Слово митрополита Илариона киевского

Со «Слова о законе и благодати», созданном митрополитом киевским Иларионом между 1037 – 1050 годами, начинается русская письменная культура. В «Слове» много того, что стало важным для истории России на протяжении многих веков. Текст делится на две части. В первой рассказывается о превосходстве Нового Завета над Ветхим, о распространении Благодати по всей земле, разлившейся живоносной водой и по землям Руси. Во второй части восхваляется князь Владимир, крестивший Русь и уподобившийся апостолам. Очень часто вместе с текстом «Слова» в книгах публикуют и Молитву митр. Илариона, вознесенную им ко Господу от имени всей Руси и за всю Русь.

Иларион был ставлен Ярославом Мудрым в митрополиты вопреки канонам, ведь Киев был управляем Константинопольским патриархатом, а потому и киевской митрополией должен был управлять грек. Но ставленичество на престол русского священника обозначило шаг в сторону независимости Руси от Византии.

«Слово» и самодержавие.
О самом митр. Иларионе известно мало. Преп. Нестор, рассказывая в Повести временных лет о создании Печерского монастыря, пишет: «Боголюбивый князь Ярослав любил село Берестовое и церковь, которая была там, святых апостолов и помогал попам многим, среди которых был пресвитер, именем Иларион, муж благостный, книжный и постник. И ходил он из Берестового на Днепр, на холм, где ныне находится старый монастырь Печерский, и там молитву творил, ибо был там лес великий. Выкопал он пещерку малую, двухсаженную, и, приходя из Берестового, пел там церковные часы и молился Богу втайне. Затем Бог положил князю мысль на сердце поставить его митрополитом в святой Софии, а пещерка эта так и возникла». Свт. Иларион родом был русский. Известно еще, что он обучался в Киевском училище, которое основал сам князь Владимир специально для Церкви, а на обучение велел брать только детей из знатных родов. Будучи поставлен на Киевскую митрополию, митрополит и создал свое произведение, в котором высказал ряд ярких и важных особенностей расцветающей Киевской Руси.

 В «Слове» очевидно стремление Руси к независимости от своих недавних византийских учителей. Это видно по тому, что Илларион говорит и о благодати, равно разливающейся на всех и по всему миру, а следовательно и Византия, считающая себя наставницей, не может быть выше Руси, а только наравне с ней – ведь и у Руси есть свое воссиявшее солнце, это князь Владимир (позже Церковь назовет его равноапостольным), «подобный великому Константину, равный ему умом, равный любовью ко Христу…». Идея самостоятельности Руси и ее богоносности, утвержденная киевским митрополитом во многом повлияет на провозглашение иноком Филофеем Москвы третьим Римом, а затем в ней найдется и много общего с самодержавием Ивана Грозного. Во времена возвышения Московского княжества инок Филофей говорил: «Да веси яко вся христианские царства приидоша в конец, и снидошася в едино царство два убо Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти». Эти слова были написаны в хронографе Филофея, дошедшем и до Ивана Грозного, самодержавие которого имеет много общего с идеями, высказанными в «Слове».

По замечанию митр. Иоанна (Снычёва), время царствования Ивана IV венчает становление русского религиозного самосознания, которое воплотилось в самой личности русского царя. Иван Грозный стал первым Божиим помазанником на русском троне – над ним первым Церковь совершила дважды таинство помазания (первый раз – при крещении, второй - при возведении на престол), тем самым обозначив особую благодать; особой благодати также удостоился и равноапостольный князь Владимир, обратив Русь ко Христу и положив начало духовному единению народов. У князя Владимира и первого самодержца много общего. Даже слова, сказанные в «Слове» киевским митрополитом в адрес князя Владимира могут быть соотнесены с самодержавием первого русского царя. Иларион говорит, что князь «самодержцем стал своей земли, покорив себе окружные народы, одни – миром, а непокорных мечом», что характерно и для объединения земель Иваном Грозным. Еще до воцарения Ивана IV многие бояре и князья делили между собою власть, пользуясь ею в корыстных интересах. Государь же не только объединил в себе всю власть над всеми русскими землями, но и обосновал свое право как дар от Бога. Об этом он заявлял и Курбскому, который был приближенным царя, но во время Ливонской войны бежал к противнику, поселившись в Литовском княжестве: «Всемогущей и вседержительной десницей Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, держащего в своей длани все концы земли, которому поклоняемся и которого славим вместе с Отцом и Святым духом, милостью своей позволил нам, смиренным и недостойным рабам своим, удержать скипетр Российского царства, от его вседержительной десницы христоносной хоругви так пишем мы, великий государь, царь и великий князь Иван Васильевич всея Руси, Владимирский, Московский, … царь Казанский … и великий князь Нижнего Новгорода, Черниговский, Рязанский, Полоцкий, Кондинский и всей Сибирской земли и Северной страны повелитель - бывшему нашему боярину и воеводе князю Андрею Михайловичу Курбскому». Отметим здесь и уподобление царя во владении всеми землями Христу, «держащего в своей длани все концы земли, которому поклоняемся и которого славим…». Это уподобление – ясное провозглашение царя как наместника Божия.

Помимо общего между князем Владмиром и Иваном Грозным, есть схожесть с русским царем и в фигуре митр. Иллариона, произносящего речь от имени всей Руси в адрес греков и за всю Русь молящегося и предстоящего за свой народ пред Богом, что очевидно уже в первых словах его молитвы, среди которых такие: «Владыко, Царю и Боже наш … помяни, Благий, и нас, убогих твоих, ибо человеколюбец имя Твое! Хотя и не имеем мы добрых дел, но спаси нас по великой Твоей милости, ибо мы – народ Твой и Твоей пажити овцы…». Митр. Илларион в «Слове» и в своей молитве, возносимой Богу за всю Русь, стал наряду с князем Владмиром и первым на русской земле, кто выразил духовную ответственность за весь русский народ. Такой же крест ответственности позднее возлагали на себя Сергий Радонежский, Серафим Саровский в трудные для России годы, а также и русские государи – наверное, в разной степени. Примечателен еще один факт – свт. Гурий, будучи рукоположен 3 февраля 1555 года собором архипастырей в архиепископа Казанского, по дороге в новую епархию во многих городах совершал молебны, читая на них молитву Илариона. Таким образом во время его пути эта молитва вновь стала возноситься за всю Русь, освящая и новые земли, присоединенные Иваном Грозным.




«Слово» и Русь.
Ярким свойством «Слова» является его вселенскость, масштабность. Это связано с тем, что уже во времена св. Илариона, как сказано в летописи,  «вера христианская начала плодиться», уже на таком раннем историческом этапе подвижничеством стала процветать Киево-Печерская лавра, на Руси уже были церковные училища, строились многие храмы. Распространение христианства на Руси связывается и с распространением слова Божия по всему миру: «И озеро закона пересохло, евангельский же источник, исполнившись водой и покрыв всю землю, разлился и до пределов наших. И вот уже со всеми христианами и мы славим Святую Троицу, а Иудея молчит; Христос прославляется, а иудеи проклинаются; язычники приняты, а иудеи отринуты». Тема иудейства была актуальна в те времена для Руси. Иудеи приходили к св. Владимиру, чтобы обратить его, а значит и весь народ в свою веру, которую также предлагали и свт. Никите Затворнику, когда он был иноком Печерского монастыря. Вот почему существенное место уделяется ветхозаветности иудейства, представлявшего опасность для Руси, о котором сказано св. Иларионом: «Иудеи ведь соделывали оправдание свое в мерцании свечи закона, христиане же созидают спасение свое в сиянии солнца благодати. Ибо иудейство посредством тени и закона оправдывалось, но не спасалось. Христиане же поспешением истины и благодати не оправдываются, но спасаются». Но и в этом насущном вопросе, как и в других моментах, очевидна эпичность «Слова»: обращение Ветхому и Новому Завету, молитва за всю Русь, распространение Благодати по всей земле, сравнение князя Владимира с великим Константином и апостолами – все это носит характер бескрайности и монументальности. В этом проявляются черты монументального историзма – особого стиля повествования древнерусских летописей, в которых книжники старались изобразить  все наиболее глобальное, соотнести историю Руси с  историей всего христианского мира и раскрыть свое повествование с точки зрения смысла человеческой жизни (В «Слове» это ярко проявляется на примере князя Владимира, его роли для Руси). Летописям характерно панорамное зрение, охватывающее всю русскую землю и позволяющее рассказывать о событиях в разных русских городах. Такая панорамность есть и в «Слове», но она имеет несколько иной характер. Здесь отсутствуют рассказы о разных городах, но зато сама Русь воспринимается как единое целое, как народ, бывший язычниками и теперь обратившийся в христианство, а сам митр. Иларион обращается к грекам о независимости Руси не от себя только, но и от всей Руси, ссылаясь при этом и на Евангелие, таким образом соединяя историю своего народа с евангельской. В этом единстве уже прослеживается русская соборность – духовное единение людей. Можно сказать, что это явление во многом чисто русское – во всех других языках нет даже аналога русскому слову «соборность». Собрность проявилась в «Слове» и в том, что хотя Иларион и говорит о независимости от Византии, но все же отмечает причастность Руси ко всему христианскому миру, к благодати, разливающейся по всей земле еще с апостольских времен.

Творение митр. Илариона оказалось по своему пророческим, так как выразило важные черты русской духовности, проявлявшиеся на протяжении целых веков русской истории, выразило русское самосознание и понимание особого духовного пути, берущего свое начало еще со времен апостолов, выразило яркий и панорманый взгляд на судьбу русского народа.