Из истории борьбы с комарами

У пенсионера Сергея Петровича зачесалось в голове. Не на голове, не за головой, не под головой – а в голове, внутри. Там, куда так просто не забраться.
К девяти утра чесалось уже нестерпимо.
Настолько нестерпимо, что Сергей Петрович поделился этой проблемой с женой Мариной Михайловной, которую считал нечутким человеком и с которой делился чувствами только в экстренных случаях.
- Ну, и дурак же ты! – отмахнулась Марина Михайловна, допивая утренний кофе.
- Я больше не могу! – завопил Сергей Петрович.
Жена ничего не ответила.
Сергей Петрович понял, что с проблемой ему справляться одному. Он открыл чулан и стал перебирать ящики, ища коробку с инструментами.
Марина Михайловна этого уже не видела. Сняв штепсельную установку с подзарядки и положив её в дорожную сумку, она вышла из дома.
Марина Михайловна всю жизнь проработала копирайтером, составляя инструкции к мотыгам, зубилам, рубилам и палкам-копалкам, а однажды сочинила сценарий документального фильма, рекламирующего карликовых коней. Но к сорока девяти годам в её мозге вдруг кончились почти все слова – осталось только 114 лексических единиц, достаточных для выражения крайней степени презрения и крайней степени восторга.
Пришлось Марине Михайловне выйти на пенсию. Но она не пала духом и стала подрабатывать травлей комаров. Верхние Пупки, где жила Марина Михайловна с мужем, были построены на болотах (в двадцать первом веке там располагался город Москва), и комары там размножались мириадами, мешая нормальным людям жить.
Марина Михайловна своё дело знала. Придя к клиенту домой и тщательно пересчитав вносимый заранее гонорар, она врубала штепсель – и все комары тут же отправлялись к праотцам.
Но сегодня работа не спорилась. В первом доме умерла лишь половина комаров – остальные жужжали. Во втором доме упало замертво лишь двадцать пять комаров, да и те продолжали двигать ножками еще некоторое время, чего раньше никогда не было. Гонорар пришлось вернуть. В третьем доме комары вообще отказывались умирать – и Марину Михайловну, пытавшуюся улизнуть с деньгами, догнали и чуть не поколотили.
Никогда раньше штепсельная установка не подводила Марину Михайловну. Домой она вернулась в ужасном настроении. Бросив штепсельную установку в прихожей, она вошла в гостиную.
Сергей Петрович сидел у окна, в тени. Его не было видно, но Марина Михайловна и не хотела видеть его рожи.
- Сегодня явно не мой день! - сказала она, плюхаясь на диван. – Ну, а ты что делал?
- Ходил в Третьяковскую галерею, – отозвался Сергей Петрович из своего укрытия. Голос у него был какой-то неестественный, звенящий.
При других обстоятельствах Марина Михайловна, может, и рассмеялась бы шутке про Третьяковскую галерею, но не сегодня. Она считала мужа нечутким человеком, но, в отличии от него, это не мешало ей делиться с ним мыслями, чувствами и проблемами.
Используя все доступные ей 114 лексических единиц, Марина Михайловна описала свои злоключения, не скупясь на самые сильные выражения крайней степени презрения. Муж ничего не ответил и даже ни разу не поддакнул.
Это задело Марину Михайловну.
- Сказал бы хоть слово, баран, – сказала она, но, не дождавшись ничего, добавила, – Тебе что, сложно одно слово человеческое произнести?
Сидевший в тени Сергей Петрович продолжал молчать. Марине Михайловне даже показалось, что у окна вообще никого нет. Но кто тогда глупо пошутил про Третьяковскую галерею? Она встала с дивана и пошла к окну.
Вид у Марины Михайловны был угрожающий. Ей хотелось треснуть мужа как следует по башке.
Сергей Петрович вышел из своего укрытия – но это был не Сергей Петрович, а огромный черный комар с толстым хоботом и красными глазами.
- Я был в Третьяковской галерее, - зазвенел комар и, подняв хобот, бросился на Марину Михайловну.
Обезумев от страха, Марина Михайловна рванула в коридор, где лежала почти разряженная до нуля штепсельная установка.
Никогда прежде Марина Михайловна не действовала так быстро и решительно.
Когда хобот Сергея Петровича уже почти коснулся её нежной шейки, она успела нажать на штепсель, и комар, вздрогнув всеми своими комариными суставами, с грохотом упал замертво к ногам отважной женщины.
На похороны Сергея Петровича никто не пришёл, потому что никаких похорон в обычном смысле слова не было.
Подождав положенный год, овдовевшая Марина Михайловна вышла замуж за героя Третьей Мировой Войны генерала Мушкина. Они зажили счастливо и безбедно. Генеральской пенсии хватало на двоих, и Марине Михайловне не нужно было больше травить окрестных комаров.
Но она продолжала раз в неделю заряжать штепсельную установку – на всякий случай.
За подвиги, совершенные генералом Мушкиным в краткий период между Третьей и Четвертой Мировыми Войнами деревню Верхние Пупки после его смерти переименовали в Мухино. Проблема с комарами решилась сама собой - на них просто перестали обращать внимание.