Записки снабженца Часть 9

Часть 9

     Предыдущая страница - http://www.proza.ru/2015/07/28/1121 

                Михайловск
     В этот небольшой уральский городок меня занесло в поисках алюминиевой фольги.
К этому времени  (начало 90-х )  после распада СССР суверенные армяне благополучно прикрыли крупнейший в Союзе Конакертский  алюминиевый завод и активно заканчивали распродавать его в виде металлолома.
      И Михайловский завод по обработке цветных металлов, что в 140 километрах от Свердловска,  был тогда одним из немногих  в России, что производил пищевую и медицинскую алюминиевую фольгу.

      Коммерческий директор предприятия, мой ровесник и тезка,  вышел со мной из кабинета на территорию завода и показал мне  очередь за воротами из грузовых машин более сотни единиц. Они были со всех концов нашей бывшей огромной  страны. Некоторые живут здесь по месяцу, что бы получить алюминиевую фольгу для молочных комбинатов, ликеро-водочных заводов и других нужд.

     Потом завел меня на склад. Он был заполнен самыми различными остродефицитными товарами, что везли на завод получатели фольги для бартерного  обмена или дополнительного толчка. Чего там только не было! И ткани шикарные, и посуда фарфоровая,  хрустальные изделия. Штабеля коробок и ящиков с коньяками, винами и настойками, кондитерскими изделиями о которых мы уже  и подзабыли. И много, много чего другого.
   - Вот видишь! Все у меня есть.
   - Но ведь чего-то и нет?

    И мы нашли точки соприкосновения. И вскоре я вновь приехал в Михайловск на бортовом ЗИЛке  с грузом нужных заводу химических реагентов и контейнером перекиси водорода. А для моего нового друга прихватил пару двухкамерных холодильников, импортные моющиеся обои и отделочную пленку.  Холодильники мы получали на свое предприятие по тому же бартеру за наши теплоизолирующие материалы и стоили они тогда смешные деньги.

     В общем, свои вопросы я решил в полном объеме. Обрел нового друга  и получил от него интересное предложение.
     Я должен был у себя в городе открыть частную фирму с моим и его участием. Он отпускает мне с завода на реализацию алюминиевую фольгу для водочных пробок. Были в те времена эдакие «бескозырки». То был страшный дефицит и ликеро-водочные предприятия за них  отпускали свой товар без всякой очереди. И даже какие-то количества давали на реализацию.

      Посетил я, как приехал, пару местных ликерок. Там за меня ухватились сразу – Давай! Давай!
Я как-то и задумался о своих водочных магазинчиках. Такие в то время открывались повсеместно.
     Но взвесил все  и отказался от этой затеи.

    Прошло потом немало лет. И сдружились мы близко с бывшим спортсменом – боксером.  Он в это время был уже солидным менеджером крупного частного предприятия. И я ему однажды в дружеской беседе рассказал ту историю с фольгой. Реакция была удивительной!
  - Ой, Вова! Как ты все правильно сделал тогда! Мы  водочников в те годы «доили» по полной программе. А тех, кто упирался, то их… В общем, думаю, что мы бы с тобой сейчас вот так бы не сидели.

     И как память о Михайловске осталась крытая алюминиевым шифером крыша моего дома в деревне. Его я тогда привез оттуда за сущие копейки.
 
      


                Нижний Тагил

           Как-то в самом начале 90-х в отпуске на даче меня разыскали и вызвали  на завод к генеральному директору. Тот  спросил,  нет ли у меня каких срочных дел по лечению и предложил поехать в Нижний Тагил за очень нужным и дефицитным сортом уголка на крышу для строящегося ледового  дворца. Все хоккейное хозяйство города тогда было под  эгидой нашего предприятия. Сказал, что снабженцы никак не могут достать этот уголок, а сроки уходят, но ты РЕШИШЬ (!)  эту проблему. Такой был у него стиль по постановке задачи.
 
        Пошел к главному тренеру хоккейной команды. Объяснил ситуацию. Получил у администратора спортивный костюм  «Адидас» и такие же кроссовки для ускорения решения вопроса на месте. В те времена это был жуткий дефицит недоступный для основной массы.

      Прибыл  на комбинат в Тагиле уже к концу рабочего дня. Зашел в кабинет начальника отдела сбыта.  Сидит занятой человек,  что-то пишет, на меня не реагирует. Защелкнул я замок за собой на двери, достал из портфеля бутылку водки и сказал – давай стаканы.
    Он, без удивления,  – Ты откуда?
 -  Из Новочебоксарска.
 - Понятно, отвечает. Но я вашим уже говорил, что мы этот уголок не катаем с апреля. 
 - Да, но вы же до апреля его кому-то отгружали?

   Он мгновенно врубился и вызвал помощницу с журналом отгрузок. Начали они с двух телефонов обзванивать потребителей по списку, и нашли в одной недалекой монтажной организации нужное количество неиспользованного уголка. Он сразу же договорился с ними об обмене его на толстый лист.

    После чего мы с ним распили ту бутылочку, а я прикинул ему на плечи адидасовский костюмчик. Подошел он ему в самый раз. А про кроссовки промолчал. Они мне и самому  впору оказались.
   Он предложил мне тот час же звонить  на завод и вызывать машины для погрузки уголка. А я пообещал прислать с ними для него двухкамерный холодильник. Тогда это был жуткий дефицит. В общем, продолжили мы вечер в местном ресторане и расстались очень довольные друг другом.

  Примечание:  Уникальность этого уголка в том, что он изготавливался  из «полуспокойной» стали, которая слабо реагирует на температурные изменения – жару и мороз.

                Краснотурьинск

          Сформировался у нас на предприятии научно-исследовательский центр. Фактически закрытое химическое  НИИ на заводской территории.  Я был назначен туда замом по коммерческим вопросам и, конечно, обязан был добывать для него дефицитнейшее лабораторное оборудование.
       В  пору планового распределения материальных ресурсов по обычным каналам  быстро сделать это было невозможно. А потому я отправляюсь на нужное предприятие лично.

       В прочную спортивную сумку уложил два десятка литровых пластиковых флаконов со спиртом высшей очистки. Такой у нас применялся для лабораторных анализов. С этим грузом в самолет не сядешь, а потому подсел в Канаше (узловая станция недалеко от Чебоксар) на проходящий поезд Москва – Томск.
     В купе уже было двое мужчин и к нам вдруг на носилках заносят молодого парня. Провожающие слезно просят уступить ему нижнюю полку. Едет он один до Томска к знаменитому врачу-мануальщику на лечение.

      Тронулись. Познакомились. Достал я один флакон из сумки. А времена-то горбачевские - антиалкогольные. В общем,  никто не отказался, а наш больной ближе к Казани уже самостоятельно рассекал по вагону и даже собрался лезть спать на верхнюю полку.
     И, зачем тебе, Вася, в Томск? Только деньги палить!

  И вот ранним утром в конце мая вышел я из Свердловского поезда на северном Урале. С востока солнце освещало на западе две величественные горные вершины с белоснежными шапками. Это, как мне подсказали,  ДенЮжкин камень и Косьвинский камень.
     Устроился в местной гостинице и поехал искать нужное мне предприятие – почтовый ящик с  одной буквой и четырьмя цифрами.

    Это оказалась попросту колония для заключенных, а при ней большое производство, в том числе и лабораторного оборудования.
     Надо сказать, что и город и огромное градостроительное предприятия – алюминиевый завод были построены руками заключенных. Здесь находился Богословский лагерь НКВД, где было, в том числе, несколько тысяч сосланных во время войны поволжских немцев.

     Зашел в здание управления производством и сразу к начальнику отдела сбыта. Вручил ему литровочку чистогана и спросил, кто решает нужные мне вопросы.  Это зам начальника колонии по производству майор Красников. Пьющий, конечно. Сейчас как раз на месте.

      Тук-тук в дверь. Захожу в кабинет. Сидит человек при майорских погонах и не обращает на меня никакого внимания.
   - Здравия желаю, товарищ майор! Вот прибыл из Чебоксар и привез Вам конкретный привет с искренними пожеланиями выжить в эти гнусные горбачевские времена!
  Сумку на стул рядом с ним. Замок расстегнул и дал краткую аннотацию по ее содержимому.
    Он покосился на дверь и я тут же щелкнул предохранителем замка на ней. Открывается сейф  и  флаконы со спиртом туда быстро перемещаются.

 - Так. Замок на двери открой и давай письмо.
 Кто помнит,  в те времена достаточно было гарантийного письма и доверенности для получения любого товара на другом предприятии.
 - Так, так, так. Ну,  два вагона с вытяжными шкафами я тебе сегодня отправлю. А лабораторные столы смогу только завтра. Ты устроился где-нибудь?
-  Все в порядке.
- Тогда бывай здоров, а завтра приезжай к обеду за отгрузочными документами.

     Вот так оперативно решались вопросы даже в эпоху строгого советского планирования.
    А я погулял по чудесному городу, который называют маленьким Ленинградом за его архитектуру и планировку. Во время войны там был в эвакуации Ленинградский институт «гражданпроект». Он его нарисовал и построил.
     Даже площадь с административными зданиями там напоминает Дворцовую  своими полукруглыми фасадами.
      Постоял у памятника умершим в местных лагерях,  поволжским немцам.  И в полном великолепии белой ночи вернулся в гостиницу. Это же север все-таки!

На фото: Центральная площадь Краснотурьинска, а на заднем плане дымы БАЗа ( боксито-алюминиевого завода), что был пущен в эксплуатацию 9 мая 1945 года.

   Продолжение - http://www.proza.ru/2015/07/30/1440       
-