***

Город вроде бы и чужой, а некоторые детали в нём помнил так хорошо, как будто знал о них всю жизнь, а может, даже и не одну. Например, пепельно-серого кота с бездонными глазами, всегда сидящего на углу Колхозной и Вирты. Или виноградные заросли у рынка, летом скрывающие за собой дом, как стеной.

Так и с транспортом. Например, сто девятым маршрутом ездил уже столько раз, что дорогу изучил практически до мельчайших деталей. Прямо-на мост-направо-налево-прямо... Иногда маршрут удивлял чем-нибудь вроде новой клумбы, но крайне редко и не тогда, когда нужно. Всем же известно, что приятные новости нужны тогда, когда их не хватает.

Сейчас - хватало. Защитил диплом, ну надо же. Хотя не готовился от слова совсем, да и писал его от балды, по ночам, в перерывах от картины и до картины. Поэтому диплом тоже получился летний, яркий и легкомысленный. Впрочем, к этому не придрались. И слава Мирозданию.

Поэтому в автобус, тоже давно изученный, старый, пыльный, залитый июльским солнцем, влетел не глядя. Уселся где-то в середине, привычно проводив взглядом покачивающуюся на поручне нитку с бусиной. Кажется, бусина была серо-зелёной, а вовсе не оранжевой. Впрочем, это неважно.

Народу почему-то было немного - ещё трое. Так что из-за отсутствия обычной перебранки задумался и даже не заметил, когда развалины автопрома сдвинулись с места и бодро потарахтели по улице.

В июле любой город кажется дружелюбным. Даже если в остальное время года у него склочный характер, ямы на каждом квадратном метре дороги и ещё какие-нибудь мутировавшие комары. Сейчас ямы не ощущаются, и то хорошо, просто замечательно.

 - На улице Пятого Августа остановите? - тётка, минуту назад сидевшая рядом, уже втиснулась в водительскую кабину чуть ли не полностью.

Едва не поперхнулся. Какой-какой улице? А ничего, что у нас таких сроду не было?

С лёгким злорадством стал ждать, что вот сейчас водитель посоветует ей съездить на Московскую. В психушку, то бишь. Но вместо этого услышал что-то невнятное, но определённо с утвердительными интонациями.

Подумал: кажется, и правда задремал. Задрых, как последний первокурсник, прямо в автобусе, а сны от радости перемешались с реальностью.

Подумал: ну и что. Так даже лучше.

Автобус вдруг поворачивает. Причём непонятно, куда, потому что ближайший поворот - ещё почти через километр. Едет пару минут и останавливается. Тётка вываливается наружу, и в следующую же минуту я пытаюсь углядеть её на абсолютно пустой улице. Тщетно.

Когда девчонка громко просит остановиться у баобаба, я ещё пытаюсь найти этому логическое объяснение. Может быть, торговый центр, у нас же их как только не называют. Но она выпархивает из дверей, не касаясь ступенек и асфальта, и, проследив её путь, с каким-то непонятным облегчением вижу силуэт огромного дерева, наполовину скрытого облаками и занавешенное солнцем.

 - У поворота на Солнце остановите, будьте добры, - вежливо произносит дедушка из хвоста автобуса, встаёт, идёт к двери, ссыпает гору золотистой мелочи в протянутую ладонь, дверь открывается, он выходит и начинает осторожно расправлять крылья. Я остаюсь один. Мне страшно.

Пару минут посидел молча и неподвижно, потом отмер, встал, сунул купюру в трёхпалую чешуйчатую лапу и шёпотом сказал:

 - На конечной, пожалуйста.