Глава 8

Усадьба Тапани Мякеля, канун Нового Года.

 Фермером Тапани Мякеля только назывался, на самом деле он был владельцем огромного участка земли, несколько сотен голов скота, пара приличных отар овец, гулял у него и табун лошадей, свинки опять же. Каждую весну засевал фермер поля пшеницей и рожью, сажал картошку и огород, далеко раскинулись у него яблоневые и вишнёвые сады. Кроме самого фермера жили в усадьбе его жена, Анна, сын со снохой и младшая дочь, Карина, красавица и хохотушка. Вместе с семьёй работали пастухи и дояры, скотники и огородники, конюхи и садовники, трудились в доме и в полях. Тапани считался хорошим хозяином, зря не наказывал, в деньгах не обижал, лишнего не требовал, а потому многие жили в усадьбе уже не один год. Вместе сражались с непогодой, с урожаем и с праздниками. Особенно с последними — уж как начнут бороться с ними, так пока всех не победят, не успокоятся. Но хоть и шумно народ веселился, а всё же до драк не доходило, да и не принято в усадьбе было напиваться.
 Новый Год всегда праздновали с размахом, все дела уже давно переделаны, можно и отдохнуть. В большом доме, в зале уже стояла пушистая ёлка и вокруг неё бегали и суетились дети и взрослые, кто вешал игрушки, кто гирлянды, кто мишуру. В одном углу за столом сидели ребятишки постарше и заворачивали в фольгу мандарины, под ногами у людей сновали трое пушистых котят, а их мама- кошка, знаменитая крысоловка, важно лежала на подушке, свысока наблюдая за суетой. Из-за неплотно прикрытой двери шли умопомрачительно вкусные запахи — жареного мяса, пирогов и яблок в карамели. Повариха с помощниками с ног сбивалась, чтобы успеть приготовить всё, что нужно. На кухне булькало, шипело и жарилось. И среди дыма, запахов и клубов пара металась дородная фру Хелена, главная на кухне, к мнению которой прислушивался даже сам Тапани Мякеля.

 — Тимми, взбей это! Да посильнее! Анникка, что там, уснула над доской что ли? Я дождусь сегодня овощей? Орья, куда потащил тушу, вон на тот стол положи! А, правильно, а теперь иди сюда, переставь вот этот котёл. Осторожно, он горячий. Молодец, подойди, на — возьми яблоко. Только умойся потом, а то карамель размазывается.

 — Хелена, тебе Орья ещё нужен? — заглянула на кухню Карина.

 — Нет, забирай.

 — Идём скорее, там омелу привезли, я хочу, чтобы ты у самого потолка повесил. Я покажу где.

 Киборг послушно шёл за девушкой, доедая вкусное печёное яблоко, облитое яркой карамелью.

 — Вкусно?

 — Состав пищи…

 — Ой, да не надо. Я поняла, — засмеялась девушка, останавливая доклад киборга.

 «Интересно, а чтобы она сделала, если бы я улыбнулся и сказал, что вкусно?» — думал Арья, послушно закрепляя ветки там, где показывала девушка. Весёлая предновогодняя суета наводила на него печаль, праздновать, как это делают другие, он не мог, стоять в углу, тупо глядя пустыми глазами, не хотелось. Это был не его праздник.

 — Ты опять с этой куклой возишься? — подошёл к ним Антеро.

 — Тебе-то что? — глянула на него Карина. — Фу, уже успел где-то напиться! Иди отсюда, пока тебя папа не увидел.

 — А то что?

 — А то на этом праздник для тебя закончится.

 Антеро покачнулся, чуть не упал, но устоял на ногах, уцепившись за киборга. Отдёрнул руку, посмотрел на растопыренные пальцы и вытер её брезгливо о штаны.

 — Мерзость какая, — пробурчал парень.

 — Это ты мерзость. Иди отсюда, а то я точно отца позову.

 Антеро покрутил рукой, заржал.

 — Позовёт она, фу ты, ну ты… испугаааала… гыыыыы.

 Он плюнул на пол и пошёл, покачиваясь и бормоча что-то себе под нос.

 — Уровень агрессии превышает допустимый, — проговорил вдруг киборг и, Карина, с удивлением, уставилась на него.

 — Да, ладно, тебе. Что он сделает-то? Так, шавка, полает, полает и уйдёт спать.

 — Уровень агрессии превышает допустимый, — упрямо повторил киборг. Ну, неужели она не видит всей опасности, исходящей от этого человека?

 — Ладно, будем считать, что я услышала. Иди пока к себе. Или, если хочешь, останься здесь.

 Арья счёл, что вторая часть предложения слишком расплывчата, чтобы система приняла её за прямой приказ. Да и находится среди людей, большинство которых воспринимает его на уровне мебели, было неприятно. Это киборгу всё равно, а он себя уже им не считал. Да, есть у него имплантаты и процессор, но и мозги тоже имеются, а потому посидит он в комнате, тем более, что Карина позаботилась принести ему целое блюдо разных вкусностей, а на тумбочке стояла в кувшине пушистая сосновая ветка, даже игрушка на ней висела — почти настоящий праздник. Лучше такой, чем никакого.

 Киборг закрыл за собой дверь на щеколду и расслабился, снял ботинки, поставил аккуратно в углу. На ногах были надеты тёплые носки, но за целый день они стали несвежими, да и работы сегодня было много — хотелось пойти помыться. В шкафчике ждала своего часа чистая одежда, и киборг достал рубашку, штаны и бельё. Он надеялся, что в это время душевая свободна, и в прачечной никого не будет, можно помыться не торопясь, постирать бельё, просто расслабится от тёплой воды. Так и оказалось, и Арья провёл время очень продуктивно, промыл как следует волосы, они уже отросли немного и теперь их приходилось заправлять за уши. Хорошо еще, что киборги были лишены ежедневного бритья — волосяные луковицы на лице и теле были заморожены. В прачечной тоже никого не было, можно было, и подождать на месте, но в комнате ждал горячий ужин, а через полтора часа он будет уже не таким вкусным.

 Карина позаботилась накрыть блюдо плотной крышкой и принести термос с чаем — ей хотелось, чтобы праздник был у всех, даже у киборга. И подарок приготовила — круглый прозрачный камушек на шнурке и набор для гигиены: гель для душа, шампунь, мыло. Арья смотрел на подвеску и думал о том, что у киборгов тоже есть слёзные железы, а иначе, почему бы у него глаза были мокрые?

 Он налил в кружку горячего чая, поднял её и тихо сказал:

 — С Новым Годом тебя, Арья. Пусть этот год будет лучше предыдущего.

 За окном взрывали петарды, запускали фейерверки, из зала доносилась веселая песенка, и киборг вычленил из общего хора голос Карины:

 — Дома мать бурчит молитвы,
 Дочке скучно киснуть с ней.
 С парнем обнявшись кружиться
 Ей гораздо веселей.
 Что им бабкины советы –
 Все танцуют польку эту:
 Саливили хиппут туппут тяппют
 Яппют типпут хильяллеен.

 Киборг закрыл глаза, представляя девушку в красной юбке, из-под которой видны ножки в традиционных полосатых чулках. Блузка с пышными рукавами, бархатный чёрный лиф на шнуровке, яркие коралловые бусы, широкая вышитая белым по красному налобная лента, по краю закреплены мелкие жемчужинки. Красивая девушка, а вырастет - будет ещё краше, недаром за ней женихи толпами бегают. Но сама Карина никого не выделяет, да и рано ей еще о таких вещах думать, ещё и шестнадцати не исполнилось.

 — Поздней ночью после танцев
 Еву я привёл домой.
 Трудно было расставаться,
 Завтра встретимся с тобой!
 Снова будем до рассвета
 Танцевать мы польку эту:
 Саливили хиппут туппут тяппют
 Яппют типпут хильяллеен.

 Веселая песенка, и плясать под неё хорошо, и просто так послушать — тоже. Внутренний таймер напомнил, что цикл стиральной машины закончен, нужно идти забирать чистое. В прачечной было по-прежнему пусто, и Арья не торопясь, аккуратно складывал рубашку, штаны, бельё — его он стирал в другой машинке.

 — Мать ругается сердито,
 Где, мол, шлялась до утра?
 Бабке я сказал: "Уймись ты,
 Хватит, старая карга!"
 За себя я не в ответе,
 Когда слышу звуки эти:
 Саливили хиппут туппут тяппют
 Яппют типпут хильяллеен.

 Песенка здесь звучала даже громче, вот только Карину больше не слышно.

 «Странно, куда она ушла?» — почему-то это вызвало беспокойство, хотя причин вроде бы не было.

 Киборг уже почти пришёл в свою комнату, когда до его слуха донеслось сдавленный стон. Система послушно подсказала, то тембр соответствует голосу Карины. Кинув на кровать аккуратную стопку, Арья выскочил за дверь и побежал на звуки. Наверху, у самого края лестницы боролись двое, снизу была девушка, она отбивалась ногами, стонала сквозь ладонь, зажимающую ей рот, а сверху ворочался мужчина, забирался жадными ногами под юбку, ругался сквозь зубы.

 Подняться туда для киборга заняло всего несколько секунд и он, не думая и не рассуждая, просто оторвал насильника от девушки и отшвырнул в сторону. Бросок был такой силы, что тот отлетел к противоположной стене и, ударившись об неё, упал вниз, прямо под ноги вошедшему Тапани. Фермер с первого взгляда понял, что с такой вывернутой шеей и остекленевшими глазами может быть только труп, и поднял глаза наверх, где стоял спокойный киборг, обнимая рыдающую Карину. Он гладил девушку по спине и смотрел на Тапани грустными виноватыми глазами. Живыми глазами, человеческими.

 — Что здесь произошло? Может, мне кто-нибудь объяснит?

 А из зала неслась весёлая песенка:
 — Не брани, старуха, дочку,
 Ничего не сделаешь.
 После этой сладкой ночки
 Не расстанусь с Евою!
 Мне милей всего на свете
 Ева, полька, звуки эти:
 Саливили хиппут туппут тяппют
 Яппют типпут хильяллеен.*


 ____________
 *финская народная песенка «Полька».