Глава 38. Убитая любовь

      Лида долго рыдала, сидя на полу в коридоре. Костя… Её непутёвый, вечно пьяный муж, которому она, поддавшись минутной слабости, не дала умереть своей смертью, которая была уже не за горами.

       Она вспомнила, как Фельцов привозил домой сильно пьяного Костю, тянул его на себе до их спальни и укладывал на кровать. Почему ей никогда не казалось странным, что Костя постоянно напивается до потери сознания? А что, если Фельцов уже тогда молчаливо поощрял чрезмерные Костины возлияния? А потом он подсыпал ей в кофе кокаин… А затем снабжал наркотиками Костю с любовницей… А если он и Петю через некоторое время…?

       «Нет, - решительно отбросила такое предположение Лида. – Сеня любит Петю, как своего родного сына, заботится о нём, воспитывает…»

       Вон каким славным мальчиком стал Петя после того, как Фельцов начал заниматься с ним: и учится хорошо, и спортом занимается, и ходит гордо, не сутулясь… Правда, в последнее время Лида начала замечать, что Петя стесняется, когда она хочет его приласкать или поговорить с ним, сюсюкаясь, как с малышом, но ведь мальчик уже ходит в школу, может быть, так и нужно, чтобы он не стал таким безвольным, как его покойный отец?

                ***

       …Уже смеркалось, когда Лида, наконец, поднялась с пола и пошла готовить ужин, надеясь успеть к тому времени, когда явятся Фельцов с Петей. Она успела и еду приготовить, и себя в приличный вид привести, чтобы не пугать сына и не нервировать Арсения своим заплаканным лицом, но Фельцова и Пети до сих пор не было.

       «Они, наверное, в спорт-бар пошли», - успокаивала себя Лида, зная, что Фельцов обожает смотреть автогонки и Петю к этому приучает.

       Но когда время приблизилось к восьми вечера, а Фельцов и Петя всё ещё не вернулись, в душу Лиды начало закрадываться беспокойство. Девять часов. Десять… Лида в панике ходила из комнаты в комнату, заламывая руки от отчаяния. У неё не было телефона, чтобы позвонить Арсению или Пете и узнать, где они. Даже окна их квартиры выходили на сторону, противоположную входу в подъезд, поэтому Лида была лишена возможности смотреть в окно, ожидая приезда машины Фельцова. Всё, что ей оставалось – это сидеть под входной дверью и прислушиваться к редкому в такое позднее время гулу лифта и шагам в общем коридоре, надеясь, что на этот раз вернулись Арсений с Петей.

                ***

       Так она и просидела до утра, ни на минуту не сомкнув глаз и чем дальше, тем больше убеждаясь, что с Фельцовым и Петей что-то случилось. Наверняка, они попали в аварию и сейчас, в лучшем случае, лежат в какой-нибудь больнице…

       «Господи, только бы они были живы! – рыдала она. – Я больше никогда даже думать не буду о том, чтобы уйти от Арсения, что бы он ни сделал в дальнейшем, только бы с ним и Петей ничего плохого не случилось…»

       В таких терзаниях прошёл весь день, а под вечер Лида похолодела от мысли, что никто, кроме Фельцова, не знает о том, что она закрыта в этой квартире. Если с ним что-то случилось, а Лида в этом уже не сомневалась, то её ждёт медленная смерть от голода. Она провела ревизию всех съестных припасов в квартире и подсчитала, что сможет продержаться не больше месяца при их экономном употреблении.

       А потом она нервно рассмеялась, поняв, что к тому времени уже давно сойдёт с ума от горя, и в лучшем случае, соседи, устав от Лидиных безумных криков, вызовут наряд милиции, который взломает двери и отвезёт Лиду в дурдом. Если к тому времени она не выбросится из окна, устав от постоянной неутихающей боли в своей душе…

       И снова бессонная ночь. И снова Лида бесцельно бродит по комнатам, постоянно глядя на часы и прислушиваясь к любому шороху в коридоре. А под утро она, вконец обессилев и физически, и духовно, прилегла на диван и забылась тяжёлым сном.

                ***

       Проснулась Лида от щелчка открывающегося замка на входной двери. Она резко вскочила с дивана и побежала в коридор. Дверь открылась, и в квартиру зашёл Фельцов. Лида бросилась ему на шею, даже не дождавшись, пока он закроет за собой дверь.

       - Сеня, - плакала она от избытка переполнивших её чувств, целуя его небритые щёки. – Сеня… Я ведь чуть с ума не сошла от тревоги за вас с Петькой…

       Она гладила его плечи и руки, прижималась к его груди и абсолютно не обращала внимания на то, что он даже не пытается хоть как-то ответить на её ласки.

       - Чуть с ума не сошла, говоришь? – абсолютно бесстрастным голосом произнёс Фельцов, и Лида почувствовала, что обнимает неподвижную каменную статую. – Теперь ты поняла, как оно, когда тебя бросают одного…

       Лида посмотрела в его холодные глаза и увидела там столько ненависти и презрения к себе, что невольно отодвинулась от Фельцова, почувствовав себя доверившейся проходимцу и мошеннику, который подло обманул её.

       - Ну, давай, расскажи, каково это – умирать от тревоги из-за того, что самые дорогие для тебя люди вдруг куда-то исчезли, - произнёс Фельцов, легонько оттолкнув от себя Лиду. – Расскажи, как это – понять вдруг, что тебя кинул тот человек, которому ты полностью доверяла…

       Лида немного успокоилась, поняв, что если Фельцов жив-здоров и опять «строит» её, то и с Петей, наверняка, ничего страшного не случилось. Но как же жестоко поступил с ней Арсений…

       - Сеня, - проговорила она, стараясь не заплакать от обиды. – Я же двое суток ни на секунду не могла успокоиться… Я ведь уже самое ужасное предположила… А ты… Ты просто решил… Но нельзя же так со мной!

       Громко выкрикнув последнюю фразу, Лида ушла в комнату и, упав на диван, зарыдала.

       - Нельзя, говоришь? – услышала она голос Фельцова у себя возле уха и почувствовала его руку на своём плече. – А со мной так можно поступать? Меня можно было так кинуть? – он схватил Лиду за плечо и развернул к себе, глядя в её заплаканные глаза. - За моей спиной, месяцами собираться сбежать с Петькой… А я ведь всё для вас делаю…

       Был почти полдень, комната была залита ярким солнечным светом, и Лида впервые за несколько последних месяцев увидела Арсения при дневном освещении. Бледное небритое лицо с немного дряблыми щеками и подбородком, наполовину седая голова, неизвестно когда ставшая сутулой спина. И залоснившаяся толстовка вместо водолазки и отглаженного пиджака, в которых он ходил в Москве. Она увидела перед собой немолодого уже человека, который отдал всё, что имел, за право быть рядом с ней…

       - А ведь ты любишь меня, Сеня, - медленно проговорила Лида. – Только любовь твоя какая-то… убитая…

       Фельцов шумно выдохнул, толкнул её на диван и молча вышел из комнаты. Лида побежала за ним, боясь, что он опять закроет её одну в квартире.

       - Сеня, прости, - заглядывала она ему в глаза. – Сеня, я не хотела такое говорить. Сеня, я больше никогда…

       - Я вечером Петьку привезу, - глухим голосом произнес он, пытаясь не смотреть на неё. – Я сказал ему, что ты всё это время гриппом болела…

***

       …И опять сидит Лида целыми днями взаперти, ждёт когда вернутся Арсений с Петей и потихоньку сходит с ума от одиночества. Весна пришла, кругом зелень, каштаны цветут, а она из дома выходит только тогда, когда у Фельцова выходной выпадает.

       - На базар я тебя больше не пущу, - объяснил ей Арсений. – Бухгалтером в банк или фирму тебе нельзя – они о тебе могут начать наводить справки в России, да и законодательства украинского ты не знаешь…

       А через пару месяцев безвылазного сидения в квартире Лида заметила, что боится находиться на улице, даже если рядом с ней Фельцов, и стремилась как можно скорее вернуться в свою тюрьму-крепость: ведь только там она чувствовала себя в безопасности.

       Лето наступило, Фельцов отправил Петю в лагерь и перешёл на другой график, работая до полуночи. Лида первое время ждала его с работы, а потом стала раньше ложиться спать, оставляя ему ужин на столе. Виделись они теперь только по утрам, когда завтракали, после чего Фельцов уезжал на весь день.

       - Я тебе работу у нас в таксопарке нашёл, - сказал он однажды утром во время завтрака. – Нам на склад кладовщица нужна. Потянешь такое?

       Вот так и попала Лида на склад, где целыми днями набивала содержимое товарно-транспортных накладных в компьютер да выдавала комплектующие слесарям из ремзоны. В одном помещении с ней сидела вторая кладовщица – шестидесятилетняя Борисовна, которая выдавала материалы и инструменты, придирчиво рассматривая каждый возвращаемый ей назад резец или сверло и доносящая Фельцову обо всех мельчайших проступках Лиды.


Предыдущая глава - http://www.proza.ru/2015/07/31/836   Следующая глава - http://www.proza.ru/2015/07/31/1725