Листья лианы. Глава 4

               
                Глава 4


    Кравцов потянулся и спросонья одним глазом посмотрел на часы, которые  стояли на тумбочке. Он вспомнил,  что эту ночь провёл с Наташей и тут же вскочил. Анатолий увидел —  ни Наташи  и её одежды в комнате не было.  Заглянув на кухню, затем в другую комнату,  обнаружил возле ноутбука записку. Кравцов прочёл её, улыбнулся и пошёл в ванную принимать душ. Пока обдавал себя прохладными струями воды окончательно отошёл от сна. Он вспомнил, что на сегодня запланировал два дела.
— Перво-наперво надо бы  посетить бутик, — думал он. — За время отпуска   в магазине накопилось много дел.  И необходимо съездить к Евгению Степановичу.
    Обычно среднестатистический москвич,  которому по счастью удалось  вырваться из общественного транспорта, приобретя своё личное авто, успевал  сделать за день одно дело. Но летняя Москва немного разгрузилась от сумасшедших пробок, и Анатолий надеялся, что ему удастся совершить задуманное.
   По пути Анатолий заскочил в кафе и, перекусив,  поехал дальше. Это обычная жизнь  простого московского обывателя   посещать недорогие забегаловки, питаться на ходу и как можно дешевле.  Во что это выльется потом,  никто не думает — ну кто же в молодости об этом думает.
    На работе дел накопилось  действительно много. Надо  было завезти товар, и Кравцов начал обзванивать оптовиков. Потом подвёл итоги, занёс бумаги бухгалтеру,  которая вела этот непонятный для него кредит- дебет, благо она работала по соседству, но в  бутике Кравцова не появлялась потому, как   вела бухгалтерский учёт сразу  трёх предприятий. Жадность – это великая движущая сила, но для качества выполняемой работы не всегда полезная.
  После обеда Кравцов отправился к Евгению Степановичу.  В офисе был один Славик.  Анатолий поздоровался с ним за руку и положил перед ним папку.
— В этой папке  личные данные  Борзовского.  Осталось  выяснить, не сбежал ли он за бугор  и  найти его счета.
   Славик открыл папку и  пришел в восхищение от увиденных им документов.
— Анатолий Николаевич, я поражён!— воскликнул он.  —  За один день вы проделали такую работу.
— Славик, фотку с паспорта надо бы увеличить и  распечатать три экземпляра.  —  Важным голосом опытного сыщика сказал Кравцов.
—Это я мигом, Анатолий Николаевич, — сказал Славик и стал сканировать фотографию Борзовского.  — До каких размеров увеличить фотографию? — спросил он.
— Вы что,  Славик, в ступоре что ли?   Сделайте  фотку небольших размеров, чтобы в кармане  её носить  можно было и без лупы его рожу разглядеть.  Если желаете, то сделайте портрет  и Евгению Степановичу в рамочке на стол поставьте, — пошутил Кравцов. — Кстати, а где он сейчас?
— Уехал на деловую встречу.
— Надолго?
— Кто его знает,  начальник  мне не докладывает. Но видать встреча очень важная, принарядился в дорогой костюм.
— Опять будет в роли  сотрудника администрации президента? —  в шутку спросил Кравцов.
— Нет, на этот раз помощник депутата Госдумы.
— Как ему это удаётся? Вдруг скажут: « дяденька,  предъяви документы».
— Не беспокойтесь, Анатолий Николаевич, есть у него при себе  и документы.
—Откуда они у него появились?
— Смешной вы, словно с Луны свалились. Есть  организации, которые  только этим и занимаются. У них можно купить бланки любых документов. Хотите я и вам выпишу удостоверение. Только вы Евгению Степановичу не говорите, а то он меня за это  с работы  вытурит.
 — Всё, я могила. А какой документик  вы мне предложите?
   Славик открыл  ящик стола и стал просматривать бланки удостоверений.
— Могу вас в генералы произвести.
— Для генерала я слишком молод, это Евгению Степановичу подойдёт.
—  Остались  помощники депутата и  полицейские.
—  А что, мент мне как раз  подходит, —  в шутку сказал Анатолий.
— Принесите фотку, и я вам всё сделаю, — сказал  Славик, закрывая на ключ ящик стола.
    Кравцов вспомнил, что он фотографировался на загранпаспорт и в него осталась лишняя фотография. Он достал её из бумажника и  показал Славику.
— Такая подойдет?
— Вполне, я вам сейчас и удостоверение  состряпаю, пока  Евгения Степановича нет.
    Славик достал из ящика бланк и стал его оформлять.
— Какую фамилию написать, вашу или псевдоним.
— Пишите,  Кравцов Анатолий Николаевич.
   Славик красивым почерком написал в удостоверении фамилию, имя и отчество.
— В какое звание вас произвести — младшего офицера или старшего?
— Лучше старшего, так солидней. Я когда служил в армии,  у нас был командир части полковник Кравцов, мой однофамилец.  Чтобы не путаться  ребята  в шутку дали мне кличку «подполковник», дескать, второй Кравцов после полковника. И так все привыкли, что и не замечали.
—  Всё понял, напишу вам — подполковник.
    Затем Славик открыл сейф и достал из него  коробку, в которой было множество всяких печатей и штампов. Он отыскал нужную ему, приклеил в бланк фотографию Кравцова и  поставил печать .   Всё аккуратно положив  в коробку на место , спрятал её  обратно в сейф.
— Предупреждаю вас,  — сказал он, подавая удостоверение Кравцову, —  его  ничем не отличить от настоящего,  но если начнут проверять, липа сразу обнаружится. Прошу вас, вдруг где-то проколитесь, говорите, что купили в подземном переходе, иначе мне конец.
— Ну что вы, Слава,  разве я могу  подвести вас и Евгения Степановича. Вы  с этих бумаг, что я принес, сделайте  ксерокопии, а папочку я заберу. Как идут дела по сбору данных  о руководстве оппозиции?
— Работаю, кое-что уже  удалось собрать.
—  Вот что, Слава,  разберитесь  с  дачей  Борзовского в Подмосковье.  А я   проеду по адресам  в Москве.  Хочу  разыскать строителей, что строили в Марьино   коттеджи « Бекерон». Я думаю, если он покупал дом в строительной фирме, то  наверняка  рассчитывался по безналу.
— Это не факт, Анатолий Николаевич. Я  с такими штуками встречался: по безналу покупает один человек, а потом перепродаёт за наличные  с хорошим наваром. Такие продавцы, наверняка, со строителями в доле.
    Утром следующего дня Кравцов поехал в Марьино.  Дом Борзовского Анатолий нашёл быстро. Глядя на облупившуюся штукатурку и облезлую краску наружных панелей, он подумал: «Зачем миллионеру понадобился  это «бунгало». Используя свой  недюжинный  талант проходимца, который развился ещё в годы его врачевания стариков, Кравцов с лёгкостью разузнал всё о недвижимости Борзовского.  Словоохотливые старушки  рассказали ему, что эти дома  построены ещё в девяностые годы.    Во времена ельцинского  либерализма  ухари от строительства  «ваяли»  много таких «сооружений» , на которых без усмешки нельзя смотреть, и в которых без слёз нельзя жить. Эти горе-мастера  и ныне колесят по просторам России, осваивая бюджетные деньги. Они воруют у сирот и ветеранов , воздвигая социальное жильё. Наживаясь  на людской беде, кое-как строят дома погорельцам или,  восстанавливая  затопленные  посёлки.  Многие из этих господ стали миллионерами и даже миллиардерами,  скопив свой капитал, обманывая несчастных дольщиков.
   Кравцов узнал, что в коттедже Борзовского разместилась  дорожно-строительная  фирма со странным названием «Гелиодор».  Почему этот минерал стал символом этого частного предприятия — сказать трудно. Может быть,  учредителей соблазнил последний слог этого слова, который ассоциировался по сходству с русским словом дорога. А первый слог древнегреческого «гелио» указывала на связь с солнцем. Если  смешивать русские слова и древнегреческие, то получалось вроде « солнечная дорога». А может эта разновидность берилла указывала на то, что данная фирма является драгоценным камнем среди дорожно-строительных организаций. На каждые «премудрости» нашего человека трудно найти ответ. Чему тут удивляться, организаций с причудливыми названиями  по всей матушке России полно и, особенно много их  в  столице. Конечно же, за столь короткое существование руководители фирмы «Гелиодор» ничего драгоценного совершить не сумели, но кое-что украсть уже успели.
   Оценив обстановку,  Кравцов решил посетить эту организацию, чтобы по возможности узнать всё о Борзовском. Для этого он придумал не хитрую легенду. Войдя в офис, он увидел миловидную даму,  которая одним пальцем ковыряла по клавиатуре компьютера. Услышав шаги, она подняла голову и с удивлением посмотрела на Кравцова.
— Здравствуйте, — сказал Кравцов.
— Здравствуйте, — ответила дама, — если вы по трудоустройству, то у нас мест нет.
— Я из полиции, — Кравцов достал удостоверение, — мне необходимо поговорить с вашим руководством.
— Одну минуточку.
   Дама вышла из-за стола и, подойдя к двери с табличкой «генеральный директор»,  приоткрыв её,  сказала: « Яков Моисеевич, к нам прибыли из  полиции».
— Пусть заходит, — услышал Кравцов.
   Анатолий  зашёл в кабинет,  представился и,  достав удостоверения, махнул его перед лицом  Якова Моисеевича.
 — Какое дело привило работников правоохранительных органов к нам?— сказал Яков Моисеевич и учтиво улыбнулся.
—А дело вот такое. На улице Братиславской ваша организация делала ремонт дороги,  рабочие забыли закрыть  канализационный люк. Машина, за рулём которой была одна дама, вскочила   колесом в колодец и  получила повреждение. Эта дама жена очень важного чиновника. Моё начальство велело мне разобраться и договориться о возмещении ущерба. Особа важная и не хочет это дело доводить до суда. Понимаете ли, она не хочет, чтобы о ней писали в жёлтой прессе.
— Я вас понимаю, — сказал Яков Моисеевич и  стал смотреть в компьютер, — ошибочка вышла — мы там не работали.  Да и в Марьино  мы ещё совсем недавно. Для того, чтобы выиграть тендер, надо иметь хороших знакомых,  хотя бы в районной власти.  Пока что  перебиваемся  мелкими заказами и то с трудом.
— Как это ошибка вышла?  А  может хозяин фирмы туда послал рабочих заделывать выбоины?
— Не мог он это сделать, хозяин фирмы живёт заграницей.
— А разве Борзовский Альберт Борисович не ваш хозяин?
   Яков Моисееви Зарайский был тёртый калач, поэтому услышав фамилию  своего компаньона, тут же насторожился.
— Странно , — подумал он,  —  видать  неспроста пришёл этот мент.  Может что-то  по старой фирме накопали. Надо бы срочно с Альбертом связаться, ума не приложу, куда он исчез, оба телефона отключены. А может, почувствовал  что-то неладное и удрал за бугор. Вроде бы там уже всё в порядке,  никто ничего не найдёт.  Альберт все подчистил. Он талант в бухгалтерии, ошибки не могло быть. Какая была хорошая дорожно-строительная организация: и технику новую закупили  и знакомства завели, такие бабки заколачивали. Надо было  с начальством уладить и продолжать ремонт сибирских дорог.  Нет же, просторы ему подавай —глобалист хренов.
   Кравцов  легко прочитал его мысли.
— Нет,  — ответил на вопрос  Яков Моисеевич,  — Борзовский  не хозяин фирмы. Он  сдаёт нам  коттедж в аренду.
— Договор аренды у вас имеется?
    —Да, что-то крутит этот мент, — снова подумал Зарайский.  —  Может, хочет крышу предложить и бабки получать. Скоро Альберт Борисович проберётся в правительство, тогда такие «сыщики» и на пушечный выстрел к нам не подойдут. А сейчас пусть проверяет  — фирма пустая. Всё что успели украсть, Альберт  подчистил и  обналичил.
— Да,  и договор имеется, —  сказал Яков Моисеевич. — Мы вам сможем все документы показать, только когда у вас будет на руках постановление.
 —  Не нужны мне ваши документы, я просто поинтересовался. Хозяин фирмы живет заграницей, а владелец  дома совершенно другой человек?
— Ничего тут странного нет, это обычная практика.  К примеру,   миллиардер Абрамович живёт  в Лондоне, а   бизнесом занимается на Чукотке.
  Кравцов прочитав все мысли Якова Моисеевича, понял, что фирма принадлежит Борзовскому, но оформлена на подставное лицо. В данный момент она пока пустая и никаких миллионов  нет. Он попрощался и вышел.
    Но Кравцов не знал одного, что Борзовский  и Зарайский давние приятели. Он догадывался, что  Альберт Борисович не совсем доверял генеральному директору, иначе Зарайский знал бы  куда он уехал.
   Альберт и Яков были  компаньонами ещё по рыбному бизнесу, но когда  им  стали интересоваться чиновники, приятели поняли, что  местная власть хочет прибрать их бизнес к рукам. Они, помня  поговорку: « не писай против ветра»,  решили миром  уступить, выйдя из него красиво и без потерь. В голове Якова Моисеевича крутилось много всяких идей. Он был богат на выдумки, но доводить до ума свои предложения не мог —  для этого нужен кропотливый,  с бухгалтерским талантом человек.  Однажды  эти два человека  встретились и оба осознали, что  они друг другу нужны. Их «тандем»  стал  успешно колесить на просторах необъятной  Родины. После рыбной афёры, Яков Моисеевич предложил приятелю заняться  ремонтом дорог. Он  чутьём мошенника  ощущал, что этот  «клондайк»  по воровству занимает первое место среди бизнеса в России. Так как у Зарайского больших денег не было, чтобы освоить такой бизнес, они вдвоём с Альбертом Борисовичем договорились о долях. Открыв ремонтно-строительное предприятие в одном из областных городов Сибири, приятели  закупили  импортную технику и   стали заколачивать бабки. Фирма рекламировала   качество своих работ.  В рекламе говорили, что немецкие машины с датчиками и компьютерами не позволяют укладывать некачественный  асфальт. Только  соответствующие проценты битума и  марка его в асфальте могут заставить умную машину работать, но это в Германии, а не в России. Русские умельцы с молотком и зубилом быстро устранили этот «недостаток» .  Датчики и компьютеры выбросили,  и немецкие машины могли на  русских дорогах укладывать даже торф. Бизнес пошёл в гору. Знакомства и взятки областным чиновникам  помогали выигрывать тендер,  и  приятели стали подумывать о всероссийском масштабе.  Их мечтам помог случай. Одно лето  оказалось  сильно жарким:  не тропики, но «суперасфальт» от  Альберта Борисовича поплыл и оказался на колёсах автомобилей. Поднялся скандал.  Борзовский понял, что надо будет держать ответ. Он подчистил перышки, раздав нужным людям взятки, ликвидировал предприятие и скрылся. В Москве за  тысячу долларов он купили документы на уже оформленную фирму и обосновался в Марьино. Теперь у Борзовского была одна цель — пробраться в правительство и, использовав знакомство, выйти  со своим бизнесом на просторы России.
    После Марьино Кравцов планировал поехать на проспект Мира, чтобы расспросить соседей о Борзовском. Но то, что он замышлял, не получилось. Как только он отъехал от коттеджа, позвонил поставщик стероидов и условной фразой дал понять, что прибыла новая партия.  Анатолий был вынужден поломать все планы и  отправиться за товаром.  Вечером, тренируясь в спортзале, он открыл распродажу « чудотворных» таблеток.  Разговор с соседями Борзовского Кравцов запланировал на утро.
  Утром следующего дня Кравцов был в доме на проспекте Мира. Нажал на кнопку звонка  соседа Борзовского.  Открылась дверь и перед Анатолием появилась красивая,  стройная, в пеньюаре молодая дама.
— Вы к кому? — спросила она.
— Простите, что потревожил. Я ищу вашего соседа Борзовского, третий раз к нему приезжаю, а его нет. Вы не скажите, он  живёт  здесь?
    Кравцов улыбнулся,  понимая, что его обворожительная улыбка всегда очаровывала молодых дам.
— Элла, кто там пришёл? — раздался мужской голос из  квартиры.
— Володенька, это  спрашивают соседа, — сказала дама в каждом слове вместо «о» делая протяжное «а».
   Кравцов понял, что перед ним успешная провинциалка, сумевшая охмурить  московского чиновника или бизнесмена. Только провинциалки так сильно «акают»   пытаясь подражать  москвичкам. И, по-видимому,  Кравцов не ошибся, в дверях показался лет пятидесяти  с залысинами и круглым животиком муж.
— Иди, милый, ты и так опаздываешь, водитель уже  полчаса ждёт. Мы тут сами разберёмся.
— Начальник не опаздывает, а задерживается, — ответил жене Владимир. — Вы Альберта ищете? — обратился он к Кравцову.
— Да  ищу Альберта Борисовича, очень важное дело простаивает, а без него решить никак нельзя.
— Так он, по-моему, в США улетел.
—Володенька, откуда ты знаешь? — вмешалась жена.
— Недели три назад я стоял  и курил на балконе. На свой балкон вышел Альберт. Мы разговорились о политике и затронули  в разговоре  противостояния США и России. Я ему рассказал, что только из Нью-Йорка прилетел. А он мне спросил, с какого аэропорта в США летают самолёты.
 — Из этого, Володенька, ты  сделал вывод, что он улетел в Америку?
— Элла, а почему ты не спросишь человека, с какого вокзала уходит поезд на Воронеж?
— Зачем мне Воронеж, я туда не собираюсь ехать.
— Вот видишь, если человек спрашивает, значит, ему нужно туда лететь. Это называется дедуктивный  способ рассуждения.
—Ой, ой и почему все Володи такие умные!
— Почему именно Володи?
— Ну как же, ты, Ленин и ещё кое-кто.
— Ты кого имела в виду?— гневно спросил Владимир.
— Владимира Мономаха  и Владимира Крестителя, — отшутилась Элла.
— Ты,  Элла, брось эти шутки, я тебе  уже неоднократно говорил, что жене чиновника в политику вмешиваться не надо. У женщин языки как помело, это может навредить карьере мужа. Так вот по поводу Альберта, — обратился Владимир к Кравцову, —  у него женщина есть. Я  её видел пару раз на балконе.  Она-то уж  точно должна знать, куда он улетел. Может, вы знаете её?
— Нет,  женщину я не знаю, — ответил Анатолий.
  — Её должна знать Алла Ивановна из десятой квартиры, — вмешалась в разговор жена . — Я видела, как они стояли вместе и разговаривали, она называла её   по имени,  но я вам честно скажу, его  не запомнила, да оно мне и не нужно было.
   Элла мило улыбнулась Анатолию, он ей ответил взаимностью.  Муж заметил эту улыбку и насторожился.
— Так, этого парня надо отсюда забрать, а то они тут ещё  чего доброго договорятся,  — подумал  Владимир и тут же сказал Кравцову — пойдёмте,  я вас познакомлю с Аллой Ивановной, это этажом ниже.
— Ух ты, старый ревнивец, — подумала Элла, — забирает с собой, боится, чтобы рога не наставила. Милый, они у тебя уже давно растут, просто ты их не чувствуешь покуда в дверной косяк не упрёшься. Что ж мне молодой, красивой всю жизнь с тобой  стариком жить?!
   Кравцов прочитал все  мысли и слегка подмигнул Эллочке.
— А он ничего, — подумала она.
    Когда Кравцов увидел Аллу Ивановну, он сразу понял, что перед ним не простая женщина, а весьма ухоженная,  знающая себе цену дама.  Алла Ивановна была вдова. Её покойный муж был предприимчивым человеком и в  лихие девяностые сразу нашёл себе дело. Он занимался водочным бизнесом, благо этого «добра» на Кавказе производили  много.  Ашот  Павлович был родом оттуда, но сумел когда-то  осесть в столице, женившись на молодой москвичке. Он фурами завозил в Москву «пойло» — так водку называл сам хозяин. Водку  сбывал оптом. Мужики спивались, травились, а благосостояние Ашота Павловича росло. Накопив  капиталец ,  он приобрёл квартиру в элитном доме. Когда пошли массовые отравления, власть задумалась и объявила борьбу суррогату.  Ашот почувствовал, что  водочному бизнесу приходит конец и его руки потянулись к нефти и газу. Но люди, что были у власти  дали по рукам,  и Ашот Павлович сразу понял, что этот бизнес  ему «не нравится». Он решил, не меняя традиции, снабжать народ питьём и стал  возить в столицу дешевое импортное вино, соки и тонизирующие напитки. Для преуспевающего бизнесмена старая жена была отработанный материал. И он, подражая моде, которая укоренилась в российском истеблишменте,  менять старых жен на новых,  приударил походами «налево». В семье начались скандалы. И чем бы всё это закончилось для Аллы Ивановны сказать трудно, если бы не один случай. Однажды автомобиль Ашота взлетел на воздух вместе с его хозяином.  Алла Ивановна  стала вдовой, и люди поговаривали, что даже «черной вдовой». Но сие дело трудно доказуемое. Русские, заплечных дел мастера,  качественно выполняли свою работу,  найти их, а тем более заказчика,  было  невозможно. Алла Ивановна недолго носила траурный наряд, а сняв его, тут же побежала к нотариусу. Теперь она стала законным владельцем всего, что  нажил когда-то её муженёк.
   Когда Борзовский купил квартиру,  у одного, спешно убегающего заграницу бизнесмена, то попался на глаза уже не молодой  но ещё в соку «львице». Алла Ивановна  ставила на соседа далеко идущие планы. Но однажды она имела неосторожность  пригласить Альберта Борисовича к себе домой, когда в гостях была подружка. Гостья по всем параметрам женского тела превосходила хозяйку. И  как-то само случилось, что Люда перебежала Алле Ивановне дорогу.
 — Алла Ивановна, — обратился к соседке Владимир, — помогите человеку.
    Алла оценивающе взглянула на Кравцова.
— Симпатичный малый, — подумала она, — но бедновато одет, низкого  пошиба парень.
— Чем вам помочь? — спросила она.
— Я ищу Альберта Борисовича Борзовского. У меня дело на миллионы горит, а он куда-то исчез.
— Что-то заливает этот «мальчик», — подумала она, —  Человек в таком «прикиде» и  ворочает миллионами —это не девяностые годы?!
   Кравцов прочитав её мысли, понял,  что с миллионами перегнул палку и тут же стал исправляться.
— Вы поймите, я человек маленький,  всего лишь менеджер и без хозяина ничего решить не могу.
— А я то, что должна сделать?  —  спросила Алла Ивановна, будучи в недоумении.
— Вы знакомы с  подругой Альберта Борисовича, — вмешался в разговор Владимир, — а она, наверняка, должна знать, где он.
 — А, вот вы о чём. Этого я гарантировать не могу.  Может Людмила и знает, а может и нет —разве вы мужчины всегда раскрываете женщинам свои секреты.  Сейчас  дам её номер телефона, и вы спросите сами. Я разговаривать не буду,  у меня с нею нынче натянутые отношения. 
   Алла  Ивановна зашла в квартиру и через пару минут  принесла записанный на бумажечке номер телефона Людмилы Петровны Судаковой. Владимир  вышел с Кравцовым из подъезда, сел в машину,  а водителю велел ждать  пока Анатолий не уедет.

   Людмила Петровна была дамой своеобразной, очень хитрой, умной, знающей своё место  и со своими взглядами на жизнь. Всех,  кто расходился с её  мнением,  она называла телезомби.  Людмила  работала в одном из отделений ФНС  Москвы.  Для читателя далёкого от российского законодательства могу пояснить. Федеральная налоговая служба России осуществляет контроль за соблюдением российских законов о налогах и сборах. Налогов в российском законодательстве придумано много: налог на добавленную стоимость, акцизы, водный налог, госпошлина, налог на игорный бизнес, транспортный налог, земельный налог, словом если всё перечислять, то количество страниц моего опуса резко увеличится. Воздаю славу нашим « думцам», что они пока ещё  не придумали  налог с дыма и налог с лаптей. Каждому  налогу  с чего-нибудь в  российском законодательстве посвящается целая глава, но кроме этого  они обрастают инструкциями, изменениями и дополнениями. Предпринимателю некогда заниматься своим бизнесом —  основная его задача думать, как обойти этот  ворох  непродуманных, ничем не обоснованных законов. В противном случае он рискует остаться без штанов.
   Однажды основатель политической экономии знаменитый швейцарский экономист Жан Шарль Леонард Симонд  де Симонди сказал: « налог — цена, уплачиваемая гражданами за полученное наслаждение от общественного порядка, обеспечение свободы личности,  справедливости правосудия и прав собственности». Налог  граждане платили  немаленький, а вот наслаждения от свободы личности  почему-то не ощущали.  За всё время существования России  из-за этой  жуткой несправедливости было множество бунтов, переворотов, революций.  Менялись цари, генеральные секретари, президенты, но как  драли князья подать с населения для своего блага и для уплаты дани монгольскому Хану, так и продолжают. «Хан», изменив свою внешность, переместился  в Вашингтон, «князья» стали якобы  избираемыми, и  в большинстве пожизненно,  а с правосудием и порядком  что-то не получается.
   Людмила Петровна хорошо разбиралась в  налоговом законодательстве ,и была  прирождённым психологом. Она знала,  как  прижать предпринимателя и ободрать его как липку  из этого извлекала не малый доход . За много лет работы налоговым инспектором  до автоматизма отработала метод проверки.  Инспектор приходила на предприятие, брала документы и молча работала, пока не находила зацепку: благо  ворох постоянно блуждающих законов давал возможность её находить.  Людмила Петровна тут же намекала предпринимателю, что он залетел на большие деньги, молча уходила и не появляясь дня три. За три бессонных ночи бедолага  так измается  мыслями о грядущей беде, что уже будет готов на всё. Когда  он  звонит и лилейным голоском спрашивает: «когда вы, Людмила Петровна, к нам придёте?» она понимала, что клиент созрел. А дальше уже ничего  никому намекать  не надо, предприниматель сам предлагал взятку. Людмила Петровна брала деньги и на этом проверка заканчивалась. Сколько таких инспекторов  из  двухсоттысячной армии чиновников ФНС сказать не могу, но знаю одно, что вред государству российскому  они приносят огромный. Как плодожорка подтачивает яблоко изнутри, так и они точат  экономику страны. Когда «яблоко» выеденное внутри падает на землю, его вместе с червяком съедает огромная «свинья». Но, какой же  червь об этом думает.
   Кравцов позвонил Людмиле Петровне и договорился с ней о встрече. Она, думая, что звонит ей очередной  предприниматель-проситель,  собравшийся спрятаться под крыло налогового инспектора, охотно согласилась на встречу.   В обеденный перерыв  Анатолий подъехал к месту работы  Людмилы Петровны. Он внимательно  всматривался в лица выходящих сотрудниц налоговой службы, пока  его мозг не зафиксировал ту,  которая ему была нужна. Он вышел из машины и направился к ней навстречу.
— Здравствуйте Людмила Петровна. Простите, что побеспокоил, я вас задержу всего на пару минут.
— Что хочет этот наглец, — подумала она, — даже не соизволил представиться. — А вы собственно кто? — спросила  Людмила и  высокомерно пронзила взглядом  Кравцова.
   Будучи  в некотором роде  от природы психологом она часто применяла подобный, пронизывающий  собеседника,  взгляд. Он всегда сражал  просителя,  и  тогда Людмила Петровна,  уже без проблем могла диктовать свои условия. Но  перед ней стоял пройдоха, который сам обладал  таким, же даром  и для взгляда собеседницы был непроницаемым. Он решил  вернуть разговор в обоюдно доверительный тон.
— Простите, не представился,  я из полиции, — сказал Кравцов и показал удостоверение.
    Людмила Петровна оцепенела от страха,  и  некоторое время стояла молча.
— Всё,  приехала, — подумала она, — теперь  за зад возьмут, того и гляди   посадить могут. Видать  этот  Крючковский    о взятке настучал. Словно чувствовала моя душа: «Людка, не бери,  у него не надёжная морда, а все равно дура не выдержала и взяла».
— И чем же я заинтересовала полицию? —   покорным и нежным голоском спросила она.
— Вот и хорошо, — подумал Кравцов, — тон изменился,  можно её и  прижать, всё расскажет. — Вы знаете Борзовского Альберта Борисовича? — спросил он.
—  Понятия не имею кто это.
— Только не надо отпираться. Давайте пройдем  в сквер, сядем на скамейку и  начистоту поговорим.
    Людмила согласилась и они,  молча пройдя в сквер, сели на скамейку под ветвистым клёном.
 — Я с Интерпола, — продолжил свою атаку на Людмилу  Петровну Кравцов, — ваши взятки  меня абсолютно не интересуют. Делами о взятках занимаются другие ребята, но если вы будете упираться,  все  что  я знаю о ваших делишках с Крючковским, будет передано  в другой отдел .   Я предлагаю вам сотрудничать со мной.
— Всё - таки он написал,  —подумала  Людмила Петровна. — И что я должна делать?
— Для начала  ответить на мои вопросы, а потом, общаясь с  Борзовским,   узнать от него всё,  что  нас  интересует.
— Это невозможно, я с ним поссорилась и уже давно не общаюсь.
— И какова причина вашей ссоры?
— Это личное , позвольте я на этот вопрос отвечать не буду.  Да, вы правы, я знаю  Альберта — это довольно таки состоятельный, но очень странный человек.
— Прижимистый, — в шутку сказал Кравцов.
— И это есть. Было бы, наверное, смешно,  если бы  в его возрасте человек сорил деньгам,  как мальчишка.  Где же он так залетел, что им заинтересовался Интерпол?
— Мы расследуем  большое хищение  денежных средств  и в этом подозреваем  одного банкира, который спрятался заграницей.  Альберт Борисович пока проходит как свидетель, но возможно и он приложил к этому руку и тоже имеет счета  в иностранных банках. Но он куда-то исчез и найти его в данный момент не можем.
— Это исключено, у Борзовского не может быть зарубежных  счетов, — возразила Людмила Петровна.
— Вы, наверное, идеализируете его. Влюблённые женщины склонны представлять мужчину лучше, чем он есть в действительности.
— Возможно, вы и правы, — Людмила Петровна задумалась. — Когда женщине пятьдесят, она на себе уже  ставит  крест. И тут вдруг появляется мужчина, который в неё влюблён, или делает вид , что влюблён —  у неё тут же открывается  второе дыхание. Она бежит в салоны красоты, делая макияжи,  причёски, подтяжки, меняет наряды.  Потом наступает горькое разочарование, она  осознает,  что это всего-навсего   иллюзия,  а человек,  которого  боготворила, оказался не тот, за которого принимала.    Да, у Борзовского много пороков. Я согласна, он мог украсть большую сумму, но, чтобы у него были  счета заграницей,  сомневаюсь.
— Почему сомневаетесь?
— Альберт русофил,  он ненавидит всё западное и в особенности американцев.
— Может быть, потому, что американец у него увёл жену, — сказал Кравцов.
—Да….. — Людмила Петровна покачала головой, — а  вы, оказывается, хорошо о нём осведомлены.  —  Мне, кажется, что ненависть к западу возникла у него ещё с детства.   Альберт   по отцу поляк  и таковым себя считает, а мать  у него русская, Соболева. Отец оставил их семью, когда мальчишке было пять лет. Мальчик возненавидел западный мир, ассоциируя его со своим отцом.  Как мне рассказывал Альберт, мать очень странно воспитывала его, в  традициях любви ко всему русскому.
— Как я понимаю, это стало  основным разногласием  между влюблёнными, — в шутку сказал Кравцов. —  Вы, наверное, полная ему противоположность, — русофоб?
— Да, и не надо  над этим шутить. Я не люблю эту спившуюся,  ни на что не способную страну.  Как красиво заграницей живут люди: везде чисто,  любо-дорого посмотреть, не то, что здесь — мусор, грязь и пьяные рожи.
— Как бывает странно устроена жизнь, — подумал Кравцов, — человек,  который себя считает не русским, любит Россию, а коренная россиянка её ненавидит.  — Кто же вам мешает туда уехать  жить? — спросил Людмилу Петровну  Анатолий.
— А что я там буду делать без знания языка.
 — Язык можно выучить, и живите в своё удовольствие.
— Не шутите, кто меня там ждёт.
— Вот видите, — Кравцов засмеялся, — зарабатывать хотим в России, а жить в Лондоне или в Париже. И так все думают, кто  мало-мальски зашибает бабки, а что же остается простому мужику — только набраться.  Может быть, вы знаете, куда делся Борзовский?
— Я, думаю, что Альберт  где-то отдыхает. Не мог он уехать за границу, тем более,  что недавно открыл предприятие в Москве. Вы знаете,  у него в Одинцово живет дядя,  младший брат его матери. Зовут его Михаил Максимович. Он был как-то раз у Альберта и я с ним познакомилась. Может быть, он знает, куда исчез Альберт.
— А вы адрес его мне не  подскажите?
—  Адреса я  не знаю, но он мне  тогда говорил, что дядя купил дом  в Одинцово  и живет в нём уже лет десять.
— Фамилия его Соболев,  как и у матери Борзовского, или они сводные?
 — Вот этого я не могу сказать.  Скорее всего, что Соболев,  иначе Альберт не поддерживал бы с ним  родственные связи. Борзовский человек со странностями.
— Спасибо вам  за информацию. Если вы нам понадобитесь,  мы к вам ещё обратимся.
—  Я  согласна ответить на любые ваши вопросы, только и вы, пожалуйста,  держите своё обещание.  Мне не хочется терять работу, да и тюремные нары мне  не по душе.
— Работайте,  как и прежде, вас никто трогать не будет. Только  прошу о нашей встрече никто не должен знать, даже ваша подруга Алла Ивановна. Любая ваша болтовня может стоить вам жизни. Этим людям лишние свидетели не нужны.
   Последним психологическим приёмом мошенник напугал свою собеседницу до смерти. Он поднялся  со скамейки . За ним медленно, приходя в себя поднялась и Людмила Петровна.
— Да,  я понимаю, — сказала она,  — с Аллой и Борзовским я уже давно не общаюсь.
 — А вот с ним  не мешало бы восстановить связь, и нас обо всём информировать — сказал Кравцов.
— Нет, нет, всё что угодно только не это. Вы даже не представляете,  какой он, будучи  пьяным,   становится  непредсказуемым.
    Кравцов сел в машину и вспомнил, что ему надо быть на работе. Сегодня  поставщик обещал привезти товар.  Надо будет всё  принять и за всё расплатиться. Половина его торговли шла серыми схемами:  спортивные костюмы «Adidas на самом деле были сделаны вьетнамцами  в подпольных цехах   Подмосковья.  Поэтому расплачивался с поставщиками за такую «фирменную» одежду он сразу и  наличными. Вся матушка Россия была заполонена подобными  товарами:  от мела вместо лекарств,  «деликатесов»,  наподобие непонятного месива  из красной  или черной икры,  до «фирменных» вин сомнительного разлива. Больше всего свободы принесла ельцинская демократия мошенникам, коррупционерам, и ворам.  Простой человек,  как жил в нищете,  так и продолжает  жить.
—  Время — деньги! — воскликнул  Кравцов и нажал на педаль газа.
   Да, дорогой   читатель, меркантильное мышление  всё  измерять деньгами,   преобладает не только у моего героя. Так же как он, думает большинство современных людей. Такие понятия — как Отечество, честь, совесть, благородство —  давно ушли в забвение. Увы, таков наш век!
— Может,  зря гоняюсь за этим Борзовским? — засомневался  Кравцов. —  Там глядишь, пусто, может, ничего и нет.
   Он стал шаг за шагом анализировать всю полученную  информацию и пришёл к выводу, что деньги у Борзовского всё-таки есть.
—Надо ещё  этого Соболева найти, — подумал он.
    И тут Анатолий вспомнил,  что  обещал пригласить Ольгу Алексеевну на ужин. Он тут же  позвонил ей. Артиллерийская атака из любезностей  и всяких намёков на чувства окончательно сразили Ольгу. Анатолий пожаловался Ольге Алексеевне, что  работа   скоро задушит, что ищет одного человека. Ольга тут же вызвалась помочь, и Анатолий продиктовал ей ориентиры на разыскиваемого Соболева. Вечером они ужинали в ресторане. Ольга достал из сумочки свернутый вдвое лист бумаги, на котором был написан адрес Соболева Михаила Максимовича. Кравцов  был доволен и не сводил глаз с  Ольги. Он уже подумывал, как бы затащить эту пышку в постель. Анатолий предложил продолжить ужин у него на квартире,   а  она,  вдруг, посмотрев на часы,   заторопилась.
 — Дети одни остались  дома, — сказала она, — а этот алкаш может вовсе не появиться.
   Кравцов отвёз Ольгу домой и теперь,  сидя на заднем сидении такси, строил планы на завтрашний день.
   На следующий день Кравцов встретился с компаньонами. Евгений Степанович внимательно слушал,  как  Анатолий рассказывал, то, что он узнал за  время поисков.
— Всё это хорошо,  —  подытожил Евгений Степанович, — но мы до сих пор не знаем, куда делся сам Альберт Борисович,  а самое главное, где он хранит денежки. Не уж то все свои сбережения он держит  в России?  Странно, даже очень странно:  « храните деньги в Сбербанке, мы их сможем уберечь даже от вас»,  — пошутил Евгений Степанович.
— Нет, такого не может быть, — возразил Кравцов, — Альберт в этих вопросах дока. Он сам работал в банке и знает, как  воруются деньги вкладчиков.  Этой даме я не совсем доверяю. Людмила Петровна может и ошибаться.
— А может быть, где-нибудь  тайничок держит, — вмешался в разговор Славик.
 — И это не исключено, — сказал Евгений Степанович, — только, где —   вот  вопрос.
— Нет, что вы,  такую сумму человек дома в стеклянных банках хранить не будет, — возразил Кравцов.
— Давайте  рассуждать, — сказал Евгений Степанович. — Борзовский приобрёл три недвижимости и купил дорожно-строительную технику, так что  у него и не слишком много осталось.
— Нет, нет — это ошибка, я уже  по этому поводу размышлял, —  ответил Кравцов. —  Во-первых, технику он покупал не сам, а возможно со своим компаньоном  Яковом Моисеевичем. А второе, укладывая   асфальт,  что-то же они  схалтурили. Я думаю, стоимость техники отбили. Славик,  вы в Подмосковье его дачу проверили, там живет кто?
— Нет, Анатолий Николаевич, я ещё не ездил. Виноват —  исправлюсь. Всё некогда было, думал, что это не главное.
— Вот молодец, — сказал Евгений Степанович, — умный человек всегда себя винит и думает, как устранить недостатки, а глупец  винит всех окружающих и ничего не делает.  Это я его загрузил работой,  тут одно важное дело появилось.
— Вы подобрали  возможных  представителей конкурирующей фирмы, или тоже не успели? — съязвил Кравцов.
 — Всё сделал.  На примете есть  пять человек из руководства оппозиционной партии. Я подбирал только тех, как вы и говорили, кто занимал видные посты и сейчас сможет составить протекцию Борзовскому. Три из них находятся в Москве, а два где-то на отдыхе. Но вот что интересно, я взломал пароль в компьютере Буськова и обнаружил, что он заказывал со своего компьютера билет в США и обратно.
— Что, что,  куда конкретно летал Буськов? — спросил Кравцов.
— Летал на Майами на два дня и обратно, — ответил Славик.
— Слушайте, сыщики , — Кравцов усмехнулся, — какой же русский позволит себе потратить большие деньги, чтобы побарахтаться всего два дня в волнах Атлантики.  А не там ли часом наш Альбертик.
— Может  его сосед Владимир на самом деле прав, — сказал Евгений Степанович.  — Значит,  кто-то из этих двоих с Борзовским встречается  в Майами.
— Похоже, что так. Я вас вот о чём попрошу, вот адрес его дяди. Попросите вашего парня  из телефонной компании пусть он  даст записи его телефонных разговоров.  Может быть, племянничек  звонил дяде.
   Теперь приятели пришли к единому выводу, что Альберт находится на отдыхе,   заодно встречаясь со своим покровителем.