Маркимэри

Часто мы не в силах найти слов, чтобы ими озвучить свои мысли, которые уже кажется льются через край нашего сознания, может нас останавливает правда, о которую они разобьются, едва поднявшись над землёй.






-







; Ты будешь со мной

; Надо бы у матери спросить.

; Вот ты всегда уходишь от ответа.

; Не всегда.

; Может пустишь, здесь холодно.

; Да неужели

; Спасибо,- недождавшись ответа он прошёл в дом, закрыв за собой дверь.

; Знаешь ты так добра,- продолжил, скидывая тёплое пальто, оглядывая комнату, как будто видел её в первый раз.

; Да наглая ложь,- она знала заранее что сейчас будет происходить, предугадывая каждый шаг,


жест, взгляд, слово, всё это сложно людям, знающим друг друга годы, но не им, знакомым всего две недели. Казалось что всё так и должно быть, как по строкам, или нотам, суть одна, судьба на этот раз была к ним благосклонна.

Окно заливало тёплой серостью, проникая глубоко в душу, действуя как наркотик, от которого закрывались клаза, и пахло ранним детством, вызывая спонтанную улыбку. Последние листья, срываясь с голых деревьев, отсчитывали последние часы ноября.

-Знаешь Мэри, я шёл к тебе, потом ехал, потом снова шёл.. -Давай без этих твоих.

-Так что с тобой, ты не хочешь меня слышать, - найдя себе подходящее место, присаживается. - мне казалось наоборот. Последние слова произнес отчётливо серьёзно, заглядывая в глаза ей, пытаясь без слов всё прочитать по ним.

Она рассмеялась едва заметив это взгляд.

; Только не читай моих мыслей, тебе они врядли понравятся.

; Зря ты боялась,понравились они мне. - засмеялся он в ответ.

Через пару мгновений настала неловкая тишина, которая казалось поглотила все мысли, оставляя их без слов в этот момент, ничего не осталось, кроме как читать друг друга. Мэри казалась Марку сошедшей с книг его детства, таких больших сказок, в которые вмещался весь его мир, он всегда мечтал найти туда дорогу, где то за холмами, полями слоего маленького городка, часто теряясь в его лесах, это однозначно было сумашествие, которое преследовало его всю жизнь, как и гномы под кроватью, ангелы на крышах, говорящие белые кролики, и добрая волшебница изумрудного города. Её глаза уносили туда, в мир волшебства, где можно лишь любить и верить в чудеса, которые обязательно сбудутся, он тонул в них, забывая себя, время, оно застывало в этот миг, как один, два, три, три, три.... три..

; Марк, я кажется знаю о чём ты думаешь. - Она отошла от двери, не отводя от него взгляда медленно пошла в сторону

; Твои мысли наивны, и присущи детям малым.

; Да да да. -Улыбнулся Марк.

; И если ты планируешь совратить меня этой ночью, - она встала за стол, взяла в руки нож, начав разделывать апельсин. - то я немного против, и мне было бы гораздо комфортнее, будь ты за той стороной двери, нет, лучше на другом конце планеты. - Эта фраза позабавила её саму же. Казалось

; первый раз она не знала как относится к человеку, оттолкнуть или сократить расстояние, всё было так неоднозначно, сотни мыслей путались в голове, одна разбивала другую вдребезги не оставляя от неё ничего, и так сотни раз по кругу, спасти могла лишь пару часов тишины, которая усыпит все мысли, протрезвив ум.

; Я наверно тороплю события, нам думаю сначала нужно было поужинать для приличия, хотя оно весьма относительно, но ты наверно поймешь меня, если не сейчас, то я даже незнаю когда.. Мысль о тебе заполнило всё моё сознание, я не могу бежать от неё, как бы не хотел. - Эти слова, каждой буквой, гвоздём впечатывались в её сознание, заставляя содрогаться, волнуя душу как океан. - Наверно сейчас ты и есть мой мир,- поставил он точку, - меня уже здесь не будет через минуту. Марк накинул пальто, вышел, прикрыв дверь, он и сам был не менее растерян от сказанных им слов, которые вырвались прямо из его груди, против его воли, в ту секунду, заставив


крутится землю ещё быстрее, что казалось ещё немного и закружится голова, уронив его на пол. Холодный ветер ударил в лицо, охладив мысли, нужно остановится, на минуту. Он ещё долго смотрел на голую ветку того высокого дерева, как будто, оно что то говорило ему, нашёптывало на ухо то, что он хотел бы услышать, но не мог.

Апельсин ярко-светлый явно разбивал на контраст эту сцену. Мери застыла, как от холода, дверь отврылась от сквозняка, сильно ударив о стену, издав звук, который она не услышала. Эти слова были самым неожиданным что только она могла сегодня услышать, в такие моменты мир переворачивается, и уже не знаешь куда тебя тянет притяжение, его даже кажется можно обмануть

; взлететь высоко высоко, где тебя ещё не было. И зачем спускаться обратно вниз, что ответить, зачем решать или думать, ей наверно сейчас это совсем не нужно. Листья залетали в дом за пылью

; холодом, который только радовал, вызвав громкий смех, раскатывающийся из глубины уже тёмной комноты на неяркий осенний свёт, который был настолько холодным, что мог остановить время если ещё немного.






-








- Шагами можно измерить землю, я готов на это, после того как был изгнан с пути, по которому шёл навстречу свей мечте, широкими шагами, не боясь быть отвергнутым и забытым.

Марк часто навещал Иоганна в этих белых стенах, которые он врядли покинет когда нибудь, сумашествие стало его верным другом уже навсегда, сковав его волю в свои неизбежные объятья, нашёптывая о самом больном, мысли эти из прошлого пронзали его сердце снова и снова, заставляя иногда вздрагивать, зрачки бегали солнечным зайцем, как во сне. Его уже не было здесь, он навсегда остался в прошлом, лишь сохранив свою дышащую плоть в настоящем, чтобы жизнь его могла просто быть. Далёкое детство связывало их в настоящем, да и желание Марка быть услышанным людьми, которым он ни безразличен, и та мысль, что это именно Иоганн не покидала его никогда, не пропуская тени сомнений, шаги снова вели к нему, наверно раскаяние было необходимым для него. Но поможет ли оно, когда нужно найти ответ на вопрос, ведь он был искренним в своих чувствах до последнего взгляда, эмоции, но всё упёрлось в стену безразличия, которую Мэри выстроила вокруг своего мира, наверно именно поэтому он был таким небольшим, и в него не зебредали живые души из соседних миров, как бы им этого не хотелось. За стенами было что то или нет, вопрос без ответа.

Мог ли сам Иоганн видеть в своём госте того друга, какими они были раньше, говоря о невозможном и выдуманном, шагая вместе по одним улицам, деля одни мысли, которые генерировало их воображение в одно мгновение у одного и второго. Не всегда прошлое причиняло боль, и воспоминания именно об этом делали его взгляд немного светлее, редко высвечиваясь

улыбкой, и как выскребая с языка эти четыре буквы - Марк.

- Я попросил Врачей сменить лекарства, эти ты не воспринимаешь уже. - Он подошёл к нему ближе, опустился на колени,положив руки на его плечи, заглядывая глубоко в душу, они могли говорить и так. Иоганн всё услышал, понял эти чувства, которые нитью вились в его глазах, оставляя след и уже завивалась в его глаза так же, иногда молчание может сказать больше чем слова, которые не все понимают, а если даже и слышат, то понимают как они хотят их понять. Мгновение, и его лицо поменялось, красным цветом гнева залило глаза, крик " уходи" заполнил палату, дрожащие руки схватились за шею Марка, повалив его на пол, задев стул, который развалился под спиной.

Навождение. Это как новый этап сумашествия, пути в никуда, знал ли он в десять лет, когда срывал живые цветы для маленькой Мэри, они же потом погибали под этим солнцем, разбавленным в этом прохладном утреннем воздуха раннего мая, ведь вода, поднимавшаяся глубоко из земли и солнце вдыхало в них жизнь, но когда не стало рядом земли, солнце теперь лишь ускоряло их смерть. Каждый из прожитых дней раскалял его солнце, и в то же время уносил землю из под ног.

Выжигающий взгляд причинял боли больше, чем падение, даже и не пытаясь вырваться, смотрел он на него с холодного пола, обездвиженный неожиданным, воспринимая всё как неизбежное, испуганные глаза его пытались безнадёжно увидеть в накинувшимся на него человека, того, к кому он бежал, чтобы укрыться от всего мира, потому что мир его был иным совершенно, в нём бессильны любые человеческие законы, или законы физики, от которых всё чаще становилось дурно. Сейчас же в эту минуту мир Иоганна отверг его, и так остро, что причиняло смертельную боль, встать будет сложно, даже если останется хоть немного сил. И главный вопрос, стоит ли вообще вставать, сам Марк больше склонялся к отрицательнону ответу.

Бешенство было скоро скованно сильными людьми в белых халатах в белую же рубашку.

-Тебя нет больше, ты не существуешь, слышишь, не существуешь - последние слова, перед тем, как Иоганн погрузился в глубокий сон, игла пронзила рубашку, кожу, заливая в кровь успокоение и забвение глубокого сна, оставив красное пятно на белом.







-








Мысль, что солнце не выйдет сегодня из-за горизонта рассеяли первые его тусклые лучи, понемногу разрывая этот непроглядный мрак, жаль они не могли развеять его внутри Марка. Она тоннами давила, не давая ни одной мысли подняться выше сырой земли. Кресло скрепело под ним, а пальто уже не грело, сон не приходил к нему, а радость обещала даже не заглядывать, глаза


ловили отражение раждающегося дня, который не давал ему надежны на исцеление от одиночества, которое висло над ним, словно призрак мрака, отгоняя живые души. Страх перед этим состоянием не давал ему шевелится, сковав на долгие часы в скрипучих оковах тёмного дерева, укутанный холодом. Лишь одно грело его - мечта, пережить эту ночь.

Едва первый луч коснулся дрожащих ресниц, дверь этого пустого дома открылась.

; Марк, до меня дошли слухи, что ты ещё шагаешь по этой грешной земле, не скажу, что я был этому сильно рад.

Страх унесло свежим ветром, трудно подняться.

; Да, вот сейчас встану и пойду. - Кровь казалось перестала течь в этих замёрзших венах.

; Извини что так рано, я безумно скучал.

; Ты даже припозднился немного.

; Меня разбудил звонок от Мэрвина.

; Я знал что вы близки, но при чём тут я, хотя искренне рад твоему визиту, ты меня точно спас, сам не знаю правда от чего.

; Мне всегда казалась, что шутить ты начинаешь с девяти утра, дослушай меня.

Марка насторожил серьёзный тон Батлера, что отразилось в его взгляде.

; Этой ночью пропала Мэри Гриффин.

; Что? - Марк огляделся от удивления, пытаясь понять, наяву ли это всё происходит.

; Её тётушка зашла к ней вечером, так и не нашла её дома, ни соседи, никто не видел её, а уйти она никуда..

Эта новость перетрясла Марка, так сильно, что ему понадобилось время вспомнить кто он и где. В такие моменты какое-то время не слышишь ничего, новость снарядом залетает в наше сознание, разрываясь, приводя нас в смятение, а порой и в панику.

; Какая тётушка, какой вечер? - Переспросил Марк, воротя голову в сторону, как после удара.

; Да такой вечер, в который и ты кстати был у неё замечен. Ты её застал?

; Я застал её скверной и бессердечной. - Засмотревшись в одну точку пытается вспомнить все детали, замолчал после пары слов.

; Правда, я подозревал в тебе неравнодушие к Мэри.

; Подозревал? Что же мешало тебе быть уверенным в этом?-Продолжил после паузы.

; Наверно потому что тебе не нужна эта уверенность, ты же у нас человек-недоговорённость.

; Недоговорённость? - На мгновение скользкая улыбка мелькнула на дрожащих губах марка, глаза не могли найти места, чтобы устремить свой взор, мысль не могла задержаться в голове, буквам не собраться в слово, ногам не держать стоя. Кресло заскрипело под ним, закачавшись так неровно.

; Я подожду тебя в машине.

Маленькие городки, как живые, всё слышат, помнят, могут рассказать что-то из своей жизни,

которую они же сами называют историей. История которая пишется буквами, где каждая буква судьба человека, каждый его день, событие, радость или печаль, отчаяние или забвение, ничто не пройдёт бесследно в этих живых городах, они чувствуют как ты шагаешь по их дорогам, касаешься стен, могут полюбить и принять тебя, или отвергнуть, поглотив тёмными ночами в болота забвения. За окном автомобиля мелькали картины чьих-то судеб. Мэй Дефферсон так неуверенно шла по 12й улице, её определённо нехватало решительности, сомнения часто заводили её в тупик, как приводит 19я улица, если вовремя не свернуть на 2ю.


Прошлым вечером Марк казалось потерял Мери, но потерять человека можно и по-настоящему, когда его даже нельзя коснуться, увидеть, услышать, она просто исчезает из жизни, твоей и всех остальных близких ей людей.

- Думаю когда нибудь Мэри ответит мне взаимностью, она любит игры чувств, я это понял сразу, иначе наша история будет настолько пресной, что её захочется слить из памяти тут же.

Батлер понимал, что он успокаивает себя, убеждая в чём-то, и не мешал этому, не сводя глаз с пустой дороги, безлюдной улицы.

Точки А и Б этого городка разделяли короткие расстояния, и уже под колёсами этого тёмного автомобиля, зашуршал асфальт двора участка полиции, вокруг него так и пахло выдержками законов.

Дверь с табличкой " детектив Мэрвин Джонстон" приоткрыта, человек не спавший ночь, валился

; кресла, заснув наверно недавно, от утреннего холода.

; Только не буди его сейчас, он меня немного забавляет, ему наверно снится что то грустное.

; Уверен он нас слышит.

; Не дамаю. Заварю немного кофе, мне и самому не помешает проснутся.

Марк разделял судьбу детектива с Батлером Диксоном и Мервином Джонстоном, хотя эти тихие

улицы городка, который полностью не просыпался никогда, редко нуждались в их услугах.

Скоро эти стены заполнил аромат горячего кофе. Марку нужна вся информация, всё что помогло бы найти ему человека, который очень важен для него, и это не просто человек, а шанс исправить ошибки прошлого, возможно этим изменив свою жизнь, сделав её такой, какой она не была никогда. Когда чувствуешь всю досаду своих ошибок, воспоминание которых обжигает тебя изнутри, и они будут преследовать тебя всю твою жизнь, единственный шанс исправить всё - вернуть Мэри. Кофе обжигающе согревал, поднимая ароматный пар с глади. Яркий свет заливал комнаты, делая их всё светлее.

Бодрость понемногу заполняло тело, вместе с ним накатывалось и волнение, как будто осознание исчезновения человека становилось всё яснее и яснее, как это утро. А представление того, куда могла исчезнуть эта милейшая девушка, было бескрайне далеко на этот момент. Ведь произошедшее возможно уже и не исправишь, и эти мрачнейшие мысли он гнал от себя подальше. Стряхнув голову, резко вскочил, пройдя несколько шагов до окна, которое находилось за спиной Джонтсона, внимательно всматриваясь в каждую деталь этого утреннего города, которую только мог увидеть, пытаясь мысленно собрать этот пазл событий, который мог произойти за эту долгую холодную ночь. Волнение не скрыть, оно ускорило взгляд, теперь он метался от предмета к предмету, пытаясь хоть за что то ухватится, выдавая скорость мыслей, летевшие ещё быстрее и от этого путались на перепутьях всевозможных теорий, которые только могло сгенерировать сознание Марка. Но ни одна из них не давала нужных ему ответов.

; Не мог же ты мне просто так приснится.- Послышался голос Джонтсона за спиной.

; Мне обычно лень тебе снится, но сейчас исключение.

; Чувствую и тебе ничего не приснится, пока ты не найдёшь всех пропасших этого городка.

; Будущее видишь ясно, чувствую ты прав как никогда, мне не спокойно, ещё и кофе кончился, надо заварить ещё больше.

; Я сначала не понял к чему такое волнение, она и уйти к кому могла, но меня убедили что такого более чем быть не может.


; И вправду в её доме пусто, пахнет безысходностью и шкаф повален на пол. Картина немного криминальная, с таким же ароматом.

Услышав про шкаф, Марк вздрогнул, представив в голове десятки ужасающих воображение картин, но тут же закрыл глаза, встряхнув голову.

; Я не помню, когда в нашем городке кто-то исчезал, я даже думал что живу в раю, только птиц райских тут не хватало. - Марвин Джонтсон замедлился на последних словах, лоб его сморщился, выдавая всё его недовольство. Эта задача тяжелым грузом легла на его плечи, предчувствуя сложность её решения. Теплый вязаный жакет тёмного цвета впитывал кофейный пар.







две недели и один день назад








Чёрное авто едет в город Н, картина не редкая. Дождём заливает стёкла, так что плохо видно, в такие дня лучше не торопится. Сейчас сознание Марка абсолютно чисто, в нём нет ни мыслей, ни забот. Капли стучат по металлу крыши, звук который он впитывал полностью, растворив глубоко в себе, это действует слишком успокаивающе, в этой атмосфере можно растворится полностью, не слыша своих мыслей, они кажется погибают когда ничего уже не нужно. Может быть в тот момент время и остановилось, он сейчас вряд ли вспомнит.

Где-то вдалеке, авто на обочине приближалось слишком быстро, будто оно стояло, пару мгновений спустя, приблизившись, стало понятно что так оно и есть. У этого водителя явно проблемы, вряд ли кто встанет здесь сегодня, чтобы отдохнуть.

; Хотя я постоял бы. - Марка позабавила эта ситуация, и соблазн отдохнуть под каплями воды но дороге. - Не могу так скоро возвращаться. Рядом остановилась и авто, медленно сойдя на землю, резкий ветер с каплями холодными ударил в лицо, за мнговение изменив ход мыслей в голове.

Ведь при разных температурах они совершенно разные, как и при условиях. Шаги утопали в лужах, мешая гряз обочин, нет зонта. Открыв скрипучую дверь, почувствовал лёгкий аромат духов, как нежные весенние цветы, пропитавший воздух внутри.

; Позволите я сяду, пока не вымок полностью?

Рыжие волосы первыми бросаются глаза, как цвет опасности, которая нас ждёт, белая кожа,

отражала свет снежным цветом, тёмное пальто на сером крупно вязанном свитере казалось грели её как июльское солнце. Серые глаза смотрят сильно равнодушно, как они и смотрят всегда, потомучто не могут иначе. Подобно серым тучам, покрывающим это дождливое небо, до которого не достучаться, с него только будет литься дождь, пока не выйдет солнце, и они, не вынося его, тут же растворятся.

- Да, думаю вам так удобно. - Насмешливо улыбнулась она, явно вид Марка не мог не забавлять.

; Мы как будто специально назначили здесь встречу.

; Напоминает кстати такое, тоже заметила. - Ей явно уже начало холодать.

; Думаю вы не доехали до города Н.

; Это железное чудовище просто отказывается везти меня. - Она недоверчиво посмотрела на руль, покрутив его. - Совсем не работает.

Марка настигло чувство, того, что они знают друг друга вечность, так знакомы эти интонации и произношения, которые так легко ложились на слух, как песни сирен, только те губили своих моряков, пленённых слодко-ядовитым пением, а что могла принести эта незнакомка в судьбу Марка более неизвестно, минуты своего присутствия или что то большее. Но в этот момент его не покидало убеждение, за её речами он готов плыть хоть до островов сирен, пусть даже ждёт его там вечное забвение.

; Что ж, я тросом дотяну его, а вы тут останетесь?

; Думаю да. - Она негромко засмеялась, так, что показалось её глаза немного поменяли цвет. Один трос соединил два авто, крутившие колёса до этого момента возможно по одним дорогам,

но не пересекавшихся, существовали раздельно, сейчас они стали чем-то одним, одно ме могло без другого, они как-то спасали себя, и в этом были не одиноки.

Время бежит по-разному, иногда оно может замереть, или пролететь настолько быстро, что становится не по себе. Для Марка оно прошло слишком быстро, пока его грудь волновали невидимые бабочки, город казалось сам приближался навстречу. Их путь остановился на 9й улице,

; дома с зелёными окнами и голубой дверью, как лёгкое яркое небо, давно не накрывавшее эти озябшие улицы, не давая повода для улыбки людям, которых иногда можно встретить, шагающих по этим лужам, обходить их не так интересно, все жители в этом были похожи, да и не только.

Смотря в зеркало заднего вида, на выбирающуюся из неисправного авто незнакомку, Марк перебирал в уме сотни слов, золотая рыба не должны уплыть в этих лужах, но глупо пересиживать уже вторую минуту, надо выходить. Едва согретые ноги снова наступили на лужу, медленно проходя навстречу, обойдя немного дорогу, выиграть ещё пару секунд.

; Кстати Марк, - Со слегка наивной улыбкой, явно скованной смущением, протянул руку.

; Кстати Мэри. - Скованность Марка сильно забавляла, широко улыбнулась, протянув руку, слегка наклонив спину, отвешивая небольшой поклон в знак благодарности. - Вы мой спаситель, можете загадать три желания, я как золотая рыбка их исполню, только хочу предупредить, вишнёвый пирог

; меня выходит ужасным.

; Мои мысли даже не пытаются скрыться от вас. - Услышав про рыбку, Марк был немного шокирован.

; Если вы не догадались Марк - я настоящая ведьма. - Такое смелое признание рассмешило её саму же, смех же отливал немного холодным металом. - Кстати Марк, довольно мрачное имя, вы не находите?

; Да, есть немного. А вы из какой сказки? - Заглянул он ей внимательно в глаза, как будто бывал во всех сказках, и пытается вспомнить.

; Оооо.. - Протянула она со смехом. - эта сказка слишком грустна, и врядли мама вам её читала в детстве. - Как ветром ей сменило настроение. - Лучше вам её не знать совсем. - Закончила она довольно серьёзным тоном.

Глупая пауза съедала секунды. Диалог потерял точки опоры, нужно найти нить, зацепиться за неё,


спасти момент. В голосе Мэри проскальзывал непонятный тон, который не мог нравится, как глыбы льда под ногами, о них часто спотыкаются. Но эти глаза не могли просто так отпустить. Тянут сердце магнитом на всех расстояниях.

; Мне бы вас увидеть ещё, только не на дороге. - Усмехнулся Марк

; Да вот мне бы тоже, вы не так уж и отвратительны. - После этой фразы застыла с приятной улыбкой на лице, наблюдая за реакцией.

Марк немного насторожился, пытаясь в уме сложить эту фразу на полку с надписью " юмор", но по его лицу видно, что это немного сложно сделать.

; Я буду ждать вас через вечер. - Пытаясь не терять весёлой ноты улыбнулся.

На этот вечер пути их разошлись.

Мэри могла напоминать собой тропические цветы, настолько полные красок, что резко контрастировали с тропическими лианами, вьющихся вокруг них, затягивая к себе всё внимание, но не дарить красоту их главная миссия, а поить ядом живые существа, залетевшие на их столь яркий свет. Люди подолгу заглядываются на них, они будто вылиты полностью из ярчайших красок, обводя взглядом каждый лист, но стоило едва его коснуться, мелкие шипы царапали кожу, занося смертельный яд в кровь, от которого люди теряли рассудок, сознание и жизнь. В предсмертной агонии они всё ещё продолжали ими восхищаться, так и не поняв их прекраснейшую смертоносность. Подобно взгляду Горгоны они не оставляли шансов остаться среди живых, ведь закаменелые души не способны более воспринимать.

Аромат незнакомки всё ещё преследовал Марка, он казалось облаком витал всегда рядом, подобно ангелу, нашёптывая сладкую песнь о красоте этой юной девы, несомненно пленившей его разум.

Тончайший голос её обволакивал и пропитывал всё тело, отголоском звуча и сейчас у него в голове, ощущение присутствия не пропадало, казалось её не видно, но она рядом, где-то за спиной, и не нужно оборачиваться, не рушить этот миф, пусть всё будет так.

Кадры того для, часто мелькали из памяти, обрывками фраз, жестов, рыжих волос, и замёрзшей снежной кожи, унося полностью на ту дорогу под дождём, исчезая из реальности на эти секунды. Лишь сон приносил покой, который неизвестно, нужен ли Марку вообще. Во снах его навещал август прошлого года, с жужжащими насекомыми в высокой траве, немыми днями и ярким, так приятно греющим солнцем. Горячий воздух обдувает лицо, неволько рисуя улыбку, кажется шаги отрываются от земли, настолько легко, что ещё немного, и лёгкий ветер вознесёт тебя к этому бесконечно-голубому небу, ближе к любимому солнцу, и будет ещё теплей.







-


Это серое бесцветное утро обещало перелиться в тёмный вечер, он должен окутать своим холодом встречу Марка и Мэри, хотя чувства не способен охладить холод, они горят огнём где-то в груди, скрытые от этого неприветливого мира.

Время как всегда безупречно выполнило свою работу, и уже по освещённой вечерними фонарями дороге Марк подъезжал к этим окнам с зелёными рамами, за которыми лился тусклый свет и едва билась жизнь. Воображение того, как Золотая рыбка ютится за этими стенами подогревало интерес, рисуя в мыслях то очарование, каким предстоит столкнуться лицом к лицу, вынести всё это, не сорваться в какую нибудь глупую плоскость, оказавшись безинтересным было необходимостью.

За мгновение чувства стали острее, и как будто заиграла неслышно волшебная мелодия, звуки уносили его в неведомую сказку, за спиной едва знакомым голосом послышалось: " раз, два три", Марк весело обернулся, но Мэри убежала от взгляда за его спину, смех выдавал её.

; Видите вот, я исчезла.

; Не вижу, где вы? - Эта игра забавляла, заставляя смеяться, заглушая то волнение, которое сковывало, давя неуверенностью.

Она могла издалека чувствовать настроение, и волшебно менять его, на такое, какое хотела, ей достаточна одна минуту. Видно на не лгала, называя себя ведьмой.

; Я уже далеко.

Голос звучал немного дальше, чем можно было ожидать. Легкая походка уносила её вдоль по тратуару, оборачивающимся взглядом словно манила за собой. Как будто волна подтолкнула Марка, быстрым шагом сравнятся с так быстро ушедшей.

; Ты заведёшь меня в пучину морскую?

; Зачем же друг мой?

; Чтобы она поглотила меня.

; Да нет же. - Её улыбка словно скрывала тайну ещё страшней, больше чем морские волны из наивных сказок.

; Так вы всё таки больше добры чем коварны?

; Я? Добрая?.. - Последняя фраза её сильно рассмешила. - Да я сильно добра. - Хитрая улыбка давала повод сомневаться.

; Добрые сказки обычно слишком скучно кончаются.

; Боитесь скуки?

; До безумия, хотя она мой частый спутник.

; Да, мы бежим от неё в те же сказки, ведь нет другого выхода.

; Не всегда.

; Вы уверены?

; Нет.

; Что с вами Марк? - Такая неуверенность вызвала у Мэри улыбку.

; Сомнение - мой порок.

; Почему же, оно часто берёжет нас от глупых поступков.

; Например?

; Например от знакомства с ведьмами. - Едва закончив, повернула взгляд в сторону Марка, выжидая его реакции.

; Даже так, я кажется знаю о ком вы.

; Нет не знаете. - Мэри засмеялась.

Диалоги как нити связывают двух людей раньше не знакомых, фраза как один узел, один и ещё

один. С каждым словом мы раскрываем себя, доставая из своего же мира, больше нам их брать неоткуда, и это слово, как частицу нашего мира мы кладём перед другими людьми, в надежде быть понятыми, тем самым, подпуская их ближе.

Недолгая дорога завела их к небольшой реке на краю города, её воды пака ещё шумели, не скованные льдом, за ней же раскинулись широкие поля, с травой по пояс, они словно морские волны.

; Знаете Марк, я иногда представляю эти поля морем, закрывая глаза, и кажется они шумят похоже.

Эти тусклые, едва живые поля, приводил в движение ветер, разгоняя волны на этих полях, смертельно уставшие, у них едва хватало сил дождаться первого снега, что накроет их одеялом, одарив их таким долгожданным сном, а пока это тёмное небо тоннами серого холода давило на них, казалось иногда их стон долетал до окраин этого города, вместе с монотонным шелестом.

; Море издаёт крики своих раскатов, в них столько свободы, этим духом легко заразится, лишь раз вдохнув воздух, что гигантские волны тысячи километров несли к берегам, оттуда, где он пьянит так сильно, что чувствуешь крылья за спиной, но ты не можешь взлететь лишь от того, что просто не умеешь, можно даже почувствовать себя счастливым. - Марк запустил недолгую паузу, повернул взгляд к Мэри. - Счастливым, как с тобой. Марк всё-таки вынул этот драгоценный камень из груди, настолько чистый, насколько может быть искренней любовь, возложив его перед той, которая уже немного растворена в его крови. Теперь остаётся лишь ждать, эти вечные секунды, на которых никогда не хватает терпения, примут ли этот камень, положив ближе к груди или же оттолкнут, и он укатится.

Немного растерянности засыпало Мэри, немного радости заиграло на ярко-вишнёвых губах, взгляд едва повернувшись пересёкся с ожидавшим её ответа взглядом, и сразу отвела его, не перенося этой эмоции, спрятав где-то между облаками.

; Знаете, я иногда переплываю это море, на том её берегу, где кроны возносятся к небу, спрятан остров, небольшой домик, я иногда укрываюсь в нём от жизненных бурь. Уединение даёт мне больше сил. Только зачем я вам всё это говорю, это же мой секрет как никак. Её губы снова загорелись улыбкой, и взгляд уже уверенный, поймал уже почти угасший взгляд Марка, вновь

раздувая в нём огонь.

; Тайна! - Марка с улыбкой приподнял руку, с перекрещенными указательным и средним пальцем.

; Тайна! - Ответила она тем же жестом.

Эти два камня не укатились, их подняли, как ожидали наивные мысли, согревая сердца тех, кто поднёс их ближе к груди.








-








Воспоминание кометой залетело в голову, настолько неожиданно, что моментальная память отключилась от скачка напряжения, силы утекли из рук, выпустив кружку уже холожного кофе, что залил все ноги, но чувства от этого не доходило.

Последнее убежище от чего бы то ни было Мэри могла найти именно там, её остров безводного моря, в надёжных руках четырёх давно позабытых всеми стен. Зрачки Марка будто замерли глядя на эту мысль, боясь упустить её, медленным шагами, боясь растрясти мысли, отошёл он от окна, всё ускоряясь вышел из этих комнат, оставив без ответов вопросительные взгляды Марвина.

Надежда так сильно загорелась от искры воспоминания, она маяком вела туда, где возможно прошлое соприкоснётся с настоящим. Но ключ долго не хочет вставляться в замок зажигания, трудно это сделать, когда руки сильно трясутся, едва тронувшись, разбилась фара, от удара в бетонный столб, он явно мешал дороге. Умерить волнение, собрать всё внимание, чтобы только доехать до точки Б настолько быстро, насколько это только возможно. Сейчас улицы города сплели паутину, заплетавшие десятки улиц в непроходимый лабиринт из широких и узких улочек. Колёса раскрутились очень быстро, унося черный кузов за секунды мимо ещё спящих домов по сырому асфальту. Картины улиц пролетают за лобовым стеклом, напоминая так быстро прошедшее время встреч с Мэри, эти короткие часы, полностью меняли его мир, чувства фейерверками вспыхивали где то внутри.

Недолгая дорога позади. Съехав с дороги на обочину, Марк оставляет автомобиль, сойдя с машины, пробегает метров десять к лесу, останавливается, бегло обернувшись вокруг себя, закрывает глаза, в голове вырисовывается карта. Нужно идти немного левее, в сторону холма, охотничий дом немного дальше него. Едва сориентировавшись, побежал поперёк поля в высокой траве, ноги спотыкались о камни, но скорость не сбавлялась. Скоро войдя в лес, нашёл от тропу, она как раз должно быть и вела в тот дом. Голые деревья пропускали весь тусклый свет, который лился с поздне-осеннего неба, от холодного воздуха резкая боль в горле, ведь Марк так жадно глотал его.

Тропа проходила рядом с Ручьём, раждающимся из источника неподалёку, холодный воздух из-зо всех сил пытался сковать его, но пока не настало его время, и наверно уже последние дни, если не часы, резвая вода, своим звучанием, оживляла лес. Забежав на холм, он останавливается, с первого раза, своим уже утомлённым взглядом не заметил он своей цели, закрыл глаза, сел на землю, глубоко дыша, подняв голову, медленно отрыл глаза, сразу заметил ту темную крышу, она так сильно сливалась со всем, что его окружало. В Марке огонь вспыхнул с новой силой, желаемое возможно так близко, вскочив так резко, не сделав и пары шагов, задев что-то, свалился сильно на землю, покатившись с холма. Небо, земля, трава, всё мелькало в глазах,

так быстро, до тошноты, и через пару секунд, сильный удар в бедро резко остановил его спуск. Потемнело в глазах, ком подкатил в горло, невыносимая тошнота и сухость во рту, немой крик вырвался из груди. Пульсирующе начинает подкатывать боль, всё сильнее и сильне, хватая своей


пастью, и снова крик вырывается наружу, но сквозь боль просачивается осознание того, что привлекать внимание опасно. Стиснув зубы, он глотает этот крик, повернувшись на спину, смотрит прямо в небо, глотая свет, и свежий воздух. Боль, накатившись со всей своей жестокостью и силой, начинает понемногу отступать, и уже все чувства перекрывает невыносимая жажда. Немного приподнявшись, Марк осматривает свою ногу, хватает сил подняться и идти до ручья, выпить воды, которая вдохнёт в него прежние силы. Подобрав большую ветку, он обламывает её тонкий конец, и опираясь, сильно хромая, идёт на шум недалёкой воды. Живительная влага глоток, за глотком наполнила его силой, боль стала ещё тише, перестала сильно кружится голова. Подняв ту же палку, наступать всё ещё больно, идёт к прежнему пути, уже на так спеша, глядя внимательно под ноги, стараясь быть как можно бесшумным, боясь спугнуть будущее.

Вот уже несколько шагов отделяют до двери, положив палку на землю, медленно подходит, улавливая каждый звук, от волнения бросает в дрожь, кажется, что внутри лишь пусто, но надежда сильна. Ещё один шаг, рука медленно тянет за дверь, ещё шаг, заходит внутрь, оставив путь назад открытым, в домике достаточно светло, пахнет деревом и пылью, он идёт по маленькому корридору, который выводит на большую комнату. Волнение всё нарастает, ещё один шаг, сделал ещё один шаг на больную ногу, от боли она согнулась, упал на одно колено, рукой опираясь о стену, в этот момент над головой пролетело что то тяжёлое, Мэри держала это в руках, и от сильного замаха завалилась на стену, не удержавшись на ногах. Марк быстро схватил её за руку, прижал сильно к себе, сдерживая её возможные порывы, незная уже что ожидать.

; Да что с тобой?

; Марк, что, откуда ты?

От былой Мэри сейчас ничего не осталось, рухнули все её стены, маски, облако сарказма развеялось далеко, не оставив от себя и следа. Лишь страх царапал душу, отражаясь в глазах, частое дыхание, и стук сердца.

- Всё в порядке, я здесь, с тобой.

Он ослабил хватку, всё ещё держа её за дрожащие плечи, она словно бежала от чего-то страшного и безысходного, ей нужны теперь минуты спокойствия и безопасности, чтобы отдышаться и заговорить заново.

События делят нашу жизнь на до и после, это красная черта, переступив которую по своей воле или нет, мы никогда не станем прежними, пережив их, и не раз к нам является дежа вю, как свидетель неизбежности судьбы, по которой нам предопределено пройти испытания, они сделают нас однозначно сильнее.

; Кто-то преследует меня, этой ночью едва смогла вырваться из его рук, я правда не знаю кто это.

; Теперь я с тобой, не отойду ни на шаг.

; Страх не покинет меня, пока этого человека не раскроют.

; Я обещаю это скоро произойдёт.

Дрожь Мэри немного прошла, она задышала глубоко и уверенно, эти слова внушали доверие. Марк, пытаясь подняться, не смог опереться на больную ногу, Мэри взяла его за руку, потянула

его себя, опираясь другой рукой о стену, смог подняться, медленно проходя к двери.

; А как ты понял что я здесь?

; Ну ты забыла про нашу тайну.

; Ах, да, тайна. - На её губах заиграла едва уловимая улыбка.








-








Невинное детство предвещает нам ангельское будущее, солнце всегда будет ярким, а счастье бесконечным как бесконечно голубое небо в ясный день. Маленький Иоганн любил наблюдать, как милая рыжая маленькая Мэри играет на соседней лужайке, но не решался подойти. Она была ярче других девочек, заранее, с такими всегда хочется быть рядом. Однажды он всё таки решился подойти, сорвал цветов, подойдя, скромно протянул их, но она громко рассмеявшись выхватила из рук, и тут же швырнула на землю. Гордыня и высокомерие, часто бывает в крови, травя жизнь и его носителя и окружающих. Маленького Иоганна сильно тронул этот жест, опустив голову, он ушёл далеко, куда ещё не уходил никогда.

Шли годы, они росли всегда рядом, их дни часто пересекались, но видели они друг друга совершенно разными глазами. Иоганн залетел в этот огненно-рыжый костёр, где сгорели все его принципы и гордыня, где от его собственного " Я " не осталось ничего. Как ни странно, ему удалось сгореть, практически и не подходя к огню, лишь от его вида, и искр, которые иногда вылетали из костра.

; Привет Мэри, знаешь, я тут подумал...

; Мне кажется тебе вредно думать. - Ответила она на ходу, подрезав острым взглядом.

; Мы могли бы сходить сегодня вечером..

; Мы незнаю, а я не смогу, точнее не хочу, да и вообще ты украл тридцать секунд моей жизни, для меня она слишком дорога, в отличии, да ладно, удачи.

; Удачи. - Пробормотал Иоганн себе под нос, смотря вслед быстро уходящеё Мэри.

Это был один из немногих содержательных диалогов между ними.

Как вечное проклятие, она засела глубоко в его душе, её не могло выгнать ни время, ни боль, ни обиды, она лишь постоянно давила на его сознание, меняя его форму, в уродливый многогранник с острыми краями, который ранит при каждом касании.

Ему хотелось, чтобы она всегда была рядом, и рисовал её на больших листах бумаги, долгими ночами вырисовывал эти идеальные губы, глаза, рыжие волосы. Но каждый раз, как он видел её вживую, ему казалось, что портрет не передаёт и сотой доли красоты, возвращаясь домой, сжигал портрет, рисовал заново всю ночь, нервно кусая пальцы, вырывая волосы, когда ему казалось, что рисует не так. Спокойствие вселяло только лицезрение самой Мэри вживую, дышать одним воздухом, иногда проходя настолько близко, что сладкий аромат наполнял его лёгкие, в такие моменты его душа будто погружалась в розовое масло, и звёзды пролетали прямо над головой. Но когда её нет, будто призрак Мэри, вселившись в душу, сушил её тоской и теми редкими минутами


воспоминаний, что ежесекундно мелькали перед глазами. Кругом толпы, но ни видно никого, сердце больше не способно воспринимать другое. Год за годом душа слабела, силы покидали её, ни видно ни цифр, ни букв, ни людей. Запертая комната, скрывала от людей его уже пустую изнеможенную душу, скоро тёмно-зелёные стены дома, сменили белые.

; Ещё дышишь? - Пустая палата лишь отражала солнечный свет, лившийся через окно.

; Кто здесь говорит? - Ответил Иоганн, незная кому.

; Я то живое, что осталось в тебе, и что ещё может мыслить. Голос лился как будто изнутри, но слышно его снаружи, где то сзади всегда. Оглядев нескольвколько раз комнату, Иоганн не увидел никого. Он зажался в угол, подобно испуганному коту, часто задышал носом, недоверчиво осматривая всё кругом. Страх начал проливаться внутрь, разбалтываясь от волнения.

; Что тебе нужно?

; Твоё исцеление..

; Что, какое исцеление? Я не болен ничем.

; Мэри твоя смертельная болезнь.

; Нет! - Звонкий крик ударил по воздуху,он ещё сильнее сжался в угол, глаза его заморгали быстро, начал дышать так глубоко, что можно было задохнуться.

; Ты должен слушать меня. - Иоганн начал вслушиваться, собрав остатки своего. - Или она или ты, двоим вам не шагать по этой земле.

Он всё понял с двух слов, собрав всю свою волю, рождая в сильно воспалённом уме план по спасению своей почти погибшей души. Новые мысли тёмного цвета понемногу начали укутывать его сердце, взгляд стал резким, холодным, этого холода хватит погасить рыжий огонь обжигавший его так долго.






-








Она смогла убежать прошлой ночью, тем самым лишь отсрочив свою неизбежность. Этой ночью Иоганн снова выйдет, найти своё несчастье, проклятье всей своей жизни, найти и покончить с ней уже навсегда.

Выждав, пока клиника затихнет, под тяжестью ночной темноты, он открывает свои уже ледяные глаза, резко оглядывает пустую палату, погруженную во мрак, поднимается. В шкафу тёмная прогулочная одежда, она сольёт его со стенами переулков, что ведут к тому дому с зелёными оконными рамами. Маска на лицо, его не должен узнать никто. Металлическим стержнем открыл окно, выпрыгнул на улицу, огляделся, рядом никого не видно, пригнувшись пробежал к забору, перелез на другую сторону. Отсюда так легко выбраться. Узкие переулки

сократили его путь, укрыли от лишних взглядов, и так скоро привели в дому Мэри. Сегодня он


охотник, охотник за своим будущим, за своей душой, она слишком долго была в её руках, она должна выпустить её на волю, испустив свой дух, как жертву непомерной гордыни, гревшей, должно быть её ядовитое сердце.

Иоганн пройдя за дом, входит через чёрный вход, сломав замок старой двери, сегодня она была закрыта, пройдя по небольшому коридору, он вышел в гостиную. На второй этаж по лестнице, тише чем ветер, медленно крадётся к двери спальной, открывает её.

Сон поглотил её без чувств, она точно ничего не слышит, где-то далеко во снах. Ну так спать же ей отныне вечно. Вытащив из кармана верёвку, медленно подходит к ней. Мэри медленно дышит носом, в её чертах лица отчётливо невинное беспокойство, но рука не дрогнет. Расстояние всё короче и короче. Но кто это, Иоганн обернувшись видит в кресле спящего Марка. Ярость залила его глаза.

- Ну конечно, кто ещё защитит несчастную Мэри. - Едкий голос, прожигал воздух кислотой.

Он не понимал, как им удалось так быстро сблизится, ведь ему не хватило и двадцати лет, чтобы стать к ней ближе хотя бы на шаг.

- Ну раз так, это и твой путь тоже.

Иоганн замер, изменив путь, направился в Марку, натягивая кусок верёвки в руках. Когда-то они были лучшими друзьями, то теперь его мир изменился, в нём не было места дружбе, а была лишь пустота и боль, одной из причин которых он сейчас видел в своём бывшем друге.

Сон Марка тревожен и обрывист, сейчас он растворился, словно от предчувствия. Он видит перед собой силуэт человека, идущего на него, резко вскакивает с места, боль в ноге отдаёт сразу.

- Мэри проснись! Тревога раскатилась в темноте.

Боль железной челюстью схватила ногу, Марк обездвижен, ухватившись за неё, со стоном падает на пол, в глазах мутно, голова сильно звенит.

Иоганн голодной гиеной накинулся на раненую лань, затянул верёвку вокруг шеи. Его душа словно испивала кровь, вытягивая из неё жизнь, словно утоляя многолетний голод, чувствуя непревзойдённую лёгкость. Ядовитая ухмылка меняла его до неузнаваемости.

Мэри мечется по комнате, пытаясь судорожно ухватится хоть за что нибудь, так и не найдя в течении пары секунд, словно всё поменялось кругом, она голыми руками кидается на душащего Марка, схватив его за шею, из-зо всех сил тянет его на себя, свалившись на пол, боль иглой пронзила низ спины. Иоганн захрипел от неожиданного удара по горлу, падает назад, у её ног, растерявшись на несколько секунд, он оборачивается назад, на ощупь хватая ноги, Мэри не успевает их отдёрнуть. Руки тянуться всё выше и выше, колено, бедро, плечи, шея, она не в силах оттолкнуть цепких рук, эти дикие глаза с таким удовольствием заживо съедали её.

Преодолевая боль, Марк с трудом поднимается, опираясь о кровать, сделав пару шагов ближе, что есть сил бросает удар ногой нападавшему в спину, крик вырвался из груди, болевой шок обездвижил, дав свободу Мэри, она за секунду выскользнула из его рук. Следующий удар полностью обездвижил Иоганна, не оставалось сил скрутится от боли, верёвка связала его руки, но всё это время его лицо не было раскрыто.

Мэри отскочила в другой угол комнаты, к двери, подальше от всего, от сильного испуга ей сложно дышать, и вообще осознать, что это реальность, происходившая с ней сейчас, руки сильно дрожат, как и голос, сложно выговаривать слова, заплетается язык.

- Кто.. Кто..


- Что Мэри? Тебя сложно понять. Марк ещё крепко держал его.

Она глубоко дышит, пытаясь успокоится, закрыла лицо руками, в её мире просто не могло быть такого, чем она могла обрушить столь яростный гнев на себя. Ода дарила всем кругом лишь любовь, и лишь иногда равнодушие, и не более.

Марк отскочил далеко в сторону от лежавшего на полу. Выражение его лица сильно изменилось от шока, он увидел то, что не ожидал увидеть совсем. Как может изменится сознание человека, который раньше был так близок, а сегодня же, готов лишить тебя жизни, он больше чем болен, сумашествие не оставило в нём и капли разума, сжигая день за днём в своей агонии.

; Ты не поверишь, это Иоганн за нами явился.

; Какой..? - Мэри всё поняла сама, не закончив вопроса, едкая улыбка мелькнула на лице, но её никто не увидел.

; Совсем разум потерял, посоветую в клинике перевести его в другую палату. - Марк всё еще тяжело дышит, сильно хромая, направился к двери.

; Я позвоню в участок, Марвин должно быть там, обрадую его.

Выйдя из комнаты, услышал смех, похожий на смех Мэри, какой-то истерический, не сильно похожий на неё, он даже оглянулся, но в ухе снова зазвенело.

- Должно быть показалось. Он продолжил идти, с трудом перебирая ногу, опираясь о стену.






-





Тишина пытала его молчанием, ремни сковывали тело, Мэри сковала разум, невыносимо напоминая о себе, ещё пара капель этого яда и его не станет. Санитар открывает железные двери, тут же закрывая за собой, подходит близко, загораживая свет от лампы, тянет свои руки, проверяет зрачки.

- Я не хочу и тебя видеть. - Громко выкрикивает Иоганн, мотает голову, всё сильнее и сильнее. - Не хочу слышишь, уйди.

Надо торопиться, санитар достаёт шприц с сильным успокаивающим, колет прямо в вену, кровь быстро разнесёт его.

Голова замирает, склонившись набок, глаза остались открытыми, но уже не воспринимали света, лишь грудь едва дышала.

Санитар сделал пару записей рядом в журнале, и скоро покинул так быстро уснувшего. Вряд ли он теперь когда нибудь выйдет отсюда, наверно и сам Иоганн где-то в глубине своих мыслей понимал это. Думаю на этом его история законченна, хотя времени у него ещё много, только врядли оно ему поможет.




-






Мэри готовит сегодня вишнёвый пирог, тесто поднялось слишком сильно, картина разбухшего пирога её сильно забавляет, делая этот одинокий вечер ещё веселей, яркие лампы светят ещё теплей, когда за окном тёмно-синий холод сковывает воздух, свет и время. Яркая кухня разбавлена красными кружевами на вязанных салфетках, их несколько на столе и у плиты.

Дурные мысли долго не задерживались в сознании, она их отпускала сразу, ни минуты не думая. И теперь она разрезала этот пирог на части в хорошем настроении, лицо её такое же светлое.

В её истории нет ничего страшного или преступного, чтобы происходило с неё, или её близкими, даже не было недавнего события. Вот такой у неё ясный мир, сейчас его наполняет тёплый аромат мятного чая, и вишнёвого пирога.

Стук в дверь потревожил ароматную тишину, замерла на пару секунд в мысли: - " кто это мог быть?", постояла ещё немного, снова стук.

; Не показалось. - Нужно идти смотреть кого там принесло.

; открытую дверь залетел холодный воздух, острыми мурашками пробежав по коже. Широко улыбаясь у порога стоял Марк.

; Привет. - Радостно протянул он, ожидая тёплый приём.

; Пока! - Так же радостно ответила, захлопнув дверь. Её настроение явно немного испортилось, прежний довольный вид сошёл с лица. Как к спасительному кругу вернулась в горячему чаю, медленно сев за стол, вдыхая его горячий пар, довольная улыбка вновь заиграла на этих ярко-вишнёвых губах. Всё-таки какое счастье иметь такую податливо короткую память.

Вместе с закрытой дверью на Марка обрушилась стена безразличия, в его арсенале реакций, нет ни одной для таких случаев, такого просто не могло быть. А между тем, призрак Мэри вселился в эту пропащую душу, и днём и ночью навождением затмевая все мысли только ею, и не убежать от этого никуда, и не забыть из былого ни минуты.