глава 9

глава 9


 Усадьба Тапани Мякеля.

 Фермер посмотрел на труп у своих ног и перевёл взгляд на киборга утешающего Карину. Он глазам своим не верил — машина и его дочь! А то, как бережно касаются жёсткие ладони беззащитных плеч девушки, говорили о том, что этот киборг прекрасно осознаёт, что делает.

 — Что здесь произошло? Может, мне кто-нибудь объяснит?

 — Нападение на фрёкен Карину. Приняты меры по устранению угрозы.

 — А если сказать по-человечески? — проворчал Типани и спохватился. — Нет, не здесь. Пошли-ка в кабинет, там поговорим.

 — У фрёкен Карины шоковое состояние, она не может идти сама.

 — Значит, её понесёшь ты. Что стоишь? Бери на руки и пошли.


 В кабинете было тепло и тихо, на столе стояло блюдо с закусками, бутылка хлебного вина и стаканчик. Видимо, фермер тоже праздновал один, в тишине и покое.

 — Положи её на диван.

 Фермер наклонился и буквально силой влил дочери немного вина. Карина ахнула, захлебнулась воздухом и задышала часто-часто.

 — Вот и славно. Теперь о тебе, — Тапани повернулся к киборгу. — Как я понял, ты не совсем машина. Почему? И почему ты не сказал об этом раньше? А, Орья?

 — Арья.

 — Что?

 — Арья Кёлхан. Это моё имя. Я сам не знал, что не совсем машина.

 — Вот как… а на шахтах знали?

 — Нет. Иначе меня бы вам не отдали.

 — Тоже верно, — кивнул фермер.

 — Вы не боитесь?

 — Чего? Или кого? Тебя, что ли?

 — Да.

 — Почему я должен тебя бояться? — почесал нос фермер.

 — Ну… я же убил… Антеро. А киборгов часто обвиняют в немотивированной жестокости.

 — Собаке собачья смерть, — жёстко сказал Тапани. — Каринке ещё шестнадцати нет, а если этот кобель не умеет держать член в штанах, то туда ему и дорога. Вот только… что же мне с тобой делать?

 — Вы всё-таки боитесь меня, — грустно улыбнулся киборг.

 И так странно было видеть эту улыбку на обычно бесстрастном лице, что фермер даже головой помотал.

 — Дурак ты механический, — печально ответил он. — Я же за тебя боюсь, знаешь, как у нас относятся к киборгам.

 Система привычно выдала сведения о проценте искренности и, киборг чуть не озвучил их. И он знал, как раз недавно по стране прокатилась волна демонстраций религиозных фанатиков, выступающих за запрет создания киборгов. Участились случаи, когда на них нападала толпа озверевших людей, считавших, что жить могут только «божьи создания».

 — Я могу за себя постоять.

 — Да уж, я видел. Понимаешь, в чём дело… труп найдут, приедет полиция, начнут всех опрашивать, кто-то обязательно проговорится, что в доме живет киборг.

 — Киборг не может жить в доме. Киборг — это механизм, биологическая машина с усиленной регенерацией, имплантатами и процессором в голове.

 — Заткнись уже, — буркнул фермер. — Ты у меня нелегальный, без документов. Начнут копать, влетит и мне… и… всем плохо будет. Вот что… ты уж прости, но я тебя выдам.

 Арья грустно усмехнулся, почему-то его вовсе не удивила человеческая неблагодарность.

 — Эй, ты плохого-то не думай! Короче, так. Скажу-ка я, что взял тебя в аренду… нет, что купил ворованного киборга с рук, у малознакомого мужика. Я же на самом деле не знаю того, кто тебя привёз. Номера твоего я тоже не знаю, тут всё чисто. Потом скажу, что поручил тебе оберегать дочь, мол, девка в самом соку, но молодая пока. Ты, значит, её охранял, убил насильника… тут все поймут и поддержат. У Антеро штаны по колено, понятно же зачем. А потом скажу, что ты вдруг свихнулся и убежал. Да, так я и скажу.

 Фермер перестал рассуждать и, кинув взгляд на уснувшую дочь, сорвался с места.

 — Пошли, у меня есть зимовье. Крепкий такой дом, там дрова есть, уголь, печь хорошая. Я на зиму запасы обязательно оставляю, и с собой тебе сейчас дам. Одежду тёплую, все дела. Пошли скорее. Соберём тебя хорошенько, я буду проведывать тебя иногда.

 Фермер притащил не сопротивляющегося киборга в кладовку и начал торопливо складывать продукты в мешки и коробки.

 — А что это вы тут делаете? — на пороге стоял весёлый и чуть хмельной Юхани.

 — Я убил Антеро, — непонятно ответил киборг.

 — За что? — вытаращил глаза парень.

 — Он напал на фрёкен Карину.

 — Вот сволочь, не понял он, значит.

 — Не понял? — повернулся к нему фермер. — Так это не первый раз?

 — Раньше он только язык распускал, ну мы с парнями его разок поучили. Видать плохо, — пояснил Юхани. — А зачем продукты собираете?

 — У меня киборг нелегальный, — пояснил фермер, — если полиция узнает, что он убил, то ликвидирует. А если об этом узнают эти идиоты, что трясут лозунгами? На него откроется охота.

 — А кто у него хозяином записан? Если вы, так всегда можно сказать, что он выполнял приказ.

 — В том-то и дело, что никто, — пояснил фермер. — Сначала я не знал, что так нужно сделать. Да и он слушался, всё нормально было. А потом забыл. И не умею я. Так, вроде всё собрал. Сейчас я тебя увезу, поди к тому времени этого выродка найдут уже.

 — Нет, — остановил фермера Юхани. — Вам нельзя его увозить.

 — Ты не понимаешь, его же убьют! А он сам убил, сам! Защищая мою дочь, не чью-то.

 — Ты не понял меня, — встряхнул фермера Юхани. — Хозяин усадьбы должен быть на месте, когда приедет полиция. Увезу его я. Его нужно спрятать, пока не утихнут страсти.

 — А если спросят, где ты? — успокоился Тапани.

 — Скажешь, что разрешил мне взять флаер, навестить семью, — ухмыльнулся парень. — Мол, встретил со всеми праздник и улетел. Мои далеко живут, зимовье как раз по пути будет, высажу Орью и поднажму немного, чтобы по времени не слишком долго было.

 — Его зовут Арья Кёлхан, — поправил парня Тапани.

 — Ух, ты! Сам придумал?

 — Нет. Это моё настоящее имя, — впервые вмешался в разговор киборг.

 — Ладно, об этом потом. Бери пока эти мешки, я возьму коробку, пошли, поставим. Ты меня во флаере подождёшь, а я твои вещи заберу из комнаты.

 — Нет, — отказался киборг. — Машина не может этого делать.

 — Он прав, в комнате должно все остаться нетронутым. Возьми ему одежду в кладовой, я Анне потом сам скажу, куда всё делось. Вот ключи, — фермер кинул Юхани связку, — собери там, что нужно.

 — Там еды немного осталось и пастила в коробке. И подарок в пакете, от фрёкен Карины. Вот это принеси только и всё, — проговорил Арья, поднимая тяжёлый мешок.

 — Хорошо, пошли скорее. Там уже крики, кажется, наш труп нашли.

 — Наш… — хмыкнул фермер.

 — Конечно, — откликнулся Юхани, — всю жизнь мечтал совершить идеальное преступление. Ну, или поучаствовать.

 — Иди уж… вот баламут! Удачи тебе, Арья Кёлхан. Запомни мой номер телефона, если что, звони. Хотя у тебя же телефона нет. Всё равно запиши, потом пригодится. Я твой должник по гроб жизни.

 Холл на первом этаже был полон народу, и Юхани с киборгом сумели проскользнуть незаметно. Кто-то причитал, кто-то обсуждал происшествие, но большинство молчали — Антеро никто не любил за неуживчивый характер, злобность, лень и непроходимое ****ство. Полиция была уже здесь, оказалось, что недалеко между двумя пьяными компаниями вспыхнула драка, уже пятая за ночь и, упаковав дебоширов, доблестные стражи порядка с радостью переключились на что-то новенькое. Рослый сержант осмотрел уже не очень весёлую толпу, отметил, что пьяных в сосиску не наблюдается, и потребовал хозяина дома.

 — Доброго Нового Года, — поздоровался сержант с Тапани.

 — Кхм… — фермер покосился на труп и согласился, что год действительно начался по-доброму. В кавычках.

 — Простите, герр Мякеля, — смутился сержант. — Это ваш работник?

 Фермер подтвердил, что труп у подножия лестницы при жизни им был, добавил, что так себе из него работник, покойник вышел куда лучше, назвал имя и возраст. Удовлетворённый сержант записал всё, поинтересовался, чем так не нравился вышеупомянутый Антеро.

 — Ленивый был, грязный вечно, воняло от него. Как жрать, так за троих, а работать - пинать приходилось.

 — А что не выгнали?

 — Так контракт на год был, после Нового года собирался избавиться от него, — пояснил фермер, — надоел незнамо как!

 — Вот и избавился, — донеслось из толпы.

 — Эй! Я грех на душу не беру, — фермер зорко посмотрел на народ, выискивая шутника.

 — Кто бы сомневался, — пробурчал тот же голос и высказал здравую мысль, — но кто-то же его убил!

 — И по какой причине, — подхватила фру Хелена, твёрдо уверенная, что уж её помощники и поварята так сделать не могли.

 — О причине я догадываюсь. И кто убил — знаю.

 Изумлённый вздох был ответом фермеру.

 — Кто? Почему? Герр Тапани, скажите нам! — галдели люди.

 — Тихаааааа! — рявкнул сержант, с любопытством оглядывая народ.

 Признаков сочувствия убитому он не заметил, страха тоже, для присутствующих это стало скорее развлечением. Когда первое потрясение прошло, люди быстро переключились на обсуждение причины, раз уж следствие оказалось столь впечатляющим. Почему они так реагировали? То ли общая атмосфера праздника повлияла, то ли что покойник был на редкость неприятным типом, но никто не плакал, не рыдал и не бился в истерике, напротив, азартное обсуждение грозило перейти в нешуточные споры. Заявление фермера их быстро утихомирило и на него устремилось множество любопытных взглядов.

 — Этот… — Тапани поморщился, подбирая слова, — этот недоносок… напал на мою дочь.

 — На Карину? — ахнул кто-то.

 — Да, — подтвердил фермер.

 — Вот как? — вперёд вышла Анна, осмотрела лежащий труп, и плюнула в его сторону. — Жаль, что сдох, я бы его ещё раз убила, урода озабоченного. И кто наш герой?

 — Киборг, — вздохнул фермер.

 — Молодец парень, — кивнула Анна, народ поддержал её согласным гулом.

 — У вас есть киборг? — заинтересовался сержант.

 — Был, — мрачно ответил Тапани. — Я ему велел присматривать за дочкой, она у меня девушка спелая, а лет всего пятнадцать. Мало ли, кровь взыграет и… а тут этот полез. Киборг его кинул в стену, а он возьми и сдохни.

 — Вы это видели? — спросил дотошный сержант.

 — Видел, а как же. Карина девушка умная, отбивалась от этого, тьфу на него, мужика. И кричала, само собой. Я на крики-то и вышел…

 — Откуда?

 — Опять в кабинете в одно горло пил?

 Вопросы сержанта и фру Анны прозвучали одновременно.

 — Не ругайся, устал я, пошёл отдохнуть в тишине.

 — С бутылкой! — подбоченилась фермерша.

 — Так праздник же! — удивился Тапани.

 — Ближе к делу! — прервал начинающиеся разборки сержант.

 — Что? А! Ну Каринка кричала, я вышел, смотрю, этот уже штаны расстегнул, под юбкой шарится…

 — Ага, не успел он, значит, — кивнула довольная Анна.

 — Нет, я же говорю, киборг его одной рукой поднял и в стену как кинет. Я ему, когда велел присматривать, сказал, чтобы он поосторожнее был, а то силы у него не меряно, так и убить можно.

 — Вот он и убил.

 — Ну, да. Этот сдох, когда упал уже. Там ступенька под голову попала, у него шея и сломалась, — ответил фермер.

 — Не повезло, — проговорил кто-то.

 — Как сказать, — ответил ему задумчивый голос, — если бы выжил, мы бы его все не по одному разу убили. Это ж надо было, на девчонку полез, скотина.

 Судя по согласному гулу, мужичка поддерживало большинство.

 — Ладно, а киборг-то где? — гнул свою линию срежант.

 — А нету. Он как труп увидел, затрясся весь, бормочет что-то о превышении приказа, а потом у него глаза так потухли, он развернулся и бежать. Я вам правду скажу, — понизил голос фермер, — струхнул я, не стал его удерживать. Да и Каринка плакала сильно.

 — А где ваша дочь?

 — Спит. Я вам её сегодня допрашивать не дам, завтра. Пусть девчонка успокоится.

 — Ладно, — не стал спорить сержант, покосившись на невысокую фру Анну, умудрявшуюся выглядеть монументально и непреклонно. — Вы мне приметы киборга скажите и номер.

 — Приметы-то я скажу, а вот номер, уж не обессудьте, не могу.

 Сержант вытер пот со лба — простое и ясное дело спотыкалось на каждом шагу. Народ переговаривался, обсуждая новость, фру Анна ругала покойника, повариха громогласно заявляла, что туда ему и дорога, её активно поддерживали, подбирая наиболее красочные смерти. Всё это жутко мешало проводить расследование и хотелось разогнать всех, можно нецензурно.

 — Почему? — терпеливо спросил сержант смущённого фермера.

 — Тут такое дело, — тот покосился на жену. — Я его… это… нелегально купил…

 — Что? Две тысячи за ворованного киборга? Да ты не охренел, часом, муженёк? — взвилась фру Анна, мигом уловившая, что нужно делать и говорить. Вообще для неё эта история с побегом спокойного парня, то есть киборга, выглядела шитой белыми нитками. Это сержант может поверить, а она-то знает муженька, как облупленного.

 — Тише, женщина! — попытался остановить её Тапани.

 — А ты мне рот-то не затыкай. Как деньги выкидывать на ветер, так быстро…

 — Тихаааа! — рявнул сержант. — Простите фру Анна.

 В ответ он получил громкое фыркание и ворчание в адрес мужа, что деньги ушли псу под хвост, а всей выгоды от киборга, только что труп у лестницы.

 — А честь дочери? — заорал в ответ фермер.

 — Всё равно у мужика в постели оставит! Мог бы и не убивать урода, меня такого удовольствия придушить лишил!

 — Можешь плюнуть на труп, — огрызнулся замордованный фермер.

 — Уже! — ответила Анна.

 — Так, — снова вмешался сержант. — Значит, вы утверждаете, что номера нелегального киборга не знаете? У кого купили, сказать можете?

 — Не могу, имени его не спросил, встретились в придорожном отельчике, называется «Три корочки», — народ жизнерадостно заржал: крохотные комнатки, куда приходили в поисках свободной любви, и дешёвая выпивка делали это место привлекательным, и почти все мужчины там побывали и не раз.

 — Ах, ты ещё и по бабам шлялся! — взвилась Анна.

 — Тьфу на тебя, — сплюнул Тапани, метя на труп. Не попал и огорчился.

 Сержант схватился за голову, уже понимая, что никакого киборга он не найдет, если он вообще был, о чём и спросил у толпы. Люди радостно подтвердили, что киборг имелся, тихий такой, прожорливый и безотказный. На вопрос, как он выглядел, сержант получил столько описаний, что хватило бы на десяток других. Главным критерием было — неимоверная сила и любовь к сладкому. Пришлось удовольствоваться этим, искать беглеца в новогоднюю ночь всё равно никто не будет, а завтра, может уже и не понадобится, на улице-то минус тридцать.

 Сержант уже уехал, люди, довольные оригинальной встречей Нового года, разошлись, а Анна уволокла мужа на допрос.