Тени прошлого. Цена свободы. Глава 6

Молодой мужчина в составном доспехе, с трудом сдерживая ретивого жеребца, пристально пытался разглядеть действо, творившееся на холме. Но чувствуя жгучую резь в глазах, повернулся к конному отряду и крикнул:
- Богуран!
- Я здесь, Ваша светлость!
Мужчина смерил рыжеволосого война, оседлавшего такого же рыжего коня, пристальным взглядом.
- Богуран, глаз у тебя острый, - он прервался, вновь пытаясь что-нибудь разглядеть. – Скажи, там, на эшафоте, не ребенок часом ли?
 Рыжий воин какое-то время еще смотрел на него и чуть помедлив, вцепился взглядом в лежащий прямо посредине Долины висельников холм.
- Ну, он, – неопределенно буркнул рыжеволосый.
Мужчина на какое-то время погрузился в размышления, изредка морщась. Свет солнца, набиравшего силу, обжигал и без того уставшие глаза, не позволяя подтвердить или опровергнуть слова рыжего война.
- Какого лешего он там делает?! – буркнул мужчина себе под нос.
- Кто? – непонимающе воззрился на него рыжеволосый воин, стараясь не быть безучастным.
- Кто-кто. Конь в яблоках.
С этими словами мужчина пустил жеребца в галоп. Черный как крыло ворона конь только и ждал этого, являя миру неистовую и необузданную животную силу. По правую сторону мелькали каменные лица, знамена, руки, крепко-накрепко вцепившиеся в оружие и тысячи глаз, не знавших жалости. В каких-то пока еще читался страх, но это только до первого боя, до первой пролитой капли крови. После и они утратят это чувство.
Завидев впереди наглухо закованных в броню конных, он натянул поводья.
-  Ваша светлость, Данроу, - учтиво наклонил голову Тур Гумфор, возглавляя ряды тяжелой конницы. – Чем обязан?!
- Гумфор, - без лишних слов начал Данроу. – Пусть в этом походе государь отдал предпочтение вам, а не своему брату, но все же постарайтесь объяснить, что происходит на этом гребаном эшафоте?
Гумфор потупил глаза, как-то безобидно меря взглядом свои руки, облаченные в стальные объятья доспеха.
- Казнь государственных изменников…
- Я вижу, что не карнавал, с игрищами и потаскухами, - прервал его разозлившийся Данроу. – Что на эшафоте делает ребенок!? И, не те ли это люди из Волчьего замка, что брат еще три недели назад приказал помиловать?
- На какой вопрос прикажете отвечать первым? – лукаво улыбнулся Гумфор.
- На все сразу! – рявкнул Данроу.
Внезапно лицо Тура переменилось, легкая улыбка спала, словно прошлогодняя листва, а глаза заблестели неизмеримыми до безумия возможностями представленной власти.
- Мальчик, никто не позволяет себе общаться со мной в таком тоне. Пока я старший здесь….
- Мне плевать, - процедил Данроу, глядя прямо ему в глаза. - Я старший по крови всех здесь вместе взятых! Я повторю вопрос, и молитесь всем силам, темным и светлым, дабы мне не пришлось оглашать его в третий раз! Что ребенок делает на эшафоте?   
- Они… - Гумфор неловко осекся. – То есть он…
Данроу опешил, вцепившись в соломинку в виде невольно брошенного слова.  Его глаза расширились в ужасе, а голос сдавил подступивший к горлу камень.
- Они? Гумфор… В голове не укладывается…. Этих детей ведь с таким трудом удалось спасти. Их же в столицу велели отправить. Безумец…. Ради чего?
-  Лес рубят - щепки летят, - сухо констатировал Гумфор.
Данроу недоверчиво смотрел ему в глаза и не мог понять, прикидывается ли человек, стоявший перед ним слабоумным с проржавевшей от маразма головой, или же так есть на самом деле.
- Ваша светлость, - приблизился к ним еще один конный. – Эта вызвано острой необходимостью. Ничто не может оправдать ужасы войны. Но победителей, как водится, не судят. 
Данроу обескураженный и раздосадованный, молча, приоткрыл рот, узнав лицо всадника, сподобившегося, наконец, снять шлем.
- Хамертодд. Ты?!
Придя в себя, Данроу выхватил из ножен короткий меч, отводя коня чуть в сторону. Увидевшие это солдаты, конные и пешие, громко зароптали, кто-то и вовсе поспешил приготовиться к бою, обнажив оружие.
- Брат узнает, что за змею пригревал все это время, - отрывисто бросил Данроу. – Якшаться с предателями, и творить такое не позволяли себе даже самые отъявленные отбросы этого мира. Взять этих двух под стражу!
Генералитет и высшая знать, собравшаяся позади Данроу, одобрительно зашептались, никто не желал препятствовать воле второго в государстве человека. Полетели короткие приказы, и уже через несколько секунд лошадей Гумфора и Хамертодда окружило порядка двух десятков солдат. Копья и алебарды угрожающе оскалились отточенными лезвиями, голодно смотря на своих возможных жертв.
- Я принес не одну победу, - заорал в ответ Гумфор, насильно стягиваемый с седла. – Я сберег сотни жизней на этой долбанной войне, а ты смеешь обвинять меня?! Меня?
- Пусть он заткнется и издохнет где-нибудь по пути в свою клетку, - зло буркнул Данроу кому-то из солдат, убирая меч в ножны. – Жизни он сберег, командир хренов.
Приняв приказ за должное, кто-то из гвардейского полка с удовольствием зарядил оравшему Гумфору по морде. Худое тело дернулось и не в силах больше держать себя на бренной земле, бездыханно рухнуло в крепкие солдатские объятья.
- Командование я беру на себя! – оповестил окружившую его конную знать Данроу, пристально следя за тем, как лорда Хамертодда выдернули из седла и уволокли следом за Гумфором. – Кто там сейчас на холме?
- Рота газовых арбалетчиков, Ваша светлость, под командованием капитана Готана Мира, - пробасил седовласый полководец, выезжая из толпы на огромном пепельном жеребце, - и гвардейцы Тура Гумфора.
- Немедленно отошлите туда гонца. Пусть всех пленных ведут обратно.
- Хорошо, Ваша светлость. Но как быть с неприятелем? Альтенцы уже подступают к той стороне.
- Жабье вымя! – выругался Данроу. - Про них я совсем забыл. Тогда, в довесок, снарядите отряд поддержки. Нам ни в коем случае нельзя терять этот холм.