Дашенька 72. Обида

http://www.proza.ru/2015/07/24/849

Целую весну и лето Костя Бессонов был счастлив взахлёб, и счастье его не омрачалось ничем. С радостной душой в свой дом торопился с работы, знал - там милая Дашенька уж поджидает. Солнышко бьёт в чисто промытые окна, а Косте кажется, будто от Даши так светло и уютно в доме. Всё прибрано, чистенько, и такой спокой на душе разливается… Вот это и зовётся счастьем.

Косте нравилось даже вот так просто смотреть на Дашу. Как на стол собирает, хлеб режет… да просто ходит по дому - его жена, самая милая, самая лучшая изо всех. Что тиха да немногословна… тоже достоинство. Знает Костик, есть бабы, от которых аж в голове звенит - трескотни нескончаемо, а послушать-то и нечего. Нет, Дашенька не из этих сорок. У неё каждое словечко к месту, разумное - хоть тихое, да весит много.

Всё в Даше восхищало Костю, умиляло, радовало. Маленькая, тоненькая - со стороны поглядеть, так за ней догляд, как за ребёнком нужен. А на деле вон как у неё спорится всё в руках, хоть обед приготовить, хоть рубашку его простирнуть. И так хотелось Косте облегчить труд её маленьким рукам, что в любой работе он тут как тут был, с удовольствием и радостью делил с Дашей и уборку, и стирку, посуду мыл… да никакое дело зазорным для своего мужского достоинства не считал.

Мария только удивлялась, на зятя глядючи. Надо же, какая о человеке молва шла! Охаяли парня ни за что, ни про что, а на деле-то вон каков оказался. Вроде, смотреть бы Марии да радоваться, а вот беспокоило же что-то, душу тянуло. И состояние Дашино казалось ей гладью, скрывающей тёмный, опасный омут. Будто ждала чего. Ей ли дочь свою не знать?! Ни на её ли глазах расцветала Дашуня, обласканная, согретая Кириной любовью?! Вот тогда она счастливой была, вся звенела будто, из глаз свет лился. А теперь… Разве ж такими счастливые-то бывают? Не то, не то всё. Не верилось матери, что вот так просто, так спокойно и разумно распростилась Даша с первой своей, самой прекрасной и столь горькой любовью.

А Костя… он то ли не понимал, то ли не хотел понимать ничего. Всё у него за чистую монету шло: за равнодушием видел уступчивость, скромность, за врождённой деликатностью и мягкостью - нежность, за исполнением простых женских домашних обязанностей - трепетную заботу о нём, муже. На малые крупицы Дашиной теплоты будто через увеличительное стекло глядел, в степень большую возводил. Мечтал о ребёнке. Он не раз уже заводил разговор на эту тему.

В тот день Даша, и впрямь, в дурном настроении была. Вроде бы причины никакой особой не было, а вот с утра одолела тоска, ни к чему душа не лежала, из рук всё валилось. Плакать хотелось, слёзы где-то близко, наготове стояли. Кое-как день скоротала. Спать легли. Более всего Даше хотелось, чтоб её просто не трогали, отвернуться и уснуть. Губы кусала, терпя ласки супруга. А Косте ещё и поговорить хотелось. Подсунул руку ей под голову, обнял, привлёк к себе. Улыбаясь, рассказывал тихонько:

- К матери с отцом заходил сегодня, ухохотался над ними. Спорят. Мать говорит - первой внучка будет. А отец - нет, внук! Наследник первым быть должен! Спорят до обидок, а я точно знаю - как будет у нас маленький, они от радости и не вспомнят, кто кого "заказывал".

Даше было неудобно лежать на Костиной руке, шея устала, она начала злиться, что он не хочет оставить её в покое. Костя же за её молчанием ничего этого не чувствовал, не замечал. Посмеивался, прижимал Дашу к себе, целовал волосы… И она не сдержалась.

- Костя, у нас не будет детей.
- Как это? - не понял он. - Почему не будет? С чего ты это взяла, Даш?
- Я знаю.
- Да брось… ты что, у врача была?.. Не, Даш, я чо-то не понимаю, наверно…
- Поговорим об этом завтра, ладно? Я хочу спать.

Утром Костя был молчаливым, кидал на жену взгляды, будто ждал, что она заговорит о вчерашнем. Но Даша поднимать эту тему не собиралась, хотя и не сожалела о сказанном в минуту раздражения. Радовалась только, что утром времени в обрез - обоим на работу, так что минутки все распределены и заняты. Быстро позавтракали, обмениваясь какими-то малозначительными и короткими словами, больше похожими на междометия.

И вечером Костя молчал. Но Даша ясно чувствовала его напряжённость, он ждал от неё объяснений. Ждал до тех пор, пока в постель не легли. Тогда, поняв, что Даша говорить на тревожащую его тему, не собирается, спросил:

- Даш, я весь день как дурак ходил, думал про то, что ты вчера сказала. Растолкуй мне, я ничего не понимаю. Почему сказала так? Почему ты думаешь, что у тебя детей не будет? Ты не здорова?
- Да просто всё. Я не хочу ребенка. Поэтому у нас не будет детей.
- Ты… ты же это не всерьёз?

Даша не ответила. Костя лежал рядом, не касаясь её, молчал. Потом медленно проговорил:

- А ведь ему ты родила бы… Ты от меня не хочешь?

Даша замешкалась - как ответить на такой вопрос… ответить было трудно. А минуты, тихие до немоты, утекали… И их прошло столько, что ответ уже стал не нужен. Костя сел, спустил ноги с кровати, зашуршал сигаретами. Сидел спиной к Даше, курил. Прошло много времени, прежде, чем он глухо заговорил:

- Я, знаешь, чего боялся?.. Что ты за меня выходишь как… для прикрытия, что ли. Что с Киркой у вас начнётся… В девчонках вроде как неловко… а так - муж, семья… если не в наглую гулять, так всё шито-крыто будет…

Даша смотрела на его руку с сигаретой. Сигарета мелко дрожала. Даше захотелось заплакать. Она села, положила ладонь ему на затылок, погладила легонько:

- Ты всё про меня знаешь. А чего не знаешь - спроси. Я тебя никогда не обманывала… и впредь не собираюсь. Если хочешь - слово дам. С Кириллом у меня ничего не будет.
- Ты у меня идеальная! Только вот детей хочешь от другого. Смешно.

Даша откинулась на подушку - ей расхотелось говорить. О чём? Что можно поправить словами? Костю было жаль, виноватой себя чувствовала. Но она никогда ни в чём его не обманывала - в любви не клялась, страстей не существующих не изображала. Об этом говорить? Он и так знает…

- Тебе со мной плохо, Костя?
- Ты не понимаешь… Я поверил, что у нас всё по-настоящему, что ты моя жена, что впереди у нас много всего… Я любил думать про будущее, планы какие строил… И вдруг понять, что нету ничего впереди… Есть только сегодняшний день… А завтрашний нисколько от меня не зависит. И ты, как была чужая… так и осталась…

Следующий день был субботним, Костин родственник отмечал свой день рождения, пригласил всю родню и друзей. На этом праздновании Костя безобразно напился. Домой его кое-как довели. Он в пьяном забытье лежал на диване, то мычал что-то нечленораздельное, то принимался громко звать Дашу.

С того дня Костя частенько стал выпивать, а то и крепко напиваться. Атмосфера в доме молодых супругов Бессоновых сильно переменилась. Порою Костя как наседка за цыплёнком, за женой ходил, во всякую её работу с помощью своей влезть старался, в глаза заглядывал, желания угадывал... В другой день без видимой причины становился раздражительным, капризным, весь день с таким лицом ходил, будто лимон на языке держал. Напившись, делался обидчивым, недовольным всем на свете. Начинал выговаривать Даше, что не любит его никто и не считается, и никому-то он, такой хороший, не нужен.

От этого его нытья Даша уходила куда-нибудь, возвращалась через час-другой, когда Костя уже спал. Однако провести эти два часа тоже ведь где-то надо было. Несколько раз уходила к матери, пока та не прознала о причине этих её визитов. Больше Даша старалась к маме не сбегать, потому как та начинала расспрашивать, ругать Костю, сетовать и расстраиваться. Даша предпочитала не ставить маму в известность о своих проблемах. Тогда прибежищем её стала та столярка, где прятались они с Кириллом от дождя после кино. Хозяин её, человек в годах, в последнее время часто болел, в мастерскую свою на задворках, за зимним хлевом уже почти не заглядывал. К тому же - осень, темнеет рано, не шибко-то тянет на дворе копаться. Даша ни разу ни с кем не столкнулась вблизи своего убежища, и была уверена, что никто про неё не знает. Пока не встретилась там с Кириллом.

После этого ей и уходить некуда стало. Да и холодно на дворе, идти из дому не хочется. Как-то раз Костя опять заявился хорошо поддатый, начал ныть и придираться. Тогда Даша, посмеиваясь сама над собой, вышла в прихожую, хлопнула входной дверью, а сама встала за портьеру, отгораживающую маленькую нишу. В этой нише они с Костей удобно разместили прихожку - вешалку для пальто и курток, тумбочку под обувь. Даша сидела на маленьком табурете и слушала пьяное бормотание и жалобы Кости. За неимением слушателя, Костя обращался к коту. Даша зажимала ладошкой рот, чтобы не расхохотаться. Вскоре Косте наскучило общаться с котом, он лёг на диван и через несколько минут захрапел. С тех пор Даша перестала уходить из дому. Она просто пряталась за шторой, в чём никогда никому не призналась бы. Хотя сама она нисколько это не драматизировала, и даже веселилась, слушая беседы обиженного Кости с котом.

Продолжалось это до тех пор, пока…

http://www.proza.ru/2015/07/24/1128