В остатний миг...

    

Стала кромка к гили близка. Дни оборотны позором?! Стянута речь пленом мешка. Узел на нём – приговором. Стремительность дум совьётся в хаос неоконченных дел:
- Солнце увидеть придётся ль? Как много понять не успел
в неразберихе забега?! – В суете однозначных дней?!
Ушла восприятий нега. – Вся радость ушла вместе с ней.
В поклоне успеху – забыл иных поклонений милость.
Память затмил не тем, кто мил, и чувство в сердце разбилось.
…Ах, боже, ты мой! Усталость разъела никчемности суть. – Последних мгновений малость колышет итоги, что ртуть:
- Беспечно навек утрачен свиданий с природой задор:
берёзок сладкие плачи, лазури волшебный простор.
Под соловьиные трели унисон истомы сердец. –
Яблоней цвет заметелил, воспел белый тон, как венец
великого хода красот по возрождённой планете.
Бесподобен круговорот! – Презренно не учтён в «смете»?!
…Гиль уж тянет кончик петли:
- Поздно жалеть и метаться! Вы, господин, шли, как могли.
Был недоступен толк братства! Поступь – не размах полёта.
Совесть – нещадный нигилизм. В меры бога влезть охота?! –
Убого скуден организм. Судьбу завели запросы
в тупик бесконечной гонки. Время – пеплом папиросы –
в прах опало слоем тонким. Мрамор памятника светел. –
Светла ли памяти стезя?! Маятник жизни – не вертел!
Естество обмануть нельзя…

                ***