Старая ель

Сегодня утром мы с внуком пошли искать рыжики. Я вела его к матёрой старой ели в поле, в море  некошеных трав. Возле ели стояли её дочери-ёлки, их дети и внучата.
И с просёлочной дороги эта ель всегда была видна.

Мы  шли по дороге. Внук не умолкал:
- А куда идём?
- А есть ли там рыжики?
Я немного осаждала его любопытство, потому что если дать ему волю, он такого наговорит…
Вот вчера засиделась за вязанием на диванчике, потянулась  и говорю:
-Устала пятая точка.
Он не растерялся и отвечает:
- То, что ты называешь пятой точкой, это шестая.
А пятая находится между ног. Это самое больное место.
Я удивилась и спрашиваю изумлённо:
- Как это? Ты откуда знаешь?
Читал в книге про карате. Давай я тебе покажу приёмчик.
- Нет, нет! - испуганно ответила. - Вот ведь! Выдаёт мне совершенно не знакомую информацию. А ведь несколько лет тому назад были у него трудности с чтением.

Вот и поле. На нём мокнет скошенная трава и стоит сиротливо один стог. А к нему носилки приткнулись. Это две ровные жерди, на которых носят сено к стогу. Сенокос нынче никакой. Всё лето холодно. И каждый день сеют дожди. А с вечера в низинах и над речками поднимаются белые холодные туманы.
Прошли немного по клеверам алым. Трава меня скрывает. У ели седой камень. Присели и передохнули. А потом в бой!

Нам повезло. Мы разнимали полуметровые, выхлестанные ветрами и дождями косы клеверов. А под ними поднимались мостами рыжики. Некоторые из них были темнее обычного, ядрёные и хрусткие, глазастые и наивные, росточком с булавочку и копеечку и больше. Мы ползали на коленях, на четвереньках, опьянённые радостью детской и незабываемой. И больше всего рыжикам полюбился мой внук. А ведь несколько лет назад я показала ему первый гриб, и вместо  слова рыжик, он говорил:  ижик.

  С полной корзиной мы подошли к матёрой ели,  и я поговорила с ней:
- Спасибо. Я знаю, что ты здесь главная. Это ты дала нам столько радости, какую не купишь ни за какие деньги.

А внук всё понял.
А меня этому никто не учил.
Глубинная память подсказывает слова благодарности.