Только бы привстать

Виктор Матюк

Только бы привстать

Только бы с коленей самую малость привстать, только бы их от земли оторвать,
Только бы ничего не приврать и правду в глаза этой стерве сказать, пусть я буду первым,
Кто пощекочет ей железные нервы! Только бы опомниться и вытереть дорожную пыль с лица,
Только бы не забыть образ матери и своего отца, и опосля прочитать молитву Творца:
«Во имя Отца и Сына, и Святого Духа!» Эти слова мне всю ночь кто-то до утра шептал на ухо,
Пусть знает шлюха: что и как, впереди у неё не жизнь, а темень и мрак! Только бы очнуться
И взглянуть на старенькое, но треснувшее посредине блюдце с голубой каймой,
Как хочется вернуться в дом родной, помять траву у дома, где все до боли знакомо!
Хочу увидеть глаза пузатого управдома, говорят, что эта ****ь ровно год назад впала в кому,
Мне нечего терять, я могу всех наглецов обвинять, и малость их за болевые точки пощипать!
Мне бы благословить свои труды, хочу напиться чистой колодезной воды,
Взглянуть одним глазом на цветущие сады, ведь со среды в отпуске я,
Там родина моя! Я мну чужую траву, а своя - на слуху, слова коверкаю и ломаю,
Почему? Не знаю, живу, как лошадь ломовая, пашу, сею и жну, не боюсь ни клеветы, ни яда,
Мне ничего кроме отца и матери не надо! Их нет давно в живых, без них не мил мне стих,
В местах родных на берегу морском я бродил босиком, шёл следом за матерью и отцом,
Сидел с ними за одним столом, у нас был гостеприимный дом!
Сейчас один нахал всё добро к своим рукам прибрал, и суд право собственности признал!
Я - негодовал, в этот миг мой враг открыто ликовал, и новыми ключами мои двери открывал!
Только бы со стула привстать, сделать верный шаг и не упасть, моя часть останется за мной,
Буду спорить с роком и судьбой, что отчий дом воистину мой! Я связан с ним незримой цепью,
Там нет великолепья, на стенах висят жалкие отрепья, но в том доме вырос я,
И там прошла жизнь моя! Невдалеке живут состарившиеся друзья, здесь я блуд увидел воочию
Холодной зимней ночью, его к своей ноге приторочил и спокойно закрыл бесстыжие очи!
Только бы память не потерять, хочу в суде свою правоту доказать, но как?
Истины нигде не видать! Богу на нас наплевать, уж лучше проиграть кровавую рать,
Чем своё бессилие загодя признать! Значит, будем воевать до победного конца,
На всё воля Творца! Воюю за правду, за мать и отца и отстаиваю сам себя!
Жизнь медленно текла вблизи родимого крыльца, а когда не стало отца,
И мать следом за ним ушла, родимый угол лишился тепла! Теперь ни кола, ни двора,
Мысли ходят под окном огромным косяком, ведут спор ни о чём на подворье родном!
Скрипят колёса старенького паровоза, на глаза накатываются крупные слёзы,
Приторможу вот у той поляны, пусть волна былых воспоминаний вновь в гости ко мне нагрянет!
Быть может, легче на душе станет? Только бы опомниться, только бы одуматься,
А уж потом всё само собой образумится! Пот капает с одутловатого лица,
А душевная боль, как инъекционная игла от огромного шприца,
Насквозь сквозь больное сердце прошла, но с ума не свела отяжелевшего старика!
Вот моя деревня, вот мой дом родной, был он - мой, а теперь - чужой! Истина прошла стороной,
Боже мой, это же явный грабёж и разбой! Ты в стороне не стой, бог ты мой! Этого хулигана
Надо было обменять на Луиса Корвалана, но он в это время валялся под стенами ресторана
В стельку пьяным! Перестал пить, стал по божьим законам воровать и жить, был тираном,
Перестал ходить в галифе драном, поднимался утром рано, съедал яблочную мякоть
И начал горьким слезами плакать и выть, как дворовая собака, говорил слова, в которых
Нет правды ни на грош, там сквозила грубая и чёрствая ложь что посеешь, то пожнёшь,
А воз и ныне там, он строил златоглавый храм, деньги батюшке приносил в субботу,
Когда был свободен от работы! Всё выходило боком ему и вот почему, небо в дыму,
Над лесополосой порох, забот домашних – огромный ворох, а на завтрак - молоко и творог!
Спросонок он мычал как годовалый телёнок, среди пыли и зноя я планы на будущее строил,
Но не усвоил одного, что всесильное божество душу калёным железом насквозь прожгло
И потом неспешно мимо него с улыбкой прошло! Можно легко отречься от всего,
Можно забыть дальнее родство, но нельзя отца и мать выбросить из сердца своего!
Боль пришла неоткуда, я же долго ждал великого чуда, но ничего кроме анального зуда
Не увидал, разразился публичный скандал, домоуправ в позу встал, этакий нахал!
Когда тьма ему под ноги ляжет, что тогда он Богу скажет? Небось, глаза свои завяжет,
И нам путь в грядущее пальцем укажет! Если не он, то такой же гандон или мудозвон!
Громкая слава мимо него стороной прошла, в память врезались матерные слова,
И бутылка с водкой, упавшая невзначай с неубранного стола! Молодость прошла,
Раздевшись догола, душу опосля пронзила чужая стрела, пущенная с кондачка
 С соседнего подворья, там жила моя будущая жена! Я ей новое подворье в городе отгрохал,
Потом смертельную рану на больном сердце левой рукой потрогал, не стонал и не охал,
Мне реально жилось с той бабой плохо! Оставил ей всё, забрал грязное белье
И ушёл, куда глаза глядят, а эта ****ь осталась хозяйничать в доме том,
Что стоял на пригорке лесном, густая трава росла под окном, а вдали виднелся бурелом!
Семь пластов перелопатили руки мои, они до сих пор в глине, щебне и земле,
Я мой торс - в чёрной золе! Благодаря богам я встал на ноги сам, купил скромное жилье,
Спасибо судьбе за всё, хоть и плохенькое оно, но моё, а не чужое, пороги там не золочёные,
Зато полы и матицы кручёные, там стены меня спасали от ветра студёного! Этот дом, как щит,
Кого хочешь, сокрушит, и противник будет на голову разбит!
Змея подле старого дома с весны лежит, но делает непринуждённый вид,
Что прежний порок напрочь забыт, но исчерпан был доверия кредит!
У калитки на заборе невзначай присело горе, оно вскоре на подворье само неспешно вошло
И злые клики вонзило в лысое чело, баба та была в постели горяча, с виду красива и стройна,
Но ****ь она, и всю жизнь была в управдома влюблена, а за меня вышла, немного погодя
После неудачной встречи с немощным и хромым  мужичонкой,
Говорит, что была до него девчонкой! Врёт она, не баба, а сатана!
Это она того хрена в мой дом опосля привела и отдалась за стакан вина,
Теперь мертва, в чистом поле лежит её голова не по собственной воле,
 А по воле рока и судьбы! Даже, боже, ты не прыгнешь выше своей головы!
Прости за укоризну, ничего не осталось от прошлой жизни, только родительский дом,
Да резные изразцы под каждым окном! Я не слышал и не видел, как указ судьи вышел,
Написал протест, об этом бумага есть, но рука руку моет, и гасит божий свет,
Коль денег в чужом кармане нет! Только бы привстать, только бы очнуться,
Дом увидев, хочу широко улыбнуться, но пришлось заново споткнуться об отчий порог,
Бог и вправду наивен и строг! Живу подобно конформисту, так же разоблачительно неистов,
Был бы сельским гармонистом, жил бы намного проще и стал бы любимцем будущей тёщи!
Нынче она отдыхает на деревенском погосте! Я же кручусь на творческом юру,
Правду по белому свету всюду ищу, вскорости с голоду помру, но пока живу,
Надеюсь, что выживу в стране дураков, умных нет в связи с утечкою мозгов!
По течению жизни я дальше плыл, безропотно родине служил, и гасил гражданский пыл,
Божьи заповеди вконец забыл, чем бога обозлил! Я сед, не блондин и не брюнет,
Мне немало лет, но выгляжу моложе, грехи в ночи итожу, о, боже, я один среди чужих,
Огонь любви в душе утих, остался едва заметный штрих от слов уличных иль блатных!
Я часто ссылаюсь на них, друзей и соратников своих, многих нет уже в живых,
Да и я высокого положения не достиг, остался при бубновых интересах,
Не был повесой и противником прогресса, но в процессе бытия сузилась единственная стезя,
Она и привела меня к истокам степного ручья, где жил когда-то я! Здесь хата моя, но не моя,
А чья здесь земля? Чужого короля? Во бля! Бывшая жена мой дом продала за три копия,
Сама ушла, несолоно хлебавши, честь и совесть запятнавши, она точная копия моя!
Управдом из подсобки громко закричал, чтобы я отсюда свои шмотки убрал,
И настоял на праве своём, его речь такова, что в тупик поставит любого знатока!
А где же в тот миг была всесильная господняя рука? Она легко раздвигала грозовые облака,
Над нами прошла дождевая стена, душа была разъярена, и с виду страшна, злость в море унесло,
На душе пусто, но светло, слегка вспотело высокое чело! Пусть живут люди грешно и давно,
Всё равно вокруг будет темно, мне и вправду не смешно, да, бытие полигамно, 
Мы грешим постоянно! Управдом в чужую постель влез, мне и вправду холодно без
Молодой и статной ****и по прозвищу баба Надя! Хорошо б не встречать таких зазноб,
Уж лучше пуля в лоб, чем чёрный гроб в твоей постели, да, она постель постелет
И дом покрасит и побелеет, она мягко стелет, но жёстко спать, её мозг из воска,
Одета не броско, носит брюки в полоску, на ней короткая причёска,
одним словом ещё та сука и соска и пора признать, что она не из тех баб,
Кто приносит в чужой дом летом и зимой непогрешимый покой и божью благодать!
Чего греха таить, пришлось и мне ещё пару раз согрешить, начал пить и бабу бить,
Дым столбом в том дому до сих пор стоит, нынче там притон
И стужа гуляет за открытым настежь окном! А закон, как дышло: как засунул, туда оно и вышло,
Не при делах Всевышний! Нам крышка, руководил в то время страной плешивый Мишка,
Пришлось покинуть старенький городишко, взять грязное бельё под мышку
И обратиться за помощью к станичникам, людям умным не по годам!
Я к чужому окошку прислонился и мне другой мир в нём открылся, блевотина и стоны
Наткнулись на высокие кордоны, дух телесный угомонился, быт сразу изменился,
Я же вновь в своём выборе усомнился, оделся потеплее, бросил взгляд на созвездие Водолея,
Но упавшая звезда из созвездия Рыбы подобно огромной глыбе упала на тонкую шею,
Вот и всё, что за душой имею, пашу, сею и жну, но не могу обижаться на рок и судьбу!
Я же пахарь никудышный и об этом заранее меня предупреждал Всевышний! Кто здесь лишний?
Лишним оказался я, бог - мне учитель и судья! Моя дорога упирается в горные отроги,
Ещё выше обитают земные боги, они грозны и строги, они намного круче, чем грозовые тучи!
Передо мной лес дремучий, в нём - тьма и мрак, если бы я был плохенький рыбак,
Выжил бы кое-как! Мне ничего от неба не надо, вернуть бы отчий дом и былую отраду!
Они рядом, как локоток, но его ещё никто укусить не смог, дым сам немного погодя рассеется,
Смог по ветру развеется к утру, мне же не верится, что я с любимой был наравне,
Прикоснувшись к тишине, заметил яркий свет в соседнем окне! Вполне приятный с виду старик
К почтению соседей привык, у него подвязан язык прямо к мягкому нёбу, он хулу гнобит,
А на стыд пристально со стороны глядит! Никто не забыт, ничто не забыто!
Окно в прошлое закрыто! С прошлым мы квиты, пусть зудят на улице москиты,
Внутри уютно и светло, дождь стучит в окно, спать ложусь неохотно, живу много лет беззаботно!
Покушал на ночь плотно, перепил компота, теперь страдаю от липкого пота,
Завтра надо рано вставать на роботу! Работа – не член, ей один хрен, стояла и будет стоять,
Но учила меня мать от мирских трудов не отлынивать!
Свежий воздух заставил подумать о звёздах, там благодать,
Они ещё долго будут на небе сверкать, мы же станем медленно умирать,
Нам нечем дышать, здесь – ад земной, свора злобных собак притаилась за спиной
И готова начать разбой! Мысли летят вразнобой, они связаны с толпой навечно,
Но жизнь не бесконечна, ничто не вечно под Луной! Бог ты мой, огонь пожирает головешки,
А сны вещие сжигают в своём горниле старые вещи, хотя воды вешние омываю поля здешние!
Я повторяю за ними в унисон, кто здесь вор, а кто – штопаный гандон!
Бог здесь ни при чём, пока не грянет гром, мужик не перекрестится
И не вспомнит заповеди Творца! Что взять с дурака? Он пьян слегка и кружится его дурья башка!
Ход мыслей был бы светел, но поднялся промозглый ветер, довелось пожинать бурю
И испытать на собственной шкуре все перемены женской натуры! Все бабы дурры,
Умных мало, время для осмысления на пятки наступало, что упало, то пропало!
Мысль запоздалая в дом вбежала со стороны железнодорожного вокзала, в пути устала,
Звёзд с неба не хватала, но блистала в ночи, супротив неё ничего не говори,
Дай ей отдышаться сначала, она к тебе полночи бежала, и лепестки с алых роз срывала
В подарок тебе, ты же играл на саксофоне и трубе, и жил - так себе! Плыл на низкой волне,
Прогибался в дугу, замерзал на холодном снегу, изредка засыпал на ходу,
Ты рад побаловать и молодую ****ь к хилой груди прижать, но коленки дрожат
И штаны трудно стягивать, уж лучше промолчать, чем бабу возбуждать!
Всему – своё время, всему – свой час! Небо превыше нас и ему решать,
Когда и как на тормоза нажимать?!

г. Мариуполь
31 июля 2015 г.
0 14