Шкет

     Сидел я как-то у пруда с удочкой и подсекал бубырей. Подошёл бородатый   
дед с собачкой — обыкновенной лохматой дворнягой:               
- Ловится?
- Да вон, мелкота, - указал я на ведёрко.

     Заглянула в ведёрко и собака.

     - Фу, Шкет! - осадил дед псину. - Раньше я думал дурная скотинка, -  продолжал он, усаживаясь на траву. – Сидит этот барбос на привязи, лает без толку, та ещё и есть просит…

       Пёс тонко и жалобно заскулил.

       - Позже  смекнул: у каждой животины достаточно мозгов, чтобы  жить счастливо, - дед достал из нагрудного кармана бэчик и долго раскуривал. - И значь, взял и отпустил своего «героя» на вольные хлеба. Бегает теперь по дачам, подкармливается. Сам себе генерал. Однажды смотрю: несёт в зубах за раз полбулки и пирожок. Это ж надо так додуматься? Чтоб  не таскать поочерёдно  жратву, запёр в пасть сразу всё. Пирожок был с ливером, свежий, почти никто не ел…

        Солнышко припекало. Шкет, разинув пасть и высунув язык, часто дышал и неотрывно смотрел на воду.

      - А то ещё: смотрю бежит мой Шкет, шо есть духу ко двору с колбасой, а за ним – два дачника под хмельком. Ругаются, камни кидают. Да токо мой пёс  не из пугливых. Хорошая колбаса. А шо? Токо со стола…

       Дед ласково погладил собаку между ушей. Загасил слюной окурок.

       - Вот такая разумная скотинка! Та это ещё шо… Это понятно: голод не сучка… в смысле не тётка. А то глядь: тащит мой Шкет резиновый коврик… Ну, от скажи, зачем он собаке? Если б тряпку волок – понятно: может будку утеплить хочет? А коврик? Потом подумал-подумал… А шо? Вдруг хмары тай дожди?..

      «Привирает дед», - подумал Назар.

      Пёс, сидя на траве, внимательно смотрел на поплавок. Клюнуло. Он вскочил и в ожидании вытянул вперёд морду. Сорвалось. Шкет вновь уселся рядом.

      Я привстал и пошёл поразмяться вдоль берега. Оглянувшись, остолбенел: деда на прежнем  месте не было, а Шкет с удочкой в зубах бежал что есть мочи к дачам!
 
      Ну, вот и скажите, зачем собаке удочка? Зачем?