Круг замкнулся. Глава 4

ГЛАВА 4

ПАРАДОКСЫ И ЗАКОНОМЕРНОСТИ ЛИХОГО ВРЕМЕНИ

   Много хороших моментов было, есть и будет в жизни — на то она и жизнь, творя-щая все новое и новое, иногда поражающая своими, казалось бы, парадоксами, но неустанно расставляющая все по своим местам. И вот уже то, что раньше вызывало изумление, стало закономерностью, вот уже взлетевшие ранее в гордыне сидят пону-рые в тоске и печали, а те, кто тосковал в кажущейся темной безысходности, гля-дишь, расцвели цветами радости и света, и наоборот. Такова жизнь, все в ней течет и меняется, иногда и кардинально, так, что порой и с ног сшибить норовит. Ибо она не сама по себе, не набор случайностей, выпадающих и чередующихся в произвольной форме, а весьма логична.
   Вот и наш герой, Курилов, понимал, что правит жизнью Истина — живая и вечная, великая и мудрая. Имя ей он определил общепринятым словом — Бог, хотя еще не сов-сем хорошо понимал содержание этого определения. Однако чувствовал, что Истина может приближаться к жизни и человеку, и тогда все становится ясным и понятным, каждая вещь обретает свое место, а каждая причина — свое законное следствие; либо отдаляться, и тогда все становится запутанным, а порой и с ног на голову опроки-дывается.
   Истина с большой буквы, думал Курилов,  имеет свою проекцию — истину малую, истину практической жизни, на которой должны строиться человеческие и общест-венные отношения. Нет, не как в казарме по какому-то уставу, нет. Все в жизни может меняться — границы городов и их внешний облик, технический уровень цивили-зации и формы общественной организации, и личные обстоятельства конкретного  че-ловека. Но Истина остается неизменной. Не должно быть так, что сегодня в слове четыре буквы, а завтра — шесть, что сегодня учат одному, а завтра — другому, про-тивоположному (да еще и те же самые люди!).

   Однако «вот не было заботы, так подай!» А именно так получилось с  поколением Андрея в начале девяностых, когда молодые люди в двадцать пять – тридцать лет оказались среди жизни, совсем не той, какой их учили и для какой их вос-питывали. Человек человеку оказался не другом и братом, а хуже волка. Впору было перефра-зировать «Все люди — братья» во «Все люди — враги». Более того, наступил такой  беспредел в экономике, социальной сфере, да даже во взаимоотношениях между людь-ми, что  поверить было трудно в реальность происходящего.
   И раньше к большой личной собственности относились в народе с подозрением, то теперь на фоне стремительного приобретения частной, о каких позитивных взаимо-отношениях можно говорить? А еще совсем недавно все было по-другому, и страна — сверхдержавой…
   Вот и приходилось в те годы, когда все менялось буквально ежечасно, жить в ос-новном сегодняшним днем, сражаясь за существование.  И, как долго продлится это, никто толком не знал. Оставалось только верить, верить и надеяться, что Истина восторжествует, и разумное начало жизни возьмет верх над неразумным, разрушающим все и вся хаосом тогдашнего бытия.
   Курилову и его друзьям очень хотелось, что-то улучшить, что-то сделать для ис-правления ситуации, хотя бы вокруг себя. Он помнил, как  они  с радостью стара-лись поддерживать все хорошее и позитивное, что могло бы, как им казалось, устра-нить неразбериху и ввести жизнь в русло нормальных отношений, в том числе и эко-номических. Помнил сильное стремление участвовать во всем этом.
   В начале девяностых они слушали Ельцына на съезде предпринимателей в Кремле. Верилось всему, что он говорил, и казалось, что впереди все будет более правиль-ным и справедливым. И позже звучало много слов, много речей и заявлений, но сов-сем не было настоящего обучения ни кооперации, ни новым финансовым и экономичес-ким отношениям. Создавалось впечатление, что это никому и не нужно (наивные зайцы размечтались, что волк будет обучать их безопасности жизни!).          
   Те годы были лихим временем. Как говорил герой известного романа Михаила Бул-гакова, «самым большим пороком является трусость». Стремившиеся к свободе, по-лучили ее — кто-то глоток, кто-то стакан, но воспользоваться ею в полной мере смогли немногие. В печи финансовых коллизий сгорели сбережения многих людей. И обиднее всего, что произошло это с теми, кто копил свои трудовые деньги всю жизнь, а теперь уже не имел сил, чтобы заработать вновь.
   Но неправильным будет сказать, если судить беспристрастно, что не было в те годы и ощущения некоего творческого начала. Люди строили планы, заключали договоры о сотрудничестве, мечтали. А как  романтичен был (попервоначалу) процве-тавший в те времена бартер, а попросту — обмен по формуле: товар — товар — товар…
   Однажды Курилову понадобился лес, в частности  доски разных размеров. Предло-жений было множество, но не устраивала стоимость. Долго искали предприятие и, на-конец, нашли на севере. Предложенные расценки были весьма приемлемы. Стали вести переговоры, производить калькуляцию по всем позициям с целью определить общую сумму закупки. Но когда попросили выставить счет для оплаты, то в ответ услышали — «Ничего вы здесь у нас купить не сможете!..» На вопрос: «Почему?» — сказали, что у них там, в северных краях, вообще ничего нет, а потому и деньги им не нуж-ны. «Скажите, что же вам нужно?» — спросил Курилов. «Если есть возможность, то привозите любые продукты…» — ответили на другом конце провода. «Борзых щенков», то бишь продукты достали, и сделка состоялась…
   Так и жили в первобытных экономических отношениях несколько лет. И постоянно задавали себе вопросы — отчего все так произошло, зачем все это обрушилось на наши головы и как выйти из этого состояния? Впрочем, подобные вопросы часто зада-вались на Руси…


© Шафран Яков Наумович, 2015