В ключ N Неисповедимы

В ключ N

- Включи его...
- Что включить, милый?
- Да что-нибудь… Чтоб там такое было… Ну, чтобы утро, короче, рано-рано. Просыпаешься, кричишь. День кричишь, второй… точнее – ты там кричишь. Недолго. Потом птицы… ну, поют… Ты телепаешься по песку, море такое, море вокруг… Тихо, запах только этих… Ну неважно. Как их? Ну, бычков запах. А там уже ветер с юга, волны, блин, смерчи надвигаются… И небо чёрное идёт. А ты бежишь по кромке, по воде и не смотришь туда. Бежишь, а сам смеёшься, что так здорово у тебя получается… ну, бежать… А там она сбоку, на песке загорает… В белом купальнике. Она на тебя, ты на неё, но как бы не смотришь, а так… Потому что бежишь. И вдруг такое счастье на тебя находит! Такое… И ты летишь… А потом вдруг так, чтоб бздынь! и черепок напополам! – умолкает словно напоровшись. - А вообще, что включишь, то включишь… 
Телевизор работает без звука. В комнате никого.



Неисповедимы

В дверь позвонили.
«Да на собор пожертвую… на Троицкий… батюшка там Василий добрый, всегда выслушает, присоветует чего… Всё собиралась, собиралась, а теперь вот возьму и соберусь… Пусть благословит грешную… У сестрицы прощенья попрошу…»
Снова звонок.
«Покаюся, да поплачуся… покаюся, да поплачуся… Завещаньице напишу новое… В монастырь на помин души не всё, а половину только… остальное сестрице на приданное… Может памятка по мне останется какая-никакая, добрая…  И с греховодством разочтусь этим… Поскопидомничала, пора и честь знать… не будет больше такого… Вот как есть не будет…»   
Дверной колокольчик сплясал своё снова.
«Вот последнего закладчика приму и всё… Истинно говорю - всё…»
Сняла засов, приоткрыла дверь.
На пороге лихорадило студента Раскольникова.