ДВОЕ

Молчание было долгим до такой степени, что перестало раздражать. Но в пустоте безмолвия им, всё же, удалось не кануть в бездну одиночества вдвоём.
Он искоса взглянул на неё - статная, яркая, модерновая, еще не успевшая покрыться муаровым налетом обыденности и житейской усталости. Хороша, чертовка! Ну как не простить ей любую выходку! Смотреть на такую уже радость. Характер не подарок,  зато надёжная, в деле не подведёт. А упрямство - суть их обоих, то, без чего им нельзя, в смысле, что ... быть или не быть...

Она старалась не глядеть в его сторону, но знала, что мысли его о ней, и догадывалась, какие. Ещё бы! Обидно и больно узнать, что власть его над ней не беспредельна. Час настал, и ей открылось, что мир не сошёлся клином  на нём одном, что есть  нечто большее, чем свет в его окошке. Долг,  труд, привычка жить бок о бок, делить  пространство и время на двоих лишь потому, что так судьбе угодно - НЕТ! Она теперь другая!
Как восхитителен  тот, иной, каким восторгом  наполнил  жизнь её, подняв завесу в мир большой, волшебный, полный красоты и блеска. 

Он с грустью ждал, когда она его заметит, когда очнётся от наваждения. Такое случается с каждым. С ним так было и прошло, наполнив мудростью.  Пройдёт и у неё. Осталось только потерпеть и найти нужные слова. Слова, слова, слова,  что пользы в них, когда она в таком смятении.

- Решил спалить  меня взглядом? Не выйдет, я и так уже горю.
- Вовсе нет, я просто думаю.
- О чём?
- О тебе, о вас обоих.
-Ах, какой ты правильный, великодушный!
Вздохнув, он хрустнул портупеей тугой обмотки. Ну, чего ей не хватало? Да, не слишком эффектен, без блеска яркого, но ладно сделан, подтянут, свеж, и рабочая  часть вполне еще  крепкая. А её новая пассия? Странный выбор.
- Я всё могу понять, но как ты видишь ваше с ним  существование? Вы такие разные.
- Причем здесь это. Он ослепителен, безупречен. Не то, что некоторые.
- Согласен, что ослепителен, да тебе-то что с этого. Уверен, ему  ты не нужна. А обо мне ты подумала, мы столько времени вместе, это жестоко.
- Жестоко, говоришь! На себя посмотри, тоже не без греха. Ну, ладно, поигрался с той потаскушкой, малявкой серенькой, как там её, Галька, что ли. Но  фифу точёную, эту пуговицу тупую я тебе никогда не прощу.
- Но, позволь, у меня работа такая. Сама знаешь, с каким мусором приходится  иметь дело. - Произнёс он, и с удовольствием вспомнил,  как нежны были прикосновения изысканной незнакомки, как волшебно-перламутрово переливалась она в лучах солнца и при свете ламп. Как кокетливо упрямилась она и таращила глазки-дырочки, когда пытался он увлечь её к себе, подальше от лишних взоров.
-  Молчи уж! Я заметила, как ты махался перед ней. Туда, сюда, туда, сюда! Расшаркивался, а сам тихонько шасть её к себе в уголок. Вижу, до сих пор вздыхаешь, что её нашли и увели. Вот уж была не пара, так не пара. Теперь  издалека любуйся, какая у неё солидная опора, богатый по всем статьям,  элегантный. Куда тебе до него!

Он знал, что спорить бесполезно. Осталось  ждать, что всё как-то само наладится. Потерял же он свою  последнюю возлюбленную, как ни старался. А, впрочем, судьба ли то была, иль кто помог...? Он внимательно посмотрел на неё. Подозрительно нервозна. Видно совесть не чиста, и чует, что её счастью скоро придет конец.
Она и в правду  нервничала, и не только от угрызений совести, что изменила верному другу и напарнику. В сумерках вспыхнула спичка, другая, ещё, но вскоре поисковая суета утихла.  Про-нес-ло.  Она надежно спрятала своё сокровище, и утром, после работы, сможет порадоваться  блеску нового друга, услышать его рассказы о красивой жизни, обо всём, чего лишена она, прозябая в этом тесном мирке, где жизнь кипит лишь за работой.  Вздохнув, она с грустью подумала - Работа у нас такая, забота наша простая... наводить порядок везде, где  нужно и не нужно.  И не всё то мусор, что валяется  в пыли. Не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. Она и мечтать не смела, что судьба пошлёт ей такое сокровище!

В соседней комнате зажёгся свет, снова послышалась суета и беспокойные голоса.
- Везде искали?
- Везде и много раз.
- Ищите снова!

Дверь в их помещение распахнулась, с треском захлопнулась, но приотворилась снова. От этого он потерял равновесие и завалился на неё.
- Не смей прикасаться ко мне! Мы теперь чужие!
В ответ он только ухмыльнулся и удобнее прислонился к ней. Ох, сварлива, чертовка! Зато он ни минуты с нею не скучал.
- Боюсь, при таких активных поисках, его всё равно отыщут, и ты останешься ни с чем. Пойми, в жизни нет ничего горше  утраченных надежд.  Уж я-то знаю.
- Кто ты такой, чтобы учить меня жить!
- Кто бы ни был, но к тебе привязан, ценю, уважаю, люблю, наконец!
- Нужна мне твоя любовь. Веник ты, вот кто!
- На себя посмотри, наивная мечтательница!
- Не кричи на меня! Я тебе не метёлка, какая-нибудь, оскорблять не позволю!
- Да, чем ты лучше метёлки. Думаешь, если швабра импортная, то можешь хамить?
- А-а-а, я так и знала! Что у тебя было с метёлкой? Молчишь, значит было, было.
- А ты особенно-то не раскачивай, пожалеешь. И не пытайся обломать, наши вашим не по зубам!
От злости она закачалась, не устояла и рухнула прямо в проём  двери. Ловко завалившись, он сунул  ей под рукоятку своё пышное метловище. Рабочую часть её  занесло вверх, и тогда  из-под махровой насадки вылетел  золотой перстень с огромным чистейшей воды бриллиантом и тяжело звякнул об  пол, ослепительно блеснув всеми гранями. Прощальное прости....
Швабра беспомощно растянулась на холодном кафеле, отчаянно пытаясь встретиться взглядом с возлюбленным. Но его лучистый взор устремился не к ней, а к той, кто мог устроить ему красивую жизнь. Рука плавно опустилась к перстню, подняла его и под радостный лепет окружающих торжественно надела его на палец другой руки.

- Какое счастье, что он нашелся! - послышался нежный голос.
- Ищите и обрящете! - иронично прозвучало  в ответ.

Привычное тёплое касание  знакомой натруженной руки швабру не обрадовало, как прежде. Для неё свет погас и радость умерла.  Она смиренно прислонилась к стене в кладовке, готовая страдать и сохнуть по безответной любви, но тут раздался нежный шорох венечного сорго:
- Девочка родная, любимая моя, не грусти, и это пройдёт, верь мне.
Несмотря на боль и обиду, ей, вдруг, стало тепло, покойно и безразлично, что там, вокруг. Как  славно, когда с тобою рядом настоящий друг!


Рецензии