. Действительно, пульт от телевизора. Стала переключать каналы… что-то музыкальное, кино, новости, реклама, что-то музыкальное… Входная дверь хлопнула.
   -А что в темноте-то?- бросил на меня взгляд Макс и потянулся к выключателю над моей головой.
   Он почти коснулся своей грудью моего лица. Запах его тела, смешанный с лёгким парфюмом, казался таким знакомым и манящим. Я бесшумно вдохнула полной грудью и, кажется, даже закрыла глаза от удовольствия. Вместе с щелчком вспыхнул яркий свет и тут же стал быстро затухать. В комнате воцарился романтичный полумрак. Обстановка, да и сама квартира перестали быть пугающими. Макс достал из чёрного пакета, с которым вернулся, шампанское, сыр, нарезанный ломтиками, и шоколадные конфеты. Принёс бокал и пиво из холодильника.
   -Ты первый раз в Сочи?- протягивая мне шампанское, спросил Макс.
   Я кивнула и сделала первый глоток. Потом последовали другие вопросы… Где учишься? Как учишься? Кем потом будешь?... При этом мой бокал периодически пополнялся игристым напитком. И чего я боялась? Просто сидим, общаемся. И вовсе Он не чудовище… симпатичный и очень даже приятный…
Я уже взахлёб рассказывала про первую и самую страшную сессию, пересказывала общежитские сплетни, не замечая, как его пальцы нежно поглаживают кожу моих рук, шеи, поправляют мои волосы… Макс оборвал мои излияния на полуслове, взяв меня за подбородок.
   -Закрой глаза,- почти шёпотом произнёс он, дыша над моим лицом.
   Невольно я подчинилась. Его губы едва коснулись моих. Сердце снова бешено заколотилось. Голова приятно кружилась то ли от шампанского, то ли  от Макса… не важно. Я даже забыла, как мне страшно и как всё это неправильно… В конце концов ничего нового не происходит, а потом… потом можно всё это будет забыть как и предыдущую ночь… Я широко открывала рот, отвечая на поцелуи… наверное, тоже как в кино… Макс снова посмотрел на меня чуть усмехнувшись, приложил указательный палец к моим губам и слегка мотнул головой. Он не сказал ни слова, но чётко дал понять: не  делай ничего. Я замерла. Его пальцы скользнули по моему лицу, шее, краю декольте платья. Он слегка надавил на подбородок так, что мои губы только чуть разомкнулись… Поцеловал. Очень нежно и аккуратно. Сначала нижнюю губу, потом верхнюю… уголок рта… Его рука мягко сдавила моё бедро с внутренней стороны, постепенно поднимаясь… выше… ещё… От перепада тактильных ощущений и чего-то ещё, чему я пока не могла дать определения, мои ноги покрылись мурашками. И руки… мурашками… Это “что-то”- новое яркое чувство, похожее на тошноту, но только почему-то очень приятное. К горлу подкатил комок. В животе всё бурлило… Его рука через платье поднимала мою грудь, аккуратно сжимая её. Шампанское быстро разливалось по телу, обжигая вены. Нет. Не шампанское. То самое новое чувство, похожее на тошноту. Возбуждение. Это от него кружилась голова. Макс снова целовал мои губы, стиснув лицо пальцами. Он забрал у меня бокал и, целуя шею и плечи, прижимал к себе всё сильнее и сильнее. Его руки всё глубже забирались под платье… почти незаметно, он стянул с меня трусики… целуя бедро по внутренней поверхности… всё выше… всё нежнее… я уже захлёбывалась эмоциями, которые противоречили одна другой… желание, перетекающее в жажду…  стыд… как можно хотеть?.. но я хотела… страх… страх возбуждал… коснулась пальцами его головы, пытаясь остановить… зачем?... может быть, чтобы ещё ярче ощутить своё безволие?.. слабость… в которой растворялась… которую ощущала… и тонула в этих ощущениях… Макс целовал мои руки… плечи… шею… Вдруг, я почувствовала его внутри… Всё тело напряглось. Даже уши. А Макс продолжал покрывать моё лицо тёплыми нежными поцелуями… развеивая глупые домыслы своим дыханием… Даже уже и не пыталась сопротивляться… целовала… обнимала… покорялась…
Нет. Не думала. Не думала, что будет утром, не думала, что было раньше… вообще не думала. Сейчас. Сейчас самое настоящее.
   Макс иногда едва улыбался… наверное, я опять что-то делала не так… Снова целовал… Его тело плотно прижималось к моему… Иногда он касался своей щекой моей… и я слышала его дыхание… Поправлял с лица волосы и снова целовал…
Совсем не страшно… в его объятиях…


   …Как сладко быть целованной-обласканной… возбуждаться до головокружения… быть так близко и чувствовать так глубоко… смущаться и отдаваться…
Я лежала на плече Макса, сдерживая дыхание… что б не потревожить его сон… Жутко неудобно. Ну и пусть! Лежала, прижавшись к нему всем телом. Уже без платья. Без всего! Подушечками пальцев, едва дотрагиваясь, тихонечко скользила по его коже. Прислушивалась к дыханию... и улыбалась. Беззвучно касалась губами его груди…
   Фонарь за окном безжалостно разоблачал всё, что должно было быть скрыто ночной мглой. Подушечками пальцев… едва дотрагиваясь… Вот оно – тайное, доселе не знакомое, запретное… маленький бугорок… мягкий… намного меньше, чем казался некоторое время назад… едва дотрагиваясь… едва… как к чему-то заветному, неизведанному… пыталась разглядеть при свете уличного фонаря… необычный… Шевельнулся. Я вздрогнула от неожиданности, словно преступник, застигнутый врасплох, хотела отдёрнуть руку… но Макс уже крепко держал её, аккуратно обжимая ею свой детородный орган. Бугорок… и я почувствовала, как он набухает и твердеет прямо у меня в ладони. Макс не спеша сделал несколько возвратно-поступательных движений моей рукой… и я уже знала, что сейчас он будет меня целовать… целовать… Да. Целует… ласкает… как и пару часов назад… Как сладко… Блаженно… И улыбка растекалась по моему лицу и, кажется, по всей моей плоти…



   -Алё-ён?..- вопрошающе улыбалась мне Надюшка,- расскажешь?..
   А Солнце светило во всё небо… такое тёплое и ласковое…
   -Он так классно целуется…- закрывая глаза от удовольствия, пролепетала я…
   -Ну слава Богу!- Надюха аж ладонями всплеснула,- а то я прям и не знала вчера, что с тобой делать... рассказывай уже!
   Я рассказывала без остановки… и следила за её реакцией (я всё ещё была не уверена в правильности своих поступков, своих мыслей, эмоций…), и снова рассказывала, рассказывала, рассказывала… и когда я пересказывала всё уже на третий, пятый, седьмой и Бог знает какой раз, Надя просто молча хихикала…
Прошёл день. Я с нетерпением ждала вечера… старенькую белую тойоту… ночь… сказочную, полную тепла и нежности, желания и его запаха…
   А на пляже снова рассказывала всё подруге.
   Ещё неделя до отъезда… семь дней… и каждый день так похож на другой… море, Солнце, разговоры (правда я уже не так много, а всего два-три раза пересказывала свои впечатления)… И только ночи… такие разные… настоящие… неповторимые… Словно другая жизнь… другая планета… другое Мироздание… Мне не хотелось уезжать. Возвращаться домой… Боже, что меня там ждёт? И я не хотела себя прежнюю…
   Я окуналась в каждую ночь с головой. И не хотела просыпаться. Я даже обижалась на день за то, что он забирает драгоценное время. И снова тонула в ночи… и в поцелуях…


   ПОЕЗД. Ночь была волшебная, прощание не долгим… Забравшись на вторую полку и отвернувшись к стене, я пыталась заснуть. Проклятые слёзы. Снова душат. Не хочу уезжать. Не хочу расставаться. Не хочу возвращаться в свой серый Мир…
   А вдруг я больше никогда не влюблюсь???...
   -…Алё-ён… Алё-ёна-а….- Надя пальцами щекотала мне правый бок,- ночью-то чё будешь делать? Спускайся давай!
   Как вкусно… снизу доносился запах курицы-гриль. Я продрала глаза и стала слезать с полки. Картошечка, зелень, курочка… даже в желудке засосало. Вадик рассказывал анекдоты, Лена с Надей хихикали…
   Я немного поела птичьего мяса, поулыбалась  и снова поползла на полку…
   -Пройдёт…- негромко произнёс Вадик и продолжил смешить девчонок.
   А может я не хочу, чтобы проходило!....


   ***
   
   А ведь прошло… как я ни старалась сохранить эти воспоминания и переживания, в сентябре от них почти ничего не осталось. Я простыла и вместо колхоза сидела дома и смотрела фильмы про любовь…
   И вот первый день в Универе…так странно, но мне было всё равно кто и что обо мне подумает. Девчонки обсуждали своих мальчиков (ну у кого были, мальчики – девчонок… всех….).
   -Привет…- раздался знакомый голос прямо около уха.
   Рука нежно провела по талии… Лёшка!
   -А чё трудовую повинность прогуляла?- он улыбался, а его ясные как небо глаза смотрели на меня…
   Я еле сдержалась, чтобы не запрыгать от радости…
   -Привет…- улыбнулась я…