Для твоих презренных ног

Виктор Матюк

Для твоих презренных ног

Для твоих презренных ног недоступен мой порог, пусть знает всевидящий бог,
Что я бы никогда тебя простить не смог за тот душевный крик, что среди ночи возник!
Мрачен наш быт, вокруг гром гремит, и молния сверкает, она в страх грешника вгоняет,
Разит и тут же обличает, по-иному в жизни не бывает! Дивный звук издал ходячий труп,
Он вышел из дому налегке, увесистую палку сжимал в кулаке, а баба вертелась на одном каблуке,
Её любили в этой округе все, но не он, да, старик когда-то был в неё по уши влюблён,
Но студёный ветер обдул ту страсть со всех сторон, сдул на пол, что искал, уже не нашёл!
Он подвинул на старое место дубовый стол, мимо него неспешно прошёл, и сразу прекратил
Незамысловатый разговор, напрягся из последних сил, былой пыл вконец остыл,
Старик на себя непосильную ношу взгромоздил, но ему не хватило ни мощи, ни сил!
В былые времена и он статных и развратных баб любил, но причинам непонятным
Свернул с проторённой стези обратно, надолго остался жить один в степи,
Где ничего не видно из-за длинной бахромы дерев и высокой травы!
Увы, давно нет в живых жены, он видят в полнолунье странные сны,
Что жёны мужьям бывают до самой смерти верны, он бы хотел им руку пожать,
Но таких баб вблизи него совсем не видать, есть те, что по своей душевной простоте
Могут дом содержать в чистоте, смогут еду приготовить и на стол подать,
Но логику их поступков ему трудно с кондачка понять! Никому неохота зазря умирать,
Пришла пора часы жизни считать, на жизненном отрезке страсти играли во всём блеске,
В глуши и в тиши жизнь замирает, рядом нет ни одной живой души, не отрекаются любя
От матери и живого отца, потом отрекутся люди от тебя! На всё, Боже, есть воля Твоя!
Постарели зятья, а голове одна галиматья, чуть шире стала стезя, но выросла её колея,
Никто не виноват, что именно его дети во всех грехах винят, а не собственную мать!
Никто не застрахован от растрат, даже если ты и вправду богат и нервы у тебя не шалят,
Тебя боги никогда не пощадят за искус и разврат! Страсти аромат разлился по тропе,
А какое дело мне, что я неподвластен ни року, ни судьбе, я живу, как хочу, я - сам по себе,
Так больше нравится мне! Для твоих красивых ног всесильный бог закрыл мой отчий порог,
Он и вправду строг, на то он и бог, чтобы наказывать людей за весомый порок! Был бы предлог,
А кара найдётся, когда же бывшая барышня назад вернётся? Ничего не остаётся, как молча ждать,
Но не мне дано решать, как встречать распутницу – мать, она – не ****ь, но любит приврать,
И давление на мужика оказать! У неё на пальце осталось моё золотое обручальное кольцо,
Морщинами покрылось усталое лицо, она одета в дешёвое трико, ей подарки не делает никто!
Её время к развязке подошло! Болит правое плечо, а душа требует ещё и ещё обнять её,
Бытие грешно, быт сумраком ночи заволокло и уже давно! Если бы она пришла,
Напоролась бы на остриё ножа, всякое может статься сгоряча! Для твоих презренных ног
Мною приготовлена пара импортных сапог, страсти сбились в клубок, что я той бабе обещать мог?
Ровным счётом ничего, проходит всё, пройдёт и это, весну быстро сменит догорающее лето,
Только проблески солнечного света дают возможность любому поэту плодотворно писать,
И от печки многократно плясать! Ты давно не моя, сыплется с тебя наземь труха,
Голову посеребрил белый снег, куда тебе собираться и с кем на ночлег?
 Мигом возникнет масса бытовых проблем, а мне один хрен: кого и куда? Нет худа без добра!
Хоть голова моя седа, но она думает всегда! Время ускоряет свой бег,
Но каждый человек не признаёт над собой силу воли и рока, скрывает от бога почти все пороки,
Пишу эти строки, а грех топчется без дела под боком! Он во многих делах – дилетант,
Но у него есть великий талант, он воскресит семейный быт и страсть остудит, его карта бита,
Козырь нечем крыть, пора, батюшка, свои нервы всем нам лечить! В каком ухе звенит?
Вместо слов - шипучая пена, они легко впиваются в стену, там у них бойцовская арена,
Трудно вырваться из странного плена, коль ты сам похож на трухлявое полено!
Не хочу детей моих мать ни благословлять, ни проклинать, уж лучше подождать других времён,
Чем, заслышав громкий скул и стон, унижать собственных жён!
Странный звук издал протёртый до дыр старый бабий каблук,
Вот из-за таких сук со стены сбежал комнатный паук, словно объелся белены,
Он совсем отбился от рук! Он - тёртый жук! Поверь, он пережил немало в жизни потерь,
Но перед ним всегда маячила высокая цель, а половая щель отвлекала от грандиозных дел!
Сколько лет прошло с тех пор, как не виделись мы? Здесь не осталось ничего, кроме тьмы!
Мы рождены, чтоб сказку сделать былью и обрести белоснежные крылья,
Но надо приложить усилья для достижения мечты! Среди суеты мирской
Старик седой влюбился в образ молодой, рассорился с женой, впал в запой,
И по причине простой в пору летнюю встретил в придорожном кафе любовь последнюю,
Тощую и бледную, бабу шестидесятилетнюю! От неё исходят все злоязычья и сплетни!
Опыт многолетний подсказывает мне, что трудно жить наедине не только в Москве,
Трещина появилась на нижней губе и вот на тебе: разбилось золотое пенсне!
Мозоль появилась на левой стопе, ей конец, подумал ветхий старец и открыл свой ларец,
Он стоял, как айсберг в океане, зная исход свой заранее! Он не нуждался в рекламе,
Но решил уважить даме преклонных лет, она ему по молодости лет тоже делала миньет!
Пришлось ему признать, что у неё приятная стать и отменный зад! Щель в центре огромной чаши,
И чем чаще входишь туда, тем дальше уходит тоска! Я жду дождя,
Пусть он насквозь промочит меня, говорю полушутя,
Что без узла и без гвоздя пытаюсь воедино связать
Сбежавшую прыть и благодать! Помощниц нигде не видать! Мне нет пути назад,
Приходится суть любви в очередной раз опошлять! Тому не бывать! Платье в окне
Вновь мерещится мне, живу, как в беспробудном сне, ни свиста, ни крика, ни живого лика,
Только странный облик к моему стеклу прилип, и по полчаса вблизи того окна вечером стоит!
Замер старец, он и впрямь уже не айсберг, я же в силу его слова верю,
К нему тень из прошлого стучится во все настежь открытые двери,
Он живет, словно нищий, экономит на воде и пище, хотя на нём отменные новые голенища,
Но вокруг дома грязища! Дождь всю неделю моросит, трясётся у старика отвисший кадык,
Его грех и впрямь велик, но ему дорог страсти миг и он упорно молчит и никому не грозит!
Пальцы сжаты в кулаке, он сам потворствует нужде, но отчаянно сопротивляется року и судьбе!
Поседели волосы на голове, ослабла мощь в одной руке, ему живется – так себе,
Словно на приграничной полосе, ходит весь день в узде и покоя не находит себе!
Потихоньку ковыряется в земле, вместе с мыслями наедине оставшись,
Изредка ругает жизнь, не хватает ни сил, ни мощи, ему жить бы проще,
Но уроки бывшей тёщи остались в памяти навек! Он здесь пришлый человек,
И время ускоряет свой бег, особенно на старости лет, когда желания любить уже нет!
Старик и вправду плох, он издал тяжкий вздох, попал под проливной дождь
И до костей насквозь промок! В безмолвье погрузился ухоженный дом,
Одиночество правит бал в нём, вдруг странный лик вновь предстал перед стариком,
Погас фонарь за окном, старику никто не указал на его тропу, авось, к утру ситуация прояснится,
Ему полночи не спится, некуда уходить, но и трудно решить, как дальше жить!
Кто сможет его развеселить? Быть или не быть? О прошлом предстоит забыть,
Вопрос ребром стоит! Ветер шумит, листва под ноги ложится, он решил побриться,
Опершись о край стола, разделся догола, взял в руки бритву, прочитал господнюю молитву
И совершил обряд пострижения, попросил у неба прощения за все свои прегрешения!
В очах двоение, но у старика небывалое терпение, ему хочется ещё пожить,
Но кому он должен впредь служить? Дьяволу иль богу? С кем он осилит дорогу?
Подумав немного, поджал хвост и ноги и скрылся в собственной берлоге,
Стал порядок наводить, он должен в каждом сердце быть! Он не зря бродил по свету, 
У него были любовницы и были дети, они разбросаны по свету, но солнце ему светит так,
Чтобы отступили тьма и мрак! Хотя тучи ползут, они и там, и тут, и громоподобный звук
Вырывается из распухших губ, он и вправду наивен и груб, ударившись о деревянный сруб,
Возвратился восвояси и вновь к старику вернулись потерянные намедни связи!
Вместо дома – звериная берлога, потрудившись немного, старик стал упрашивать бога,
Не судить о нём строго, да, у него грехов много, но светла его дорога! Вокруг столпился народ,
Всё пошло в ход, дом уже не тот, ржавчины не стало, добро вновь заблистало,
Но мысль устала по свету куролесить, она до сих пор грязь вокруг да около месит!
Она посох  отнимает и суму с плеча снимает, жизнь иную предлагает,
На пол слезу роняет, но бледный лик на треснувшую стену швыряет,
Никто из соседей его доподлинно не знает, откуда он сюда прилетает?
Дело в том, что дивный образ никогда не расставался со стариком,
Он постоянно бродил под окном и ночью, и днём и перед сном
Решился ему рассказать о намерении своём, в чём оно? Мы все живём грешно,
Во дворе темно, а через раскрытое настежь окно врывается промозглый ветер,
Он поднялся под вечер, дивная случилась штука, во вред старику пошла прежняя наука,
Стали отниматься ноги и руки, а странные звуки смешались в седой голове, кому как не мне
Решать: где свою суженную ждать? Он был бы рад отгородиться от назойливых людей
С помощью длинных и толстых жердей, разбросанных по земле всей!
Выпали волосы на его подбородке, он вышел из-за деревянной перегородки со стаканом водки,
Сделал глоток, больше выпить так и не смог, вновь сгустилась тьма, нависли грозовые облака,
И в ответ тишина! Наша жизнь предрассудков полна, ночь близка,
Ветер над Днепром гонит облака, мимо проходит и моя земная стезя,
В прошлой жизни остались прежние друзья, впереди сумрак грядущего жития!
Господи, в чём виновен я? Из-за тех презренных ног меня вновь карает бог!
Между ног есть щель, похожая на тюремный острог, и видит бог, что все грехи
У людей от безысходности и тоски! Ну, что я резину тяну, сам иду ко дну и людям лгу?
Писать мне не стыдно о том, что всем людям видно, но обидно стоять на причале
В обнимку с горечью и печалью! Что далее? Истоптанные сандалии, привезенные из Италии,
В землю многих баб втоптали, страсть, прикрывшись белоснежной шалью, уселась в кресло,
Там двоим и узко и тесно! Хоть плачь, хоть стони, но коротки нашей жизни ночи и дни!
Мы вновь одни, и вновь не можем выбраться с грязи, куда идти? Куда податься,
Чтобы с досужими мыслями, в конце концов, совсем расстаться?

г. Мариуполь
3 августа 2015 г.
0:50