До особого распоряжения

                Отец  рассказывал мне  об этом  эпизоде  своей службы   лет  пятьдесят назад.  По молодости   в тетрадочке  черкнул тогда, чтобы не забыть… Недавно  в бумагах нашёл  эти записи и   ещё  записку  , на  которой  сохранились  карандашные  строчки, датированные  мартом  1935 года:
                «  Весьма      срочно
     Уполномоченному       тов. Ящук
С  получением   сего  предлагаю  Вам остаться  временно до  особого  распоряжения для  оперативного  руководства на  заставе Михайло-Павловск  - в помощь  врид  начзаставы т. Куваева  по  всем  вопросам.
                Зам. Начотряда  Виноградов
                Зам. Начштаба    Карпухин.»
 Отца   обычно  было очень трудно  уговорить  поделиться  пройденным военным  путём…  Ведь  в лихолетье    гражданской  войны, а потом погранслужбы( нелёгкой  службы) . огромным клином врубилась  Великая Отечественная  война. Пережить   это и не ожесточиться сердцем удаётся не всем.   Только   после десятка мирных лет, в пору моего    взросления , мне посчастливилось  разговорить отца  в один из тёплых летних вечеров….   Это были    редчайшие  моменты  духовной  близости, посему я оставался  внимательным слушателем и каждое слово отца впитывал, как губка.
        И   отец  поведал :   « Было  сына, мне тогда  тридцать  семь лет, из которых  десяток  лет были посвящены  границе.  Можно сказать, опыта   за эти годы    поднакопил  изрядно, но каждое  новое задание  частенько не укладывалось   в  старые  рамки. Так случилось и в ту  промозглую и морозную  весну.»   Оказавшись   на упомянутой  заставе, я  понял, что не только погранзастава, но и само сельцо,  место своего обитания  выбрали  неудачно.  Все  строения  стояли у самых берегов речушки, которую я мысленно именовал Гнилушкой. Здесь в Забайкалье  мне  пришлось беседовать    со    многими  бывалыми  людьми, которым  доподлинно известны,  накопленные веками , народные мудрости .  Главное  правило здесь  гласит, что место  поселения надо выбирать  на  высоком месте, а  не  у самого уреза  воды.  Не секрет, что  дальневосточные  реки  и таёжные  ручьи  дважды в  год   на половодье  превращаются  в грозные валы, сметающие всё  на своём пути.   А  если бог миловал от  мощных потоков,  то  таким  поселениям  уготовано  подмокать по полной программе  -   портится  жильё,  вещи и пищевые  припасы.  Поверь мне, сын, что даже большие реки и города на их берегах этой участи не избегут. Вспоминая  эти слова отца, не могу с  ним не согласиться  - совсем  недавно  такая беда обрушилась  на  Дальний  Восток. Амур и другие реки  показали свой  непокорный нрав.  Вот и Михайло-Павловск не оказался  исключением.   Многие годы   селяне  безуспешно боролись  с  этой  бедой.  А , расположенная   в центре села погранзастава,  также  мокла, претерпевая  все неприятности  мокрого  места. Природа  здесь не была  людям  союзником.   ( Только  через многие годы здания  погранзаставы  были отстроены на склоне  сопки , вдали от гиблого  болота. Этому  примеру последовали и селяне,- они тоже перебирались на возвышенность. Одни  переносили свои  избы, другие воздвигали новые.) 
          С  тактической точки  зрения,-  вся  внутренняя  жизнь погранзаставы, её  уклад жизни и службы  была на виду  у всего села.  Не  скрою, что  связь с   народом  в  те времена  должна не  переходить  допускаемую грань.  Некоторые  стороны службы  пограничников  должны  быть скрыты  от посторонних глаз.  Нельзя  не признавать, что в ту пору  не все   жители села были горячими сторонниками советской  власти.  В  сопредельных  государствах     были   места, где  угнездились недобитые  враги. В Харбине   работали   центры, которые планировали и осуществляли   диверсионные    операции  на нашей стороне.  Всё  это требовало бдительности  и ещё  раз бдительности. 
           Как показала практика, в  Михайло-Павловске    плохо   работала  система  « десятидворок».
  Такая  практика  себя  показала  очень эффективно  -   пограничное  руководство   держало  постоянную  связь   с  активистами, которые  были закреплены  за десятью дворами села. Эти люди  постоянно  сообщали   о  новых людях, необычных  событиях и  поведении   населения  в  вверенных десяти  дворах.  Так вот, здесь  проверенная  система  работала вяло, даже более – совсем не работала.  Виною  тому,  в основном,   была    неоправданная  бездеятельность со стороны командиров  погранзаставы. Кстати и  текучка  -  слишком часто  менялись начзаставы  .
Не  лишне  напомнить, что именно   тесная  связь пограничников  с местным  населением  - дело  очень серьёзное. Ведь вместе делаем общее дело – охраняем  рубежи державы.    Надо сказать, что  моя служба  в , предыдущем, Кяхтинском  погранотряде, проходила   в тесном  союзе с местными  активистами.  Они очень помогли  в  борьбе с врагами нашего отечества.  Была целая  плеяда настоящих патриотов, работающих по велению сердца,  поверь, - это не пустые слова, а упрямый  факт, дружок!   Молча   слушая  отца, я  ни на минуту  не сомневался  в искренности его мыслей.
          А  здесь, в  селе,    каждый  человек  видел, какими  силами  охраняется  граница,  какие  наряды  уходят на патрулирование,  время  смены патрульных групп…  А  когда  произошло  несколько   нападений  на наряды из-за  рубежа, когда  гибли  при несении службы  бойцы  заставы, командование отряда заключило, что  враг за границей  хорошо  информирован  о состоянии  пограничной службы    на  данном  участке границы.     Разобраться  в  этом и  предстояло  мне.  Решено, что появляться  на заставе  новому человеку необходимо  скрытно.  С  этой  целью  наши  оперативники  «разыграли  целый  спектакль».   Мне  пришлось в  затрапезной  цивильной  одёжке  « попасть»   на  глаза   пограннаряду, который  «проконвоировал»   меня  на  заставу  для установления  личности. Так  я   попал на   заставу.   За  годы   службы   на  границе   выработалась  чёткая     черта :    ежедневно    работать  над картой  местности, детально  фиксировать  особенности  рельефа местности,  пути  выдвижения   дозорных  групп  к  границе.    Застава   Михайло-Павловск,   в  отличие   от других  застав  нашего отряда,   была   расположена   ближе  всех к границе.  На  левом фланге   она  пролегала в  трёх-четырёх километрах  от   заставы, с  правого  она  отдалялась   до  десяти – пятнадцати  километров.   Сама   полоса   границы  пересекала  хребты  сопок,  которые  плавно переходили  в  лощины. Сопки  богаты  лесистой  порослью.  В   трёх  местах  между  хребтами  сопок   в нашу сторону  выходили   длинные облесённые    расщелины, по которым    текли   горные ручьи.  Именно  эти  три  долинки  уходили  в  сопредельное  государство.  Они  и составляли  самые  вероятные    пути      для  нарушителей  границы.       Ещё   раз  хочу  подчеркнуть, что  в  данной  местности  самым  эффективным способом  охраны рубежей  является   конный  разъезд.   А  надёжность такого способа,  естественно,  зависит  от     количества   конных   патрулей   и  от частоты   их    следования. Конечно, идеальный  выход -  иметь  хорошо  оборудованные стационарные  посты. Но такое   ещё  в проекте.  Пока  границу  охраняли  малые маневренные  группы  из  личного состава  погранзаставы.    Не буду  разглашать  численности  «боевых штыков»  заставы   даже по тем меркам, но  частота  дозорного патрулирования   желала бы   быть  лучшей.
         С    временно  исполняющим   должность  начзаставы  Куваевым  ( кстати, очень толковый  командир)  мы  разработали  мою  легенду . По ней   я  являлся   заблудившимся   геологом из  поисковой  партии.  И  амуниция  подходила,   и    компас   с  картой  и   необычный  молоток  геолога. А  когда  «рудоискателя»  отпустили  и  он  посетил  сельмаг  и  прикупил  запасов , то  кто-то   из  сердобольных  селян   непременно  предложил   и  кров  и   харч  за   малую   плату.  Так  что ,   с  той  поры  я  влился  в  сельскую гущу   и  мог  наблюдать  за   селом , людьми   и    событиями  в   округе.   Тем  более  «заставское  начальство»   разрешило  мне   вести  «геологоразведку»   поблизости   от границы, на тех самых   хребтах   сопок, откуда исходила    опасность  ….  Тогда  я  очень кстати  «ограбил»  твоего  дядю  Леонида  -  умыкнул у  него этот самый  геологический  молоток. Твой   дядя  Лёня   в те дни работал  горным мастером на хапчерангском  руднике.  Теперь  я    с  рюкзачком  и молотком  старательно  «мозолил глаза»  любопытным   селянам.    Немало  пользы   получил  я общаясь  с     Леонидом.   Знал я  разновидности   колчеданов,  приносил и выкладывал   их на подоконнике  у  хозяина,  где я  был на постое.    Эта  выставка   привлекла сельскую детвору,  она  часто приникала  носами  к оконному стеклу.  В  горных осыпях  находил  я  и  необыкновенной красоты  камни  и, думаю, многие из них были  драгоценными или полудрагоценными.   Таким  образом , за мною  закрепилась      в  селе  весть -  «чудак, который  собирает камушки».  На  этом  интерес ко мне   поиссяк.   Никто  уже  не обращал  на меня  внимания, когда я уходил  в сопки.
       Весна   тогда  выпала   необычная.   Днём   солнце    уже  припекало  крепко  и  зажурчали  ручьи, а ночь обрушивалась зимним   морозом, который  сковывал ожившие  ручьи  и    лиственницы   потрескивали стволами  , словно вздрагивая  от бешеного озноба.      Восточные  склоны   сопок  постепенно  «отряхивали»  с  себя   снежную одёжку.  И  это   было  неплохо   -      удалось     оборудовать      несколько    скрытых  наблюдательных  пунктов.  В   один из дней, возвращаясь   с  «полевого дня»,  я  встретился  с   маневренной                группой  заставы.  Старший  группы  советовал мне покинуть этот  район,   ибо в данном распадке   пограничники   были обстреляны   с  сопредельной стороны   пулемётными   очередями. Потерь  бойцы  не понесли, но «геолога»  предупредили.
              Не   осталось  без  моего  внимания  главная и существенная  деталь  -   там   за  границей  враги   имели     каждодневные     подробности  из   жизни   заставы.  Это,  как  говорится,  «допекло»  меня   окончательно.     Где   же   засел невидимый  информатор???    Село  я    успел исходить  вдоль и поперёк, в стремлении    приобщить  к   поиску ценных «камушков» сельскую  детвору.  Под маркой   «одержимого чудака», высмотрел    все  избы    и  подворья.  Узнал, чем  местный  люд  занимается.  В основном, большинство  держало разный  скот, птицу. Охотой  почти  не промышляли, охотников   -   единицы и те всегда  на виду. У  одного  из них  удалось  взять напрокат  ружьишко  одностволку.  Когда  рассказал, что   на  дальних  каменных осыпях   порхают  стайки  куропаток, то старый  охотник   сам  предложил  ружжо  , -  мол , гляди  спроворишь  птицу – две, может и поделишься  добычей.   Сказано  - сделано. Несколько  моих выходов  по  распадкам  завершились  неплохой   добычей. Я    не  скупился и раздавал  птицу  соседям  и владельцу  ружья.
                Маска   парня- рубахи, однако, пока  не вывела  меня   на   истину.    Ещё  раз    проходя  по  селу, на  одном   подворье   увидал, как  над  крышами   взмыла    стайка   домашних голубей.  Когда-то в  детстве  на полтавщине, мне довелось наблюдать , как  взрослые  мужики  с   детским  азартом   гоняли стаи  голубей.  Видел, как гордились голубятники  своими   питомцами, которые  взмывали  в   небесную синь и уже не     были  видны  с земли. Радовались своим турманам, которые кувыркались   несчётно.   Поэтому  обратил я  внимание  на  эту  сельскую голубятню.  И  тут-то  увидал    странное:   над  крышами    вяло  кружила    стайка, а    немного  в стороне  , взмыла одиночная    птица    и     устремилась  на  юг.          Стая  уже   села, а  улетевшая   птица  так  и растворилась  вдали…..   Можно  сказать,- осенило:   похоже птица  и есть  «почтовик».      День   перевалил  свою половину, когда    «случайно»  столкнулся  с  начзаставы  Куваевым.    Быстро и вкратце  поделился  своими предположениями.   
             «Ваши  соображения, Командир?» -  спросил   тогда  я  у  Куваева.    Мысленно я  уже  подумал, что молодой командир   решит  всё   просто :   нагрянуть  к голубятнику  и  арестовать  к  едрёней  матери….  И    не ошибся.  Однако, не  торопись, давай-ка  хорошенько  обдумаем  и   кое-что   сообразим.      Мой   план    ему   понравился. А  заключался он  вот в чём:  распустить  слух, что пограничники  собираются  в  дальнем   распадке  «оборудовать»  капитальный   пограничный  пост  для  постоянного  дежурства  там   пограничных  нарядов.    У  всех на  виду  повозки  загрузить жердями, мешками  с  «цементом», печью-буржуйкой  и  т.д.  За всей  этой  бутафорией  необходимо   скрытно  погрузить  весь  арсенал  ручных  пулемётов Дегтярёва.  Мне  в помощь понадобится   пулемётчик, с которым я   займу  заранее подготовленную  позицию.  Место я выбирал долго, но  отсюда  открывалась  широкая панорама  сопредельной  стороны. Тем более  мне удалось  просчитать самые выгодные  складки  местности, откуда  противник  сможет     «поливать»  огнём   пограничников.  Для   пограничников,   прибывающих  в распадок «для   строительства  поста»  составить карту  секторов  стрельбы, которые я  изучал. Я был уверен, что  погрешность  может быть  минимальной.    Только  наш контингент  покинет село,  немедленно избавиться от ненужного груза,  развернуть  всё огневое  обеспечение  в готовность  номер один, чтобы  на  точку прибытия  подоспела хорошо организованная   боевая  единица.
            Когда   Куваев  перед  зданием  заставы  ставил  перед личным составом  задачу, которую надо решать через два   дня,  неподалёку  собралась горстка  зевак,  и  «голубятник» был в их рядах. Как   мы    и   думали,  похоже,   наживку  заглотили.   
             Всё  шло  по намеченному плану, однако  голубятник  тоже в  это время куда-то заторопился… Вовремя  перехватили  «голубчика» - он решил «дернуть» за  границу с рюкзачком, который  оказался почти двухпудовым.  Операцию  состав погранзаставы  провёл успешно, гостей из-за сопредельной стороны  упредили и встретили плотным пулемётным огнём.
       Как рассказывал отец, то необычное задание завершалось  отчётом в штабе отряда. Ещё не было встречи с семьёй, но вести по отряду разлетелись мгновенно и моя сестра  решила  побежать в штаб, чтобы обнять папку. Она влетела в кабинет в тот момент, когда командование рассматривало  содержимое  того рюкзачка – на столе лежала груда золотых украшений. Сестра была пяти лет отроду, но  рассудила строго : столько золота, а у мамы даже колечка нету. На что командиры весело и громко расхохотались….