Вожатские байки. Глава двенадцатая. Трудотерапия

ТРУДОТЕРАПИЯ.

Внимание! Всё, описанное ниже, категорически запрещено читать родителям, уверенным в том, что их чадо – само совершенство, и наказывать его ни в коем случае нельзя, потому как – не за что. Кроме того, глава не рекомендуется к прочтению лицам с повышенным чувством справедливости.
Всем остальным читать можно. Смайлик.
Если ребёнок всегда слушает вас, взрослого человека, и делает только то, что вы ему говорите, если он ведёт себя триста шестьдесят пять дней в году как ангелочек, если он всегда весь такой до фига правильный, и бульдозером не подкопаться к его поведению смиренной монашки, знайте – это ненормально! Более того, я предполагаю, что не существует в природе таких детей. А подростков – тем более. Ибо человек должен развиваться через «эм.. а что будет, если?..». Человек в этом самом подростковом возрасте должен не раз усомниться в правильности взрослых рассуждений и сделать всё наоборот. Я уж не говорю о том, что совершенно нормально – не слушать старших.
Хотя – нет: именно об этом я сейчас и расскажу.

* * *
Нас, молодых, ставили воевать на младшие отряды. Оно и понятно – с великовозрастными четырнадцатилетними кобылицами и балбесами умели совладать только матёрые, потрёпанные жизнью воспитатели, те, что постарше и помудрее. Среди них особо хочется выделить Михалыча и Наташу Борисовну.
Подобно американским фильмам про маленькие города, где все обращаются друг к другу на ты, в нашей воспитательско-вожатской среде в большинстве своём также процветало панибратство. «Выкали» мы только тем чопорным воспиталкам, с которыми не дружили и коих, к нашему удовольствию, было совсем мало. Но двое вышеупомянутых товарища к ним, слава богу, не относились.
Михалыч являл собой нечто большое, но не толстое, морщинистое, но не старое, строгое, но не злое. Типичный мужик. Спокойный, если его не злить. С сигаретой промеж зубов и с щетиной поверх неглубоких морщин. Полагаю, что никаким педагогическим воспитанием его биография и не пахла. Зато он умел, например, одним взглядом и приподнятой бровью заставить подростка покорно взять метлу и мести территорию, если тот прежде сомневался в необходимости сего благородного занятия.
Нас, вожатых, восхищало спокойствие, с которым он будил подростка утром, если тот отказывался размыкать веки. Михалыч в этом случае просто подходил к кровати и безо всякой агрессии поднимал её вверх. Вместе со спящим пацаном, разумеется. Тот мгновенно просыпался и покидал ложе со скоростью раненого в ягодицу ниндзя. Вместе с ним со своих кроватей вскакивали остальные обитатели палаты, которые быстро просекали, что их может ожидать та же участь. Михалыч же чуть улыбался и молча шёл будить следующую палату.
Наташа Борисовна в обычной жизни трудилась учителем русского языка и литературы, что подтверждалось изысканными оборотами её речи. Она, как и мы, любила русский рок, песни под гитару и сплетни про взаимоотношения. Лично мне она запомнилась умной тёткой с искрой в обеих глазах и готовностью всегда замутить чего-нибудь интересное, ежели найдутся сообщники. Ели Эн-Бэ (именно так мы звали её меж собой) повышала голос, то, как правило, это случалось внезапно. Например – во время разговора с тобой, обращаясь при этом к кому-нибудь из своих пацанов:
- Слушай, завтра ж надо номер какой-то показывать. У меня есть идейки кое-какие КУДА ТЫ В ОКНО ПОЛЕЗ Я ТЕБЯ СПРАШИВАЮ ШИБАНОВ ПАРАЗИТ нужна будет твоя помощь с гитарой подыграешь нашим песню НЕТ ТЫ ПОСМОТРИ НА НЕГО СЮДА ИДИ Я СКАЗАЛА только порепетировать надо разик будет, хорошо?
Михалыч и Наташа Борисовна работали в одной связке не одну смену и исключительно на самом старшем отряде. Мы считали их своими в доску. Они платили нам тем же.
В большинстве своём они умели находить уважение к себе среди своих подопечных. Михалыч и Борисовна умудрялись как-то глушить их подростково-гормональные всплески. Более того – эта чудо-парочка умела без существенных угроз и пистолетного дула уговорить своих детей выступать на сцене. Единственное, в чём была сложность, так это в том, чтобы заставить этот набор пружин спать по ночам.

* * *
Мы шли вожатской могучей кучкой из душа. Лагерь в большинстве своём спал. Или, по крайней мере, вёл себя тихо. Сверчки, кузнечики в траве, бабочки вокруг фонарей и приятная ночная июльская прохлада. Красота! Хоспади, хорошо-то как!
Внезапно наше внимание привлекло какое-то нездоровое шевеление возле отдалённого корпуса, где обитали старшие отряды.
- Пацаны, гляньте – привидения.
У Димона с чувством юмора всегда было всё в порядке. Действительно, три белых бесформенных «нечта» вдалеке больше всего были похожи на призраки.
- Идём смотреть, - произнёс Вовчик бесстрашно.
А и правда, интересно ведь.
Мы подошли к привидениям поближе и на физиологическом уровне почувствовали, как настроение тянется ввысь. Картинка, открывшаяся нашему взору, умиляла и восхищала одновременно.
Три милых создания женского пола в возрасте четырнадцати лет в белых ночных рубашках передвигались по омытому недавним дождём асфальту. На корточках. Их прелестные волосы расплескались по сгорбленным в цветочек и горошек спинам. Судя по старческим кряхтениям, которые издавали девчонки, это занятие они начали далеко не только что. А над ними, скрестив руки на груди, безмятежным Зевсом посасывал цигарку Михалыч. По всей вероятности, он жутко переживал за то, что происходило у него под ногами, потому как периодически изо всех сил старался словом как-то поддержать своих воспитанниц:
- Медведева, чего остановилась?! Попкова, не надо подниматься! Ниже к земле!
Если бы описываемые мной события случились не на рубеже девяностых и нулевых, а в наши дни, то наверняка кто-нибудь из нас достал бы смартфон и снял бы эту красоту на видео. Но в то время даже цифровые фотоаппараты были далеко не у всех. Посему нам оставалось запечатлеть сие мгновение лишь в памяти.
- Михалыч, а чего тут у тебя происходит?
Воспитатель улыбнулся своей лучезарной улыбкой, выпустил изо рта дымок и ответил так развёрнуто, как только умел:
- Ночная зарядка.
Ну, всё понятно. Всё очень доступно объяснил. Вопросов – никаких. Кроме одного, пожалуй.
- А нафига?
- Не спится им.
Жертвы михалычева садизма изредка поднимали на нас взгляды полные отчаяния и презрения. Их чувства можно было понять – для них такая внеплановая разминка была просто унизительна.
Чтобы не смущать бедолаг, мы даже не стали их постёбывать. Но просто уйти – было тоже выше наших сил.
- Давно они у тебя так… заряжаются?
- Вот уже полчаса как. Зато спят потом как убитые. И желание смеяться и по коридору бегать отпадает. Правда, Медведева?
В ответ Медведева проворчала что-то нечленораздельное. То ли согласилась с аргументом, то ли послала куда подальше.
Июльскую ночную «почти-что-тишину» нарушил голос Наташи Борисовны, которая выплыла на балкон второго этажа подобно принцессе, ожидающей серенады.
- Толя, гони их уже спать, наверное. Я тебе сейчас третью палату пришлю. Им сегодня тоже дня не хватило.
Девчонки были освобождены от гнёта. Особой радости на их лицах замечено не было. Однако, и энергии тоже поубавилось. Красавицы, шелестя шлёпанцами, поднялись на второй этаж. А вместо них Эн-Бэ прислала других новобранцев – противоположного пола.
Двое молодых людей в шортах стояли перед Михалычем, почёсывая коленки. На лицах – позитив и готовность заниматься спортом хоть до утра. Вот это я понимаю – задор! Орлы!
Как выяснилось, у Михалыча были другие планы на спортсменов.
- Берём вёдра, и – за мной.
Чуваки непонимающе переглянулись.
- А что мы будем делать?
Михалыч снова улыбнулся чистой и святой улыбкой:
- Практиковать трудотерапию.

* * *
Я не служил в армии. Но мне рассказывали про неё всякое. В частности, я слышал, что одним из способов подавления воли солдатика является бесполезная трудотерапия. Например, когда кто-то из старших заставляет выкапывать довольно большую яму, а потом бросает туда сигаретный бычок и заставляет закапывать.
Я, собственно, к чему всё это? К тому, что воспитатель первого отряда не был таким тираном. Всё то, что делали его бойцы той ночью, было сделано исключительно на благо лагеря!
Сперва-наперво парни перетаскали несколько вёдер щебёнки, чтобы засыпать лужу возле одного из корпусов. «Это – для того, чтобы мелкие дети в грязи не измазались», - пояснил Михалыч.
Затем они в две метлы вымели всю придомовую территорию. Причём, не только свою, но и территорию чужих отрядов. «Завтра снова обещали дождь. Убирать будет некому. Поэтому надо сделать это сейчас», - Михалыч был просто кладезь мудрости!
После этого эти два любителя беситься по ночам натаскали воды и – внимание! – помыли асфальт возле корпусов. «А это – на тот случай, если дождя всё-таки не будет», - объяснил воспитатель спортсменам.
- Осталось напилить дров и побелить деревья, - обнадёжил командир своих орлов, поглядывая на часы.
Лица пацанов выражали отчаяние. Однако, надо отдать им должное, умолять о пощаде они не стали.
- Но, так и быть, доделаете это уже завтра ночью. Если опять будет терзать бессонница. А сейчас – бегом в кровати!
Двоих как ветром сдуло.
И мы с друзьями тоже разошлись по своим вожатским комнатам, распрощавшись до утра. А я в ту ночь ещё долго не мог провалиться в сон. Ворочался с боку на бок и думал о пользе трудотерапии.
Уснуть я смог только после того, как встал с кровати и тихонько, пока все спят, помыл в коридоре корпуса все полы.