Поросёнок

                Колька  Ляпин известный в деревне пьяница. Невысокий и худой.  Лицо узкое, глазастое.  Длинные волосы  захватанной шапкой прикрыты. Он  тракторист. Трактор  в грязи и  Колька в запачканной одежде. Сойдётся с соседом Витькой самогонку  пить, и неделю пьют, и две. Колькина жена Верка -  баба в теле и ухватистая.   У неё руки, как будто, всегда растопырены. Не пьёт Колька день, два, три - Верка на глазах цветёт, на муженька радуется.  Троих детей родила.  А запьёт её благоверный, сгребает  его в охапку и бьёт по самому видному месту сапогом, ботинком или валенком - в зависимости от времени года.   Учит  уму-разуму. Потом  Колька не обращает внимания на исцарапанное лицо,  словно всегда оно такое было.
     Всю неделю Николай трезвый. А тут и зарплату дали.  Верка за него получила. Она поговаривает, мол, поросёночка надо купить, пока деньги собрались. В лето купить, а к зиме  вырастет. Рядом в посёлке есть свинокомплекс, и на рынке поросята недорогие. Местные  ездят туда по «железке».  Ветка мимо деревни проходит.   Поезд - четыре вагона, рабочих возит.   
     Колька поглядывал в окно на деревенскую улицу, где  звонко капало с крыши, а на дороге подтаивал мартовский снег, и говорил жене:
           - Сама подумай, Верунь, плохо в деревне без поросёнка. Какая-никакая скотина!               
     В воскресенье с утра он приоделся. Жена вручила  нужную сумму. Строго-настрого велела после обеда вернуться.
           - Боровка выбирай, - предупредила она.
     Колька заранее договорился ехать с соседом Витькой. За ними увязался Витькин  брат - Лёха, мужик здоровый, пузатый, в лохматой шапке. Ему тоже на рынок надо, а у  самого денег нет.
     Поезд еле тащился. За вагонными окнами светлел день.  По дороге от станции к рынку, что бы  похмелить  Виктора, купили бутылку водки и выпили на  троих.   
           - Боровка подешевле сторгуем, - бубнил Витька.
     Кольку, если ему капля перепадёт, не остановишь. Следом вторую осушили.
     На рынке цены на поросят, видно, поднялись. Как ни торговались, никто не уступает. Пузатый Лёха полез обниматься с молодой торговкой.
           - Грабят! - заорала та на весь рынок. - Рэкетиры! Где милиция?!
     Втроём, дружно, обругали её непристойными словами и, не дожидаясь милиции, бегом с рынка.  Делать нечего, прошлись по магазинам. В кафе употребили пиво. Зашли в кинотеатр. На сеансе Витька храпел. Закупив водки и закуски, собрались в обратный  путь и сели на поезд. Пока ехали, Лёха ходил по вагонам, искал открытый туалет. Прибежал с покрасневшим лицом, вытаращив свои наглые бычьи глаза:
           - Колюха, там у бабули поросёнок издох. Ей-то он на хрена? А ты бабе увезёшь - покажешь!
     Колька кинулся за ним.
           - Возьмите, сынки, возьмите, - заохала бабка в вязаном платке и поношенном зелёном пальто. - Вот ведь напасть-то какая! - она вывалила дохлого поросёнка из корзины в Колькин рюкзак.
     Они пили ещё, когда уже сошли с поезда. Колька прятал оставшиеся деньги в  носок. Домой его, на спине, принёс Лёха. Положил в сенях на пороге, рядом бросил рюкзак и, шатаясь, смылся.
     Верка била мужа сапогом:
           - На тебе! На тебе! - визжала она и совала сапогом в его бесчувственное  лицо.
     Она позвала с улицы старшего сына Валерку и велела выкинуть совершенно синего поросёнка к «чертям собачьим».
           - Свинья! - она плюнула на лежащего у двери Кольку, села на кровать так, что затрещали пружины, и тяжело вздохнула. Что ни говори, а в деревне плохо без поросёнка.