Не люди

Гораков пялился в плоский экран телевизора. По квартире бегали друг за другом маленькие двойняшки и старались не мешать папе; жена трудилась на кухне у плиты, следя сразу за тремя кастрюлями; старший сын тихо сидел в дальнем углу своей комнаты. В доме царила идиллия: жена молча готовила, дети не действовали на нервы, а под рукой примостилась уже наполовину опустошённая бутылка пива. Гораков осматривал свои владения, на сколько позволял обзор, и довольно улыбался. Его обрюзглые телеса расплылись в квадратном кресле, на майке засохли разноцветные пятна, а на семейниках прочно обосновались хлебные крошки. Гораков был в отпуске.

Телевизор разговаривал с человеком сотней разных голосов, и иногда, во время особо волнующей новости, человек вступал с ним в полемику. Жена не находила склонности мужа странными, а даже если и находила, то во избежание ссоры не смела ему об этом заявить. Стоило только очередной матной реплике вырваться из уст отца семейства, как двойняшки прятались за каким-нибудь большим предметом, чтобы переждать бурю. С каждым "Да что-о-о это за **** такое?!" старший сын вздрагивал и отрывался от телефона для разведывания обстановки.

- О, ты посмотри: намазалась, как шалава! - хохотнул Гораков, когда на экране появилась ведущая второсортного новостного канала, и на эмоциях хлопнул себя по голой жирной ляжке.

- Лёша! - укоризненно крикнула из кухни жена. - Детей своих чему учишь?

- Цыц! Дети пусть у бати учатся, а не у уличных дебилов! Гы-гы-гы-гы!

Телевизор принялся женским голосом рассказывать Горакову о разнообразных событиях и проишествиях. Рассказывал нудно, неинтересно и как-то невесело, отчего тот сонно потянулся и зевнул, разевая такую пасть, что в неё поместилась бы пивная бутылка.

- Всё чаще возникают дискуссии, во время которых активно спорят о том, насколько разумно будет легализовать однополые браки в России, - сообщила ведущая. - В свою очередь, активисты неудовлетворены таким положением вещей и пытаются докричаться до власти в надежде на то, что в будущем подобную связь всё-таки узаконят. Ежегодно дискуссии касательно этого вопроса становятся все жарче. Причиной тому кардинальные изменения во многих странах Евросоюза, благодаря которым сексуальные меньшинства получили желаемую свободу и признание.

Незаметно для удивлённого Горакова картинка на экране поменялась, и тему стала развивать корреспондентка:

- Ни однополые браки, ни усыновление детей гомосексуальными партнерами в России официально невозможны. Однако многие активисты, выступающие за право однополых пар усыновлять детей, отмечают, что существует дефицит приёмных родителей для определённых категорий детей. На сегодняшнем съезде...

На экране мелькал радужный флаг, мелькали люди, рассуждающие об однополых браках в Росии, мелькнули пару раз и сами представители ЛГБТ, которым перемывали косточки. Гораков лицезрел сие безобразие с выпученными от возмущения глазами. И вдруг взорвался, извергая фейерверк брани:

- Что за чертовщина у нас творится, а? Это что за хрень? Какие браки? Какие приёмные родители? Какие дети? Они там совсем ополоумели? Мать честнАя! Содомисты несчастные, они ещё и детей хотят растлевать! Лен, ты слышишь? Новых п****ов выращивать! Да как же это так: ни отца, ни матери, а какие-то... Тьфу! Родитель-один, родитель-два! Ты смотри, куда замахнулись! Сволочи, пропагандируют свой разврат! Да к стенке их надо и перестрелять! Или в психушку запихнуть! Да как два п***ра могут воспитать нормального мужика?! Счастлив ребёнок будет в такой семейке, конечно! Да не дано таким извращенцам детей воспитывать! Мои дети живут в традиционной семье и рады, и счастливы, и получают родительскую любовь! А эти - чтоб их всех, гадов!

Новостной выпуск, взбудораживший Горакова, давно кончился, а он всё бушевал. Старший сын в своей комнате не шевелился. Жена у плиты не шевелилась. Двойняшки в углу не шевелились. Каждый боялся попасть под горячую руку.

- Лена! - взревел Гораков, перестав изливать ярость на сексуальные меньшинства. - Сколько можно возиться там?!

Последовал поток нецензурщины; на кухне торопливо загремели посудой. Двойняшки прижались к стенке, уставившись на папу обезумевшими от страха глазами.

- Чё расселись?! - заорал Гораков и на них. - Пшли в комнату, сопляки! ЖИВО!

Двойняшки бесшумно скрылись с глаз долой. Когда они пробегали мимо папы, тот гневно топнул ногой, отчего дети в ужасе дёрнулись и заплакали в голос. Это разъярило его ещё больше: Гораков приподнядся с кресла, чтобы добраться до маленьких шумных чертят, посмевших тревожить покой отца семейства. Но тут робко вмешалась испуганная жена:

- Лёш, чего ты взъелся?

- А ну!

Гораков замахнулся на жену, и та в ужасе закрылась руками. Однако муж не нанёс удар и разжал здоровенный кулак, с досадой сказав: "Тьфу на тебя, дура! Вали на свою кухню!" Жена повиновалась, от страха слившись с обоями. Гораков плюхнулся обратно в любимое кресло, случайно задев бутылку, которая покатилась по полу и по дороге опорожнилась до конца. Он не обратил на это внимания.

- Уроды, - злобно прошипел Гораков. - Детей они хотят воспитывать, суки...