8. Новые испытания

начало http://www.proza.ru/2015/08/02/892


Выходной день выдался не столь тёплым, как хотелось бы и поэтому мы решили встретиться не на веранде летнего кафе, как планировали, а внутри помещения. Привычные +18 в середине лета и бесконечные дожди, как-то напрямую задавали тон и влияли на общее настроение явного некомфорта. Определённо хотелось тепла, но, увы... у природы нет плохой погоды!

- Как получилось так, что Даню у тебя пытались отобрать? – отстраняюсь от недопитого кофе и поднимаю свой взгляд, спрашиваю я. - Как долго длились все эти тяжбы? Кто был инициатором всех этих передряг, Алексей? Его мать? Или какие то разногласия в семейном кодексе?

Владимир неспешно стал помешивать сахар в чашечке, затем также не торопясь сделал глоток, другой и наконец-то произнёс:

- По нашим российским законам опека даётся на год, потом следует либо усыновить ребёнка, либо передать отцу.
Чтобы усыновить Даню, следовало признавать его отца нетрудоспособным, либо чтобы он отказался от ребенка добровольно. Я позвонил в Бологое матери Алексея и объяснил всю ситуацию и попросил, чтобы они дали мне согласие на усыновление. Они не стали препятствовать, за что я их сердечно поблагодарил. Но через две недели ситуация вдруг резко изменилась.
Мать Алексея переговорила со своим юристом (впоследствии она оказалась ещё её и знакомой), которая была их же и представителем, и которая при неоднократных переговорах предлагала мне воспитывать ребенка просто так, по согласию. То есть отец, как бы формально был, есть и существует, но всю ответственность они решили возложить на меня и никаких гарантий. Меня это крайне возмутило! И я дал понять, что буду теперь намеренно лишать Алексея его родительских прав. Какой же он отец, если никогда не принимал участия в жизни ребёнка, да и материальной помощи от него тоже не было. Вот так и началась моя битва за ребёнка.

Было очень много судов, которые часто переносились и назначались вновь. Суды проходили в Бологое по месту жительства отца, а там была уже обоюдная договорённость между судьёй и опекой данного города, где они твёрдо стояли на стороне отца. А наша Тверская опека на все заседания так и не соизволила приехать ни разу!

- Я был в шоке! Страдал ребёнок, оттого что кем-то так грубо написан закон! Почему такая несправедливость? - развёл руками Владимир и нахмурил лоб, - и почему представителям семейного права не видна суть и не предусмотрены на такой случай поправки? Потом было ещё несколько заседаний областного суда. Суды мы проиграли один за другим и через месяц судебные приставы приехали за Даней.

- Это произошло 2 октября, - тяжело вздохнул он. - Я навсегда запомнил этот день. Это был ужасный день, тогда я остался совсем один. Пусто и тихо стало в доме, и к тому же, невыносимо больно и очень, очень горько. Обидно было за себя, за Даню, за Лену… за всех нас!

Владимир потупив взгляд, замолчал и неспешно допил остатки кофе, затем опустил чашечку на блюдце и какое-то время рассматривал причудливые узоры на салфетке, потом сложил её вчетверо и тщательно стал разглаживать пальцами.

- Но и после этого я не опустил руки и продолжал упорно бороться за внука, - твёрдо произнёс он. - И через неделю я решил навестить Даню. Ко мне присоединилась и моя бывшая супруга. Мы накупили всяких игрушек, сладостей и отправились к внуку. Но когда подъехали к дому, где теперь жил Даня, то нас даже на порог не пустили. Мать Алексея, намеренно заперла Даню в другой комнате.

- Вот что тогда творилось в душе у моего маленького Дани?, - крайне эмоционально произнёс Владимир, - когда насильно лишают любви близких и родных людей?! - Это же какое надо иметь сердце, чтобы так поступить!?

- Это было решение Алексея не показывать вам ребенка? - сочувственно качаю головой и с удивлением спрашиваю я.

- Алексея в доме не было, он уехал в Петербург к своей новой подружке и ребёнок ему был не нужен. Всеми делами заправляла его мать.
После такого гостеприимства мы отправились в местную опеку и решили взять для сопровождения их инспектора. Там выяснилось, что инспектор занят и будет только после шести часов, пришлось ждать до вечера. Уже с инспектором мы приехали вновь к Дане, но нас ждала всё та же участь, дверь нам не открыли. Пришлось нам написать заявление и поехать домой не солоно хлебавши.

Но, как бы то ни было, мы всё же нашли возможность встретиться с Даней. То есть снова, через неделю, поехали в Бологое и стали его искать. Просто так тупо ездили по всем детским учреждениям и спрашивали, есть ли такой ребёнок? Объездили всё… и в одном саду нам улыбнулось счастье.
 
- Какой же он был радостный и счастливый, когда увидел нас! Эти детские слёзы надолго остались во мне. Я прижимал его к себе, а по щекам у меня тоже катились слёзы. Даня ведь думал, что мы его заберём навсегда. Мы, как могли, объяснили ему, чтобы он немного потерпел, что мы боремся за него и что делаем всё возможное, чтобы вернуть его обратно. Он немного успокоился, затем забрался ко мне на колени и так крепко вцепился в мою руку, что я не смел даже как-то воспрепятствовать и освободиться. Вот так и держал меня, пока не уснул, а я всё это время сидел и боялся пошевелиться, чтобы не разбудить его. Потом у него даже, это вошло в привычку. Всякий раз, когда он болел, то обязательно прятал мою руку под свою щёчку. В такие минуты, я всегда с болью осознавал, как необходимы ребенку родители, особенно мама! Ведь детям в таком возрасте необходима: защита, тепло, ласка и, конечно же, любовь! Всё это я пропускал через своё сердце, которое, как мне порой казалось, могло, однажды, не выдержать.

В итоге, я оставил телефон для связи у воспитателей, чтобы Даня украдкой звонил нам, хотя бы из садика. Там оказались хорошие люди с должным пониманием. А я по-прежнему продолжал звонить в Бологовскую опеку, чтобы мне дали свидание с ребёнком. Те намеренно тянули время, то одних у них нет, то других и т.д. Тогда я снова подал заявление в суд и нанял уже более серьёзных адвокатов из Москвы и стал собирать новые документы. Опять начались судебные тяжбы. Я был тогда крайне решителен и пользовался всеми возможными связями и ситуациями. Даже позвонил на программу 1-го канала Малахову "Пусть говорят". Меня там выслушали и тут же оперативно переадресовали режиссерам. И нам реально готовы были помочь, но через какое-то время объявили, что ничего не выйдет, по причине отказа приехать на программу другой стороны. Увы, оказывается у них там, показывают только спланированные спектакли! И им далеко наплевать, как в дальнейшем будут складываться дела. Главное отснять видеоролик, чтобы вызвать бурю эмоций.
Но я опять не сдавался и упорно обивал пороги, наведываясь регулярно к помощнику губернатора по семейным делам, но пока что всё было безрезультатно. Разочарование одно за другим преследовали меня, как снежный ком. Но спустя время, мне всё же улыбнулась удача, через знакомых я вышел на патриарха Московского. Вот только столичная церковная верхушка и сдвинула наше дело с мёртвой точки, и нам с Даней помогли.





продолжение 9. "Полнолуние" http://www.proza.ru/2015/09/30/1901