Alkona - 165

"Алькона" психологический триллер с сексуальным уклоном...
"Меж оргией разврата и святым актом любви, существует незримая грань. Где Бог почти вплотную с Сатаной. Где Сатана так рьяно ловит души..."

Но тут полезло вдруг к Афелии такое наважденье, что вовсе не Палладий с нею, а Аврелий и легла она в раздумье рядом, оставив ласки и сказала, -
– «А может посох виноват на деле и я на демона того купилась? Я не хочу тебя обманывать Палладий и не хочу грешить, а быть любимой. Спаси меня не дай мне стать опять той жертвой беса! Мне вновь Аврелий лезет в душу, когда тебе любовь я даровать желаю».
Палладий молча гладить стал ладошкой её тело и думал тоже о превратностях судьбы, -
– «Любовь всегда быть может только новой. И значит не было любви, когда с тобою был Аврелий. Ты всё любовь не различишь с обманом значит».
– «Я поняла конечно! Я больше не служу обману. Возьми меня! Возьми меня скорее!», - вздохнула облегчённо Афелия и раздвинула пошире свои ножки, Палладий лёг на неё сверху осторожно и глубоко вошёл стволом в её лоно. И вот она металась по постели, её обуревать старался демон, но крепко взял её в объятия Палладий и сочно, нежно целовал ей губы. И вот тогда впервые в себе любви родила чувство и то, что бесу о любимом говорила всё сбылось.
Проходят дни, Афелии всё хуже. Приходят знахари и лекари, ; нет толку. И только лишь любовь её от Палладия утешает и он скорбит у одра где Афелия уж умирает. И тут является красотка Эвридика, -
– «Я столько лет была тобой томима, но ты на мои чувства не ответил».
– «Тогда понятно, что за чувства твоей душой томимы были. Ты знать должна, не друг любви, наука. Но не скажу я, что бы ты любила. Как ни жалей тут, но умрёт Афелия и знаешь что скажу тебе красавица, она хоть и была обманщицей, она собой всегда была. Душа её уйдёт теперь на небо, в тот рай что богом дан влюблённым. И не оставит так она меня. Пусть тела нету, но её душа, со мною будет жить на этом свете. Тебя я мало знал, но понял тут одно, ты плод извечного коварства. И демон тут тебя не похищал. Не даст тебе сей посох счастья, как жизнь он у Афелии отнял. И ныне и навек считай, что ты любви лишилась. То посох враг любви безумный, он поглощает всю энергию её, и силу магии на этом набирает. Любовь и магия ;  ревнивцы ещё те, каких и свет ещё не знает. Пусть жизни ты Афелию лишишь, но ты её любовь не победишь. Из посвящённых я, и посох сей меня не одолеет», - выдал Палладий, поняв кто убивает Афелию из ревности. Эвридика прошла и попробовала тронуть посохом Палладия, но тот отлетел в сторону, -
– «Вот даже как! И ты его сильнее! Но я же краше и лицом и телом! Неужто ты не хочешь овладеть мной? И нам Афелия уже не помешает...».
– «То посох демона, а я несу от бога силу. Нет бога никого сильнее. Любовь – есть бог, а ревность – это демон. Ты ревность выбрала и оттого любви в тебе пропала сила. Что тело мне твоё и что лицо, коль нету в сём любви и духа? Уходи! С Афелией я буду до последнего момента и прослежу, чтобы душа её попала к богу в рай. Пока она ещё жива, любви я тут не разделю ни с кем», - прервал тут Эвридику, Палладий и она на посох долго поглядела, - «Зачем же ты о ней старался так? Она тебя ведь не любила. Она обманом тебя гнала, а ты её простил? Да, демон тут меня не похищал, я за тобой ходила следом и всё я видела и знаю, как привечала там она тебя. Как грешна там была и лжива. Ты сам ведь говорил тут про неё и мне её увидеть загорелось. И я уже решила, что нет кроме меня тебе достойной. Я знала, как страдал ты, что выручить меня не можешь. И вот всё зря выходит? Нет не оставлю так я этого без платы», - и не ушла она, а против него села.
– «Ты дева, а я муж и потому, мы всё одно по разному рассудим. Любовь то не одно и тоже и муж и дева всё по-разному тут видят, и чувствуют и понимают. И лишь любовь единый тут союз душ разных. Но ты сама любви себя лишила. Я не любил её, а помогал. Так велено от бога. А если и любил, то её детство. Её мне нарекли по звёздам и то пророчество не блажь. И в отрицании натур любовь всегда находит своё место. Она меня в любви не обманула. Обман пусть был, но не было любви. Я знаю что её спасёт, но не успею сходить в родной свой палантин. Раз ты решила нет тебя на свете краше, то тут тебе я не жених. Любовь всегда – душа и вера. И помощь ближнему от бога. Её была одна ошибка, то что она пришла сюда. Осталась б на земле родной, она не умерла. Но я её не осуждаю. Она всегда хотела жить чтоб было интересно. Я всё сказал и раз ты не уходишь, то ухожу я к её одру», - ответил Палладий и ушёл из помещения.
– «Я птиц просил и самых быстрых, но я боюсь что не успеют, они достичь краёв родимых. Я знаю что тебя спасёт. Но ты сама теперь попробуй, тебе ведь нечего терять, и вспомни свою арфу, она несла тебе любовь. Любовь сильнее зла и смерти. И пусть в воображении твоём та снова арфа заиграет и ту мелодию любви, что только лишь достойна рая, а я тебе в том помогу», - сказал Палладий присев у одра Афелии и она слабо улыбнулась и стала делать руками пасы, словно на арфе заиграла и тут вот и свершилось чудо, и арфа вдруг повсюду зазвучала, как пение прелестных райских птиц.
– «Порой любовь сильнее всех мечей волшебных и если б в путь ты взяла арфу, а не посох, то бестий ты б любовью победила. Лишь заиграть на ней тебе и чудо, свихнулись б бестии от звука неги. Но что случилось, то случилось и время вспять не поворотишь. Ты не жалей о том что было и как найдёшь в душе ты силы, играй на арфе и играй», - посоветовал в заключение Палладий и нежно её в губы целовал. И Афелия сладко уснула. И вот Палладий вновь к себе вернулся, а там лежит без силы Эвридика и говорит, -
– «Я тоже умираю! Наслала на себя сама проклятье. В тот день, когда Афелия в окно швырнула посох, я под окном стояла и посох сей подобрала. И что вы говорили всё слыхала. Но я не знала, что такой он обладает силой. И вот пока ходил ты до Афелии несчастной, тут арфа так прелестно заиграла, что больше жизни возжелала я любви. Ну а потом ворвался в двери грозный воин, то был Варон что сын Аксона и объявив меня мегерой, он посох сей забрал. И вот теперь лишилась сил я и может быть умру я тоже. Не покидай меня любимый!».
Палладий положил её на ложе и речь изрёк, -
– «Порою мы, во имя самой любви прекрасной, грех совершаем самый тяжкий не думая о том. И вот финал, ты умирая сама того не пожелав, отдашь Афелии всю жизненную силу. Из вас двоих тут может быть одна лишь жива. И видит бог, тут не судья я. И бог и демон, каждый дань свою получит. Коль ты за мной ходила, то арфы ты выходит не слыхала. А то Афелии была волшебная арфа любви. И значит ты была там не с любовью. И вот на одре смертном, Афелия заставила её играть воображеньем. И ты с того её услышала теперь, что любовь её сгубить хотела. И ревностью связалась с ней душою. А ревность убивает, а не лечит. Любовь сильней любой внешней красы. Я не хочу поверь чтоб ты погибла, но я не бог и не всесилен. И только ты сама ответ найти к спасенью можешь и может тот ответ в любви лежит. И если ты не выживешь сама, то может хоть отправишь к богу душу, в тот рай что для влюблённых служит. Любовь – она всегда как символ девы, а мужу меч порой важнее, чтоб защитить эту любовь. Но ты пойми, что и любовь убить тут может, коли от ревности она, и нету ясной веры. Ты дева, ты – любовь тут, и только ты, себя можешь спасти», и встал Палладий чтоб уйти, но Эвридика тут к нему взмолилась, - «Не покидай меня! Возьми меня хоть раз. Что б годы все томленья были не напрасны. Я так тебя желала, что потеряла голову совсем, и потому на ревность изошлась!».
– «И ты теперь и умереть готова? Чтоб только один раз я дал тебе любовь? Подумай, не спеши. Ещё есть время для души. И может так случиться, что душой, твоей вдруг демон завладеет. Ты очень долго ревновала и ты любовь Афелии убить хотела. Тебе вскружила голову та арфа и ты поддалась на её святые чары. Согласна душу демону отдать ты, ради единого любви немого акта? Тогда душа твоя навечно, к нему в невесты попадёт. А он мне враг и искуситель. Ты унаследуешь Афелии обман. Попробуй пред Афелией раскайся и может то спасёт любовь твою? Иль мне поведай тут какую тайну и в ней имеется разгадка и спасенье?», - всё что мог посоветовал Палладий и она забилась в муках и наконец сказала, - «Хорошо! Я всё поведаю тебе ради любви и своего души спасенья! То было мне приданное от предков, но на условии, что я себе избранника найду и то, что был бы он достойным. Но я была нетерпелива и капризна и вот тогда я, похитила приданное сама и убежала в этот палантин, что самый крупный и столичный. Хотела стать я в центре славы. Но очень быстро поняла, что большинству моя краса куда меня самой важнее и только лишь хотят в постели меня увидеть и не боле. И только ты мою красу не оценил так, ради секса. Но как ты на меня смотрел, я никогда то не забуду. И мне казалось что во мне ты то увидел, что так лелеяла в себе я и оценил. Приданное волшебное моё и то всего лишь с виду как нелепая гребёнка. Но как я проведу по волосам, приходит тот же час ко мне краса, не описуемая словом. И суть была приданного такая, что я какая есть себе мужа найду. И как он только мне признается в любви и мне её докажет, я превращусь в прекрасную как лебедь во фею неземную красоты. А без гребёнки не блистала я красою, но не была дурна собою. Вот вся история моя. Сам посуди, чем это мне теперь поможет?».