Одержимый. недолгое счастье

ОДЕРЖИМЫЙ

недолгое счастье

В начале шестидесятых прошлого столетия, эта история долго гуляла по просторам Сибирского края, а может и по всей России. Об этом, кажется, даже в газете писали, или в каком-то другом СМИ. Не помню точно, но суть не в этом. История эта, страшная, трагическая, врезалась в мою детскую память на всю жизнь. И хотя, я лично не знала тех, о ком собираюсь писать, но постараюсь все, что помню, максимально точно донести до читателя. В крупном районном центре, Мишиным не завидовал только ленивый. Людмила работала Главным бухгалтером на Маслозаводе, которым заведовал её муж Сергей Леонидович. И хотя, раньше не разрешалось двум членам семьи занимать руководящие посты в одном предприятии, на супругов Мишиных это правило не распространилось. Предприятие постоянно отчитывалось о своей работе в области. И по итогам этих отчетов, можно было понять, что  Маслозавод этого района, заметно опережал по всем показателям все подобные предприятия соседних районов. На Маслозавод свозилось молоко всех совхозов и колхозов района. Под руководством добросовестного Сергея Леонидовича, здесь производилось не только отличное сливочное масло, но и широкий ассортимент кисломолочной продукции и свежего молока. Многие наверное, помнят  ряженку, варенец и настоящее, прекрасное молоко в стеклянных литровых бутылках, которые, к тому же, можно было мыть и сдавать снова в магазины. У супругов Мишиных подрастала красавица дочь с модным именем Снежана. У девушки были необыкновенного цвета глаза. Цвета первой весенней фиалки, они словно светились изнутри, притягивая к себе взгляды одноклассников. Семья Мишиных проживала в трехкомнатной квартире на земле.  Неизвестно, пристало ли что к рукам супругов на их доходном месте, но жили Мишины не напоказ. Не хуже и не лучше других ИТР их уровня. Завидовали им многие по совершенно другой причине. Сорокалетние супруги, прожившие в законном браке лет семнадцать, имеющие на попечении общую шестнадцатилетнюю дочь, были похожи на новобрачных. Они так заметно были влюблены друг в друга, что это всем бросалось в глаза. Казалось, что в этой семье никогда не бывает разногласий или, даже легких ссор. Муж никогда не упускал возможности поцеловать жену, подарить ей цветы, коробочку конфет или другую сладость. Жена, при виде супруга, краснела, как влюбленная девочка и не спускала с него сияющих счастьем глаз. Супруги, как говорится, никогда не возвышались над сослуживцами, соседями и друзьями. Они охотно принимали приглашения на различные семейные торжества. В гостях Сергей приглашал на любой танец только свою Милочку. Он даже на секунду боялся потерять её из виду. Но это не было ревностью. Это была Любовь! Настоящая. Такая, какой она и должна быть, но к сожалению, бывает очень далеко не у всех.
И в этой Любви не было эгоизма или собственнического инстинкта. Супруги умели беречь друг друга и доверять друг другу. Находясь в частых командировках ни ему, ни ей даже и в голову не приходили мысли о возможности измены любимого человека.
В такой же любви и заботе росла и их Снежаночка. В июне девушка закончила десятый класс, успешно сдала экзамены и готовилась поступать в институт.
Снежана давно уже выбрала свой путь, она не собиралась идти по стопам родителей.  Девушка решила, что она будет лечить животных. Ни отец, ни мать не препятствовали ей в выборе своего пути. У Мишиных не принято было навязывать силой своего мнение другим членам семьи. Стоял конец июня, отчетный месяц. Главный бухгалтер Людмила Тимофеевна Мишина, подготовила всю отчетную документацию за полугодие и предоставила её директору Маслозавода Мишину Сергею Леонидовичу.
Завтра с очень раннего утра, он отправится в областной центр с этой отчетностью в соответствующие инстанции. На часах не было еще и пяти утра, когда зазвенел будильник. Поезд, на котором уезжал Сергей, отходил через час. Стараясь не разбудить жену, Сергей прошел на кухню, быстренько проглотил стакан чая.  Выходной костюм, белоснежная рубашка и все необходимое для командировки, еще с вечера было заботливо приготовлено Людмилой. Сергей, оделся и прокравшись на цыпочках в спальню, нежно поцеловал жену. Людмила открыла глаза и потянувшись спросонья, улыбнулась мужу:" Сереженька, ты что не разбудил меня? Я провожу. Сейчас, быстренько!"  -"Лежи, лежи, зайка моя беленькая. Сам не маленький. Добегу. Тут идти-то, минут десять".
Идти до железнодорожной станции, было действительно недалеко. Сергей заглянул в комнату дочери. Снежанка мирно посапывала в своей кровати. В изголовье её, на плечиках висело красивое, розовое платье, приготовленное для выпускного школьного бала. Обычно, отец не лез со своими поцелуями к сонной дочери, не желая ее потревожить. И уезжал он не более, чем на трое суток. К выпускному  вечеру дочери, вполне бы успел. Но, на этот раз, он, словно предчувствуя что-то, тихо подошел к кровати Снежанки. Сергей простоял у изголовья дочери пару минут, внимательно вглядываясь, в бледном свете наступающего утра, в родное личико Снежаны, что так сильно походила на его, недавно умершую мать. Осторожно поцеловав дочку, он вышел из дома. На сердце, отчего-то, было тяжело и неуютно. К станции пролегала узенькая тропка, протоптанная в густых, приозерных камышах многими сотнями ног. Если идти нормальной асфальтированной дорогой, то потеряешь минут двадцать. А тут рядом с озером, и за 10 минут добежать можно.
Буквально через несколько минут, после уходя мужа, Людмила резко села в постели. Она сама не поняла, отчего ей, вдруг сделалось так страшно. Что заставило ее проснуться в холодном поту, задыхающуюся от непонятного приступа ужаса. Женщина поднялась и надев тапочки вышла во двор. Утро уже вовсю разгоралось на востоке, розовым заревом восходящего солнца. Сразу же, за небольшим приусадебным огородом, за густой, камышовой стеной, начиналось большое, известное на всю  Сибирь озеро. В кустах отцветшей черемухи звонко пела невидимая птичка. Но даже ее голос не мог заглушить стеклянного шуршания сухого камыша, доносившегося с озера. Что-то жуткое было в этом звуке. Людмила никогда раньше не замечала, что камыш может так громко, и так страшно шуметь. Она вернулась в дом и взглянула на часы. До отхода поезда, на котором должен был уехать муж, оставалось не более пяти минут. -"Не успею, если даже бегом побегу", - мелькнула мысль. 
Весь день она вяло бродила по дому, переставляя с места на место то стул, то обувь. После окончания полугодового отчета, Люда взяла положенные ей три дня отгула. Хотела в отсутствии мужа, поработать на своем небольшом участке, прополоть грядки. Но сейчас ничего не хотелось. Даже думать о чем-то и то было лень. Снежана, позавтракав, убежала к подруге, обсудить программу выпускного бала. Людмила совсем извелась. Что-то томило ее, угнетало, навевая невыносимую тоску. Муж и раньше уезжал достаточно часто. Женщина скучала в его отсутствие, но всегда что-нибудь успевала сделать из того, до чего обычно, не доходили руки. То подкрасит что-нибудь, то подбелит, то стиркой займется. А в этот раз с ней происходило что-то необъяснимое. До областного центра, куда уехал муж, поезд шел шесть часов. Обычно, попав в нужное учреждение, Сергей набирал из проходной кодовый номер домашнего их или рабочего телефона и сообщал жене, что с ним все в порядке. На этот раз, время тянулось невыносимо медленно. Но все же оно шло. Хоть медленно, но шло. И вот уже минули все возможные пределы этого времени, а Сергей так и не позвонил! Ближе к вечеру, когда закрываются любые учреждения, Людмилу охватила такая паника, что даже Снежана, вернувшаяся от подруги, испугалась вида матери. -"Мамочка, прекрати панику. Папа не смог позвонить. Возможно, вахтер противный попался, а может порядок там новый установили и нельзя теперь со служебного звонить домой".  Но никакие увещевания на Людмилу не действовали. Она в какой-то момет, с леденящей душу уверенностью поняла, что больше никогда не увидит своего Сереженьку. Почему ей пришла в голову эта мысль, Люда не смогла бы ответить. Но она пришла и засела там, непроходимой жуткой болью. Женщина прометалась всю ночь в своей комнате. Она, тихонько зажимая ладонью рот, выла, не беспокоясь о чувствах дочери. Людмила просто не помнила в данный момент, ни о ком и ни о чем. Все ее мысли, все ее существо было наполнено одним, разрывающим сердце воплем "Сереженька, где ты?" К утру, обессилившая женщина, свалилась в нездоровом тревожном сне. Снежана, сама невыспавшаяся, расстроенная полубредовым состоянием матери, тоже уснула. Разбудил женщин звонок телефона. Сорвавшись с постели, путаясь ногами в свалившейся на пол простыне, Людмила бросилась к телефону. Прижав трубку к уху, громко крикнула, срывающимся от подступивших рыданий голосом -" Сереженька!?" Но ответил ей незнакомый мужской голос. --"Квартира Мишиных?" 
-"Да. - осевшим от ужаса голосом прошептала Валентина,- Кто это? Где Сережа?" 
-"Из местного ГОВД вас беспокоят. Следователь Шумилин. Вообще-то, это я собирался узнать у вас, где может быть сейчас ваш супруг, Людмила Тимофеевна?" 
В небольшом городке многие хорошо знали друг друга. И в том, что главного бухгалтера самого большого предприятия городка, следователь знал по имени- отчеству, ничего удивительного не было. Что было потом, Людмила с трудом могла бы припомнить. Какие-то люди - гражданские и в форме милиции, сновали в их доме. Её о чем-то спрашивали, что-то пытаясь выяснить. Но Люда лишь тихонько стонала, сидя в своем кресле и раскачиваясь, как маятник из стороны в сторону. Оказывается, распухшее тело Сергея, обнаружили в озере ночные рыбаки - браконьеры. Они  сообщили в  местные органы правопорядка о своей страшной находке.
Как попал в озеро трезвый, ответственный директор городского Маслозавода, зачем он свернул с тропинки в камышах, проходящей в пятидесяти метрах от озера, никто не мог понять. Никто не мог ответить на эти неразрешимые вопросы. Директорского портфеля с  полугодовой отчетностью, так же, не нашли. И только после вскрытия и подробного анализа тела Сергея, следователь по этому запутанному делу, получил точный диагноз: Прежде, чем утонуть в озере, Сергей был зверски избит. Утопили его еще живого. Официальной версией послужило заключение, что директора пытались ограбить. Но не найдя у того достаточно серьезной суммы денег, убили от злости.   Но кто? Преступников так и не нашли. Списали все на заезжих гастролеров.
Бумаги, в виду их не большой ценности, искать не стали. Слишком дорого бы обошлось приглашать водолазов для прочесывания огромного озера. Да и то не факт, что портфель был бы найден. Следствие по этому дел продолжалось не один год. То появлялись какие-то факты, зацепки, то рассыпались тут же. Дело попало в разряд стойких "висяков". После похорон горячо любимого мужа, Людмила полностью потеряла интерес к жизни. Она сидела в своем кресле почти безвылазно. Слез не было. Они давно иссякли. Женщина послушно и бездумно, как робот, подчинялась дочери. Молча и совершенно равнодушно проглатывала по утрам несколько ложек супчика, послушно умывалась, послушно посещала туалет.  Все остальное время она сидела, молча глядя в окно, в сторону страшного озера. К ней приходили сослуживцы с работы, пытаясь расшевелить несчастную, пытаясь вытащить ее из дома. Но все было бесполезно. Людмила не отвечала ни на какие вопросы. Было такое впечатление, что она никого не видит и не слышит. Снежане ничего не оставалось делать, как устроиться на работу. Девушку взяли учеником на маслопроизводство, на тот завод, которым заведовал совсем недавно, её погибший отец.
Прошел ровно год. Людмила так и не оправилась от горя. Мало того, она тайком от дочери, стала попивать. Сначала понемногу, потом, все  чаще. Нечистоплотная, завистливая её соседка, "разведенка" Галина, во время отсутствия Снежаны, пробиралась в дом Мишиных и оставив Людмиле бутылку водки, уносила из дома очередную вещь. То комплект нового постельного белья, то хрустальную вазу, то новые модельные туфли Люды. Снежана пробовала бороться с непорядочной соседкой, грозила ей милицией но слезы матери, ее умоляющие глаза не давали девушке этого сделать. Однажды ночью, Снежана проснулась от громкого, радостного вопля матери.
Вбежав в её комнату, девушка с ужасом увидела, как Людмила, протягивая руки в сторону открытого окна и радостно смеясь, выкрикивала -"Сереженька, милый мой! Ты пришел. Не уходи больше, а то я умру без тебя".  Кое-как успокоив мать, Снежана, незаметно вколола её снотворное. Утром, уходя на работу, она заглянула в комнату матери. Та спала. На губах страшно похудевшей женщины, была счастливая улыбка.  Видимо, она видела во сне своего Сереженьку.
О том, что случилось потом, Снежане рассказала Галина. Людмила проснувшись, вышла во двор дома. Она пересекла заросший сорняком огород и отправилась к озеру. 
Встревоженная соседка, видевшая все это в окно своего дома, бросилась, по ее словам, вслед. Но Люда оказалась проворнее. Она быстро добежала до озера и с криком -"Сереженька, я к тебе...", бросилась в воду. Галина пыталась вытащить соседку. Она показывала потом Снежане и следователю синяки и царапины, полученные ею в процессе борьбы с обезумевшей соседкой. Не сумев справиться с Людмилой, Галина бросилась за помощью. Но когда на её крики сбежались люди, женщины на поверхности воды, уже не было. Вытащили ее быстро, но недостаточно быстро для того, чтобы можно было спасти самоубийцу - утопленницу.
Схоронили несчастную женщину за счет средств, выделенных администрацией Маслозавода и добровольных сборов коллегами, недавно еще жизнелюбивых и счастливых супругов Мишиных. Снежана осталась одна. Девушке еще не исполнилось и восемнадцати. Совершенно выбитая из колеи, свалившимся на нее двойным горем, бедняжка долго не могла прийти в себя. Но неосознанная жажда жизни молодого организма, постепенно победила жесткую хандру. Запрятав глубоко в душе мечту об институте, похудевшая, с потускневшим взглядом, девушка снова вышла на работу на Маслозавод. Принимая во внимание тяжелую судьбу девушки и отсутствие моральной и материальной поддержки, администрация завода, присвоили ей внеочередной разряд. Из учеников, Снежана перешла в разряд полноценной работницы, с заметной прибавкой в заработной плате.