По Сеньке и шапка

«...Не по Сеньке шапка!» – закончила свою гневную тираду мама. Она дала Арсению звонкий подзатыльник, и покачала головой, добавив: «Боже, что же из тебя вырастет?..» Ответа на этот вопрос, впрочем, как и на другие подобные мамины вопросы, Сенька не знал.
Не желая добавки, он изобразил мальчика, исполненного раскаянием и смирением. Сенька немного постоял так, давая матери возможность убедиться в действенности примененных воспитательных мер, а потом убежал в свою комнату, якобы чтобы думать о последствиях и прочих «а если бы», которые так любят все родители, а мамы – особенно.

Арсений был непоседой и старался «затыкать» своим участием каждую мало-мальски значимую бочку. А «бочки» Сеньке встречались всё время какие-то проблемные. По этой причине он постоянно попадал на разбор полётов в узком семейном кругу, который, к слову сказать, был уже некуда. Как понял Сенька, его отец, будучи и без того не самым обязательным товарищем, под конец стал крепко принимать на грудь. В какой-то момент маме это надоело, и батя был уволен из семьи «по тридцать третьей».

Сенька понимал, что он теперь единственный мужчина в доме, и старался, как мог, помогать матери. Хотя и хлопот ей доставлял немало. Не то, чтобы он прямо-таки нарочно озорничал – нет. Он просто рос очень любознательным и активным, как все нормальные дети. Про него с уверенностью можно было сказать: если есть возможность куда-то вляпаться или где-то отметиться, то Сенька ею непременно воспользуется.

Вот и теперь он в очередной раз отхватил «леща» практически ни за что. Котёнка, видите ли, из подвала притащил, так что самогО потом ещё два дня от блох отмывали.
– Но ведь животное спасали, мам, – пытался объяснить Арсений.
– Мал ты ещё спасать кого-то, – парировала мать, – куда-нибудь залезешь, самого спасать, не дай бог, придётся.
Фраза «ещё не хватало подцепить чего-нибудь» также была, по мнению мамы, стоящим аргументом против подобных спасательных операций.
И в прошлый раз, когда он ставил самый настоящий научный эксперимент и случайно (!) прожёг штаны, ему тоже попало. И тоже – за просто так.

Друзей у мальчика почти не было. Детям попроще казалось, что Сенька «слишком умный», а более интеллигентным отпрыскам водиться с этим горе-изобретателем и немного даже пиротехником-самоучкой запрещали чересчур культурные родители. Поэтому мальчик гулял обычно в гордом одиночестве, что никогда не мешало ему придумывать себе какое-то новое интересное занятие.

В этот раз Сеня вышел из дому, прихватив с собой самодельную сигнальную ракету – как говорится, «на всякий пожарный». Он привычно свернул за угол своей родной пятиэтажки и остановился. Вот уже месяц так начиналось утро каждого дня его долгожданных Первых Летних Каникул. Обычное такое утро самого заурядного малолетнего экспериментатора: юный исследователь выходил из подъезда и осматривал свои «владения». Это был его двор, а в конечном итоге – его маленький, но пока такой непознанный мир. И только Сенька мог решать, что будет сегодня изъято из кучи строительного мусора, неизменно сопровождающего растущий неподалёку новый микрорайон, и что из этого будет разобрано, сломано, может быть даже, подожжено, а если повезёт, то и взорвано.

Не придумав ничего стоящего аналитическим путём, Сенька решил произвести разведку боем и на месте определиться с сегодняшним объектом исследований. Добравшись до любимой кучи, способной удовлетворить все мыслимые потребности экспериментатора его возраста, Сенька устремился к вершине. Ракета в кармане гуляльных шортов приятно грела душу.
Холм состоял сплошь из мальчишеских сокровищ: обрезков строительной «колбасы» (самое то для велика), кусков рубероида (пригодятся на шалаш), осколков кирпичей (точить наконечники стрел и дротиков), огарков сварочных электродов (а вот и сами дротики) и бог знает чего ещё.
Он достиг вершины и неторопливо огляделся. Сенька вообще был исследователем основательным и терпеть не мог суеты. Осмотр окрестностей не дал никакой новой информации. Разве что заинтересовала струйка дыма, вьющаяся из свежего котлована, выкопанного под очередной многоэтажный дом в дальней части огромной стройплощадки.

К моменту, когда Сенька подбежал к яме, дым там был уже густым и едким. Стройплощадку медленно, но верно заволакивало вонючее химическое облако. Седалищный нерв Арсения почуял неладное. Он подумал, что если его кто-то увидит возле «очага возгорания», как говорят пожарники, то посчитают причастным к начавшемуся пожару. А пожар – это вам не штаны, одним подзатыльником дело не обойдётся.
«Надо тикать», – пронеслось в детском мозгу. Собственно, оставаться на месте особенно не хотелось: настоящий пожар – это конечно зрелище колоритное, будет, что пацанам рассказать, но из-за дыма дышать становилось горько и невкусно.

Осознав, что ему тут «светиться» не просто не стоит, но и по-настоящему опасно, Сенька решил бежать со всех ног. Он подумал, что обежит вокруг стройки и зайдёт с другой стороны. Алиби его в таком случае будет железным (в детективах всегда так почему-то говорили – звучало непонятно, но внушительно), и он сможет спокойно наблюдать с безопасного расстояния. А возможно, успеет даже позвонить в «01», и все потом скажут, что он – Сенька – герой и спас целую стройку от пожара. Ну, это, конечно, если сторож уже не позвонил. Хотя в любом случае, по-настоящему позвонить в «01» стоило попробовать. Понарошку туда звонить он никогда бы не стал, так как прекрасно помнил пример соседа Кольки, который ещё долго не мог садиться после того, как рискнул.

Сенька подозревал, что после такого ЧП, как пожар, стройку начнут охранять по-настоящему, и мысленно прощался со всеми потенциальными артефактами, которые ещё можно было бы оттуда утащить. Он тяжело вздохнул и напоследок оглядел жемчужины своей несостоявшейся коллекции – пока ещё валявшиеся буквально под ногами, но уже такие недосягаемые. Его прощальный взгляд искал, за что зацепиться напоследок. Но так и не нашёл. Или?..

Сеньке как будто показалось, что в приближающейся дымке что-то шевельнулось. Рука? В пустом котловане? Сенька закрыл рот футболкой и подбежал поближе. Сквозь едкий дым, он разглядел рабочего, чью руку две секунды назад видел над котлованом. Строитель лежал без сознания. Он был маленьким и щуплым, но от этого не менее взрослым и тяжелым. Это Сенька ощутил в полной мере, когда попытался его поднять и привести в чувство. У мальчика, конечно, мало что получилось. Тогда Сенька решил тянуть бессознательное тело за руку. Тянуть было проще, однако Сенька уже начал догадываться: даже если он дотащит рабочего до противоположного, более пологого, берега котлована, затащить взрослого мужика без сознания ему не хватит сил. К тому же, Сенька сам уже начал задыхаться. Из последних сил он вытащил из кармана такую ценную ракету и бросил в огонь. После этого мальчик провалился в бездну.

Сеньке снилось, как он тушит пожар и вытаскивает раненых из горящего дома, вокруг снуют другие пожарные, слышатся голоса. Но как Сенька ни старался повернуться и разглядеть лица коллег, ему не удавалось этого сделать.
– Настоящий герой, – говорил один голос.
– Не побоялся... Один... – вторил другой.
– С ракетой – это он грамотно. А то бы так и угорели оба, – продолжал первый.
– Он тут без документов работал, отправим на родину, как оклемается, – соглашался второй.
А потом очередной раненый, которого Сенька выносил из огня, почему-то очнулся, посмотрел ему прямо в глаза и чётко проговорил: «Отравление не серьёзное, не переживайте», – а затем начал гладить его по руке.
Когда Сенька очнулся, мама держала его за руку и смотрела огромными, полными слёз глазами, но при этом улыбалась. Вокруг было светло, и стояли люди: врач с медсестрой и мужчина в форме.

Заметив, что Сенька пришёл в себя, лейтенат-МЧСовец улыбнулся ему и спросил:
– Как самочувствие, герой?
«Это он мне, интересно?» – подумал Сенька, а вслух робко сказал:
– Здравствуйте.
– Ты сегодня человека спас, – продолжал молодой офицер. – Настоящий герой!
Лейтенант аккуратно похлопал Сеньку по плечу. Тот смотрел на него, затаив дыхание.
– Вот, ребята просили передать, – сказал он и отдал мальчику яркий подарочный пакет из вощёной бумаги.
– На вырост будет, – офицер снова широко улыбнулся.
Сенька, не до конца понимая, что происходит, посмотрел в пакет и обомлел: там лежала новенькая форменная шапка – настоящая, с кокардой. Он бережно вытащил подарок из упаковки и не мог оторвать от него глаз.
– По Сеньке и шапка, – улыбнувшись сказал лейтенант. – Заслужил, брат!
В ответ мальчик вытянулся по струнке, насколько позволяла повязка.
– Служу России! – радостно прокричал Сенька и покраснел от гордости и смущения одновременно.

Видно было, что, несмотря на боль, Сенька светится счастьем. Он не мог поверить своей удаче: настоящий герой, про которого сказали по телевизору и обещали взять интервью, да ещё с таким козырным артефактом на руках! Теперь пацаны во дворе обзавидуются и даже захотят с ним дружить, наверное. По сравнению с этим все пережитые трудности и прошлые неудачи меркли и теряли свою силу.

Что, а точнее, кто из него теперь вырастет, Арсений знал уже наверняка.