Гости

      
     Спать хочется... Оксана лениво потянулась и начала крутить колёсико, тихо опуская спинку сидения.
     - И где же здесь жилище искать? – пробурчал Никита больше для себя, под нос. Вопрос был чисто риторический – они уже ехали часа два по шоссе, а каких-либо машин не встречали, ни встречных, ни поперечных. Солнце уже давно скрылось за горизонтом, но свет ещё держался за макушки вялых и блёклых сосёнок вдоль дороги, образующих если не лес, то частокол, позволяющий думать, что лес всё-таки где-то за ним есть.
     - Надо было в той деревушке заночевать, - тоскливым голосом погоревала Ксюша, – Там такая бабка прикольная была...
     - Что пирожками торговала? Прикольная... Это у неё пирожки прикольные – до сих пор не пойму, с чем?
     - С картошкой, с чем же ещё?
     Девушка настороженно подняла голову, перестав крутить колёсико механизма дальше. 
     - А у меня в горле кость от чего застряла? От картошки? Там и коготь чей-то был!
     - А-а-а! Дурак! Останови машину!
     Завизжали тормоза, синий «Форд» встал у обочины и Оксана, округлив глаза, выскочила из машины.
     - Вот же... Придумал же...
     Побегав вокруг машины, девушка чуть успокоилась.
     - Никита, хватит меня пугать! И так уже темно...
     Теперь и вправду, стало быстро темнеть. Деревья по бокам дороги не смогли своими чахлыми ветвями удержать свет и он ушёл вслед за Солнцем за горизонт, оставив путешественников на произвол судьбы.
     - Ну и что теперь делать?
     - Что-что? В первый раз, что ли, в машине спать?
     - Я думала... Ну, ладно...
     Чем Оксана всегда нравилась и устраивала – это покладистостью и неприхотливостью.
     - Ты - стойкий оловянный солдатик!
     - Ага! Оловянный... И кушать хочется...
     Вот тут Никита понял, что допустил ошибку, понадеявшись на то, что найдёт по дороге какое-нибудь более цивилизованное жильё, гостиницу или мотель какой,  даже не спросив об этом деревенских. Да и деревня эта, которую проехали они часа три назад, представляла из себя скорее хуторок, чем деревню. Всего-то три домика вместе, да ещё один, на отшибе. Да бабушка эта с пирожками около дороги!
     - Надо было хоть пирожков тих, с котятами, у бабушки набрать...
     - Ну, Никита! – заорала на него Оксана, разнервничавшись, – Я
же попросила, кажется?
     - Ладно, ладно... Иди сюда! Давай мириться?
     - Ага! И станем прямо посреди дороги?
     Никита бросил взгляд по сторонам – место было явно не для лирического настроения.
     - Ладно Ксюша, поехали дальше! Может, будет ещё что-нибудь... Жилищно- гостиничное? Поехали!
     Машина вырулила с обочины и снова понеслась на Восток. В Новосибирск, к старым школьным друзьям в гости, Никита собирался уже много лет. Как это часто бывает в жизни, планы всё время приходилось менять, корректировать, отодвигать поездку на месяц, на год, на годы... Лето сменяло весну, потом наступала осень, а ехать в далёкий путь, пробираясь через заснеженные дороги, через Уральские горы, через ветер и холод больше трёх тысяч километров по Евразийскому континенту было глупо и небезопасно. Так бы продолжалось ещё неизвестно сколько, если бы однажды, махнув рукой на все дела и заботы, Никита просто взял, да и решился – едем! Оксана, работающая вместе с ним в одной конторе, симпатичная и неприхотливая девушка, уже неоднократно сопровождала коллегу в его командировках. Не отказалась от поездки она и на этот раз. Дороги Ксюша любила, в Новосибирске ни разу не была, да и Никиту, возможно, тоже любила. В любом случае, вместе ехать было намного веселее!
     - Итак, до утра... - грустно промолвила совсем приунывшая девушка, подняв спинку своего сиденья и напряжённо всматриваясь в темноту, - И машин нет...
     - Всё равно бы не остановились, - рассудительно ответил водитель, – Я бы точно посредине ночи не остановился! Мало ли кто и что хочет... Глушь какая-то...
     - Смотри, просёлочная!
     Дорогу, резко уходящую вправо, первой увидела Оксана. Съезд с высокой насыпи бетонного дорожного полотна был почти под прямым углом. Никита сходу его проскочил, но вовремя остановился.
     - Ну и что? Ни указателей, ни домов?
     - Мы, наверное, километров двести проехали, - Оксана была настроена решительно, - От той деревушки, с пирожками, ни одного поворота ещё не встретили!
     - Ладно, поехали! Хоть посмотрим, что за дороги здесь! Если и дальше домов и людей не будет, возвращаться придётся, что-то вообще дорога странная какая-то! Ни заправок, ни разметок, ни знаков... Хорошо, бензина много, как чувствовал, заправился до краёв!
     Никита круто вывернул руль и автомобиль, переваливаясь, съехал на просёлок. Дорога уходила в лес, была на удивление ровной. Но ровной она была, скорее, потому, что по ней просто редко ездили! Машина, плавно покачиваясь, углублялась в редкий лес.
     - Вот, смотри! - опять первой огоньки увидела Оксана, – Я же говорила, люди будут!
     - Говорила? – удивился Никита.
     – Ну да, раз говорила...
     Огоньков оказалось всего два – один на телеграфном столбе, рядом с ветхим строением – сараем, а второй – над воротами, за которыми был аккуратный сруб.
     - Ну и что, будем будить?
     Что это было за поселение, Никита не знал и даже не предполагал. В автомобильном атласе, хоть и не старом, дороги этой, бетонной, по которой они сейчас ехали, вообще не было! Никита уже сто раз сам себя изругал последними словами за то, что решил срезать километров двести, как он рассчитывал, когда увидел поворот на эту дорогу. А теперь вот думай – как отсюда выбираться?
     - Может, постучаться? – нерешительно спросила Оксана, отдавая право первому постучаться мужчине. Никита бросил взгляд на часы – в два часа ночи жители уж точно не обрадуются гостям! Но и ночевать теперь перед воротами, хоть и чужими, было ещё глупее! Приехали под ворота, поспали, развернулись и поехали дальше! А люди что подумают? Мужик, больше похожий на лешего, чем на гомо сапиенса, появился неожиданно и без всякого вмешательства Никиты. Впрочем, свет ярких галогенных фар в пространстве, едва пронизываемом тусклыми лучами двух лампочек, не заметить в два часа ночи было невозможно. Да и, похоже, редко кто сюда вообще заезжал! Леший высунулся в щель ворот и, подслеповато прикрыв глаза рукой, щурясь, вылез весь, оказавшись весьма колоритной фигурой. Борода до груди не давала возможности определить его возраст, но длинная нательная рубаха явно о молодости не говорила, так одевались разве что до революции.
     - Заблудились? – коротко осведомился леший, без всякой опаски и стеснения за свой внешний вид, подходя ближе, – Сами-то откуда?
     - Проездом, дед! – вылез из машины Никита, даже обрадовавшись, что стучать и орать, вызывая хозяев, не придётся, – В Новосибирск ехали, да где-то свернули не туда. Что это за дорога-то? Мы, вообще, едем правильно?
     - В Новосибирск? – осклабился почему-то леший, – Ну, в принципе, если по компасу...
     Похоже, дед был не совсем уж дедом!
     - Дедушка, здравствуйте!
     Голос Оксаны заставил лешего обернуться в её сторону.
     - Здравствуй, здравствуй!
     - А мы могли бы у вас переночевать? Поздно уже...
     Грустный голос девушки мог кого угодно заставить быть милосердным. Но дед, похоже, злым и не был.
     - Да это уж, как-то – запросто! Завтра и поговорим! Ты, милок, машину-то брось здесь, никто её тут не тронет! А сами-то, пожалуйте, заходите сюда вот! Вещички берите, что надо-то, да заходите! Утром-то и расскажете, что да как... Заходите, заходите...
     Упрашивать гостей долго не пришлось – и Оксана, и Никита через две минуты вошли в открытую лешим пошире щель ворот, очутившись в тёмном дворе.
     - Вот, банька для вас! Это мой домик для гостей! – гордо показал рукой дед на маленький домик, – Гостевой дом!
     Щёлкнув выключателем, дед указал на полки.
     - Кровати, не как у вас, городских, но никто ещё не жаловался! Из гостей-то... Вы-то сами, из каких будете?
     Оксана с Никитой переглянулись.
     – А, да ну ладно, мне-то что... Гости, они гости и есть! Ладно, до утра, утром-то всё и расскажете, как и что... Ладно, ладно... Утром-то и расскажете...
     Дед, покряхтывая, что уж точно говорило о его изрядном возрасте, вышел, оставив приезжих, несколько ошеломлённых непонятной речью и непривычной обстановкой, одних.
     - Господи, куда мы попали? – Оксана рассматривала убранство малюсенькой комнатушки с явным скептицизмом.
     - Баня. Тебе же сказали? Сауна местная, тебя вот вызвали!
     - Никита!
     - Ладно, понял... Слушай, а что ты хотела ещё? Спать можно, крыша над головой... Да, крыша как раз кстати, слышишь?
     Серый пасмурный вечер и, не менее тёмная, безлунная и беззвёздная ночь перешли в дождь, который, без сомнения, с каждой секундой усиливался.
     - Интересно, дорога не размокнет? - пробормотал, вдруг забеспокоившись, Никита. Но потом рассудил, что глупо и смешно возвращаться в темноте, да ещё и в такой дождь, назад, опасаясь, что через час просёлочная дорога превратится в непроходимую. Такие мысли были просто сумасшедшими.
     - Что, спать?
     То ли банная широкая полка, то ли топчан у стены, был достаточно широким, на нём свободно могли поместиться и трое. За стеной была парилка – узкое высокое помещение без окон и дверей, но с жаровней в углу.
     - Баня по-чёрному, что ли? – опять пробормотал, уже устав удивляться, Никита.
     - Слушай, а постелить поверх этого тряпья что-нибудь можно?
     - Ага, сейчас, побежал! Смотри, ливень какой!
     На топчане лежал какой-то матрас, набитый не то сеном, не то волосом.
     - Да вроде чисто здесь...
     - Чисто…
     Из спортивной сумки, вытащенной из багажника перед тем, как закрыть машину, Никита достал широкое банное полотенце.
     - Устроит? Всё равно больше ничего нет...
     - Давай! – обречённо бросила Ксюша, застелив полотенце поверх матраса, – Хоть тепло здесь...
     - Ладно, давай спать уже! Утром оглядимся, разберёмся!
     - Ага...
     Ксюша упала на топчан, потягиваясь.
     – А здесь ничего, мягко!
     Через секунду девушка уже заснула – дальняя и напряжённая дорога сказывалась. И дождь сделали своё дело! Никита ещё раз прошёлся по тесной комнатке, щёлкнул выключателем, гася свет и прилёг рядом, обняв девушку. Матрас, действительно, оказался упругим и мягким, отдыхать на нём было удобно и приятно. Девушка доверчиво прижалась к Никите всё глубже падая в сон. Утром дождь не закончился. Монотонный стук мелких капель, ударяющих по крыше, должен был, по идее, убаюкивать всё сильнее, но Никиту разбудило нечто другое. Так иногда бывает, когда человек, привыкший к какофонии звуков, вдруг услышит тихий скрип в подъезде... Или лепет ребёнка в соседней квартире, откуда раньше шумоизоляция не позволяла проникнуть любимой соседями рок-музыке...
     - Ты куда? – сонно прошептала Ксюша, когда Никита осторожно вытащил свою руку из-под её головы.
     - Спи, спи... Я сейчас...
     - А... - понимающе сказала девушка и опять отключилась. Поднявшись с удивительно мягкого ложа, несмотря на кажущийся диким и первобытным матрас, набитый чем-то упругим и непонятным, может и вправду, волосом, Никита ощупью добрался до двери, вспоминая вчерашнее расположение вещей и обстановку в домике-баньке, которую хозяин, имени которого они так и не узнали, назвал гостевым. Повезло – двигаясь медленно, Никита только разок зацепился ногою за что-то деревянное, вспомнив, что это было трюмо, невесть откуда и для чего поставленное в бане, если уж хотя бы раз этот домик такую функцию выполнял. Хотя отсутствие дров говорило о другом! У двери во двор Никита застыл, прислушиваясь. Капли, ударив по крыше, сливались с другими каплями, с такими же мелкими, что собирались в ручейки – потоки, которые падали водопадами вниз, добавляя шума. Но что-то всё равно диссонансом вмешивалось в этот привычный монотонный звук... Звуки... Звуки были не такие, как при дожде... Кто-то явно разговаривал! Улыбнувшись, вдруг поняв всю дикость этого удивления, Никита вернулся к топчану. Если уж получилось заночевать в этом хуторке, найти жилой дом, даже с банькой – гостевым домиком, то странно было бы предполагать, что хозяева будут играть в молчанку, затаившись дома, даже под дождём. Да и старичок – лесовичок ещё вчера показался, несмотря на преклонный возраст и странное одеяние, эдаким живчиком! Не стал бы он сидеть сложа руки и ждать, пока этот дождь стихнет! А вот о дороге на трассу теперь думать поздно! Размокнет она или не размокнет, это уже придётся проверять днём. Сегодня днём! Интересно, который сейчас час? Никита залез под полотенце, которое, Оксана, вытащив снизу, теперь сделала покрывалом и снова обнял девушку. Спать хотелось, кажется, ещё больше! Ксюша была тёплой и мягкой, как большая живая подушка... Проснувшись уже окончательно, Никита долго не мог вытащить руку из под одежды Оксаны. Как рука сама смогла туда попасть, было непонятно – девушка легла спать застёгнутой наглухо, ограничив возможность соприкосновения тела с непонятным матрасом лишь головой, а теперь почему-то лежала наполовину голой! Вытащив, наконец, руку, Никита захлопнул куски одежды, приладив их кое-как на место, делая внешний вид целостности и нетронутости. Ксюша просыпаться не собиралась, да и будить её не хотелось всё равно! Поднявшись с топчана за ночь второй раз, Никита снова прислушался. Шум дождя стих, значит, скорее всего, день всё-таки наступил! Вспомнив о ночном столкновении с трюмо, Никита осторожно обошёл невидимое препятствие. Добрался до стенки с дверью и, пошарив рукой, щёлкнул выключателем. Слабенькая лампочка осветила комнатку. Основным украшением её, как и предполагал Никита, оказалась Ксюша. Растерзанная одежда явно выдавала ночные посягательства на неё Никиты, во сне добравшегося до нежного тела, до всего сразу. Ксюша улыбалась, тоже во сне, дыша мерно и томно. Тусклая лампочка спать не мешала. Теперь Никита уже более тщательно осмотрел ночное пристанище. Топчан с толстым упругим матрасом и большущее трюмо занимали практически всю комнатушку. От топчана до двери – три шага. Справа от трюмо – цветная занавеска. Отодвинув тряпку, Никита обнаружил окошко, а за ним – серый день. Дождь, хоть и затих, но уходить далеко не собирался. Тучи закрывали всё небо и ожидать повторение ночного небесного душа можно было в любой момент.
     - Ты уже проснулся?
     Оксана подняла голову, оценивая комнату, будто впервые её увидев, свою одежду, разворошенную основательно и выражение лица Никиты, стараясь определить по этим штришкам, до какой стадии она вчера устала, чтобы ничего не помнить и не чувствовать!
     - Дождь шёл, так спалось хорошо...
     Никита подошёл к трюмо. Высокое, немного тёмное зеркало показало небритое лицо и копну взлохмаченных волос.
     - У тебя расчёска есть?
     - В машине. Я сумочку свою там оставила!
     - Интересно, а мобильник здесь берёт? – вдруг вспомнил Никита о цивилизации.
     - Вряд ли! Я, вообще, удивилась, что электричество здесь есть!
     Ксюша и не думала приводить одежду в порядок. Левая грудь выпала наружу и смотрела игриво на Никиту, словно что-то тоже, как и сама Оксана, вспоминая из ночных событий. Никита наклонился и выдвинул ящик трюмо.
     - Кто же здесь гостит, если сюда вообще немыслимо попасть? Ничего себе, дорожку мы срезали...
     В третьем ящике оказалось то, что Никита и искал – гребешок! Изогнутый гребешок, то ли из твёрдой тёмной пластмассы, то ли из дерева...
     - Смотри, какой гребень! Тоже старинный, наверное, как дед наш!
     Кто из гостей оставил этот гребень в трюмо, было неясно, но причёсываться Никита не стал. Чужие волосы, застрявшие между зубьями, говорили о немного... Не гигиеничности этой процедуры! Повертев гребешок в руках и ещё раз бросив взгляд в зеркало, оценивая свою шевелюру, Никита уже хотел положить занятную вещицу обратно в ящик трюмо, как вдруг скрипнула входная дверь. Показывать, что он лазил по ящикам трюмо, хоть это и был, по словам деда, гостевой домик, Никите показалось совсем уж неудобно. Он, не поворачиваясь к двери, быстро сунул гребень в карман брюк, скрыв тем самым следы хищения.
     - Ну, гости дорогие, пойдёмте чай пить! Вы чай-то пьёте?
     Дед-леший сейчас был одет уже по-другому – совсем приемлемый для лесного жителя и погоды костюм – брюки зелёного цвета, брезентовая куртка, высокие резиновые сапоги.
     - Пьём, конечно!
     - Вы же на машине приехали? – почему-то задал странный вопрос дед.
     - Ну да, мы с трассы свернули и к Вам! Заблудились! Ехали, ехали...
     - Мы думали, гостиница какая по дороге будет или мотель...
     Ксюша уже закрыла свои прелести, но дед, кажется, даже внимания на неё никакого не обратил.
     - Пошли! – бросил он, поворачиваясь к двери и вышел, не оставив практически гостям выбора.
     - Пошли?
     Никита сделал шаг к топчану, протягивая руку.
     - Ой, как здесь хорошо! Я выспалась за всю прошлую неделю и на неделю вперёд!
     Девушка спрыгнула с топчана, застёгивая на ходу одежду, но спрашивать ничего не стала.
     - Я готова!
     Особого представления друг другу не получилось.
     - Прохор я, - отозвался лесной дед, когда Никита решил всё же познакомиться. Почему-то теперь, утром, хозяин был не так радушен и, кажется, совсем перестал интересоваться гостями.
     - Вы дальше не проедете. Назад возвращайтесь, на развилку, где на бетонку эту свернули!
     - А куда дорога-то эта ведёт?
     - А бес её знает! Понастроили тут... Назад езжайте! Там тупик впереди, дальше дорогу не строили! Нагнали техники, да и всё. Недолго поработали, за одно лето буквально! Изгадили всю округу, да и всё прекратилось! Ох... - дед тяжело вздохнул.   
     Чай, с какими-то домашними пирожками, чем-то напоминающих те, что вызвали подозрения у Никиты, из деревеньки неподалёку по трассе, пили молча. Хозяин, вроде и не замечал гостей, вопросов не задавал.
     - Дожди собираются. Если к вечеру пойдёт, дней на пять зарядит! Не выедете отсюда!
     Намёк был очень красноречивым – дед почти напрямую советовал нежданным гостям поскорее отсюда уматывать. В принципе, в этом желания их совпадали – раз ехать дальше нельзя, то и время терять было нечего, возвращаться, так возвращаться!
     - Мы, это, не завязнем в лесу, пока до бетонки будет выезжать от вас?
     - Да, размыло дорожку-то, - согласился дед, поставив чашку на стол, - Митьку, что ли, позвать? Жена к нему как раз пошла, пирожки свои понесла...
     - Спасибо!
     Никита встал, всем видом своим показывая, что и сам не прочь отсюда поскорее убраться, раз уж и хозяева об этом почти вслух говорят. Молчала и Оксана, чувствуя в беседе какое-то напряжение. Машина стояла на прежнем месте. Действительно, сложно было представить, что в этой глуши кто-то мог ею заинтересоваться! Пока Никита разворачивался, Ксюша принесла все вещи из не очень-то гостеприимного домика для гостей, уложила в багажник и села на своё место, впереди.
     - Вот, с вами поедет!
     Дед Прохор привёл невысокого коренастого мужичка, обросшего и угрюмого.
     – Это Митя, он молчаливый, так что внимания на него не обращайте!
     - Ну, Прохор, спасибо за ночлег! – не стал особо расшаркиваться Никита, протягивая руку хозяину.
     - Езжайте с Богом! – улыбнулся, наверное, первый раз за всё недолгое время знакомства, лесовичок.
     - А Митя-то, как назад? – запнулась было Оксана, но дед махнул рукой.
     - Да он же местный, ему не привыкать... Доберётся!
     Подождав, пока Митя, так и не вымолвивший ни слова, заберётся на заднее сиденье, Никита, мягко отпустив сцепление, тронул машину. Уже через пару метров, едва началась лесная дорожка, стало ясно, что выехать отсюда будет проблематично. Глухо урча, двигатель вращал колёса, но цепляться им за мокрые листья и глину было трудно. То и дело пробуксовывая, автомобиль, неприспособленный к езде по болотам, рывками всё-таки пробивался вперёд. Метров через двести рывки прекратились – колёса провалились в какое-то углубление и ожесточённо вращались вокруг своей оси, не в силах помочь автомобилю. Никита уже до этого понял, что выбираться в такую погоду из деревни, пытаясь доехать до трассы – безумие! Трактора, естественно в деревне - хуторке не было, лошадей он тоже, вроде бы, не заметил. Да и мужчин, кроме самого деда Прохора, да этого странного Мити, каменной статуей сидевшего на заднем сидении, тоже видно не было. Бросить машину здесь, благо в лесу, действительно, позариться на нехитрую поклажу-добро было некому, да и пересидеть неделю у деда, пока всё не высохнет? Или всё-таки пробовать лошадь хоть какую-нибудь найти? Не спросил вот у деда... Здесь не один человек бы нужен, если уж выталкивать автомобиль из этих ям, которых явно не одна ещё на пути встретится, а минимум трое! А то и четверо... Митя вышел из машины как- то незаметно, пока мысли вихрем пролетали у Никиты в голове. Через секунду машина легко, как игрушечная, была вытолкана из ямы, но Митя не стал садиться назад. Не отрывая руки от угла багажника, чуть надавливая на него, помогая мотору, он шёл сзади, казалось, вовсе не напрягаясь. Размеренные и мощные движения Мити показались Никите слишком... Странными! Расстояние до шоссе было пройдено уж как-то очень быстро! Мягко переваливаясь на ухабах, машина, будто и не было грязи, глины, ехала и ехала. Никита бросил взгляд на спидометр – всё время стрелка стояла на отметке тридцать - сорок километров в час! А Митя, размеренно махая одной рукой, шёл или бежал, получалось, рядом? Толкая машину...
     Когда до трассы, до бетонки, осталось метров двадцать, Никита убрал ногу с педали газа. Впереди был крутой подъём – заезд на дорожную насыпь. И как быть теперь, если там, на подъёме, тоже глина? Не останавливаясь ни на секунду, машина вылетела на бетонку и Никита еле успел вывернуть руль, не дав железному коню перепрыгнуть дорогу поперёк, настолько силён был толчок сзади. Затормозив и натянув рычаг ручного тормоза, Никита вылез и ошеломлённо повернулся к Мите. До сих пор не произнесший ни одного слова человек кивнул, словно подтверждая этим, что свою задачу он выполнил, и исчез, не дав себя поблагодарить.
     - Ну и ну...
     Оксана тоже вылезла на бетонку. Грязи и глины здесь не было, мокрое и серое полотно дороги было чистым и тускло-блестящим.
     - Как трактор... Вот же силы у человека!
     - Да... А с виду-то и не скажешь! И спасибо сказать некому!
     - Есть же люди в русских селениях! – с пафосом продекламировала девушка и рассмеялась, - И куда мы теперь поедем?
     - Как и сказал дед этот, Прохор – назад! Назад, чтобы попасть туда, куда едем, вперёд!         
     - Только пирожки больше у той бабки покупать не надо, ладно? – Оксана опять скривилась, вспомнив шутку Никиты, – Далеко мы вообще по этой дороге в никуда заехали?
     - Не знаю... Не посмотрел даже по километражу... Ладно, бензина хватит, доберёмся как-нибудь! Садись, поехали!
     Когда автомобиль отъехал от поворота к хуторку Прохора километра три, пошёл дождь. Несильный, но плотный и, по-видимому, надолго. Как и предупреждал дед Прохор, незлобиво, но настойчиво поторапливая гостей с отъездом. Теперь Никита был ему просто благодарен за предупреждение! С таким дождём через день даже силач Митя мог и не выдернуть машину, утонувшую бы в глине! Хотя... Митя, похоже, как раз-таки и смог бы...
     Подъезжая к той самой деревеньке, с которой и начиналась бетонная дорога, ведущая, пока что, неизвестно куда, Никита заметил, что дождь прекращается. Теперь по крыше машины ударяли тяжёлые круглые капли, похожие даже не на капли, а на градины, настолько сильны были их удары. Никита удивился, увидев и бабушку, продающую пирожки, сидевшую на том же самом месте, что и вчера.
     - Ты что, опять их покупать будешь? – ужаснулась Оксана, перестав сонно пялиться в окно, как только появилась деревушка, единственная на этой бетонке.
     - А что? Мне, вообще-то, они понравились!
     - Гурман...
     Бабушка, не проявляя никаких эмоций, полезла в сумку, разворошив кучу тряпок, где пытались сохранить хоть какие-то тёплые чувства пирожки.
     - Один мне, - протянул купюру в тысячу рублей Никита.
     - Не захотели оставаться?
     Бабушка, протянув пирожок, обёрнутый бумагой, бросила деньги в сумку, казалось, даже не обратив внимания на её номинал. Потоптавшись на месте, Никита откусил кусочек от едва тёплой монолитной массы. Пирожок, размером с хорошую сковородку, имел странный вкус, но отвращения не вызывал. Вчера, проезжая здесь же, Никита купил у бабушки два пирожка, себе и Ксюше, отдав сто рублей. И тоже сдачи не получил – бабка просто кидала деньги в сумку, как сейчас, и всё - деньги её точно не интересовали!  Никита мог с таким же успехом дать и десятку...
     - Спасибо!
     Отвечать на бабушкин вопрос было нечего – что могло понравиться у Прохора, чтобы там остаться? Никита вдруг вздрогнул – о том, что они были у Прохора, бабка знать не могла! Она и не знала! Она спросила о том месте, куда вела дорога! Там что-то могло понравиться или не понравиться Никите, Никите и Оксане, чтобы можно было захотеть остаться или не захотеть... Никита свернул к Прохору, не доехав...
     - Спасибо! - ещё раз сказал путник, отворачиваясь от бабушки. Дождя не было, он только собирался. Как и вчера...
     - А дождь долго здесь идёт? Солнце вообще-то бывает? – вдруг, опять повернувшись к бабке, спросил Никита.
     - Солнце? А... А вы откуда?
     Странный ответ бабушки, после разговора с Прохором, уже не показался таким уж странным!
     - С юга!
     - А... У вас Солнце, да…
     Бабушка сидела прямо, лицо по-прежнему ничего не выражало. Похоже, она ждала следующих гостей...
     - Поехали! – Никита сел в машину, завёл двигатель.
     – Будешь пирожок?
     - Сам ешь!
     Вырулив на середину шоссе, Никита нажал на педаль газа. Перекрёсток, как он помнил, должен был быть прямо за деревней, буквально в километре. Перекрёсток там и был. Повернув налево, на дорогу, откуда он и свернул на эту странную бетонку, пытаясь срезать километры пути и потеряв в итоге целый день, Никита открыл окошко и выбросил остатки несъедобного пирожка. Сразу за перекрёстком дождь закончился совсем. И – появилось Солнце!
     - Больше не будет дождя? – Ксюша вздохнула облегчённо, – Я есть хочу!
     - А пирожок выбросили...
     - Ну, опять...
     - Едем, может, что дальше будет!
     - Слушай, а этот Митя... Может, он снежный человек?
     - Нет, тот побольше будет, - серьёзно заметил Никита. – Вот Прохор этот, точно, нелюдь!
     - Да они все там...
     Ксюша махнула рукой и замолчала. Трасса была абсолютно сухой, Никита успокоился совсем, когда впереди появилась заправка. И – люди! Цивилизация с кафе и яичницей... До Новосибирска докатились не торопясь, часто останавливаясь, изучая окрестности.
     - Хоть дождей здесь нет, а то кто бы нас выталкивал? – как-то вспомнила Оксана крепыша Митю.
     - Я же гребешок у деда спёр, случайно! В бардачок кинул.
     - Зачем он тебе?
     - Да хотел утром тогда причесаться, а тут дед этот вошёл! И не постучался даже! И ты, расхлестанная вся лежишь!
     - Я закрылась!
     - Да он всё равно со света ничего бы не увидел! Я гребешок на место не успел положить!
     - А ну, покажи…
     Долго рассматривать вещицу Ксюша не стала.   
     – Фу! Он весь в волосах... Слушай, а вдруг это волосы того Мити? Вдруг он - снежный человек?
     - Да не придумывай ты! Какой там снежный? Сильный, это да, живёт же в деревне, без химии!
     - Слушай, Никита... А вдруг?
     Оксана вся загорелась, теперь, как Никита уже давно понял, спорить с ней было невозможно.
     - Никита... Ну что ты, а вдруг? Это же открытие! Открытие века! Найти снежного человека и получить его биологический материал!
     - Волосы?
     - Ну да! Давай, проверим?
     - Как это ты себе представляешь?
     - Да просто! Генетическую экспертизу сделаем и всё!
     - И как, всё-таки, это будет выглядеть?
     - Да в любой лаборатории можно заказать, я читала! Скажем, например, на отцовство! Сдам свой биоматериал и эти волосы! Задача – доказать, что мы с тем, чьи волосы, родственники! Они же ДНК изучать будут, так сразу определят, что волосы – нечеловеческие! Как идея?
     Никита пожал плечами.
     - В принципе, определят-то, определят! Наверное...
     - Ну, Никита! Ну, пожалуйста! Давай сделаем?
     Ещё раз посмотрев на гребешок, Никита уложил его в полиэтиленовый прозрачный пакет.
     - Ладно, давай! Хотя, дурь всё это! Митя, как Митя! Парень деревенский, как все!
     - Сделаем? – требовала ответа Оксана.
     - Сделаем...
     Лабораторию, взявшуюся проводить экспертизу по сравнению ДНК, искать долго не пришлось. Стоило это дороговато, но что не сделаешь для установления родственных связей Оксаны! И времени, которое Никита планировал провести в Новосибирске, встречаясь с друзьями и отдыхая заодно, вроде бы хватало... Из лаборатории позвонили через два дня.
     - Вы можете подъехать к нам? Это срочно...
     - Что-то случилось? Чьи это волосы? – почему-то забеспокоился Никита. Неужели бредни Оксаны начинали сбываться?
     - Да волосы-то, как волосы... Обычные волосы, сравнительный анализ мы ещё не провели. Вы можете приехать?
     Через два часа Никита, бросив всех знакомых, друзей и дела, мчался на Запад. Оксана, молча улыбаясь, понимая, что её предположение о снежном человеке почти что оказалось реальностью, сидела рядом.
     - Ты знаешь, а я бы сейчас этот пирожок съела!
     - Есть хочешь?
     - Нет! Пирожок хочу! Как ты думаешь, что же там, внутри? Начинка из чего?
     - Травы какие-то...
     - Нет, мясо же?
     - Ногтей же не было?
     - Никита!
     - Ладно, ты лучше вспоминай, давай, где этот перекрёсток? Я смутно помню, там дорог мало... Где мы повернули, чтобы срезать?
     - Найдём! Далеко ещё всё равно! Никита, а что такое - иридий?
     - Иридий? Металл такой. Иридий...
     Никита рассказал всё, что успел выудить из интернета, выйдя из лаборатории. Волосы на гребешке уже никого не интересовали. Теперь надо было найти этот перекрёсток, деда Прохора и гостей, оставивших в ящике трюмо гребешок из чистого иридия. Металла, которого никогда раньше не было на Земле! И узнать всё-таки, что там, дальше, в конце этой бетонной дороги, которой нет ни на одном атласе автомобильных дорог...