Alkona - 167

"Алькона" психологический триллер с сексуальным уклоном...
"Меж оргией разврата и святым актом любви, существует незримая грань. Где Бог почти вплотную с Сатаной. Где Сатана так рьяно ловит души..."

– «О бог! Дай демону забыть то имя духа!», - восклицала из сил последних Эвридика и тут во входе появилась Афелия и увидела что тут творится, но уж уйти хотела и тут заметила кошёлку, - «Не там ли гребешок хранится?», и она тихо подцепив кошёлку исчезла вновь в дверях. Когда уже почти запрыгал на Эвридике, Ерегон, вдруг арфа заиграла и он как очумевший соскочил с Эвридики ничего не понимая и стал скорей искать гребёнку. И вот, найдя её, умчался. И вошла Афелия, -
– «Эгей подруга, ты ещё живая?».
И через силу подняла голову Эвридика, -
– «Ты кто? И что тут было?».
– «Я та чья тут играла арфа. И ты меня давно уж знаешь. И ты меня убить хотела с того, что за Палладия меня ты взревновала. А что тут было, это бы я узнать хотела?», - ответила Афелия подсев на край постели.
– «О господи! Какое наказанье! Я всё и всем простить готова, но лишь кругами ходит демон. Где сам Палладий я его так ждала, ему я всё лишь объяснить смогу», - сказала через силу Эвридика.
– «Я ныне за него тут. А ты прекрасна и на деле, что и лицом, и телом тоже. Меня не удивило, что на тебя напал тут муж какой-то. Он чтож тебя даже раздел от нетерпенья? Вот бес, уж бес! И мне досталось как-то от такого. Но я его за это наказала. Так кто тут был? И как он здесь вдруг оказался? Это Палладия палаты!», - занятно выдала Афелия.
– «Ох наказанье. То поклонник был из бывших, он оказалось всё за мной таился тенью. И тут когда открыла тайну я Палладию, сей бес меня подслушал и вот пришёл забрать пред смертью мою тайну. Но обманул меня, хоть слово дал пред богом, ибо я тут сама лежала голой и он не удержал от похоти порывы. Не ведаю забрал ли он секрет мой, когда умчался так строптиво?», - созналась Эвридика и добавила, - «Прости меня подруга, что я тебя едва не погубила, застлала разум мне гордыня, что нет меня прекрасней в мире. И вот краса теперь моя погибель. Люби Палладия как сможешь крепко. Он того достоин».
– «Похож характер твой и нрав и то, что тут с тобою приключилось, с тем, что есть я и на мою судьбу. И мне так кажется, что мы как сёстры. Но красота в любви подруга. И если ты прекрасна телом, то я прекрасна игрой арфы о любви. И мне советовал Палладий тебя спасти, отдав любовь свою всю как к нему и усладить тебя игрой прекрасной арфы. Но ты мне дать должна зарок, что ревностью опять ко мне ты никогда не воспылаешь и станешь славить лишь любовь. Однажды мне помог Палладий и я помочь тебе желаю. И может если ты ответишь мне любовью, то я тебя спасу от смерти. Любовь сильнее смерти знай», - сказала своё Афелия и Эвридика ей слабо улыбнулась, - «Хорошая ты дева и даже более, прекрасна ты своей душой. И даже, я тебе, тот свой секрет отдала б, просто так, чтобы ещё ты внешностью прекрасной стала, но вот недолга, похитил его бес. Но знаешь что, после того, что тут случилось, сама я виновата, что разделась и не смогла Палладия дождаться. А он мне нарекал – терпение, то – бог. И потому, пусть будет так угодно богу, уйду из этого я мира. И мне постыдно станет ныне, перед любимым оправдаться. Уж больно долго, меня слепила ревность и гордыня, и так любви я настоящей не познала. Прости мне всё и уж оставь меня одну».
– «Но нет, настырная я тоже и не могу уйти, ибо не сможешь ты душу свою отдать богу, пока любви ты настоящей не познаешь! Давай возьми же мою руку и я на арфе заиграю и дам тебе свою любовь, и ты ко мне свою любовь откроешь. И мы поможем так друг другу. Не теряй же веры и не иди в плен к демону в угоду!», - решилась Афелия и протянула свою руку и тут вдруг заиграла нежно арфа и так они душой слилися. И вот заходит в двери сам Палладий и что он видит! Подруги кувыркаются в постели и обе веселы и бодры и страстно так друг дружку обнимают и целуют, а арфы уж давно не слышно. И он выходит из палат и вот бредёт по лесу, -
– «Любовь отняла у меня наука. А девам всё простить то можно, они ведь феерия любви. Тот Ерегон забыл про имя духа, как то наслала на него заклятье Эвридика, за то, что изменил он слову богу. И весь во гневе изошёлся и стал уродом, что девы все бегут при его виде, куда подале. Но и гребёнку он взял ведь не ту, а ту что у меня забыла Афелия в палатах. Вот пройдёт время и заиграет гребёнкой той волшебной на той же на волшебной арфе Эвридика, которая красы своей лишилась. Ну а потом, расчешет волос длинный и прекрасный, гребёнкой той волшебной, что спасла от беса, сидя на берегу родной речушки Афелия и станет всех красивей. И будут они счастливы любовью, но потеряют волшебства все чары. А нужно ли оно, когда любовь...

   Пару париков, немного грима, маски для лиц, несколько видеокамер, стоящих под разным ракурсом, туники и хитоны из простыней. Вместо рейтузов, Альке пришлось надеть плотной материи белые девичьи колготки и сделать сандалии из девичьих плетёнок от каблучков. У деда и у Мали нашлись старые шкуры зверей лесных. Вот только пришлось поколдовать с арфой и со звуком для арфы. Всполохи света магии делала фотовспышка. На всё про всё ушло полторы недели. Шесть актов секса, но два из них неполных. Нинель оказалась королевской актрисой, насколько она всё сыграла натурально. Для посоха взяли набалдашник от старинной кровати. Текст отрабатывали по ходу съёмок, почти не репетируя, а снимая сразу готовые кадры и после монтируя фильм из лучших из них. Вот где пригодился Алькин талант писать заметки чувств на листах бумаги и писать стихи. И вообще дух сюжета больше делал он, чем Нинель. Вторую деву сыграла и очень натурально Магда, ибо она более всего подходила по комплекции к Нинель. Назвали это; видео-театр секс легенд. Это была идея самой Нинель и она смогла воодушевить на неё Альку для своего городского круга девиц постигающих школу любви. Пока фильм видели только Алька, Мали, Магда, Рамона, Волли и конечно же Нинель. Потом фильм попал в девичий клуб Нинель и вот оттуда он вдруг просочился в город и пока передавался только по рукам в видео-копии. За месяц он набрал пять тысяч копий и попал к психологам, а оттуда к генетикам Кипаруса. Это был дух новой расы. Потом фильм нелегально и вообще пошёл гулять по стране. И в город приехал один режиссёр в жажде уговорить идти в актрисы ту деву, которая играла роль Афелии. Она была по всем признакам коронная актриса. Но сама Нинель не горела жаждой стать киноактрисой, она хотела тоже стать принцессой, как Сюзанна и Симона. В течении всего двух месяцев фильм стал зрительской сенсацией, ибо профессионалы кино не могли дать ему оценки, кроме как наивных потуг молодости. Но насколько натурально играли актёры! Ещё через месяц фильм стал новой «библией любви» для молодёжи и появилось движение за чистоту и ясность любви и секса. Ни Алька и ни Нинель не ожидали такой сенсации вокруг их идеи и не могли понять, отчего вообще такое случилось. Старый мир отмирал как древний ящер в комплексах искусственной любви. Фильм так и назывался «Палладий». Исполнителей и авторов фильма искали по всему городу, но Нинель предупредила свой клуб, что бы её не выдавали. Но под масками лиц актёров было не узнать.
– «Нет. Это не лесби. Это как лекарство, как спасение от смерти. Эвридика потеряла любовь и веру. Её стал насиловать бес. Она потеряла всё и честь и надежду на спасение. И только чистая любовь могла спасти её. Там же не было секса. Они же просто ласкались», - сказал корреспонденту первого канала телевидения, молодой парень, студент колледжа из другого города.
– «Это фильм не для миллионного тиража. Это фильм не для комментариев. Это фильм не для официального телевидения. Это не бизнес и не контрабанда. Это фильм для понимания. Это не эротика и не секс. И уж тем паче не порно. Это откровение, которое можно увидеть и понять, а можно нет. Это что-то древнее, изначальное и неописуемо новое», - сказал в интервью парень более рослый и опытный в любви.
– «Это спорный фильм и в том его сила и прелесть. Это не профессиональные актёры и не классика и в том его привлекательность. Это не литература и не сценарий для кино или театра, это – натура. Это сама жизнь. Он побуждает пересматривать отношение к любви и сексу вообще. Мне нравится что фильм насыщен красивыми природными пейзажами, как бы данными в сравнение», - сказал моложавый мужчина лет тридцати для первого канала.
– «Я не знаю и мне хотелось бы быть и на месте Афелии и на месте Эвридики. Палладий это как бог. Что? Не подходит со знаниями? Но бог и должен быть немного пассивный в любви и уж тем паче сексе. Он побуждает стремление быть пусть не праведной девой, но натуральной и ясной душою. Это так увлекательно», - сказала в интервью девчонка лет шестнадцати, которая похоже уже хорошо познакомилась с сексом. Интервью шло без имён и адресов. Это было что-то новое.

  Мали пришла с Алькой к себе в дом и затащила его в свою комнату и потом заперла входную дверь. Она усадила Альку в кресло и достала лёгкое домашнее вино.