Дашенька 89. Угловой

http://www.proza.ru/2015/07/29/792

На следующий день Кирилл вышел в промзону со своей бригадой. Работали на лесозаготовках. Валили деревья, зачищали, обрабатывали на пилорамах, складывали в огромные штабеля, грузили на лесовозы… Вывозили лес вольные. Работа была тяжёлая, но не для Кирилла. После долгих месяцев вынужденного безделья он с удовольствием, в охотку ворочал тяжести. Мужики, что работали поблизости, как в цирке на него глядели. Переглядывались да головами качали: "Ну и здоров ты, Кирюха!"
Вечером третьего дня, когда уже пришли из столовки, с ужина, Кирилла позвали из блатного угла. Он подошёл.

- Присаживайся, Кирюша, - указывая на свободное место, радушно пригласил хозяин. Кирилл уже знал, что зовут его Чекулин Иван Тарасович. - Хлебни за компанию чифирЮ пару глотков.

Кирилл мысленно усмехнулся и поздравил себя: приглашение чифирнуть дорогого стоит. Это не просто "купеческого" чаю с конфетками попить позвали, это всё равно, что обряд пройти. Обряд признания человеком своего круга, свидетельство уважения и приобщения к некоему братству. Такое приглашение одно из первых по значимости для любого зека. Подозрительного или глупого никто никогда к столу не позовёт "на пару глотков".

Из большой эмалированной кружки дымящийся чифир аккуратно слили в фарфоровую чашечку. Чёрный густой напиток по обычаю пустили по кругу, каждый делал из чашки два глотка. Оценили крепость, вкус и убойность, потом начался неторопливый разговор. Пощипывали вяленую рыбу: чифир по-калымски, с сушеной рыбкой, это было особым шиком. Говорили о том же, о чём говорят обычно в мужской компании: о политике свободного мира, о женщинах, анекдоты травили. Кирилла никак особо не выделяли, что подчеркивало - он равный в этой компании. Однако Кирилл понимал, что приглашён был не просто так, дойдёт дело и до него.

Когда убойный напиток улёгся в желудке, и по телу побежали приятные мурашки, закурили. Табачок - обязательный элемент обряда чифиропития. Но если закурить сразу после нескольких глотков, к горлу подкатывает неодолимая тошнота. Потому лучше не спешить.

Чифир готовят из чая. Больше всего годится листовой. Приготовление его, это целый ритуал, который можно сравнить с ритуальностью японской чайной церемонии. Заваривают чай, как правило, в эмалированной кружке, покрытой внутри чёрной чайной окалиной. Воду кипятят либо на головёшках костра, либо при помощи "машины" - самодельного электронагревателя, сделанного из двух лезвий. На кружку кипятка уходит больше половины пачки чая. По всем правилам запаренный напиток превращает воду в почти тягучую тонизирующую жидкость. Утренний чифир откроет глаза любому человеку, каким бы усталым он ни был. Чифир не просто тонизирует и бодрит, по воздействию на организм он сравним с сильным допингом. В тюрьме и на зоне это напиток номер один. Водку достать труднее, да и не очень-то уместна она в зоне - слишком агрессивный напиток для той напряжённой атмосферы, которая царит над лагерем ежечасно и ежеминутно. Другое дело - чифир. По мозгам не бьёт, на подвиги после него не тянет, а зато как бодрит… Коль случится какой внезапный атас, так зек, только что попивавший спокойно чифирь, прыгает вверх и в сторону на пять метров!

Отсмеявшись после очередного анекдота, Чекулин, утирая слёзы, проговорил:

- Весёлый ты мужик, Кирюша. И с понятием, как о тебе сказали. Да я и сам теперь вижу. Будешь угловым, - Кирилл удивлённо посмотрел на него, а Чекулин продолжал: - У нас откинулся один, неделю уж на воле гуляет. А место до сих пор не занято. Думаю, тебе оно будет впору. Идёт?

- Идёт, - помедлив, ответил Кирилл.
- Вот и хорошо. Будешь глядеть за порядком.

Кирилл знал, что это за должность. Нижние угловые койки в бараке считаются почетными. Те, кто их занимает, становятся персонами влиятельными и, в известной степени, неприкосновенными. Далеко не всякий может стать угловым. Да в конце концов, и углов-то в бараке всего четыре. С какой стати выбор Чекулина пал на него, Кирилл знать не мог. Может, произошло это под влиянием момента - приглянулся. А может, имелись у вора какие-то особые планы на новичка. Возведение в высокий ранг разом меняло статус Кирилла, включало в пирамиду реальной власти в лагере, наделяло немалым влиянием и льготами. Вот, к примеру, в столовой он мог теперь сидеть за одним столом с главвором отряда, к чему вовсе не стремился.

Собрав вещички, Кирилл перешёл на новое место. На втором ярусе лежал кто-то, похоже, спал. Но когда Кирилл глянул на этого верхнего соседа, натолкнулся на цепкий, совсем не сонный взгляд, узнал его. Этого человека Кирилл заметил уже на второй день пребывания в лагере. Трудно было не заметить это скуластое лицо с характерным разрезом красивых глаз, тонкими выразительными губами… Такой едва ли испытывал недостаток в женской ласке.

Сейчас Кирилл подумал, что ни разу не слышал, чтоб парень с кем-то разговаривал. Голос его раздавался только на проверках. Однако, угрюмым и нелюдимым его тоже едва ли можно было назвать… Но ото всех держится особняком. А ведь в лагере одиночками не остаются, одному трудно продержаться. Поэтому каждый старается вступить в своеобразный союз с одним, двумя, тремя заключёнными. Они становятся как бы побратимами друг другу - кентами. Кенты держатся вместе, всячески поддерживают один другого, выручают в трудной ситуации будь то одалживание денег или совместный отпор при наездах. А этот - один. Правда, сам Кирилл тоже не торопился ни с кем сближаться. Не видел пока в этом необходимости.

Ночью почему-то не спалось. Дома он никогда не жаловался на сон. Мама, бывало, смеялась: "Кирюша, у тебя где-то выключатель есть! Только до подушки и уже спишь!" И чтоб просыпался посреди ночи - тоже не было такого.

С бессонницей познакомился в камере. По ночам одолевали мысли, от которых непросто было избавиться. Как будто свет дня их отгонял, и они ждали, когда останешься в ночном одиночестве… А хоть и засыпал, всё равно сон уже не был таким беспробудным и беспечным, как прежде. Спать стал чутко, хотя вроде бы и не было никакой необходимости спать вполглаза.

http://www.proza.ru/2015/07/30/1084