Сингулярий-глава 15

15.Черные дни. Звездопад
                Полина вернулась на один день, самый зловещий из всех, проведенных Карабиным в морге. Утром поступило тело пятидесятилетней женщины , которую загрыз собственный бультерьер. Шея покойницы напоминала кровавую кашу , на месте носа зияла дыра. Пес успел обглодать и правую щеку ТАК , что обнажилась черепная кость. Карабин думал об ужасе такой смерти , разминая в руке кусок глины. Из него , после минутной манипуляции, он вылепил стандартный человеческий нос , но прикрепив глиняный треугольник на законное место , убедился, что выходит паршиво. Придется хоронить в закрытом гробу , ничего не поделаешь. За апатичными размышлениями его и застала Полина , тихо вошедшая в секционный зал. Секунду она смотрела на безносый труп, потом перевела взгляд на Карабина. Ее зрачки больше не излучали тепла, две планеты смотрели на него вполне равнодушно.
-А-а привет-он скользнул взглядом по Полине и отвернувшись продолжил мять глину.
-Может найдем другое место для разговора?
-Зачем? Говори при ней-Карабин кивнул на мертвую женщину-она никому не расскажет.
-Я взяла расчет.
-Поздравляю.
-Спасибо. И это все?
-А что еще?
-Ты ничего не хотел спросить?
-Послушай , пересмотри “Ивана Васильевича” . Там такой же диалог был между Шуриком и женой, свалившей к режиссеру Якину.
-Ты хочешь знать изменила ли я тебе?
-Я и так знаю, что изменила. Надеюсь у твоего избранника длинный революционный запал и по крайней мере “Майбах”.
-По моему ты начинаешь хамить. Странно...
-А что странного? У нас вообще странная страна хамов и кланов.
-Когда- нибудь я все объясню. Не сейчас.-она подошла почти вплотную, пытаясь впечатать в щеку Карабина сестринский поцелуй, но тот не дал , за миг до контакта отвернувшись.
-Ну ладно, ладно-будто самой себе прошептала Полина -ты поверь, мне очень тяжело... А ты молодец, спокоен....
-Как пульс покойника...
-Что?
-Это ранний Маяковский -вот сейчас Карабин никак не мог взглянуть в глаза Полины , боясь что та увидит в его взгляде сгусток нечеловеческой боли.
Вернувшись с работы вечером он наткнулся на белый листок , зажатый входной дверью. Лист оказался чистым, не считая густого оттиска ее губ , впечатанного посередине. Никаких слов. Полина растворилась в ледяном революционном Киеве, оставив ему хаос и вакуум опустевшей квартиры. После ее ухода жилище превратилось в заброшенный, пропахший пылью музей, в котором главными экспонатами были стоящий на кухонном столе бульбулятор и Карабин, долгим стеклянным взглядом изучающий потолок.
Под воздействием марихуаны образ Полины превратился в парус, далекой белой точкой скользящий по реке карабинского времени. Память-это боль, которую он глушил повседневной работой , травой и порнухой. Бывало, что просыпаясь среди ночи , он ощущал секундную эйфорию. Ему казалось, будто рядом, словно ничего не случилось, спит Полина .Это длилось мгновения, не более, потом его ноздри ловили запах несвежей наволочки и голова тяжело валилась на подушку.
“ Абонент по за зоною досяжности”-бесстрастный женский голос отвечал Карабину всякий раз, когда тот набирал номер Полины. Трава закончилась, а вместе с ней испарилось и спасительное забвение . Осознание потери железным обухом обрушивалось на голову. Изо дня в день обида и гордость отходили на второй план ,уступая место презрению и ненависти к самому себе. Зеркало усиливало эти чувства , отражая его небритое, с впалостью щек и красными глазами, одиночество. Был миг когда Карабин не выдержал и что есть силы боднул зеркало лбом. Стекло треснуло, посыпались осколки , а он все таранил головой собственное отражение, совершенно не замечая , как из порезов хлещет кровь. Когда успокоился, закурил прямо в ванной. Лицо горело и пекло , две красные капли упали с переносицы на сигарету. Засыхающая кровь стягивала кожу , три окурка благополучно почили в раковине , а он все сидел и думал про Полину .
“Ведь ты воспринял ее уход как данность, как будто внутренне был готов к такому повороту. Ты даже не попытался выяснить , что там за черт в Киеве, революционер гребаный , украл твою девушку. Единственное на что ты оказался способен так это на мелкий сарказм о “Майбахе” от которого за версту воняло бессилием и пошленькой классовой ненавистью.-Карабин и не заметил как немые размышления про себя обросли звуками и он заговорил вслух: ,шагая по комнате, взъерошенный, окровавленный: поедь я на этот чертов майдан , все было бы по другому. Но это ***ня вариативная , раз уж не поехал, что толку кусать локоть? Стоп, стоп, стоп... Про черта я со временем выясню , что у них за любовь такая...Если действительно в оранжевой волне ты нашла свою судьбу , то мне остается заплакать в жилетку и уйти. Точить тесак ревности бессмысленно , мозолить глаза новоиспеченным любовникам тоже , я не тот человек. ТАК, что еще? Она возвратилась из Киева совершенно другой, анти-Полиной. У нее был ровный и отчужденный голос, ей не было больно...Кстати, какого хера ты выключила телефон?-на полке стояла ее фотография , Карабин говорил вглядываясь в лицо Полины так ,что по коже побежали мурашки-ведь мы никогда не сорились и ты знала как я тебя люблю, знала... Вернувшись из столицы ты не выглядела счастливой , напротив мне казалось , что все эти бархатные войнушки с потоками людей оскопили твою душу. Или ты притоворялась специально для меня? Может твой смех , твоя улыбка , твои ямочки принадлежат теперь кому-то другому? Бред какой-то, не верю.-но тут мысли Карабина приняли иной оборот-а что если у тебя никого нет? Что если ты испытывала меня, проверяла, ждала моих действий? Хотела, чтоб я рванул вслед за тобой из секционки, прочь от всех этих трупов...А я включил мороз и профукал все на свете. Тогда лист с поцелуем свидетельство твоей любви , а “зона недосяжности”- плод моего предательства...”
Мысли вслух побудили Карабина к действию . В поисках телефона киевской родственницы Полины он лихорадочно перелистывал записную книжку. Заветные цифры были начертаны карандашом на предпоследней странице и казались ему связующим звеном между отрезанными друг от друга мирами. Но тщетно: после щелчка номерного определителя последовала череда унылых гудков-никто не брал трубку. Словно издеваясь над завидным упрямством Карабина молчал и телефон ее родителей. Вообщем смысл брутальной , но меткой хохляцкой поговорки “пізно всрався” он, в полной мере, ощущал на собственной шкуре. Времени было потеряно немало , почти два месяца и говорить о поиске по горячим следам уже не приходилось. Тем не менее в голове Карабина созрел четкий , включающий поездку в Киев, план. В оранжевой столице он решил отыскать Полину и если не вернуть , то хотя бы заглянуть ей в глаза, в которых (он в этом ни на секунду не сомневался) найдет ответы на мучающие его вопросы. Он даже представил их новую встречу, улыбку прежней Полины , ее взгляд , возвращающий все на круги своя...
“Господи, пусть все будет как в индийском кино-думал Карабин шагая на вокзал за билетом. -пусть хоть раз я окажусь в эпицентре слащаваго хеппи-энда, когда ни один герой не умирает и все полито сладким сиропом счастья. Если это случится я поверю во все , что угодно: в любовь красивой певички к старому и толстому музыканту , в оранжевых революционеров , или даже в то , что Боря Моисеев натурал.
Однако сутки спустя , тупо уставясь в кухонный стол, пьяный Карабин собирал пазл из клочков порванного железнодорожного билета. Наполовину пустая бутыль водки говорила о том , что хеппи-энд накрылся медным тазом ,как впрочем и то, во что еще вчера Карабин был готов верить. Невольным убийцей последней надежды оказался никто иной как Козырев, с минуту рассматривавший на лице товарища свежие шрамы. Он не преминул провести аналогию с лицом Володи Шарапова после вечера в “Астории” и погони за Фоксом. Узнав, что Карабин собирается мотнуть в Киев, Миша шмыгнул орлиным носом, хлопнул ладонью по столу.
-Можешь конечно съездить...Только я не советую, зачем бередить раны ?
По его интонации Карабин понял , что Козырев чего то недоговаривает.
-Ты знаешь где она?-спросил он.
-Знаю-ответил Миша –вернее, узнал совершенно случайно. Не хотел тебе говорить , да видно придется...Ты ведь после ее отбытия на майдан сам не свой...
-Давно узнал?
-Да нет, дня три назад. Был в шоке .Нет..нет , не волнуйся она жива и здорова , даже очень...Вот посмотри.
Он открыл лежавшую на столе папку , извлек оттуда фотографию, протянул Карабину. Тот с замиранием сердца взглянул на снимок. С глянцевой плоскости на него смотрела Полина . Она стояла в белом свадебном платье , облаченная в белоснежную перчатку ее рука опиралась на чужую , облепленную тканью дорогого костюма, руку . Карабин всматривался в лицо Полины , не обращая внимания на спутника. Он искал в ней преображения , едва заметной перемены, однако фотография скрывала детали. Во всяком случае Полина не выглядела печальной , наоборот , судя по улыбке, пребывала в хорошем расположении духа. Снимок был сделан в каком-то пафосном столичном ресторане , на заднем плане виднелись остановленные стоп-кадром гости и официанты. Среди гостей Карабин различил несколько знакомых лиц , то и дело мелькавших по телевизору. Он перевел взгляд на жениха. Заметив это, Козырев с видом сотрудника спецслужб приготовился рассказать всю подноготную о втором герое фото.
-Узнаешь или нет?--спрашивал он .
-Штемп вроде знакомый , но сейчас не припомню кто именно.-проговорил Карабин разглядывая плотного, среднего роста мужчину , круглолицего, с цепким охотничьим взглядом и заползающими вглубь черепа залысинами.
-Да ты что -воскликнул Козырев-это же одна из самых зубастых акул украинского бизнеса. Владелец заводов и пароходов, Колумб в сфере горячительных и не очень напитков. Сейчас ходят слухи , что вскоре пополнит ряды политиков. Зовут Александр Беляков. Слышал наверное?
-Ну слышал -задумчиво проронил Карабин-он по моему и пивовар знатный. Если не ошибаюсь “Золотое”, “Городское “ его бренды?
-Да там до *** сортов -ответил Миша-если помнишь, с год назад крутился ролик , про встречу двух украинцев , один с Запада, другой с Востока ...Первый лепетал что-то на гуцульском диалекте , второй говорил по русски. Ну короче месседж такой : ни хера они друг друга не понимают , пока дело не доходит до бутылки “Золотого”. Бахнули пива , сидят , а на экране слоган: “Золоте-все стае зрозумилым “.Следующий кадр два хохла уже в обнимку ,причем тот ,что гуцул говорит с московским акцентом: Вась, а согласись ,что в Украине самые красивые девушки? А Вася прихлебывает пиво и отвечает на чистом украинском: “Золоти слова, Орест, золоти...
Карабин слушал вполуха , понимая , что Козырев пытается отвлечь его от грустных мыслей. Но мысль была одна: неужто Полине, побывавшей в изнанке жизни так важны эти беляковские миллионы? Неужели они сделают ее счастливой ? Значит не погорячился он говоря про “Майбах”и революционный запал. Значит его сарказм попал в точку...
-Пару раз я с ним пересекался- продолжал Козырев-не слишком приятный типок. Иначе говоря, чванливое, самодовольное говно. Самооценка размером с Эверест. Из той категории что все знают и готовы спорить на любую тему , причем убежденно доказывая СВОЮ неправоту. Не удивился бы если б Беляков начал учить меня как правильно бальзамировать трупы. Стремление быть лидером у него просто маниакальное, готов идти по трупам. Не дурак , конечно,этого не отнять, дурак такой махиной управлять не сможет. ..Но как бы тебе объяснить...нет в нем глубины , нет особого интеллекта. Есть жесткость , цинизм, наглость танка...Знаешь , как его бздят собственные сотрудники? Если кто-то покурил в неурочное время сначала штраф, потом увольнение. Да вообще много историй рассказывают про этот славный концерн и его диктатора...Вот как Полина с ним познакомилась?Это загадка. Хотя можно предположить...
-Как?
-По пятому каналу как-то смотрел , этот Беляков обеспечивал майдан продовольствием и теплыми вещами. Он в принципе такой человек, что без выгоды для себя, лишний раз не перекрестится, а тут вдруг такое меценатство...
-Да хер с ним , этим Бляковым . Откуда у тебя свадебное фото?
-Знаю личного фотографа нашего олигарха. Он мой хороший приятель, нам с Машей семейное портфолио делал. Был у него недавно, случайно увидел в компьютере всю серию.Сам понимаешь, материалы секретные , еле выпросил этот снимок. Так что , Карабин , принимай решение ехать или не ехать. Только предупреждаю, вилла Белякова где-то под Киевом , там все напичкано охраной , сунешься просто так , ремешки с тебя нарежут...
-Я что , похож на Рембо?-усмехнулся Карабин-я среднестатистический украинский лошок, у которого увели девушку, вот и все...
-Да брось-нахмурился Миша-не ты первый, не ты последний. Но если честно то от кого кого , но от Полины такого не ожидал. Странно все это...А ты-он кивнул на шрамы Карабина-завязывай с этим самобичеванием. Жизнь все устаканит, главное не впадать в депрессивную спячку. Кстати-он порылся в ящике стола и через секунд извлек оттуда компакт-диск.-это тебе .Искренне советую включить на полную громкость, взять бутылку водки под закусочку. Эх , составить бы тебе компанию, да не могу, у тещи юбилей...
-Что за диск?
-Звездопад. Гражданская оборона. Старые советские песни в исполнении Летова . Пробирает до костей. Настраивает на злой и задорный лад. Тебе должно понравиться .
-Фото отдашь?
- Нахера оно тебе? Дротики будешь кидать?.
-***тики-невесело усмехнулся Карабин, протягивая руку за снимком .
Следующую неделю он вместе с Козыревым лечил свою депрессию. Грамм триста водки на рыло закусить горячими бутербродами и малосольными огурцами и конечно врубить на полную мощность музыку. Карабин перебирал в уме песни , которые соответствовали бы его душевному состоянию. Диапазон был широк от плаксивой “Чужой свадьбы”(которая звучала бы как издевательство) до лирических рок зарисовок Найка Борзова. В списке композиций нашлось место и “Наутилусу”(Дыхание), и “АукцЫону”(Ты от меня ушла , ФА-фа-фа), а также хрипящему Хвостенко (Я говорю вам жизнь красна). С течением лет его музыкальный вкус стал более герметичен и перечень предпочтений возглавил репертуар «Гражданской обороны», так что диск Козырев подкинул в тему, тем более, что Карабин сам собирался в ближайшее время купить новый альбом. И вот сейчас ,закусывая под гремящий “Звездопад” водку колбасой ,он внутренне “шел к тому Берлину” , “сходил на дальней станции”, “глазет на красного коня детства”. Альбом ему понравился , особенно песня про каравеллу , прослушанная им с десяток раз кряду. Он сидел возле окна , давил в пепельнице окурки , а из колонок неслось:
Я превращусь здесь ,на пристани
В лед и сталь,
И долгих триста дней,
Гляжу все пристальней,
Пристальней ,
Пристальней,
ВДАЛЬ!!!