РИКО - 01

(Одна из идей романа про явление миру нового "мессии" из далекой крохотной Коста-Рики)

    Рико больше не чувствовал своего тела. Нет, это не значит что он стал бесчувственным, как деревянная колода, а словно нервная система у него немела от любой боли. А ему ещё не исполнилось пятнадцати. Конечно, лёгкие прикосновения он чувствовал, но казалось как-то иначе, чем ранее, как было обычно. Он был простым мальчишкой из небольшого портового городка, который имел ещё и свой небольшой курорт для туристов с несколько нелепым названием «Гранд-Сеньора», словно это был только дамский пляж. У Рико казалось были тоже какие-то девичьи черты и отчасти девичий характер, хоть он был сыном грубого моряка рыболова. Рыба один из основных промыслов здешних мест, не считая небольшой сельхозпродукции с окраин городка. Другую большую часть рядового населения составляли портовые грузчики и своего рода элиту те, кто обслуживал курорт и туристов. Да и что Коста-Рика – малое полуостровное государство с маленьким доходом... но Рико конечно этого не осознавал в каком-то там мировом масштабе, ибо это и была его родина и его мир. Он мог часами сидеть на берегу мечтая о чём-то своём, а когда нападала «девичья сентиментальность» он писал небольшие стишки. С того и сверстники что чуть были его старше, считали его рохлей и чудиком. Но такая у него была «утончённая» натура...
...Всё началось немного раньше, когда он увидел на пляже белую девчонку, наверное ему почти ровесницу и его впервые захватили амурные чувства, ибо такой белый цвет кожи был тут за большую редкость и он робел, но не мог оторвать от неё глаз. Она же оказалась решительная как мальчишка и рассмеялась на его завороженный взор к своей персоне и за руку притащила к себе, под зонтик на пляже. Она купалась раздетая, не смущаясь своего юного, ещё не созревшего по-девичьи тела и потом сидела укутавшись в большое пляжное полотенце. Она был родом с севера, откуда-то, где бытовало море с занятным названием Балтика. Рико не разбирался в географии, ибо и учился в «школе для бедняков», где преподавали предметы знаний весьма сокращённо и поверхностно, совсем не придираясь к успеваемости и оценкам, главное чтобы исправно платили родители. Мальчишки же, тут имели основной промысел – это конечно на туристах, то предлагая всякие поделки и сувениры, то копчёную рыбу или иные пряности. И в основе всегда составляли группу, как заправская мафия. На городок было где-то три основные группировки, но чтобы попасть в какую, требовалось пройти жёсткие испытания на преданность и храбрость. Рико бы в любом случае пинками бы изгнали, даже при приближении к таким героям, из-за его характера. Он и сам немного промышлял на туристах, но так по скромным мелочам, значки, марки и прочей мишуре. Его поколение сверстников было совсем небольшое по меркам сего городка, может душ с десять-пятнадцать и все были тоже в сути «неудачниками». Иногда можно было подрабатывать и на местном портовом рынке, то подносить ящики с товаром, то зазывать покупателей, если был конечно на то талант. Во всяком случае, каждый мальчишка считал за достоинство иметь при кармане свои денежки, а не те подачки, что давали родители на пирожные и лимонад. Если у тебя нет своей налички или она составляет жалкие гроши, то и забудь о своих достоинствах в среде сверстников. Сверстники тоже в основе были детками рыбаков и портовых рабочих, немного грубых и суровых. Короче «суровость» в среде мальчишек была не то что за положняк, а даже за обязательство, в чём полагалось и поверье в великого героя сего края – якобы великого конкистадора Мартина Сантоса де Кортего, что когда-то, в средние века, оставил тут немало легенд... Впрочем Рико, хоть и знал легенды о Кортего и сам был романтической натурой, не испытывал к сему герою благоверного трепета, просто принимал за обыденность и должное для родного края. Мать у него была верующей, по тому как держала икону Святой Терезы и Пресвятого Теодора, но католики тоже не занимали душу Рико. Он бывал в местной келье на молебне матушки, но яркие краски и свечи внутреннего убранства церквушки, у него с чего-то навевали на мишуру современной рекламы и бутафорию. О чём он сам мечтал, то после этой встречи с Мартой стало как бы уже не важно, ибо после того он стал думать только о ней...
...Ему казалось что это северное море Балтика, откуда прибыла Марта, почти таким же как и родное море окружавшее его берега, только суровее (раз север), сказочнее и романтичнее... Но он хоть не понимал того, а был приручен к тому, что без своих денег он не кавалер и никогда не сможет увидеть море своей пассии, если не найдёт себе способа заработать как можно более денег. Рико заражал её вольный и раскрепощённых дух, решительность и бескомпромиссность. Вот что значит северянка – думал он. Она сама таскала его за руку как куклу, по кафешкам, угощая за свой счёт и давала почувствовать другие привилегии для гостей туристов. Но хоть ему было внутренне стыдно, что она угощает его, а не он, как мальчишка, он был согласен на всё, лишь бы быть с ней рядом, любоваться ею, чувствовать аромат её юного тела. Он больше отмалчивался, только порой пробовал читать ей свои стишки, но она не понимала испанского, а тот минимум английского, что он смог усвоить на промысле у туристов, было не достаточно вообще передать каких-то чувств, что обуревали его душу к ней и его попытки более вызывали её такой заразительный и по-своему прелестный смех... Вот чего он не стыдился, так того, что она над ним смеялась, ибо это даже радовало его душу, что он может принести ей в дар хоть такое веселье.
...Совершенно случайно он столкнулся с Мартой на улочке своего городка, когда мать его посылал в лавку за ароматными свечами для своих молебен, ибо считала, что для того нужны особые свечи. Один из видом местного промысла, были «вольные» художники, что выставляли свои картины на улочках и торговали ими за весьма низкую плату (по меркам туристов), тут же были и поделки типа скульптурок или резьбы по дереву. И эта случайность встречи стала по своему для Рико роковой. Он как исконный горожанин взялся помочь гостье, хоть вроде тут были для туристов те, кто играл роль гидов. Марте приглянулась одна картина с восходом солнца на море, местного «мазилы» (как их тут именовали) Хосе Рональдо, бородатого дядьки средних лет. Марта же хотела приобрести это полотно на память, но что-то её не устраивало, вот такая уж она оказалась претенциозная и она, на пару с Рико, кое-как смогла объяснить, что желала бы приобрести эту картину, но чтобы с чайками и каким пусть парусником на море. Хосе конечно загорелся продать ей картину и пообещал, что доработает её за сутки и Марта оставила ему залог где-то в сотню евро, что уже тут считалось за хорошие деньги. Рико ни разу не видел её со старшими и не верил, что она могла прибыть в таком возрасте на сей курорт, одна, без своих родителей или старшей родни. Но и выяснять такие подробности не стал бы. Мало ли что у этих северян за понятия и традиции, ещё обидишь ненароком, а он боялся потерять отношения с нею, ибо это оказалось его и самой первой любовью, хоть он того ещё не соображал. Как только договорились с Хосе, Марту тут стала зазывать её подружка и она второпях сунула Рико в руку триста евро, наказав ему самому прийти за картиной и принести ей в номер на курорте. В общем сумма уплаты полагалась в 250 евро, плюс к сотне в залог, а полсотни евро, Марта как бы дала Рико за то, что он принесёт картину и ему, как другу, на «мороженое».  И махнув ему лапкой, убежала с подружкой...
...Его подловили, когда он уже прошёл рынок и был в десятке метров от своего дома. Кто-то из местной мафии, более старших сверстников, видел как Марта ему давала деньги. Это был закоулок двора и в разборки мафии никто как правило ни лез. Рико капитально оттузили, разбив и лицо, и естественно, отняли деньги. Он сидел с полчаса на земле среди раскиданных стеариновых свечей, что были наполовину разломаны и не мог понять, что с ним происходит, пока не подбежала охая соседка и потом мать его под руки привела домой, занявшись обработкой его ран и синяков от побоев. Рико отчего-то не было жалко пропавших денег, словно они более никакой ценности не имели, и даже не занимали мысли, что придётся как-то оправдываться перед Мартой, за то что он не исполнил её зарок. Ибо и идти к ней с таким лицом и оправдываться как мальчишке... Нет, это было что называется – полный каюк!!! Он потерял сразу всё и веру, и надежду, и Марту, и смысл дальнейшего существования... И в кого он такой рохля уродился? И что у него ровесники такие же жалкие рохли... и всё такое в мыслях, полное онемение и полное отупение, апатия и разве что не гроб с крышкой... Был бы он таким как конкистадор... Да, был бы, мешает... И вообще, его родина, это сплошная мафия на улицах, как ему в глаза после этого Марте смотреть, а она девчонка? И всё из-за этих драных бумажек, жаль он не смог их изорвать в клочья, когда у него их отнимали. Но перед глазами стояла чаще всего только одна картина, эти искажённые гримасами презрения и насмешек моськи, которые даже с каким-то идиотским героическим шармом избивали его, словно он свинья или кусок грязи, а не мальчишка из их же городка. Впрочем Рико знал, что и такой, как мазила Хосе, платит дань мафии за то, что они позволяют ему продавать свои холсты на улице. И теперь мафия от него не получит свой куш, но и Марта останется без своей картины. Будь прокляты эти деньги... будь прокляты эти гадкие отвратительные гадким презрением моськи мафии... Это больше не его мир и не его родина, ибо он тут не более куска грязи и не видать ему не Марты, не сказочной северной Балтики... У него наверное онемело всё и тело и душа...