Желто-синее дежавю

«Велик был год и страшен год по Рождестве Христовом 1918, от начала же революции второй…»
Наташа - симпатичная, спокойная, несуетливая, аккуратная, скромная, работящая молодая женщина.  В нашей семье она уже пять лет. Приезжает из Украины на полмесяца, потом меняется с другой украинской дамой постарше и возвращается на это же время к своей малолетней дочке. С утра и до 8 вечера она постоянно находится в квартире за исключением походов на рынок. Забот у нее хватает, но и время свободное тоже бывает. Не на конвейере все-таки. Благодаря их сменному графику и постоянным поездкам домой, я имею кое-какую информацию по Украине из первых рук.
Наташу рекомендовали знакомые моего старшего, двоюродного брата. В очередной приезд она просит почитать «Белую гвардию»  Булгаков у меня в издании 2000 года, с золотым обрезом, лентой-закладкой, чудными иллюстрациями и в неимоверно красивом переплете. Но Наташа аккуратная, а потом книги ведь не полки украшать должны. Их читать надо, чего им там в себе замыкаться.
У Наташи я незаслуженно считаюсь литературным авторитетом, поскольку иногда рецензирую рефераты, которые жена готовит для нашего внука, а заодно и для всей его университетской группы. Жена свое дело делает кропотливо, молча и без рекламы. Я же устраиваю концерт, как подневольная обязанность для меня эти рецензии.
Первым делом Наташа  объясняет:
- Там в тревожное время священник особо к книгам обратился, правда,  к богословским. И у меня та же история. Все не понимала, почему серьезное читать вдруг захотелось. А в поезде объяснили, Булгаков Михаил Афанасьевич про наше время давно уже написал.
В прошлом году родственники на Украине пугали наших работниц Колымой. Когда те ехали на смену, прощались как на войну и уверенно доказывали, что всех украинских граждан из Москвы на этот вот раз уж точно сошлют в далекую ссылку. Постепенно и удивляясь, почему этого не случилось, они стали подозревать наших в пророссийских настроениях. Доходило до скандалов даже внутри семей. Непонятно было украинцам, как же так – по телевизору каждый день говорят о зверствах москалей, а эти гастарбайтеры ездят туда-сюда через границу, деньги зарабатывают и еще живы.
Через некоторое время и подозрения в шпионстве развеялись, осталась только  зависть соседей и радость родственников по поводу растущих заработков.
Они оформили патенты, что делает легальной жизнь в России, но это так, на всякий случай. Когда я спросил, а можно и нам так же ездить на Украину, Наташа не смогла ответить. Случаев таких она не знает, поскольку там работы нет. Потом подумала еще и посоветовала лучше не рисковать:
- В Москве полно машин с украинскими номерами. Ездят по улицам и никто их не трогает. А у нас я ни одной российской машины не видела.
Во время пересменки у нас обе. Спрашиваю, народу много в поезде? Полные вагоны, отвечает.
- Ну, и как там у вас?
- Да ничего особенного, тихо в Чернигове. Только хлопцы от армии бегают. Подорожало все... А так, тихо.
- У нас в Сумах один флаг "Правого сектора" я видела. - Добавляет вторая. - И в газете написали, что Путин не настоящий, левое ухо из пластика.
- А у нас пишут, что Порошенко вторую неделю в запое, и отходит теперь уже только на несколько часов, - показывает жена сообщение Интернета.
- По телевизору что показывают? - Интересуюсь.
- То же самое. Картинки такие же, дома разрушенные, жертвы... Только говорят, что ополченцы стреляют, и русские войска. А ваши здесь обвиняют украинскую армию и батальоны "Правого сектора" Кому верить?
- Да никому не верь! По телевизору правды не найдешь.
***
Потом начались литературно-политические страдания. Наташа зачастила ко мне с цитатами:
"Потому стреляют, что немцы – мерзавцы...
Неужели, неужели они оставят нас на произвол судьбы?...
...вышла действительно оперетка, но не простая, а с большим кровопролитием...
     ... перед ним лежала тоненькая, отпечатанная на дешевой серой бумаге книжонка:
«Игнатий Перпилло – Украинская грамматика».
     ...в цирке... было черно до купола народом... вел счет рук – шароварам крышка, будет Украина, но Украина «гетьманская», – выбирали «гетьмана всея Украины»...
    ... Мы отгорожены от кровавой московской оперетки...
    ... формируется армия права и порядка..."

Уже слегка напрягаясь, объясняю как могу:
- Наташа, на то и писатель великий. Подмечает существенное, которое не исчезает в миг, не растворяется, только возникнув...
Наконец, когда Наташа ошеломленно доходит до оскорбительного в устах Турбина "гнусного языка" и просит разъяснений, мне надоедает:
- Где ты это вычитала?
- Да вот, часть первая, третья глава...
Чтобы быстрее отделаться, открываю "LoveRead.ws", нахожу стр. 9 в интернетовском тексте, строку "Я б вашего гетмана, – кричал старший Турбин..."  и обнаруживаю купюры:
- ...за устройство этой миленькой Украины,
- Хай живе вильна Украина вид Киева до Берлина! Полгода он издевался над русскими офицерами, издевался над всеми нами.
- Кто терроризировал русское население этим гнусным языком, которого и на свете не существует? Гетман. Кто развел всю эту мразь с хвостами на головах? Гетман. 
 
Литературная редакция моего издания проведена еще в 1996. Подозреваю, это ближе к первоисточнику, а в Интернете кто-то уже заботливо подправил.
- Знаешь что, Наташа? Если ты попросишь еще чего почитать, то "Краткую медицинскую энциклопедию" я тебе точно не дам.
- Почему? - Приготовилась обижаться она.
- Потому что там ты найдешь у себя все болезни, включая аденому простаты.
Про аденому она уточнять не стала, но поняла, что в проведении параллелей я ей больше не советчик.
Еще два раза она все-таки не удержалась:
- А как Вы думаете, наш Черниговский депутат Ляшко может быть потомком полковника Козыря-Лешко?
- Так фамилии же разные. И потом ваш Ляшко не Козырь. А вообще, все может быть...
В конце второй своей смены она закончила роман. Последний вопрос, который я уже ждал, и от которого Наташа не смогла удержаться:
- А они не читали роман?
- Кто они?
- Яценюк, Порошенко...
- Ну, вот этого я уж точно не знаю!

И трагедия, и "оперетка", и смех и грех - все рядом в нашей жизни...
***
      Разместила я этот рассказ от мужского имени на одном из литературных порталов. И получила в числе прочих такую рецензию:
"... Домработница поражается тому, как точно Михаил Афанасьевич в далекие годы Гражданской Войны изобразил всяких там «… полковников Ляшко …», действующих в теперешней украинской смуте...
Но, конечно, самый интересный персонаж этого художественного текста — это сам рассказчик.
Он смотрит на все происходящее «… со стороны и сверху …», как хорошему рассказчику и положено. В круг его внимания попадают точные смешные детали, которые делают повествование достоверным, и у читателя формируется именно те впечатления, которые испытывает рассказчик, и которыми хочет поделиться:
 -  Хохлы — мелкая дробь, по дури насочинявшая себе ужастиков, а между тем нет никакой войны, и могут они, дурни, приезжать в Москву на заработки.
Все это идет под шапкой-цитатой:
«… Велик был год и страшен год по Рождестве Христовом 1918, от начала же революции второй …».
Что, понятное дело, намек на украинскую смуту, дурную и бессмысленную …
И вот тут у читателя как-то сам по себе возникает вопрос — а где же слон?
Ведь есть и огромный факт, автором старательно не замечаемый:
ВОЙНА.
Теоретически ее ведут “… бывшие шахтеры и трактористы …”, а снабжает их Дух Б-жий и православный бизнесмен К.Малофеев. Делается это посредством покупок в военторге и переправляется через открытую границу путем гуманитарных конвоев.
Тут самое время взять пример с национального лидера и хитро подмигнуть?
Вы серьезно думаете, что «… страшный год по Рождестве Христовом 1918 …» относится только к Украине?"

      Серьезный товарищ написал...  Пожалуй, надо ответить:

"Если приходится самой себя вдогонку объяснять, значит, плохо написала. Тем не менее,  многочисленные «хохлы», с которыми я по жизни многое прошла, не заслужили таких оценок. Не хотела бы, чтобы такая интерпретация была ими воспринята как система моих взглядов:
-  «Хохлы — мелкая дробь…, простодушная украинская домработница…, ополченцы — поголовно все головорезы и дебилы (это уже из других комментов, правда)… Это кто все говорит? Мне так и представляется напыщенный, глупый, спесивый, брезгливый аристократ в 49 поколении, со стеком и моноклем, как любили его рисовать в журнале Крокодил. Но мы не потомственные английские аристократы даже в понимании Кукрыниксов.  А украинцы, не важно: умные, тупые, наивные или хитрожопые (еще штук сто позитивных и негативных эпитетов) — они просто люди со всеми своими достоинствами и недостатками.

    - Теперь СЛОН: взгляд автора «… со стороны…» идет через глаза украинских женщин, которые живут на своей родине 15 дней в месяце. То, что видят там они, видит и автор. ВОЙНА — можно писать заглавными буквами, можно даже жирным шрифтом. Но женщины видят повышение цен и побеги от военкоматов. Понятно, что современная война это не дежурства на киевских крышах с щипцами для зажигалок, не прожектора и гондолы аэростатов. Представьте, уважаемый коллега, вы приходите в театр и видите занавес с чайкой. Потом занавес раздвигается, на сцене идет какая-то своя жизнь, с чайкой никак не связанная. После поклонов и аплодисментов занавес закрывается и опять чайка. Все это видно и с первого и последнего ряда. А со стороны виден только занавес, про который вы из прессы узнаете, что на нем за эмблема. А некоторые ретивые журналисты вообще  расскажут, что там не чайка, а двуглавый орел.
    На наших глазах творится история и это интересно. Согласна. Но не логично ли для историка просто наблюдать? Без выводов. Ближайший от нас ополченец в паре тысяч км, какие выводы о нем  можно делать, если  в глаза его мы  не видели? Обычно наблюдатель действительно «со стороны и сверху»  А в российско-украинской истории мы непременно стремимся сами поучаствовать. Издалека. Сделать убойные выводы без риска за них ответить. С одной стороны там живые люди, которые сами по себе, а с другой политическая оперетка.
Оперетка, это когда в одном из немецких городков, в одном из обычных домов, в подземном паркинге стоит пять полноразмерных «Роллс-Ройсов» с украинскими номерами 0001, 0002 и т.д. (Сейчас номера уже догадались отвинтить). А сколько в Германии еще таких парковок? Оперетка — это когда президент-кондитер в надежде выпросить денег рассказывает про 40 или 20 или 200 тысяч регулярной российской армии на Украине. Не то, что прожженные американские дипломаты не верят, даже видные евродамы сомневаются. И правильно. Специалист может точно сказать, сколько для 40 000 солдат нужно палаток для жилья, лазаретов, полевых кухонь, туалетов и т.д. и т.п. А если они там нелегально, побрились наголо, приклеили усы висячие, чубы, и надели вышиванки — то какая же это регулярная армия? Я не спорю о войсках РФ, сама там не была, своими глазами не видела и допускаю все что угодно. Я говорю о подаче от первого лица. В греческом хоре, там заняв кучу денег, потратили их на пенсии, бесплатные дороги… Поэтому народ ликует. А здесь на что выпрашивают?...
 Просто повторяю за Булгаковым это точное слово — оперетка. Кровавая оперетка, к сожалению.
Выходит, что слон — это не война. Война это занавес, ширма. Ну а слон, безусловно, присутствует. По соседству. Но рассказ мой называется «Желто-синее…», а не бело-сине-красное.
«Вы серьезно думаете, что «… страшный год по Рождестве Христовом 1918 …» относится только к Украине?»
Опять приведу цитату. На этот раз из другого комментария:  «…страшный год по Рождестве Христовом 1918…», он для всех страшный»
***
А теперь главный вопрос: для чего все это написано?
Терзания графомана? Выслуживание перед властью: вдруг кто-нибудь из ведомства Пескова это заметит, и прибавят 500 рублей к пенсии?
На российско-украинскую тему сотни профи, полупрофессионалов и совсем непрофессионалов постоянно что-то говорят. Свои полкопейки вставить в эту бурную полемику?
М.А.Булгаков лучше всех наших современников описал ситуацию еще 90 лет назад. Вот, что я хотела сказать.