Глава 37. Ещё один удар

      Все планы Фельцова на обеспеченную и размеренную жизнь в Подольске рухнули в тот момент, когда следователь показал ему заявление Кастальского. Он понял, что на судебном процессе его близкие отношения с Лидой на протяжении последних месяцев станут всеобщим достоянием, после чего Селезнёв выгонит в шею и его, и её.

       Но самое главное - это то, что Андрей Сергеевич легко добьётся того, чтобы Лиду лишили родительских прав за аморальное поведение и сам станет официальным опекуном своего внука. И тогда прощай, золотой мальчик!

       Даже если он, Фельцов и отделается условным сроком, то куда ему тогда податься? Опять в рядовые водители, чтобы целыми днями гонять по всей Москве и перекусывать в свободное время сомнительного качества пирожками с выдохшейся минералкой? Опять трястись над каждой копейкой? Правда, с ним останется Лида, но вряд ли он сможет спокойно относиться к тому факту, что она – успешная и перспективная молодая женщина с хорошим образованием и престижной работой, а он по сравнению с ней – невежественный старый лузер.

       Поэтому и решил Фельцов уехать из России, логично рассудив, что Интерпол не будет разыскивать его по всему свету за неудавшееся покушение на Кастальского. Харьков показался ему самым благоприятным местом для новой жизни: огромный город недалеко от российской границы, где подавляющее большинство населения разговаривает на русском языке, да и жизнь там, наверняка, гораздо дешевле, чем в Москве.

       Осталось только незаметно уехать из Москвы, но на этот счёт Фельцов не переживал: Лида через две недели уволится из своего РСУ, а Селезнёв к тому времени передаст все дела по управлению фондом новому директору. И Фельцов под шумок уволится из фонда якобы затем, чтобы устроиться на работу в недавно приобретённую типографию Селезнёва.

       За эти две недели Фельцов развил очень бурную деятельность. Он продал свою квартиру вместе с обстановкой, договорившись, что новые хозяева заедут туда в субботу или воскресенье. Он переложил все свои деньги в те банки, которые имели филиалы в Харькове. Он купил путёвку на троих в Партенит, будучи уверенным, что никто не будет обходить все туристические агентства и проверять, кому какая путёвка была продана.

       В пятницу накануне отъезда он сказал Селезнёву, что Лиде срочно нужно отдохнуть хотя бы неделю, а выслушав его возмущение по этому поводу, объявил, что повезёт её с Петей на отдых на все выходные. Вечером Фельцов попросил Лиду дать ему её паспорт и свидетельство о рождении Пети, а потом, когда она паковала одежду для поездки на море, незаметно взял её трудовую книжку, диплом и водительские права, которые положил ко всем своим документам.

       В субботу вечером они были уже в Харькове, где утром, убедив Лиду в необходимости отдохнуть, Фельцов поехал с Петей в агентство по аренде недвижимости и снял на полгода более-менее приличную двухкомнатную квартиру.

       А на обратной дороге в Харьков он позвонил Селезнёву и довольно резко сказал, что они с Лидой и Петей не вернутся в Москву. После этого Фельцов очень надеялся, что ещё не окрепшее от перенесенного инфаркта сердце Андрея Сергеевича не выдержит такого потрясения, и через полгода после смерти Селезнёва можно будет отправить Лиду в Москву, чтобы она на правах официального опекуна Пети приняла огромное наследство своего свёкра, продала всё движимое и недвижимое имущество, а вырученные деньги перевела на многочисленные банковские счета Фельцова. А чтобы она не надела никаких глупостей, Петя всё время будет находиться с ним, и если что-то пойдёт не так, как он приказал, то не увидит больше Лида своего сына…

       Привезя Лиду вместе с Петей в съёмную харьковскую квартиру, Фельцов поставил её перед фактом дальнейшей жизни здесь. Да, была истерика, да Лида умоляла его вернуться, даже клялась из тюрьмы ждать… Да только он был готов к такому раскладу, поэтому оставил все её и Петины документы в машине, а Лиде сказал, что положил их в свой сейф в банке. Хорошо, что она в тот вечер находилась в ступоре, иначе бы поняла, что он «разводит» её: ведь вечером в воскресенье банки, как правило, не работают.

       Но в понедельник Фельцов, закрыв Лиду в квартире, положил всё-таки её документы в сейф, потом вместе с Петей поехал в миграционную службу, а после этого - по заранее найденным в Интернете адресам детских садов и автошкол.

                ***

       Так началась его новая жизнь. Получив разрешение на работу и украинское удостоверение водителя-профессионала, Фельцов устроился водителем в таксопарк, причём официально, ведь это нужно было для более скорого получения украинского гражданства. Имея достаточно средств для безбедного существования, он не особо рвался работать по ночам, предпочитая проводить это время с Лидой, а в остальном был образцово-показательным водителем.

       Единственное, что его угнетало – так это доброе здравие Андрея Сергеевича Селезнёва, который до сих пор успешно руководил своей типографией, в чём Фельцов убеждался каждый раз, заходя на сайт данного предприятия.

       Лида всё это время сидела дома взаперти, и с каждым днём она становилась всё бледнее и печальнее. Фельцова это раздражало, тем более, что для получения украинского гражданства и Лида должна была официально устроиться на работу. Он несколько месяцев ломал себе голову над тем, что с ней делать, пока не узнал об огромном рынке - Барабашовке, где всегда требовались реализаторы. Походив по рынку и присмотревшись к хозяевам, Фельцов остановил свой выбор на ищущей реализатора для продажи белья вьетнамке Лине только потому, что на всех ближайших торговых точках стояли реализаторы-женщины. На следующий же день он привёл туда Лиду и отдал хозяйке её трудовую книжку и ксерокопию паспорта.

       И Лида ожила: посвежела на свежем воздухе, поправилась на постоянных пирожках на работе, веселее стала, постоянно общаясь со стоящими рядом реализаторшами. А потом он увидел, как она точила лясы с грузчиком…

       Да, он тогда сказал ей много лишнего, но зато после этого Лида стала вести себя тише воды, ниже травы и никогда и взгляда не поднимала на постороннего человека. За всю зиму она не дала ему ни малейшего повода для ревности.

                ***

       …В тот день Фельцов пообедал очередными пирожками и сидел в машине недалеко от Барабашовского рынка, куда недавно привёз клиента. Включилась рация в его автомобиле, и голос диспетчера произнёс:

       - Это база, кто знает, где находится школа №***? Есть заказ от Барабашовки до этой школы, а потом - на автовокзал…

       - Я – двадцать пятый, знаю, где школа, беру заказ. Я сейчас как раз возле рынка. – ответил по рации Фельцов: ведь в школе №*** учился Петя.

       Через пару минут диспетчер опять связалась с Фельцовым:

       - Телефон клиента **********, она сейчас находится возле входа в метро.

       Фельцов набрал данный диспетчером номер.

       - Да, Сеня, - раздался из трубки немного нервный голос Лиды. - Что ты хотел? Говори скорее, а то у меня сейчас покупатель.

       Фельцов сначала удивился, а затем в его душу закрались мрачные подозрения. Чтобы не сорваться, он сделал небольшую паузу, а затем спросил у Лиды, во сколько её сегодня забрать с работы. И когда Лида попросила его заехать как можно позднее, мрачные подозрения Фельцова превратились в очень неприятную действительнось.

       Он, не спеша, ехал к станции метро, выглядывая Лиду. Вот и она: стоит возле самой дороги и не спускает глаз с мобильника в руке. Подъехав к ней, Фельцов быстро вышел из машины, открыл правую переднюю дверь, втолкнул туда изумлённую Лиду и, захлопнув за ней дверь, сел за руль и завёл мотор.

       - Какого ты к Петьке собралась? – спросил он, выруливая на главную дорогу и направляясь домой. – А на автовокзал тебе зачем?

       Лида молча смотрела перед собой, кусая губы, а по её щекам катились слёзы.

       - Что, решила Петьке русскую границу показать? – не унимался Фельцов. – Так на Казачью Лопань электрички с центрального вокзала ходят, а не с Левады. И как ты думала без документов таможню пройти?

       Лида вжалась в кресло и молча плакала.

       Доехав до дома, он схватил Лиду под локоть и потянул в подъезд, а там, все так же держа её, открыл свободной рукой дверь и с такой силой втолкнул Лиду в квартиру, что она чуть не упала, успев опереться о стену, после чего села возле этой стены на корточки, спрятала лицо в колени, а голову прикрыла руками.

       Фельцов схватил её сумку, высыпал на пол содержимое и сразу же обратил внимание на свёрнутый серый листок бумаги – какую-то ксерокопию. Он развернул этот листок, и, увидев, что это – копия паспорта Лиды, порвал её на мелкие клочки и бросил их Лиде в лицо.

       - Тварь, - прошипел он. – Подлая неблагодарная тварь. Куда ты собиралась с этой копией?

       Тут Фельцову на глаза попался довольно толстый кошелёк Лиды. Он открыл его и пересчитал деньги: там было больше трёх тысяч гривен.

       - Да-а-а, - протянул он. – С такими деньгами и до Москвы доехать можно. Откуда они у тебя? Из кассы украла?

       Лида, сидя на полу, отрицательно махала головой.

       - Я… собирала их… Всю зиму… - плача, проговорила она. – Сеня… отпусти нас… Я никому не скажу, где ты… Клянусь… Только отпусти…

       Фельцов презрительно смотрел на корчившуюся в рыданиях у его ног Лиду.

       - …и про журналиста этого никому не скажу, что ты его задавить насмерть хотел… - продолжала ныть Лида.

       - Ты? Не скажешь? – с сомнением в голове спросил он. – Да все твои проблемы только из-за того, что ты ляпаешь языком где попало…

       Лида вопросительно посмотрела на него.

       - Сеня… Я же почти ни с кем не общаюсь… Я девочкам на базаре ничего никогда про нас не рассказывала… - сказала она.

       - А кто ныл про то, что живёт в доме, где муж – алкоголик, а свёкор – убийца? – напомнил ей Фельцов. – Да Селезнёв уже на следующий день после этого приказал мне сделать так, чтобы ты отправилась в тюрьму, причём надолго. У меня был богатый выбор: наркотики в багажник твоей машины подбросить, нанять бомжа, чтобы под твой автомобиль бросился… Но я убедил Селезнёва, что ты больше никому ни о чём не скажешь, и повёз тебя в Смоленск, где Демьяновна специально для тебя «намутила» с платёжками, а я напоил тебя стрёмным кофе и устроил тебе такую незабываемую ночь, что ты после всего, что с тобой тогда случилось, была не в состоянии заметить подвох с документами.

       - Скотина… - только и смогла прошептать Лида.

       - А что тебе тогда стоило просто помолчать, а не откровенничать перед пьяным мужем? – упрекнул её Фельцов. – Да я бы к тебе никогда даже не прикоснулся… Но после Смоленска, когда ты сама полезла ко мне… Да, после этого я перестал мешать Косте напиваться, затем любовницу ему нашёл, кокаином их обоих снабжал…

       - Скотина, - повторила Лида, глядя на него ненавидящим взглядом.

       - А знаешь, как на самом деле твой муж разбился? – не унимался Фельцов. – Его родной папаша с лестницы спустил, когда Костя очередной раз в дупель пьяным домой явился…

       И тут Лида не выдержала.

       - Если бы ты тогда… - начала она свою обвинительную речь, но Фельцов перебил её.

       - А мне надоело сопли за Костей вытирать, - объяснил он. – Особенно после того, как ты со мной была… И я уже давно не молодой пацан, который втихаря чужим пользуется… Я просто разрешил Косте дойти до конца…

       С этими словами Фельцов положил себе в карман Лидин мобильник и деньги, найденные у неё в кошельке, молча вышел из квартиры и закрыл за собой дверь.

       Потом он поехал на Барабашовку и сказал хозяйке, что Лида сильно заболела и не сможет больше у неё работать. После того, как Линя пересчитала весь товар, Фельцов заплатил за какую-то мелочь, которую, наверняка, недавно украли у Лиды, забрал её трудовую книжку и попрощался с хозяйкой.

       Затем он снял на трое суток номер на двоих в гостинице и вечером, забрав Петю из школы, отвёз его туда.

       - Мама наша гриппом заболела, - объяснил он. – Я ей лекарств и продуктов купил, пусть лежит и лечится, а мы тут пока поживём, чтобы ты не заразился…


Предыдущая глава -http://www.proza.ru/2015/07/29/1772   Следующая глава - http://www.proza.ru/2015/07/31/1693