Рейн озвучивает мысли. Глава 22

Внутри дома, принадлежавшего Рейну, всё было премного приветливее, чем снаружи. Что-то грустное, простое и доброе теплилось в небольших комнатках, где даже сейчас, днём, сохранялся зеленоватый мягкий полумрак. Камин намекал о сонном уюте. Половицы и ступени так поскрипывали и вздыхали, как чья-то светлая, спокойная старость… Здесь действительно хотелось забыть о суете.

И когда ясный закат зачинался розоватым рдением, они были на веранде. На солнечном припёке возле качелей можно было различить  пробивающиеся через бледно-серую листву одуванчики. Все – в мягком заревОм дурмане.

Вообще Ева редко, когда что-то пила подобное, а сейчас перед Даниэлем ей тем более этого не хотелось, поэтому она чисто для вида решила пригубить некоего расхваленного красного вина. Позиция наблюдающего всегда очень неплоха – пусть другие (а главное – Даниэль) под лозунгом «in vina veritas» раскрываются по-новому, а она тихонько пронаблюдает. Но и Дани тоже не хотел быть вне курса событий по поводу неё, поэтому он чисто для вида решил пригубить красного вина, которое всегда хвалил. То ли обожаемая терпкая сладость напитка его так вдохновила, то ли ещё что-то, но сегодня из него так и выплёскивалась живая энергия, и его тянуло на прекрасное. Он бегал за Скольдом по всему заднему двору с включенной бензопилой.

Ева, держа в руке фужер, опустила веки. Сейчас, сидя на веранде на принесённой небольшой кушетке, она ощущала, словно растворяется в непрерывных лучах заката. Заря согревала весенней благодатью. Рёв бензопилы и сумасшедшие вопли Даниэля и Скольда казались ей приятной музыкой. Рейн с хлопком открыл бутылку шампанского. Ева очнулась. Авилон наливал его в один хайболл с текилой и самодельной настойкой. Ева, удивлённо поднимая брови на смесь в его стакане, задала немой вопрос, как он будет оное пить. Рейн ответил с сухой ухмылкой:

- Вполне неплохо получится. Мне скоро нужно будет выпускать поваренную книгу алкоголика.   
- А такое часто бывает? – кивнула она на происходящее на лужайке заднего двора.
И Авилон поведал ей непринуждённо:

- Иногда. Даниэль в тот раз распилил стол. Как-то летом он насыпал в бассейн хлопьев, посолил. Потом туда прыгнул и кричал, что он суп. Не обращай внимания. Он бы предложил поиграть в «суп» если бы было теплее. Но никто не исключает, что после этих дурачеств он сядет у костра с гитарой и исполнит великолепную, душераздирающую песню, от которой вполне может разрыдаться матёрый мясник под два метра ростом и с горой мышц. Это исключительный человек. Хотя мы с ним часто ругаемся плоть до драк, но это исключительный, удивительный человек. Сколько ему дано! Все эти его харизмы-пения-танцы-сочинительства-писательства-ум... И со всеми этими имперскими дарами он смеётся в голос и пытается догнать Скольда. Это мои теперешние мысли вслух, Ева; не обращай особого внимания. Но можешь дослушать.

Рейн задумался. И продолжил:

- Знала бы ты, что он себя гробит. У него на это уже мания. Он тебе обязательно расскажет про своё прошлое, но сам я этого не смею озвучивать. От того сумрака, который ползёт за ним уже десятый год, он не может скрыться. Поэтому он хочет уйти. В последнее время он делает всё, от кидается во все крайности, разгулы и омуты, чтоб призвать то, что его заберёт из этого мира. Ева, я тебе доверяю самые секретные мысли по поводу него.

Он перевёл на неё, уже смущённую и растерянную, взгляд и произнёс совершенно с пламенеющей искренностью:

- Ты можешь его уберечь. Держи его, поскольку будет большая беда, от которой ты способна его спасти. Не вставай в один ряд с теми, с кем он обычно развлекается и от которых пачкается. Ты ему сияй так, чтоб развеять весь этот мрак из прошлых лет. Пожалуйста! Я умолять готов об этом!..

И это изречение так тронуло Еву, что она глубоко задумалась, не поднимая глаз. Она даже не заметила, как прекратился шум мотора. Смеясь, Сколд и Дани взошли на веранду. Рейн промолвил отвлечённо:

- Дани, я вот сейчас этой девушке говорил, что она замечательная. Вот она тебя из дерьма вытянет, постирает, отожмёт, как следует, и высушит – заблестишь, как новенький.

- Посмотри на них: ведь подходят друг другу! – подключился к обсуждению Скольд, глядя то на Еву, то на Дани.
- Хотите сказать, что я тоже люблю играть в «суп»? – усмехнулась легонько девушка.
- Ты себе льстишь, - хмыкнул Даниэль. 
- А вы какую свадьбу хотите? – улыбаясь от уха до уха промолвил Скольд. Вопрос немного обескуражил Даниэля. Он не понимал, что это – язвительность или простая шутка. Ева отреагировала быстрее него:

- Конечно же, мы будем отмечать в школьной столовой. В центре стола - соленья и даже оливье.

Даниэль подыгрывал, смеясь:
- Мы пригласим тамаду, который будет устраивать весёлые конкурсы, когда гости бегают вокруг стульев. Или когда наперегонки двое участников лопают задницей воздушные шарики.
- Придут циркачи с ручным медведем, и все будут танцевать и хлопать в ладоши.
- Кого-то в стельку пьяного занесёт на столик, где тот порушит всё и испачкается в майонезе. Кто-то подерётся и потеряет ботинок.
- И ещё на стенах будут висеть разноцветные гирлянды, красочные плакаты с голубками, сердечками, цветами и обручальными кольцами. Хочу выбирать свадебное платье восемь часов, а в итоге весь праздник его ненавидеть, понимая, что оно жутко неудобное и страшное.
- Дитя моё! Вы забыли про бюджетный вариант - сейчас востребованы одеяния из мусорных пакетов.
- А ведь неплохая идея... И да! В брачную ночь мы займёмся подсчётом подаренных денег, - заключила Ева.
- Идеально! – расхохотался Даниэль. Он видел, как закат играл в её карих глазах тонкими искрами…

Скольд как-то мечтательно вздохнул, подумывая над тем, что поиски суженой для его друга завершились. Рейн поднёс к своим губам, подёрнутым ироничной ухмылкой свой хайболл с ядрёной невероятной смесью.

...Какой стакан по счёту был выпит – неизвестно. Он знал, что по тёмным окнам дома моросит дождь и что очередное прозрачное дно стакана не просвечивало зазеркалье. В той же комнате поодаль от него находится троица, что уже третий час что-то бурно обсуждает. Авилону нет до них дела. Перед ним включен телевизор – единственный источник света. Он его не смотрит. Они с Диксом почти всё подчистили – утром будет болеть голова. Он думал о том, что этим поздним вечером, когда вдруг стало пасмурно, очередная жертва – невластная над собой девушка – проникнет сомнамбулой в чёрный лес, где войдёт в белую дверь. Дело скоро будет закрыло. Протоколы и материалы станут пылиться на полках. Его работа равняется нулю. Ноль – это окружность дна хайболла. Он уже успел укорить себя в трусости, в лени. Он уже успел решить для себя, что сделает под порогом двери небольшой подкоп. Возможно, так он проберётся через неё – туда. И мысль его смешила. И одновременно она казалась уникальной. Ещё Рейн думал над тем, чтоб оградить забором эту ненавистную доску с ручкой. Но это уже делалось. И заслонки, даже самые прочные, испарялись через считанные минуты. Он уже почти решил, что история данная – спланированное представление, шоу, розыгрыш. Но он вспоминал родственников тех девушек, с которыми разговаривал лично – по ним было видно невооружённым глазом, что это не шутка и не подлог. Что же это?

Что. Же. Это.?

Он машинально и скучающе отвёл взгляд на Даниэля, Еву и Скольда. Фигуры их темнели за столом в углу. Он понял, что Дикс надул два где-то найденных в доме воздушных шарика, засунул их под майку, сделав себе огромную грудь. Мой герой облокотился на его плечо, якобы флиртуя:

- Здравствуй, милая.
- О, я не могу так скоро оказать расположение! Мне нужно тебя узнать лучше! – капризным голосом пропищал Дикс.
- Я люблю спать до обеда. А ещё у меня в пупке катушки от кофты, - ответил очаровательной леди с ирокезом Дани.
- Где ж ты был всё это время? – тем же голосом промолвил ему Скольд и прижал его к своей груди лицом. Раздался оглушительный хлопок. Одна грудь лопнула: ухажёр надкусил её.

И так же равнодушно Авилон снова отвернулся от них. Он начал монотонно щёлкать по каналам. Ничего особенного; всё серо… Однако скоро он наткнулся на то, что принял с немым сарказмом. Одна из передач повествовала о феномене белой двери.
Какие-то смутные очевидцы говорили о том, что видели НЛО над поляной. Кто-то нашёл руны, что помогут открыть замок. Кому-то был голос, который рассказал, как сделать дубликат ключа. Теперь тот человек ходил туда каждую ночь и уверял, что там – страна блаженств и гармонии, но не все будут призваны туда. Сюжеты скреплялись музыкой, как в боевиках или в фильмах ужасов, изображениями пришельцев, древних рукописей, пентаграммам, каких-то монстров… Показывали фото пропавших девушек в багровых тонах. И всё под дрянной, напыщенный голос за кадром.

Конечно, никто не наблюдал летающих тарелок, не находил рун, не слышал наказов свыше и не делал ключей. А по поводу последнего Рейн готов был смачно расхохотаться: есть установленный факт, что сделать дубликат невозможно. Замочная скважина внутри не полая. Создатели этих программ делают рейтинги на невежестве зрителя, что будет верить всему, что вливают из помойного ведра в его мозг. Никто не пойдёт проверять или углублённо анализировать информацию из других гораздо более серьёзных источников. За то потом можно будет перед коллегами на работе показать себя невероятно просвещённым, пересказать с умным видом всё, что запомнил в эфире…

На экране был запыхавшийся и изумлённый ведущий этой передачи, что на фоне ночных руин излагал: «Сейчас вы, наши телезрители, сами поняли, что камеры и любая техника в той зоне прекращает работать! Я восстановлю для вас картину произошедшего. Мне удалось открыть ту дверь!.. Буквально на несколько секунд я сделал это! Оттуда просочилось алое свечение…»

Авилон смотрел эту передачу всего-то пять или семь минут. А уже его успели накормить ложью так, что можно до конца жизни отрыгивать это враньё. Он поставил опустошённый стакан на пол. Откинулся затылком на спинку дивана, закрыв глаза. И хрипло произнёс:

- Даниэль?…

Он услышал радостный его отклик:

- Да? Чего?

Авилон промолвил глухо:

- Я наверное сейчас скажу что-то скверное. Но в последнее время я всё больше и больше жалею, что ты отказался от своего …дара. Был бы в Мидиане выдающийся экстрасенс, знаешь ли… Извини. Я тебя сейчас убил этими словами. Меня вырубает. Я спать.

И Авилон ушёл в соседнюю комнату, закрыв за собой почти такую же, как та самая, белую дверь.