2006 г. 1 декабря. Потрогать инопланетянина

          В 10 утра позвонил Гена, которому, наконец-то, сделали телефон. Проговорили 11,29 минут. До этого Нина звонила, и Вика спросила, как там Гена? И она ответила, что уже получше, и сейчас я спросил о его самочувствии, и он жаловался, что всё там чужое, что рано сыновья его похоронили.

Второе декабря две тысячи шестого года. Снова потеплело до нуля. Вчера ходил в ДКиТ в библиотеку, заодно, зашел и в гостиную. Там презентация старого поэта. Не знаю, как звать, хожу редко и на фуршеты не остаюсь. Саша Пайдулов сказал:

— Мне выделили деньги на книжку, но сейчас возникла другая проблема. Купил себе компьютер и начал осваивать. А я так соскучился по первой своей книжке.

Точнее было бы, сказать, «заждался», но не нашел точного слова. Соскучиться можно лишь по тому, с чем уже имел дело.

Мужчина, с которым я вышел на улицу, сказал, что Иван Руднев сейчас в Бостоне. Издал три книги. Сомнение в том, что он стал лучше писать. Но я же стал? Лучше стал «видеть» текст.

Рябов напомнил, что нужно сдавать стихи и рассказы в электронном виде. Пока шел домой, думал, где же взять сюжет? Ни о чем не хочется писать, неинтересно.

В три часа ночи проснулся и долго ворочался, пока не придумал, о чем может быть мой рассказ. В пять утра встал и начал писать до шести вечера. 12 электронных страниц. Никогда ещё так много не писал, что значит, компьютер! Одно удовольствие, писать. Не успел закончить. Завтра. Если сохранится запал.
Хватило лишь на шесть страниц, и застопорилось. Не знаю, как закончить?

На следующий день дописал две страницы и закончил "Петюня".

Седьмое декабря две тысячи шестого года. Температура выше нуля. На улицах лужи. Правильная примета, что первый снег не сохраняется. В Санкт-Петербурге рекордная температура +11. в 1953 была +9.

         Вчера второй раз поцеловал замок на улице Ленина 77. Поделом мне. Надо было позвонить Мисюку и спросить, когда они собираются? Мне же, этого не хотелось делать, чтобы не быть навязчивым, надоедать человеку.

Пока ехал, пришла мысль, написать о плохом парне, переступающим всех. Но я не знаю молодежную среду, да и противно о них писать.

Какой-то чиновник в правительстве уже сделал доклад о том, что на границе с Россией находится 200 миллионов китайцев, которым негде жить. В год к нам прибывает 50 миллионов иммигрантов. Это вопрос времени. Мы живем на пороховой бочке. Когда-нибудь рванет. Думают ли об этом в правительстве? Может быть, потому что говорят: — Наши границы надежно защищены на 20 последующих лет.
Потом мощь Китая вырастет настолько, что мы, по сравнению с ними, станем котятами. Одна надежда, что за это время, и мы что-нибудь придумаем.

Сегодня по телевизору сообщение: девочка сгорела, бросившись в горящий дом за мобильным телефоном. Непостижимое бесстрашие. Вот уж, действительно, в горящую избу войдет, но завизжит при виде обыкновенной мыши.

Власта с 30 декабря работает на «кулаке». Говорит, что Наташа Зуенко восторженно отзывается обо мне. Приятно. Почему-то думается, что Власте трудно будет работать контролером, привыкла к свободе в ВОХРе.

В новостях сообщение, что из пенсионного фонда украли миллиард долларов.
Арестован заместитель. А начальник, выходит, ни при чем? Или отмазался?

Тринадцатое декабря две тысячи шестого года. Вчера день заканчивался благополучно. Я поужинал, почистил зубы, когда пришла Вика.

— Яблоки хочешь?
— Хочу.

Положил их на стол и пошел в комнату. Когда вернулся, увидел, что одно яблоко уже срезано на треть. Подумал, что Вика его помыла и начала есть. Помыл остальные яблоки и доел уже срезанное. Через час схватил живот острой болью и началась диарея. Вика сказала, что не мыла то яблоко. А я снебрежничал, вот и расплатился. Выпил пачку угля, и всё успокоилось. Лег спать в 24 часа, но три часа не мог уснуть. Вероятно, подействовало расстройство. Проснулся в 8, на улице темно от облаков. Температура 0.

Вика сказала, что у Влады очередной бзик: хочет родить сына, пристает с этим к Андрею. Ей всё хуже, часто болит голова, целыми днями спит, а ночью бодрствует.
Плохо питается, только чаем, не готовит. Андрея устраивает, что под боком женщина, не надо бегать и искать, куда сбросить напряжение.

Накануне позвонил Мисюку, чтобы узнать, будут ли они завтра на Ленина? Его дома не было. Позвонил Смирнову. Тоже дома нет. На работе. И неожиданно предложили его рабочий телефон. Понимая, что не отвлеку его от работы, работает редактором отдела в газете «Тольяттинское обозрение», позвонил. Сказал, что завтра обязательно будут. Мол, в те разы решили не собираться.

Вечером поехал к половине шестого. Дорога отнимает 40-45 минут, на троллейбусе минут на пять дольше, почти незаметно.

Дверь открыта, в комнате с зеркалами лишь какая-то женщина и Артикулова, которая дала новый номер журнала. Потом начали подтягиваться и другие.

Мужчина пришел с большой сумкой и стал выставлять на стол бутылки, продукты.
Оказалось, его накануне приняли в Союз писателей, и он отмечал это событие.
Иван Егоров принес коньяк 750 гр. Он же на ноутбуке показывал фотографии, которые сделали в Москве, будучи там в начале месяца.

 В Переделкино каждому выделили по комнате, трехразовое питание за 600 рублей.
Это божеская цена по московским ценам. И это только для своих, чужим – дороже, несмотря на то, что Переделкино пустует. В те дни проходило вручение премии Буккера.

В составе жюри Светлана Сорокина, которая призналась, что ей понравился роман Дины Рубиной, но её переубедили члены жюри, и она отдала свой голос другому.
Члену жюри надо было прочитать 85 романов. Сомнительно, что они это сделали, хотя председатель жюри утверждал, что прочитал все представленные романы.
Ездило 8 человек.

Ольга Валенчиц кроме чтения своих стихов спела песню. На фотографии смотрится намного соблазнительней, не столь вульгарней, можно даже назвать красавицей.

Во время рассказа, женщина с тонкими губами, которые в постоянной, раздражающей полуулыбке, громко хохотала. Артикулова не выдержала и сказала:

— И чего смеяться?

Та услышала.
 
— А что, плакать?

Какое-то время сдерживалась, потом снова начала смеяться. Действительно, все смеются, всем весело, почему бы и не смеяться.

Я улыбался. Глупо сидеть с серьёзной миной на чужом пиру, как это делала Артикулова. Её не взяли вот ей и обидно. Да и я чувствовал себя в чужой тарелке. Глупо сидеть, не прикасаясь ни к чему, когда все пьют, едят. Мне здесь не место. Даже занимаю чужое место.

Стрельцу не хватило места за столом, сидит рядом, а я за столом. Неудобно. Но я же не знал, что места не хватит, а то бы сел в стороне, как я обычно делаю, а сейчас неудобно вставать и освобождать место, да и сел в середине, не выйдешь.
Я пришел, чтобы узнать судьбу своих рассказов. Попытался спросить Фанфору:

— А ты читал…?
— Да, я тоже прочитал два стиха.

Он о своём, а я о своём. Им не до меня. Все в воспоминаниях. В конце вечера, всё же, спросил Сашу про рассказ, но он его не читал, некогда было, и, даже его нет у него. Хотя Мисюк говорил, что отдал всё Фанфоре.

Да, мои приезды сюда совершенно не нужны, зря езжу, моё время прошло, я, может быть, и влился бы в их компанию, если бы пил наравне со всеми, а так я, непонятно что, и зачем?

Глупо думать, что мои рассказы кому-то нужны и их станут печатать, даже в таком журнале с тиражом в 500 экземпляров, которые просто раздают всем желающим, покупать никто не хочет.

На столе лежал журнал «Волга». Просмотрел. Тираж 200 экземпляров. Страницы после единственного раза перелистывания начали рассыпаться. Кому нужно подобное убожество, тем более содержание не лучше: рассказов почти нет, какие-то религиозные очерки.

Кому они нужны? А цену заявили в 65 рублей. Выйдя на улицу, пришел к решению, что это мой последний приход, если они не захотят меня печатать.

Минут десять ждал автобуса, который ушел за минуту до моего прихода к остановке. В автобусе начал читать журнал, и понравились пронумерованные заметки о прочитанных книгах. Неплохо. Познавательно, будят мысли. Оказалось, это написал Стрелец. Не ожидал. Надо будет ему сказать, будет доволен. Он, видимо, хороший парень, но у меня с ним нестыковка получилась. Раньше мне было не до него.

Заметил, что много комплиментарных заметок Борису Скотневскому, все его цитируют, восхваляют, и Виктор в этих заметках не удержался, лизнул. Ну да, если ты не похвалишь, то, кто тебя похвалит? Игорь Мельников, которого в Москве заметили, хвалит Стрельца, тот в очередной критической заметке хвалит, превозносит его стихи. Не поймешь, кто кукушка, кто петух?

По телевидению рассказывают о морских НЛО, которые летали и несколько веков тому назад. Получается, что глупо игнорировать, не признавать то, что видели многие. Почему они не хотят войти с нами в контакт? Возможно, понимают, что для нас это будет слишком большим потрясением. Мы – их эксперимент, нарушится чистота. Хотят увидеть, что из всего этого получится? Насколько мы идиоты. Сбудется ли предсказание Ванги?

Жизнь интересна, не хочется умирать, но болезни подталкивают. Я не стану цепляться за кардиостимуляторы, делать операции в 85 лет.

Пятнадцатое декабря две тысячи шестого года. Температура -4.

Вчера к 14 часам пошел в свою квартальную библиотеку на 25-летие основания, надел легкую черную фуражку и, видимо, застудил голову, начала болеть до конца дня. Пришел за пять минут до начала, но там часы спешили на 10 минут, и веселье было в разгаре. 11-летние мальчик и девочка танцевали вальс. Сидящие за столами с конфетами, и стоящие, смотрели на них и умиленно улыбались.

Наталья Ивановна освободила мне стул, пришлось сесть. Дети закончили танцевать, вышел упитанный бутуз тоже такого же возраста, и принялся читать о том, какой славный путь прошла библиотека за эти 25 лет. Это что, детский утренник в детском саду? Что я здесь делаю?! Главное, я обещал, что приду, меня увидели.
Улучив момент, вышел вслед за Натальей Ивановной и спросил её о Гоголевич, но та не пришла. Не в состоянии спуститься?

Пошел домой, и у подъезда увидел Гену, который нерешительно топтался у входной двери, потом он заметил меня. В прошлый раз, когда он звонил в наш домофон, я не открыл дверь, думая, что это звонит чужой. Наши всегда предупреждают телефонным звонком. Сказал, что приехал за машиной. Отказался обедать и пить, мол, за рулем.

Поговорили об НЛО, о политике, он снова высказывал свои обиды, что его так провели, мол, и Нина уже жалеет, говорит, надо было стукнуть кулаком по столу.
А как стукнешь, если она заболела бронхитом и сказала, что её здесь вынесут вперед ногами, если останется здесь жить, поэтому он и дал согласие.
Пригласил нас на новый год к себе.

Но я, как представлю это зимнее новогоднее сидение за столом, так тошно становится, и выйти некуда, на улице холодно. Обычно я, через два часа встаю и собираюсь домой, а там надо будет сидеть, слушать пустые, ненужные разговоры.
Отказался. Лучше, вы к нам.

Мне ничего не хотелось. Голова тяжелая. Боль не сильная, но ничего не хочется делать, ничто не в радость. Вика обиделась на меня, мол, это твой брат, нехорошо так себя вести.

Гена ушел, а я поискал телефон Гоголевич и позвонил. Голос тихий, почти как у Кишкурно, но не столь приторный. Я назвал свою фамилию.

— Какие-то ассоциации мелькают, но не могу вспомнить.
— Мы с вами в одном сборнике «Стрежень».
— Да, там ещё упомянуты улицы города.

Я посоветовал ей прочитать Петра Алешковского «Рыба», который мне напомнил интонации её рассказов. Взяла у меня номер телефона и email. Мол, сбросит мне рассказы. Я не в восторге от её рассказов. Не потому, что она плохо пишет, а потому, что у нас разный настрой. Она верующая. Минут 10 поговорили. Сказала, что рада моему звонку. Спросила мой возраст.

— О, я очень старый, 63 года.
— Это хороший возраст. А я с 60-го.
— Вы одна живете?

Она замялась на какое-то время, видимо, пыталась понять, что стоит за этим вопросом, потом ответила:

— Я замужем. Ко мне приходят из социального обеспечения.

Странно. Если есть муж, то зачем социальная помощь? Посмотрим, чем это всё закончится.

Семнадцатое декабря две тысячи шестого года. Вчера снова потеплело до +4. На улице слякоть, противно ходить. Туфли раскрыли рот, просят каши, черпают воду, ноги мокрые.

За торцом нашего здания навстречу идет пушистый дымчатый кот, с важным достоинством посматривает вокруг, на меня ноль внимания, идет по чистой тропинке. Я вспоминаю вечерний клип, где перед домашним котом хозяйка положила эпилятор. Кот не мог понять, что это такое? Ходил вокруг и осторожно трогал лапой. Хозяйка неслышно подошла к увлеченному коту и дотронулась до его спины. От испуга кот подпрыгнул на метр в высоту.

Я улыбаюсь, и с интересом смотрю на огромного кота из-за чистой шерсти. Следом за ним хозяйка лет 50-ти, умиленно глядит на кота и нежно говорит:

— Идем, мой сляденький.

Я улыбаюсь. Кот поражает чистотой и поступью. Осознает своё значение, или предназначение – утешение одинокой женщины.

В 13-30 нам в дверь позвонила соседка Галя и сказала, что возле мусоропровода кто-то наблевал большую лужу. Постучали в другую дверь на нашей площадке, оттуда вышли четверо подвыпивших парней и стали говорить, что это не они, а другой сказал:

— Буду блевать, сколько захочется и когда угодно!

Я пригрозил милицией.

— Ты не докажешь.

Двадцатое декабря две тысячи шестого года. Сегодня за час поставили новое окно в зале. Температура в комнатах даже не упала, хотя на улице -4. Ещё через час пришел Алексей Напылов, и я помог ему отвезти старые окна домой. За помощь он предложил мне выпить кофе, поговорить о разном:

— Ты давно не пил батумское кофе.

 Обошел их квартиру. Первый раз в этих комнатах. Всё не так как у нас.
Скучено, заставлено. Пять человек проживает, три поколения. У маленькой внучки Насти вирусное заболевание, всё лицо в зеленке, но на ногах, выглядит бодро. Света тоненькая, старалась незаметно пройти мимо меня.

Из магазина пришла Галя и тоже стала предлагать кофе. Не стал задерживаться, понимая, что им неудобно быстро отпускать меня, а мне неудобно им мешать.
Может быть, и не мешал, но уж такой у меня характер, всё кажется, что кому-то мешаю. От яблок не отказался. Дали килограмм. Видимо, больше нет, кончаются. Раньше Галя давала, чуть ли не ведро.

А мы ей сегодня дали три литра вина. Вчера разлили из большого баллона. Я думал, будет плохое вино, потому что не играло, но нет, приятно пьется. Три литра вина отдали Власте. Переживаем за неё, что ей приходится «бомбить», так как нужно ещё год выплачивать за автомобиль.  А доходы сократились, хотя получать контролером будет больше, приняли по третьему разряду. Вчера приходила Влада. Сказала, что Катя заявила ей:

— Ты мне никто.
— По губам не дала? – спросил я.
— Я целыми днями только это и делаю.

Это её вторая бабушка так настраивает. Считает, что Владе не нужно жить. Не думает, что такое могло случиться и с её сыном, что нужно быть человеком, а не сволочью. Влада жалуется, что ей там плохо, скучно, но к нам не хочет возвращаться. Дали ей баночку соленых огурцов, кусок красной рыбы, соленой капусты.

Власта потеряла пропуск. Потом нашла его на полу автомобиля, грязным. Она постоянно всё теряет, уж такой характер.

Я за 32 года работы на заводе ни разу не терял, не хотел лишней нервотрепки, которая неизбежно последовала бы за этим.

Читал журнал «Новый мир» и думал, что скоро писатели станут анахронизмом, читателей всё меньше. Писать будут только графоманы. Вероятно, столько же будет и читателей.

Двадцать первое декабря две тысячи шестого года. Сыплет снежок, но такой редкий и мелкий, что земля чуть припорошена. США и другие страны сотрясают ураганы, наводнения, пожары.

Американцы заменили военного министра, который признал, что они в Ираке терпят поражение, и нужно убираться оттуда. Отрадно сознавать, что у них то же самое мудачьё в правительстве, что и у нас. Нет, наши, всё же, в большей степени отморозки.

Единственное утешение, что сейчас за Путина не приходится краснеть, как за Ельцина. Выглядит вполне достойно, жаль, играет против народа и страны.
Не делает то, чтобы государство стало сильнее. Об этом никто из олигархов не беспокоится, на их век хватит, а потом хоть потоп.

Три дня назад от остановки сердца на 67-м году жизни умер Ниязов, президент Туркмении, но только сегодня сообщили. Вероятно, преемником будет внебрачный сын, который сейчас занимает ответственный пост в правительстве.

Смерть Ниязова неожиданна. Человек думал, предполагал жить, и вот, закономерный финал. Все сейчас гадают, чем всё закончится? Может и война развязаться.

Ближе к полудню пришли три мастера ставить "отливы". На улице сыплет редкий снежок, и они прошли в зал в грязных ботинках. В прошлый раз это делал один и даже помыл стекла. Сейчас двое сидели, а третий работал. Когда закончили, я увидел, что стекла грязные и попросил помыть.

— Мы этим не занимаемся.

Пришлось записать в договоре, что стекла грязные. Насвинячили. Пропылесосил. Хожу по полу босиком. Пол теплый. В комнатах +23, на улице ночью -9.

Двадцать третье декабря две тысячи шестого года. Приснился разговор с Геной по телефону. Он сказал, что поставил машину, а потом вышел на улицу, и с ним произошла авария, залетел на несколько десятков тысяч долларов.

В 11 часов позвонил ему, и коротко поговорили. Сказал, что возможно, второго января приедут к нам.

Пришла с работы Вика и принялась жаловаться на остеохондроз, голова болит, спина. Сделал ей массаж с индометациновой мазью. Помогает на несколько дней.

Двадцать пятое декабря две тысячи шестого года. Сегодня снова похолодало -9.
Но в квартире +24, несмотря на открытую на ночь форточку. Немного душновато. Через силу сделал физзарядку и слушал канал Rambler. Показывали квадратные гигантские ямы, купола. Существует миллионы фотографий, на которых ясно видны города на Луне. Мол, когда американцы прилетали на луну, им ясно дали понять, что там место уже занято, и им там делать нечего. Поэтому больше никто туда и не летает. Похоже на правду.

А то, как-то не стыковалось, что за каких-то пять лет совершили 12 полетов на луну, а потом как ножом отрезало. Говорят, мол, дорого. А что, раньше не было дорого? Если они наблюдают за нами, то, возможно, и контролируют нашу жизнь.
Насколько? Так и свихнуться можно. Поэтому наши правительства и запретили, засекретили правду, что мы находимся под колпаком инопланетян.

Тогда у некоторых, действительно, крыша поедет. У них и без того крыша соломенная, то и дело не выдерживает, с ума сходят в поклонении выдуманным богам, а тут новоявленные, могущественные боги. Если из заурядных певцов делают идолов, кумиров, то можно представить, что сделают из инопланетян.

Ситуация взорвется. Многое окажется ненужным. В том числе и религии. Хотел бы я встретиться с инопланетянином? Да. Чтобы попросить здоровья и ещё, хотя бы сто лет жизни, которая так интересна! А дальше будет ещё интересней. Потребительское отношение к ним. Потому что им от меня ничего не нужно, а жаль. В том смысле, что мог бы выполнять какую-то работу на них. Но им ничья работа не нужна, они имеют всё, что пожелают.

Интересно, сможет ли человек дожить до такого же состояния? Сомневаюсь.
Слишком у нас много агрессии. Впрочем, возможно, всё не так уж и плохо. Они могут не отличаться от нас, мы сделаны по их подобию. И мы для них лишь подопытные кролики.

Мы же, делаем заповедники для животных, вот и нам сделали такой же заповедник, на Земле. Человек должен смириться, что не он венец творения. А кто же? В лучшем случае, подпасок, ученик. Причем, плохой ученик. Когда нам хорошо, мы начинаем вырождаться, потому что облениваемся до такой степени, что не желаем принимать никаких ограничений, которые, как нам кажется, сковывают нашу свободу.

Мы хотим диктовать свои условия. То есть пьём, курим, ведем себя так, словно всегда будем молоды и здоровы. А когда приходит отрезвление, начинаем винить всех, кроме себя, потому что по-другому не умеем жить, не научили. А кому учить, если все безграмотные? Да и учение не всем впрок идет. Всё зависит от генов, от кармы. Невероятно. Трудно в это поверить. Как и в инопланетян.

Вроде бы, они есть, должны быть, но не потрогать. Но атом тоже нельзя потрогать, но мы в него верим, потому что это наука. Доказано. Какой-то академик, глядя в телекамеру, сказал, что нанороботы уже созданы и скоро начнут свою работу. Да, это уже дыхание XXI века.

Сейчас невозможно представить, какие чудеса будут в конце века! Если человечество доживет, не уничтожит себя. Дураков слишком много, а мы — лемминги, которые идут топиться, то есть регулируем свою численность, чтобы не было перенаселения. Трудно представить, что за миллионы лет жизни на Земле не было цивилизации кроме нашей, насчитывающей жалкие 6-8 тысяч лет. Тысячи лет теряются в миллионах. Возможно, было несколько цивилизаций. Почему исчезли?
Да потому же, почему и мы исчезнем – тупиковая ветвь. Жаль, истину мне не узнать.

Двадцать восьмое декабря две тысячи шестого года. Снова температура поднялась до нуля. В библиотеке взял двухтомник Наума Коржавина. Будет что читать на праздники. В пути решил дать гардеробщице 10 рублей, чтобы скрасить ей грядущий праздник. Было неловко, никогда не давал. И сейчас, когда подходил к гардеробу, увидел, что рядом стоит вахтерша, и решил не давать. Но вахтерша отошла, и когда гардеробщица принесла мой плащ, я достал приготовленную купюру и положил на стол:

— С наступающим.

Но она молча отодвинула купюру ко мне. Я смущенно улыбнулся, взял бумажку и отошел одеваться. Мне наука. Нечего соваться туда, куда не просили.

Но, два дня назад на столе библиотекарей стояла фаянсовая розовая хрюшка, а внизу красовалась надпись: "А я денежки люблю". И рядом пятирублевая монетка.
Намек, мол, вот такие монеты нужно бросать. Но сегодня этой хрюшки уже не было, только надпись.

31 декабря испортился компьютер. Через неделю пришел Андрей и сказал, что испортилась видеокарта.

После некоторого размышления позвонил внуку. Он сказал, что у него есть старая видеокарта, которая мне бы вполне сгодилась, и я бы сэкономил на покупке новой. Он спросил:

— Тебе срочно нужно? Сегодня прийти?
- Да нет. Когда будет свободное время.
- Ну, тогда завтра-послезавтра.

Прошло два дня. Внука всё нет. Вика позвонила ему. Пообещал прийти завтра. Не пришел. Вика снова позвонила.

- Но ты мне не позвонила, чтобы я пришел, - отвел он упрек.
- Мы и не договаривались звонить, сказала Вика и положила трубку.
- Больше не буду ему звонить, - сказала мне.

Я высказал предположение, что он по своему обыкновению хвастать, выдал желаемое за действительность. Нет у него видеокарты. Вот поэтому и не приходит. Или же, мстит.

Придется попытаться найти магазин, гарантия на компьютер ещё не кончилась.
Такое впечатление, что сбой компьютера заложили в программу на последний день года.

Встречали вдвоем. Я категорично отказался ехать к Гене, тем более что прошла информация, что могут обворовать квартиру. А если нас не будет дома, мало ли что может случиться. Лег спать в половине первого. Выстрелы петард не очень донимали, спал крепко.

продолжение следует: http://www.proza.ru/2012/09/07/411