Обмен квартиры

В мае 1993 года я вернулся домой после первого контракта, сделанного под чужим флагом.  Судовладелец был греческий,  порт приписки, и флаг – мальтийский. Но отечественные наши морские организации разваливались одна за другой на глазах, ни выхода, ни выбора, морякам не оставляя.  Судоводители, механики, и особенно электромеханики и радиоспециалисты работу себе смогли найти быстро. Нужно было только желание, уверенность в себе, деньги, чтобы  заплатить за трудоустройство,  и небольшое хотя бы знание английского языка.  Я устраивался на работу по разным причинам долго, тем не менее, попав на судно, увидел, что пароход – он и есть пароход. Какой бы флаг ни был, работать надо. А двигатели, насосы, компрессора – те же самые.

Отработав одиннадцать месяцев в смешанном экипаже третьим механиком, я вернулся в Одессу с полными карманами. Наконец-то я заработал достаточно для того, чтобы привести нашу квартиру в порядок. В то время мы уже десять лет жили в трёхкомнатной квартире кооперативного дома в Южном микрорайоне Одессы. Ехать к нам из центра было мучительно долго, около часа, но со временем  мы привыкли. Зато сама квартира была светлая, солнечная, два балкона выходили на запад и восток, а сам девятиэтажный дом  находился в хорошем месте. Рядом с нами был большой рынок, а из окон верхних этажей было видно море.  Дом состоял из девяти подъездов и было в нём 320 квартир. Заселялся он в три этапа, но мы получили квартиру одними из последних.

Жили в нашем доме дружно, много было молодых семей, много детей, а дети как-то сближают. Женщины вместе детские коляски возили,  вместе за молоком по утрам в очереди стояли, дети ходили в один детский сад напротив дома, потом в школу с другой стороны. Всё было близко. Но продовольственные магазины были вокруг маленькие, до универсама нужно было идти минут двадцать, и я часто ходил в противоположную сторону, к морю, это у меня занимало полчаса в одну сторону.

К морю от нас вело несколько улиц. Сначала нужно было пересечь  Люстдорфскую дорогу, по которой шёл 29-й трамвай в Люстдорф, или в Черноморку, по современному, а потом идти на шестнадцатую станцию Большого Фонтана либо по Офицерской улице, либо по Бабушкина. Улицы были тенистые, с  частными одноэтажными, в основном, домами, в которых кипела сельская жизнь, бегали домашние животные, росли фруктовые деревья. Идти было приятно, и я часто брал с собой коляску с дочерью, совмещая походы за продуктами с прогулками.

Мы прожили в нашем доме десять счастливых лет и не помышляли об обмене, но однажды, недалеко от дома, мы с женой встретили нашего сына, живущего с семьёй отдельно, неподалёку, он был на машине.

-  Мама, папа, привет! Вы когда-то говорили, что хотели бы жить в центре. Родители моего друга как раз ищут обмен в наш район. Вы как, не передумали?
-  Вадик, да это просто разговор был. Папа вырос на Пастера, вспоминал своё детство. Ностальгия.
-  А квартира как раз там, один квартал от Пастера, один – от Дерибасовской. Четыре комнаты. Второй этаж.
-  Вадик, мы уже настроились на ремонт, разве ты не знаешь? Сантехнику купили, паркет, даже пять дверей внутренних дубовых заказали.
-  Мама, так никто же вас не принуждает. Я на машине, садитесь, отвезу. Через полтора часа дома будете. За просмотр денег не берут!
-  А и в самом деле, Люда! Садись, прокатимся.

Что сказать? Щепкина угол Преображенской, самый, что ни на есть, центр. Квартира оказалась необычная, что называется, на любителя. В отличие от нашей, темновата, в глубине двора. Двор небольшой, треугольный. Действительно, четыре комнаты, все по одиннадцать-двенадцать метров, две спальни окнами во двор, небольшая гостиная с балконом туда же, и с окном в другой двор, столовая, примыкающая к просторной кухне, совмещенный санузел с окном, огромная кладовка рядом с кухней, два маленьких коридорчика. Центральное отопление. Своеобразная квартира, четыре метра потолки, вся столярка и паркет – из вековой лиственницы. Телефон.  Двустворчатая входная дверь с тамбуром и двумя огромными крюками, которые, говорят, очень помогли в Гражданскую.

Мы с женой переглянулись. Состояние квартиры, конечно, аховое, но ведь мы и у себя  собирались полный ремонт делать. Зато центр Одессы! Но стоит, она, наверное!
-  Ну, хорошо. Квартира ваша нам подходит. Какие условия обмена?
-  Условия такие. Помимо вашей квартиры нам нужна комната в коммунальной квартире. Любая. Телефон у вас есть?
-  Нет, к сожалению.
-  Значит, телефон установите. Я работаю судьей, мне телефон необходим.  Вот и все условия. Да, и оформление обмена за ваш счет. Не возражаете?
-  Нет, не возражаем.  А когда вы к нам сможете прийти?
-  К вам? А зачем?
-  То есть как зачем? Вы не хотите посмотреть квартиру, где будете жить?
-  А что на неё смотреть? Она же типовая.
-  Ну, типовые тоже разные. Да и состояние квартиры, и район… нет, как хотите, но я настаиваю, чтобы вы приехали, иначе это просто несерьёзно как-то.
-  Ну, если настаиваете, наш сын завтра к вам заедет. Мы ему доверяем.
-  Значит, если сыну вашему квартира понравится, мы можем искать комнату и устанавливать телефон?
-  Конечно. Мы не хотели бы тянуть с обменом.

Сели мы в машину. Обменялись мнениями. Я, действительно, центр города любил, и вырос рядом. Жена тоже мечтала жить в центре. Квартира нам понравилась, а деньги начать ремонт у нас были. Хотя ремонт там предстоял немаленький. Одних обоев сколько надо. Шпаклёвки только полтонны.

Сын предложил заехать на биржу, разузнать насчет комнаты. Буквально сразу мы нашли очень хороший вариант, комнату шестнадцать метров на Пастера, напротив Украинского театра. Две тысячи двести долларов. Судья, вообще-то, говорил, любую, но мелочиться мы не стали, тут же осмотрели квартиру и заключили устный пока договор.

На следующий день занялись установкой телефона. Тогда ещё это было проблемой из проблем. Но задача была поставлена, а деньги открывают любые двери, тем более в Одессе.

Через месяц мы уже готовились к переезду.  Телефон был установлен. Паркет -  уже продан. Столяры, делавшие наши двери, встретили меня с интересом:
-  Первый раз встречаем заказчика, который за всё время изготовления ни разу к нам не зашёл.  Обычно голову морочат чуть ли не ежедневно. -  Я  объяснил ситуацию. Сказал, что двери мне уже не нужны, но если они против такого поворота событий, я их заберу. Ребята с удовольствием согласились наши двери перепродать, квартиры, действительно, были типовые, а цены на стройматериалы выросли. Аванс мой пообещали вернуть позднее. Мы ударили по рукам.

Вещей в то время у нас было немного, мебели – тоже. В советское время мебель можно было купить у нас только по большому блату или за три номинала. Ни того, ни другого у нас не было.

Кухню мы купили в Молдавии, мягкий уголок –случайно на выставке в Морвокзале, отечественную спальню – опять же случайно в магазине на Привозе. Она нам и сейчас еще служит летом на даче. Шкафы там неважного качества, а кровать прекрасная. В выдвижном ящике одной из тумбочек мы с женой всегда держали все деньги, что были в доме.

В  день переезда мы заказали грузовой фургон с двумя грузчиками, решив поручить им таскать только тяжёлые вещи, типа шкафов, холодильника и диванов. Мелочевку нам забросил на легковой машине сын, а средней тяжести вещи снесли друзья и родственники. Жена напоследок вымыла полы в квартире, присели на дорожку, и поехали. Взяли два такси для себя и друзей, когда пришёл фургон, мы его уже встречали возле дома. Въехать во двор он не смог, не прошёл по высоте.

Сняли сразу прикроватные тумбочки, кресла  и стулья, стоявшие сзади, оставили пока  их на улице, грузчики начали вытаскивать тяжести. Друзья им активно помогали, так что закончили они быстро. Женщины, подруги жены уже сделали небольшую уборку и поставили картошку на огонь, а водку в холодильник. Меня же позвала супруга:

-  Грузчики закончили, расплатись с ними.
-  Чем расплатись? У меня и денег нет. В кошельке рублей сто.
-  Так и у меня нет. А где же деньги?
-  А ты что, их не брала из тумбочки?
-  Нет. А ты?
-  И я не брал. Бляха-муха! А где та тумбочка? Ребята, кто тумбочки видел?
-  Тумбочки ещё не занесли. Они возле ворот стоят.

В тумбочке был весь наш капитал. Сберкнижек у нас сроду не бывало. К счастью, деньги остались целы. Ни в машине, где ехал один из грузчиков, ни на улице, где тумбочка простояла не меньше часа, никто на американские доллары не позарился. А зачем они в Украине? У нас гривны ходят.