висело в воздухе

- Да, можно нам встретиться?

Мой голос в телефонной трубке дрожал от волнения, я еле смогла набрать номер.

- Да, конечно. Я сейчас в театре - подъезжай.

- Я уже стою около него, Миш. Я знала, что ты согласишься.

- Сейчас, заходи с черного хода.

Он снова завел меня в ту самую каморку и посадил на скрипучую табуретку. Смотрела на него с прищуром и мысленно пыталась соотнести его с тем парнем, на которого я смотрела тогда. Вроде волосы длинней, а брови такие же. Улыбка, голос. Все, вроде, похожее, но есть одна маленькая деталь, которая делает его другим.

- Не любишь ты меня.

- Что?

Во время всей паузы он смотрел на меня косо, как будто высматривал родинки на моей щеке и пытался найти какую - то связь между ними.

- Я говорю, что ты не любишь меня. Совсем не любишь. Ни капельки, ни грамма. Самую малость даже не любишь.

- Так и есть.

- Вот это и изменилось.

Он непонимающе посмотрел на меня. Я вдохнула и закурила.

- Понимаешь, я всё пыталась понять, что в тебе изменилось. Почему ты не такой, как раньше. Что - то в тебе категорически поменялось, и, если я все еще готова принимать от тебя цветы шиповника и гулять ночью, то в тебе что-то изменилось. Неуловимо, странно, но изменилось в какой - то момент. И это что - то называется "отсутствие любви".

- Что ты имеешь ввиду?

- Помнишь, когда я и Кир сидели у тебя на кухне на Белке, ты посмотрел на меня, я тебе, кажется, кофе заваривала. Или просто стояла, а ты смотрел на меня. И в тот момент ты смотрел на меня по-особенному. Не так, как все разы до этого. Казалось, что вокруг снова заиграло солнце, а мы оказались в траве. Я только недавно обратила на это внимание.

Выкинув скомканный лист бумаги, я взяла новый. Тишина каморки убивала, вырывала с корнем все те ниточки, за которые я хваталась, что бы объяснять неторопливо. С чувством. Самой себе.

- Ты наконец - то поняла, что я...

- Не говори этих слов. То, что я поняла еще не значит, что я это принимаю. Я всеми силами начинаю барахтаться, как те самые лягушки в молоке. Недавно попробовала твой кофе с молоком - ну и гадость же.

- Какая связь между молоком и тобой?

- Да самая гребанная прямая! - я злилась на себя, что придеться раскрывать это враньё. - Ты знаешь, что я никогда не любила какое-то конкретно вино до тебя? И какой-то конкретный цвет? Я никогда не любила какую - то конкретную музыку! Ты сказал мне, что любишь красное полусладкое и я его полюбила. Сказал, что любишь синий и я его, мать твою, полюбила. Любишь регги - я полюбила это тоже. Любишь Москву - я полюбила её тоже, лето полюбила, вечер тоже полюбила. Мне было не сложно любить те же вещи, что и ты. Мне не трудно было подстраиваться под тебя, пиджаком на ту лужу, по которой ты шел. Понимаешь? Не трудно.

- Ты правда так делала?

- Мне всегда было не сложно рушить мир, только если ты улыбаешься. Рушить и себя заодно, на радостях и тебя. Мне ничего не стоило заткнуть себя ради тебя, ведь ты был центром. Моей. Вселенной. А теперь ты уходишь, потому что я понимаю, что я люблю на самом деле. А не только то, что ты мне показал.

- Даш, я...

- Миш, мне не нужна твоя поддержка. Мне нужна твоя любовь, потому что без неё вселенная не будет полной. Нахрена жить без любви? Жизнь без нее - бесполезный кусок дерьма, приуроченный к твоему рождению.

- Я не смогу дать тебе любви, ты понимаешь, малышка? Я не люблю тебя.

- Тогда какого хрена я еще тут, если даже самой простой в мире вещи ты мне дать не в состоянии? Чертов Багрянцев, похоронивший Дорохова в куче говна реального мира и забывший, что такое - сидеть в обнимку...

Я отступила и выронила из рук сигарету.

- Меня ломает от того, что я тебе не нужна. И наше прошлое тебе не нужно. От того, что ты не помнишь так же, как я. Потому что я - рыжая красавица, тебе не нужна.

Я отступила и меня захлестнуло отвращение к себе. Не он виноват. Ты сама сделала себя такой, сама загнала себя в рамки, о которых он даже не просил. Он просто предложил, а я кинулась и сама все понастроила на радостях от такой перспективы.

Я сама сломала наши отношения.

Я сама виновата в том, что я такая.

Никто, кроме меня не виноват.

Я сама сделала себя и свою жизнь такой. Он - просто привязка к тем временам, когда я еще не была такой. Когда не было рамок. Когда была я, моя безграничная любовь и отсутствие страха, что меня бросят.

Я была свободнее, но сама заковала себя в клетку и начала называть это "свобода".