Взгляд

Я надолго запомню этот сверлящий, приправленный плохо скрываемым гневом взгляд, в котором было выражено столько, сколько — думала я — невозможно испытать одновременно. Эмоции были крайне противоречивы.
Самое главное, что было сразу видно из этого взгляда: я мешаю. Здорово мешаю, я — преграда, и почему-то непроходимая. Да ладно, ребята! Серьезно, что ли?
Черт его знает, вела она себя так все время или только после того, как мы пришли. Мне кажется, что все-таки второе. Ну не могла она так глупо потратить время и шанс, хотя в общем-то позиционирует себя всегда так, будто глупость — ее... ну, наверное, сто тридцать четвертое фальшивое Я.
Что я там говорила? А, поведение. Было странно: вроде бы она хотела понравиться, но при этом ее неестественность и лицемерие лезли из всех щелей и беспроигрышно отвращали. Взгляд и короткие реплики не выражали ничего кроме: «Ага, ну говори, говори». Этакая сокращенная версия от «Ты говоришь о том, что я не воспринимаю и не хочу понимать, но я сделаю вид, что мне интересно. Причем не особо стараясь, ибо придавать какую-либо правдоподобность мне лень».
...Хотя иногда, конечно, мелькал действительно игривый, милый, трогательный взгляд на него. Взгляд а-ля «ой-ты-такой-умный-умный-интересный-интересный». Но на него она — какой пассаж! - смотрела гораздо реже, чем на меня.
Возможно — нет, Пожалуй — это был самый бесценный ее взгляд. Тот, который на меня. Он был единственным Искренним за все то время, что я ее знаю. И именно поэтому, наверное, полупустым. («Как на стенку», - это выражение недавно упоминала мама.) Нет, она совсем не глупа, пустота ее взгляда никак не отражала уровень ее интеллекта. Пустота — это защита. Плотная ширма, чтобы закрыть хотя бы часть естественных эмоций, не предназначенных для кого-либо кроме себя. Даже — увы! — для него.
Но я еще употребила слово «сверлящий», и таки да, не зря. Здесь уж не знаю: то ли она пыталась передать мне напрямую, что я зря сюда пришла, мешаю и должна уйти, то ли она думала, что планировала делать, если бы меня здесь не было, то ли каким-либо образом обрабатывала факт моего прихода: все-таки я должна была унестись, сверкая пятками, только заслышав слово «бар». Почему я пришла, если меня не звали? Я же не способна на такое, в отличие от нее. Развязная атмосфера бара, слишком громкая музыка в наушниках, не всю из которой я люблю, долгий, прямой сверляще-сканирующий взгляд (который, честно говоря, все-таки вызвал у меня некоторое волнение; сей факт впоследствии меня положительно заинтересовал) в мою сторону — почему я не ухожу?..
Ха. Вообще-то я про себя тут не планировала писать, так что буду немногословна. О моей любви к ней и множественных сценах зубоскрежетной светской вежливости нужно писать отдельно.
А уходить раньше я и не думала. Немного конфузил тот факт, что я еще должна успеть помочь маме до четырех, но времени было еще предостаточно. Меня уже ничего не напрягало. Поэтому сомнений не оставалось: сижу до конца. Раз я мешаю, извольте разрешить мне отмешать всю внезапно вверенную мне смену. Вот и вся причина. Слишком бесценен для меня был этот полупустой взгляд.
Эх, как все-таки интересно узнать, насколько и чем отличалось ее поведение до и после нашего прихода. От этого действительно многое зависит из моих умозаключений.
Ну а пока — я только неопределенно и слегка неловко отвела глаза в сторону, а-ля «не знаю, чего она на меня так смотрит. Да и как вообще смотрит?.. Ух ты, какая салфетка интересная!..»
Молчание, периодически зависавшее в нашем колоритном квартете, было хорошим поводом для сканирующего и неловкого взглядов встретиться еще раз. Волшебные мгновения.
Конечно, когда колоритный квартет выходил из бара, она успела задержаться и перекинуться с ним парой слов, которых мы не слышали. Я слышала помимо всего прочего короткий диалог о палочках — может, она уже договорилась об уроках игры на барабанах?.. Что ж... я верю, что у нее все получится.