Глава 3. Хто нэ скачэ, той москаль!

 

 «На Майдане Независимости в ожидании прибытия экс-премьера Украины Юлии Тимошенко царит атмосфера рок-концерта - стоит гул от многочисленных криков людей, все радуются и сохраняют хорошее настроение. Когда собравшиеся единодушно выкрикивают традиционные кличи, этот мощный звук разносится на несколько кварталов во все стороны от Майдана,   Люди прибывают на Майдан в большом количестве. Узкие проходы в баррикадах сложно проходить. Баррикады дополнительно усилены по сравнению с предыдущим днем. Общее настроение в целом воодушевленное, приподнятое. В отличие от предыдущих дней противостояния на Майдане больше людей в гражданской . Представители самообороны, как правило, в касках и обмундировании менее заметны в общей массе.   Сегодня Верховная Рада Украины поддержала постановление, согласно которому освобождается Юлия Тимошенко.  Около 17:45 она покинула территорию харьковской ЦКБ №5 и прибыла в Киев».
               
                (Интерфакс - Украина)


       Задымленный, чем-то похожий  на   кошмар из больного сна, Киевский майдан кишел толпами электората.
       В едином порыве   и предвкушения  новой жизни в Евросоюзе, там собрались практически  все слои украинского общества.
       Рядом стояли чумазые, в касках, со щитами и дубинками в руках,   боевики «правого сектора», пахнущая парфумом, добротно одетая и ликующая столичная интеллигенция,  а также  многочисленные,  воняющие трущобами люмпен-пролетарии, как необходимый атрибут всякой революции.
       С высящейся в центре сцены, усиленные мощными динамиками, в массы  летели крылатые лозунги и призывы, истинно народных  трибунов  Яценюка, Клячка и  Тягнибока.
       Первый впечатлял   харизматичностью, второй статью, а третий звериным оскалом.
       Бдящие в первых рядах боевики время от времени прерывали эти выступления нестройным ревом «Слава Украини!», интеллигенция с творческой элитой, утирая слезы умиления,  вопила «Героям слава!»,  а   люмпены     пуская по кругу бутылки с дармовой  водкой,   заодно чистили карманы зазевавшейся элиты. 
       В короткие паузы меж речами, снующие в толпе активисты с мегафонами, заводили   речевку «Хто нэ скаче - той москаль!»,  и тысячи щирых украинцев  прыгали под нее на цирлах,  в едином порыве.
       Эта перемежалась другой, еще более колоритной.
       «Украина - цэ Европа!» -  начинали одни. «А Россия - повна жопа! - проявляли высочайший интеллект другие.
       После  прыжков, вскинув вверх руку и призвав  к вниманию,  порозовевший Яценюк,блестя запотевшими очками  сообщил  массам, что по решению Рады  украинская Жанна Д’арк (она же Юля Тимошенко) освобождена из тюрьмы и следует с кортежем в Киев.
       Столь радостная весть вызвала очередной приступ восторга, электорат  начал скандировать  ее  имя.
       Затем на  подмостках сцены появилась популярная на Украине певица Руслана, обернувшая пышные формы национальным флагом и под овации толпы  спела  гимн «нэзалэжной». Все с трепетом внимали.
       Однако праздновали  победу далеко не все.
       В Доме профсоюзов, где разместился со своим штабом  комендант майдана Парубий, активно кипела работа.
       По мобильным каналам связи и нарочными «автомайдана»   во все концы столицы,  боевым сотням ОУН-УПА летели срочные приказы.
Ими уже были взяты под контроль здания Верховной Рады, Администрации президента, Кабмина и МВД, а теперь блокировались все въезды и выезды из столицы.
       Киевской милиции предписывалось надеть желто-голубую ленту и заняться патрулированием  улиц вместе с самообороной.
       Самое активное участие в работе штаба принимал уже известный читателю Василь Деркач из Ровно.
       По протекции Музычко (Сашка Белого), с которым они стали близкими друзьями, он был переведен «в центральный провод*» в Киев, где принял самое активное участие  в подготовке восстания. Когда же оно началось, пан Деркач, проявив недюженные способности,  стал правою рукою Парубия. Тому, кстати, это весьма пригодилось.
       Умственно отсталый от рождения  (что подтверждалось медицинскими документами и часто неадекватным поведением в Раде),  комендант   в критические минуты  терял нить мышления  и  тогда  его подстраховывал Деркач,  предлагая свои решения.
       Как правило, они оказывались верными, и  стратег выдавал решения за свои, многозначительно надувая щеки.
       Одним из таких было - расположить снайперов «правого сектора» на крышах высоток в тылу «Беркута»  при штурме  восставшими правительственных зданий, в провокационных  интересах.
Чем достигалась двойная цель: расстреливался стоявший живой стеной на Майдане спецназ, а боевики считали, что по ним  с крыш бьет его снайперское подразделение.
        В этой охоте на людей принял участие и сам   Деркач, изрядно поднаторевший в стрельбе в учебном лагере  Музычко - Белого.
        Оружие - американские штурмовые винтовки «Кольт» М-4 с оптическими прицелами и глушителями, в штаб Майдана тайно доставил депутат Рады Пашинский со своими помощниками.
        Из боевых сотен Майдана  туда была  срочно вызвана  пятерка снайперов, двое из которых  принимали участие в войне на Кавказе, и   Парубий поставил перед хлопцами боевую задачу.
       - Трэба з высоток на Институцькой  вполювать дэкилька  «бэркутив» и э -э…(потеряв мысль вопросительно взглянул на помощника).
       - … а заодно  десяток   тых, хто их штурмуе. Зрозумилы? 
       - Щэ як, панэ  комэндант,-  переглянулись боевики. - Гарна задумка.
       - И шоб мэни ани чичирк!- подошел к ним вплотную Парубий. - Зробытэ и забулы. А шоб усэ було гаразд, за старшего з вамы пидэ пан Дэркач. Вы його знаетэ.
       После этого  в специально оборудованной под оружейку комнате, группа получила портативные  рации и американские винтовки    с патронами, проверила их готовность к использованию, вслед за чем,  уложив оружие в три спортивные сумки и,  прихватив те с собою, вышла из штаба через заднюю дверь на улицу.
       Пройдя дворами к заваленной мусором Институтской  и сориентировавшись в обстановке, Деркач приказал двоим занять позицию на последнем этаже гостиницы «Украина», второй паре - на крыше Центра культуры профсоюзов, а сам, с  последним бойцом, решил  подняться на здание Центрального банка.
       - Звязок по рациям тикы зи мною. Вогонь разпочать по команди, - коротко проинструктировал  Деркач подчиненных.
       - Слухаемось панэ провиднык, - кивнули балаклавами те.- Усэ зробымо.
После чего группа растворились в толпе  прихлебывавших пиво из банок зевак,  наблюдавших  события на Майдане.
       Вскоре бесшумный лифт вознес Деркача  с Палием  (так звали  напарника), на последний этаж банка, куда их беспрепятственно пропустили уже взявшие учреждение под контроль бойцы «правого сектора», а  командовавший ими сотник в козацком шлыке*, лично  отпер для гостей  металлическую дверь, ведущую на крышу.
       - Будэтэ знимать? - кивнул он на спортивную сумку,  висевшую на плече Палия.
       - Щэ  як будьмо, - подмигнул ему снайпер. А Деркач добавил - давай панэ сотнык ключа. И ты нас нэ бачив.
       С высоты птичьего полета, Майдан был как на ладони.
       В хмурое небо поднимались клубы черного дыма от горящих покрышек, едва слышно доносились крики толпы и размеренные удары довбышей в бочки,  темная когорта  спецназа, блестя шлемами,   шаг зашагом отступала  под напором атакующих.
       Поставив сумку у паребрика крышы,  Палий раздернул ее  змейку и передал  Деркачу одну из винтовок с несколькими обоймами.
       - Гарный обзор, - сказал тот, передернув   затвор. - Займаемо  позицию (опустился на колено у поребрика). Потом включил рацию и вышел на связь с другими группами. Те доложили о готовности.
       - Видкрыты вогонь! - отдал им  команду «провиднык»,  вслед за чем вжал приклад в плечо,   приникнув к прицелу.
Сильная, с подсветкой оптика, сделал дальнее  близким.
       На визирную сетку поочередно наплывали осатаневшие в борьбе соратники, метавшие вперед «коктейли молотова» с булыжниками, а потом возникли  неровно прикрытые щитами ряды  «беркута».
       - Кранк, кранк, кранк -  захлопали винтовки правосеков.
       Сначала  Деркач два раза промазад, а Палий нет. Чувствовались выучка и опыт.
       После его выстрелов,  под ноги товарищей, в последней шеренге сразу же свалились два «беркута».
       Внимание же  Деркача привлек  один из бойцов «правого сектора».  Раз за разом выбегая из передних рядов, он раскручивал над головой цепь, с прикрепленным на конце шаром, обрушивая ее на щиты и головы спецназовцев.
       - Гэрой, справжний гэрой, - бормотнул Васыль, выцеливая очередную жертву.
       Ею оказался рослый офицер, с блеснувшей на погоне майорской звездой, сваливший «гэроя»  при очередной атаке, мастерским  ударом дубинки.
       - Клятый москаль, - выругался Деркач,    плотнее вдавливая  глаз в  обрезиненный окуляр  прицела.
       Две пущенные им пули высекли искры из брусчатки, а третья, судя по всему, попала спецназовцу в плечо, развернув и швырнув того на землю.
       - Видслужывся майор, - смахнул пот со лба  стрелок, после чего вщелкнул в приемник «кольта» новую обойму.
       - Так, Мыкола, - повернул  голову к Палию. - Тэпэр пэрэносымо вогонь  на самооборону. - Бый тых, хто ховаеться за другых. То нэ бийци, а мотлох*.
       - Слухаюсь пан провиднык, - ловко перезарядил винтовку снайпер.
       Теперь стали падать и разбегаться  бойцы «правого сектора».
       Когда участок площади перед еще теснее сгруппировавшимся «беркутом» опустел, за исключением неподвижно лежащих убитых выстрелами и ползущих в укрытия раненых, Деркач приказал напарнику прекратить огонь, после чего отдал соответствующую команду по рации другим группам.
       - Усим повэртатысь назад, - завершил связь и отключился.
       В штабе его встретил довольный  Парубий,   сообщив, что получил с Майдана доклад о четырех  убитых и шести раненых снайперами «беркута»  бойцах самообороны.
       - Щас их там знимають  захидни та  росийськи  СМИ. И про всэ довэдэно в   посольство США. -  Поздоровляю, чиста робота.
       Кадры расстрела спецназом сражающегося с кровавым режимом Януковича украинского «народа» облетели земной шар, возбудив правозащитные организации.
       Лидеры США и целого ряда европейских стран заявили решительный протест, усмотрев во всем «руку Москвы», вслед за чем стали оговаривать вопрос о вводе на Украину миротворческого контингент
       Одухотворившийся же своим «подвигом» Деркач, обласканный руководством УНА-УНСО, после победы Майдана решил  занялся личным обустройством.
       С первых часов пребывания в столице и до сегодняшнего дня, находясь в гуще революционных событий и готовя переворот, Васыль не имел в Киеве  ни жилья, ни майна,  обретаясь во второразрядной гостинице на окраине. 
       Дельный совет в этом плане,  ему дал близкий сподвижник «по справи», а  теперь широко известный на Украине    Музычко - Билый. 
       В дни Майдана Сашко  не опускался до   сотника, активиста, а тем паче рядового бойца, участвовавших в акциях и схватках с «беркутами». Это для героя Чечни и бывшего сидельца, ставшего теперь одним   из лидеров  УНА-УНСО  было «западло», как он любил выражаться.
       Билый  занимался  более серьезными делами, неся в массы идеологию бандеровского движения.
       Он вламывался с автоматом и ножом на заседания еще не демонтированных органов прежней власти, демонстрируя оружие как государственный  атрибут,   мордовал  неугодных прокуроров с чиновниками, а меж делом экспроприировал  у буржуев для Партии и лично  себя,  изрядные суммы валюты, недвижимость, а также дорогие автомобили.
        - Робы як я,- сказал он Деркачу, когда отъезжал в Западные области для организации экспорта революции. - У Киеви повно багатых  жидив. Бэры любого за зябры  та  выкыдуй на вулыцю.
        Ну как было не внять столь мудрому совету старшего соратника? И Высыль Деркач принял его к исполнению.
        Для начала   согласовал все с Парубием (тот не возражал), после чего встретился с несколькими  майдановскими сотниками, окучивавшими центральные районы Киева.
        Те, испытывая известные у националистов чувства к иудеям, уже знали,  где обитают наиболее состоятельные из них, дав пану провидныку адреса и необходимую информацию.
        В один из вечеров, прихватив с собой  двух вооруженных боевиков - десятников* Джуру и Мороза  из Ровенской сотни, Деркач  сел в конфискованный  у комуняк   черный «Джип» с водителем - активистом, хорошо  знавшим Киев и  для начала отправился на Подол раскинувшийся на берегу Днепра, считавшийся весьма престижным в столице.
       Миновав Андреевский спуск с  древней церковью, автомобиль выехал на улицу Воздвиженка, вдоль которой тянулась череда стилизованных под старину домов с разноцветными крышами и неспешно покатил меж них (Деркач закрутил головою).
       - Так, ось цэй, - поглядев в прихваченную с собой  бумажку, - бросил он водителю,   приказав тому припарковаться у  одного - помпезного и с вычурной архитектурой.
       В связи с революционными событиями и опасностью для жизни, вокруг было безлюдно, не считая бегавшую по улице стаю собак и группу оборванных бомжей, гревшихся   в ближайшем сквере  у костра,   поочередно прикладываясь к бутылке.
       - Хлопци йдуть зи мною, а ты нас чэкаешь тут, - буркнул водителю    Деркач, открывая   дверцу «Джипа».
При виде вооруженных людей с повязками самообороны   на рукавах, бомжи оживились и вразнобой заорали «слава Украини!».
       - Гэроям слава, - лениво отозвались те, и, поддернув автоматы на плечах, пошагали вслед за провидныком к подъезду дома.
       Его фигурная металлическая дверь с сенсорами  электронного замка, венчавшегося   решеткой домофона, оказалась запертой изнутри,  что возмутило Джуру, и десятник стал стучать в нее  затыльником автомата.
       Вскоре за дверью послышались шаги, чей-то недовольный голос, после чего она чуть приоткрылась.
       - Самооборона, пани! - оттеснив в сторону оторопевшую консьержку, первым вошел Мороз,  пропуская следовавшее за ним начальство.
       - На якому поверси проживае симъя Цукэрманив? - оглядев  просторный холл со стильным лифтом,  мраморными ступенями  и лепниной на высоком потолке, - поинтересовался Деркач у представительной, средних лет женщины.
       - На пъятому, проше пана, - с готовностью ответила она. - Тилькы вси воны з нэдилю як драпанулы.
       - До Израилю? -   последовал вопрос.
       -  А то ж куды, -  ответила саркастически та.- На «святу зэмлю».
       -  Ключи воны вам  нэ пэрэдавалы? -  вопросил Деркач.
       -  Мэни ни. Сусидам напроти. Ти тэж  их нации.
       - Чую титочко  нэ поважаеш ты жыдив, - подмигнул консьержке Мороз, когда все трое направились к лифту.
       - Хай их чорт поважае  -  вернулась  та на свое место  в закуток и занялась вязаньем.
       Бесшумный лифт вознес экспроприаторов на нужный этаж и раздвинул створки.
       На просторную лестничную площадку  с зеркальным окном, оборудованную охранной видеокамерой,  выходили две квартиры.
       - Оцэ сусид, - снова взглянув в бумажку   провиднык, а Джура нажал  сенсор звонка двери слева.
       - Тили - бом, -  нежно пропело внутри и, спустя минуту, она открылась
       - Прошэ пана? - вопросительно уставился из проема на гостей средних лет упитанный мужчина с характерной внешностью.
       -  Я кэривнык штабу Майдана, - представился Деркач. - У вас, - ткнул пальцем назад, -  ключи вид моеи квартыры.
       -  Зрозумив, - часто закивал, тряся щеками толстяк и  дрожащим голосом позвал, - Сара!
       Когда  ключи были переданы по назначению, сосед доверительно сообщил, что он ювелир, симпатизирует Майдану и помогает киевской сотне.
       - Чим? - поинтересовался Деркач.
       - Коштамы та амунициею.
       - Гарно, -  похлопал  спонсора по плечу один из десятников. -  Будэш допомагаты и нам. А тэпэр йди  видпочиваты. Доброи ночи.
       Через несколько минут, отперев три замка  двери и включив  в квартире свет, новый хозяин с соратниками осматривал  квартиру.
       Она впечатляла размерами, дизайном и роскошью обстановки.
       Комнат в квартире было шесть, не считая просторной кухни, двух отделанных бронзой и малахитом   ванн,  а также    с видом на Днепр,  эркера*. 
       - Ну, прямо палац! - восхищенно сказал Мороз, оглядев все это великолепие, а потом остановился у одной из картин в гостиной.
       - Файна дивка, -  поцокал языком.- Схожа на одну мою знайому. 
       -  То «Даная» Рэмбранта,  - подошел к нему Джура, бывший в прошлом фотографом. - Дуже гарна копия.
       На кухне, встроенный в стену, обнаружился  красного дерева бар со множеством  разнокалиберных бутылок, Деркач извлек одну и прочел наклейку - «Хенесси».
       - Ну шо, хлопци,  выпъемо  по чарци?  За мое нове житло у Киеви.
       - Святэ дило, уселся первым за стол Джура, а Мороз снял с полки три хрустальных бокала.
Деркач свинтил с посудины колпачок и набулькал в них янтарного напитка.
       -  Щоб у хозяина було щастя  и прыбуток! - провозгласил тост Джура, и все дружно задергали кадыками.
       - Гарный напий, - утер рукавом губы Мороз. - Алэ до ровэнського самогона йому далэко.
       - Ну а тэпэр пановэ повэртайтэ до сотни, - убрал в бар бутылку Деркач.     - Та скажить водию, шоб завтра  о восьмий подав  сюды машину.
       - Слухаэмося, панэ провиднык, - встали со своих мест боевики, после чего оставили квартиру.
       Оставшись сам, новый владелец еще раз внимательно осмотрел жилище, а потом   найдя в одной из спален во всю стену  платяной шкаф, извлек оттуда новый  атласный халат, а из нижнего ящика пушистое мохеровое полотенце.
       Затем он принял ванну и  прошлепал хозяйскими тапками в зал, где уселся  в  одно из мягких, с вензелями на спинке кресло.
       Увидев на стоящем рядом  ломберном столике  пульт, взял его в руку и  навел на плоский, висящий на стене экран японского «Панасоника».
 
Я иду по улице словно чумачечий,
От солнца, шоб не жмуриться, я натянул очечи!
А в стеклах отражаются девочки-конфетки,
За наглость не сочтите, угостите сигареткой!

возник на экране  популярный на Украине певец Остап, а потом рядом с ним  сексапильно затрясла сиськами  его жена Настя.

Пришла, и оторвала голову нам чумачечая весна,
И нам не до сна,
И от любви схожу я с ума!
Чумачечая весна пришла и крышу нам с тобой снесла,
Чумачечая весна пришла-ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла!

дружно заорала пара,  и Деркачу захотелось секса.
       - А почему нет? - подумал он,   извлекая из полы халата  сотовый телефон и нажимая кнопки.
       Спустя полчаса в  прихожей затиликал домофон,  наружная камера высветила  у входной двери дома  прибывшего из ресторана гонца с  несколькими пакетами
       - Видкрываю!  - пробасил Васыль  и  вскоре получил  все то, что было заказано: горячую, истекавшую соком, курицу-гриль с армянским лавашом и зеленью,   упакованный в облатку сыр «Эдем»,  бутерброды с красной икрой, а к ним банку кофе и «Киевский» торт с   каштанами на коробке.
       Когда он,  накрыв стол, поставил на него  две бутылки (одну початую, с виски, а вторую  с итальянским «Кьянти»), домофон снова ожил  - прибыла заказанная в интим-    салоне ночная фея.
       После короткого знакомства, сопроводившегося возлияними  и тихой музыкой, в одной из спален  долго скрипела  кровать. Напористо и ритмично.
       А поутру, уставший,  но бодрый Деркач,  сидя рядом с  водителем, мчался на  «форде»  в штаб Майдана.
       Революция  набирала обороты...