Житие чиновника. Гл. 8

               АЛЬТЕРНАТИВНАЯ СТРАШИЛКА

       Нелюбовь масс, надо признать, существовала не только на подотчётных этажах. Она более выразительно процветала за пределами  надёжных стен Администрации. И питалась не только речами с трибун и ценниками в магазинах. И была она всеобъемлющей и слепой, не только к фаворитам.
 
     Времена «железного занавеса» и бумажной лакировки породили интерес к прессе нестандартной и эфиру нелояльному. Этот интерес не умер и со сменой власти. С чем познакомиться мне довелось раньше, чем ожидал и с удовольствием меньшим, чем хотелось.

     Судить не историкам, а психологам, в чём дело: существовали газеты не любимые, но востребованные. Именно местные. Одна, по крайней мере. Любители протеста, а скорее, нелюбители всякой власти, предпочитали именно такую печать.

     Но с любопытством и напряжением её ждали и абсолютно благонамеренные отцы города. Газета называлась оригинально и язвительно: «Среда обитания». Издавали её две дамы, не нашедшие общего языка с владелицей тогдашнего «Светоча», Мансуровская и Попова. Но публикации привлекали под другой подписью. Самые злые и бесцеремонные статьи принадлежали коллеге по Совету, депутату Андрею Водолазскому. А если попадались убойные статьи без подписи, читатели озабоченно гадали: «Андрюша», или нет? Дотошно разбирали стиль и выявляли: Он!

     Водолазский на прямой вопрос об авторстве предпочитал не отвечать, но и не опровергал подозрений. Критика главы Администрации и председателя Совета, где Водолазский деятельно заседал, была исполнена на отличном профессиональном уровне. Впрочем, как и сама деятельность Андрея Ивановича. Его иски и претензии к власти были хорошо и добротно подготовлены. То есть, он был вовсе «не дурак» в деле полемики и документального подхода. Но чистоплотностью не блистал. Полагая себя за публициста без упрёка, он порол и откровенную чушь, выдавая желаемое за действительное, путая время и фамилии в важных фактах, опускаясь и до грубости к оппоненту. Жанр и направление оппозиционного листка не просто допускали это, требовали! В публикации касавшейся меня лично, он именно всем этим и согрешил, но в беседе с глазу на глаз бесцеремонно выдал: «Ну, я же должен как-то о себе заявить?!» И весело сверху вниз посмотрел на собеседника. Очаровательный наглец заслуживал снисхождения хотя бы потому, что читали его творчество либо равнодушные ко мне люди, либо мои хорошие знакомые, которые прекрасно знали, чего стоит его «легенда».

     Сама же газета была весьма неудобна имиджу властной элиты. Но когда в ней не затрагивался читающий, читать было приятно и весело. Девочки умели делать живую прессу. Да и гадость о коллеге не так уж плохо обнаружить. Сплочённостью коллектив администрации отличался лишь по широким праздникам, а в процессе праведного труда и суетных буден каждый больше озабочивался собственным положением, и чувствовал себя тем лучше, чем скромнее успехи были у коллеги. Потому газета ходила по коридорам и этажам как некая шаровая молния: феномен любопытный, но не безопасный.


     Кстати, о Водолазском.
     Писать негатив о бывшем коллеге было легко. Где-то даже весело. Но, сказано мне в форуме одним пользователем: «А читали все эти типы, чё ты про них мараешь? Вот прочтут, да набьют морду». Потому всем действующим лицам, друзьям-товарищам дал ознакомиться с текстом. Кто кривился, кто усмехался, кто похваливал, а вот Водолазский ещё не читал. И нрава парень не хлипкого. В Донбассе воевал, как казак, на стороне «самопровозглашённых», чем уважение у автора вызывал однозначное. Герой, по моим меркам. Нашёл его телефон не без труда (Администрации – неизвестен), созвонился.

     -   Чего твой телефон не отвечает?
     -   Да, мобильного хватает. Тот ремонта ждёт, всё недосуг…
     -   Встретиться бы… Время есть? Чем занят?
     -   Да вот, сижу на развалинах былых успехов. Свободен, впрочем…
     -   Машина есть? Где бы встретиться?
     -   Не, машины нет. С чем ждёшь, для какого дела.
     -   Показать свою писанину о наших житиях в чиновниках. Помнишь?
     -   Не забыл.
     -   Так вот, я писал про себя и коллег, не документ и не мемуары. Так, по памяти, что получится. Тебя не мог не вспомнить. Но, догадываешься, в каком плане? Мы друзьями  ж не были. Так что не очень ласково. Прочитал бы… Может я что где соврал? Поправлю. Прежде, чем книжку издавать.

     -   Не надо править. Первое впечатление всегда самое верное. А обижаться я не буду,  Литература, она и есть литература. За память спасибо. Валяй, без правок.
      Андрей – старый публицист, с незаконченным, правда, высшим. Толк в деле знает.
    
     Что добавить? Теперь я его воспринимаю, как народного защитника, (которого ждёт чахотка и Сибирь, по предположению пользователя Бровко), мотора своей команды. Трижды избиравшегося в депутаты, где не отсиживал часы, а бросался в почти авантюрные дела, всегда, впрочем, просчитанные и подкреплённые фактом. Но не нажившем палат каменных, хотя ума и энергии, замахнись он на «блага» - хватило бы на троих.
     14.03.15.